This world will never be What I expected…*
С серо-синего хмурого неба падали снежинки. То были не огромные бесформенные хлопья, какими, в основном, привыкли видеть прохожие той зимой, нет. К земле медленно устремлялись миниатюрные блестящие звездочки. Постепенно гаснул свет оранжевых фонарей. Белое утреннее безмолвие, воцарившееся ночью над городом, мало-помалу спадало под нарастающим звуком свиста колес проносящихся по трассе машин и шагов прохожих. В окнах домов в свете настенных ламп появлялись суетящиеся тени хозяев. А где-то квартиры оставались в неком сонном покое. Кто бы мог подумать, что в одной из них в то время было совсем даже не спокойно. Пусть и тот дом был также погружен в обволакивающую своей мягкостью полутьму, больше похожую на дымку, однако чувствовались какая-то скованность и беспокойство. Может это потому что жильцы квартирки отсутствовали за исключением, пожалуй, молодой девушки, все еще находящейся в постели, а может это просто полет фантазии, кто знает. Каштановолосая, свернувшись калачиком, досматривала те тревожные сновидения, что принесла ей ночь. В идеально темном пространстве, где нет ничего завываний сухого ветра, ты блуждаешь уже, наверное, целую вечность. Все вокруг такое же и ничего не вызывает особых чувств, как неожиданно где-то там, в глуби, начинают разжигаться ярко-красные и сине-голубые искорки. Ты радостна. Никогда ты подобного не замечала еще. Останавливаешься, завороженная наблюдаешь за таким необычным явлением. А искры становятся больше, начинают крутиться в сумасшедшем вихре, образуя огненный водоворот, которому, кажется, нет конца и края. Тогда тебе это кажется уже не таким забавным и ты отшатываешься в ужасе, но ты не в силах остановить этот процесс. Языки пламени тебя охватывают в следующий миг, огонь уже ощущается в твоем теле, каждой клеточкой. Отрицаешь? Но ты осознаешь, что произошло… Знакомый ледяной голос во мраке тебя зовет дальше… Только куда?.. В холодном поту девушка просыпается. В голове все еще прокручивая события, произошедшие накануне, переворачивается на другой бок, пытаясь успокоить себя и продолжить спать. Однако нет желания. Когда, закрывая глаза, видишь образы, что будут тебя, возможно, преследовать еще очень долгое время, видишь свое прошлое, видишь то, от чего уже никогда не сможешь отказаться или забыть каким-то образом, что ты чувствуешь? Ну же, давай. Скажи это. Скажи это вслух! Скажи это как можно громче! — Пустота, — слабо прошептала девушка. — О, ты ли это? И да, насколько же ты права. И каково же теперь тебе? Каково же стать совершенно не той, кем ты в действительности являлась и хотела быть? Быть чужой в мире, который оказался совсем не таким, каким ты его представляла? Ладонь девушки, лежавшая рядом грудью, сжалась в кулак. А главное что ты будешь делать дальше? Серая утренняя дымка, не желая пропадать, растворялась где-то в глубине квартиры. И вдруг тишину прорезал резкий звонок. Девушка рукой нащупала лежавший под подушкой телефон. «И кого же принесла нелегкая в такую рань?» — задалась она про себя вопросом, интуитивно уже догадываясь. И интуиция ее действительно не обманула. На экране высветилось имя того самого человека. С секунду она мучительно размышляла: стоит ли? Но затем все же решилась и поднесла трубку к уху: — Да? — Привет. — Привет. — Я не разбудил тебя? — Ну как сказа-ать, — зевнула кареглазая. — Я, того…дремала, в общем. — Мне перезвонить чуть попозже? — Да не, раз уж позвонил. Тем более я уже вряд ли усну. Наступило довольно длительное молчание. — Давай сразу все разъясним. Зачем ты мне позвонил? С чего у тебя возникла такая мысль? — Хм-м-м… Знаешь, я прочитал то, что ты написала последним… «Наверное, не следовало», — мелькнула мысль в голове у нее. — «Я не сбила ли тебя с пути своими никому ненужными мнениями?» -… и у меня появилось много мыслей по этому поводу. — Каких? — глухо спросила девушка, борясь с дежавю. «Вот только ответь мне также, и я повешу трубку!» — с раздражением подумала она. — Я не хотел… — «Однако сделал!!!» -…ты действительно мне важна, и я взял это время, чтобы измениться… — Я сомневаюсь, что это у тебя вышло, — со скепсисом прервала каштановолосая своего собеседника. Он, услышав это, тяжко выдохнул и, она, как наяву увидела, что устало закрыв глаза и набрав в легкие воздуха побольше, проговорил, так грустно и искренне: — Ты имеешь полное право мне не верить после того, что произошло, но выслушай меня. Она, в свою очередь, стиснув зубы и подавив всхлип, пыталась не потерять самообладание, однако как не старалась, соленая влага так и хлынула из глаз. «Я так хочу тебе верить! Но я не могу! Что же ты натворил?! Мы же не сможем восстановить, то что утеряно!» — стремительно проносились мысли, давая подавляемым до этого эмоциям выйти наружу. — Пожалуйста. — Я тебя слушаю, — словно ни в чем не бывало промолвила девушка. Чувства чувствами, но такие голосом нельзя их показывать. Дальше она не слушала уже, что говорил ее собеседник. Точнее, слышала, конечно, но обращала внимание больше на интонацию и основную мысль. Кареглазая уловила лишь что-то похожее на желание приглушить вину, ничего более. Однако та часть ее, что постоянно верила в «своего человека» неустанно твердила: «Нет, нельзя так размышлять! Сама же говорила не делать поспешных решений!» «Что же мне делать тогда?» — озадаченно отозвался здравый смысл. — Слушай, давай встретимся лично? Так лучше все решить. А то по телефону — это не то. — Давай. А во сколько? — Хм-мм-мм… — она бросила быстрый взгляд на часы. — Давай ближе к четырем часам. Я как раз вернусь домой и успею собраться. — А где? «К подъезду его больно надо пускать. Так, что же у на поближе? Дом Книги? На место самого первого свидания? Нет уж увольте. Остановка. Да, он как раз на ней всегда выходит. Пожалуй, на том и порешим». — На остановке, которая рядом с универмагом. — С твоей стороны? — Да. — Ладно, хорошо. — До встречи. — Пока. Весь день утренний разговор не давал девушке покоя. И даже затянувшийся конфликт с ближними не так беспокоил. Более того, она на какой-то миг вдруг простила тех людей, которые на данный момент пусть с ней и здоровались и звали как прежде в совместные посиделки в Пушкинском зале, но не все от чистого сердца. Некоторые даже в открытую, игнорируя девушку, показывали свое пренебрежение к нашей героине. Она все это время, в тайне ото всех очень глубоко переживала, искренне недоумевая: чем же заслужила такое отношение? Каштановолосая редко отказывалась от предложений «друзей» составить им компанию, все еще делая вид, что ничего не произошло. Но внутреннее терпение было уже на исходе. А по сему, неизвестно, что именно натолкнуло девушку на мысль придти к ним в тот день. Может хотела поговорить. Как-то попытаться сгладить свою, наверное, вину, хотя разум подсказывал, что она ничего не сделала плохого в отношении лучших друзей. Однако в тот день ей было смачно плевать на совершенные в адрес друг друга ошибки. Возможно хотела поддержки, так необходимую в минуту нарастающих отчаяния и беспомощности в создававшихся условиях, где родной человек страдал, а она не понимала как ему помочь. То ли тихо и мирно удалиться, тем самым дав ему необходимый покой, а главное — опыт, пусть и неприятный, оставляющий в душе глубокие раны, но зато понимание тех вещей, что делать ни в коем случае не нужно; то ли не обращая внимание на какие-либо обстоятельства остаться с ним, так как он просил ее когда-то, признаваясь осенним дождливым днем, когда говорил, что дорожит ею. Разве он мог тогда врать? И лгать более всего себе? В это она упрямо не хотела верить, пусть и все вокруг твердили обратное. Да и собственный, ни под каким предлогом не желающим отключаться рассудок всегда соглашался с этими гипотезами. Тем не менее «разбирательства по делам сердечным» девушка отложила на вечер. А пока она жаждала больше обычного лишь одного — чьей-нибудь поддержки. Не сочувствия, не жалости. А простого и безмолвного: «Ты не одинока». А те люди, к которым она шла в тот день ей не чужие. «В сложные моменты, когда очень трудно по жизни, всегда можно положиться на других», — таковы размышления человечка, несомненно наивного, незнающего, ибо нет ничего более ценного, чем людское доверие; а тот, кто этим самым доверием разбрасывается прослывет скорее глупцом. Однако, у некоторых то ли неопытных, то ли очень добродушных личностей такое поведение считается нормой. Собственно у таких индивидов и сохранилась некая слепая вера в желание окружающих их понимать и дорожить друг другом, что все мы одинаковы. Что ж, зачастую так оно и есть. Тем не менее встречаются исключения, и мировоззрение этих уникальных персон резко меняется, а радужным мечтам порой суждено разбиться о суровую действительность. Только история наша не только об этом. Как бы не пыталась в тот день каштановолосая отвлечься, найти в чем-то хоть малую толику позитива, выходило так себе. Смех вырывался периодически как защитная реакция на происходящее. Хоть она знала, что все еще не так плохо, как может быть в принципе, мир ей виделся в серых оттенках с крохотными проблесками белого. С друзьями у нее произошла еще более бессмысленная ссора, конечно же не приведшая к примирению, а лишь сильнее задевшая за живое и раззадорившая глубоко внутри дремавший гнев. И в учебе — феерическое невезение: каша в голове сильно мешала сосредоточиться на материале, но, к счастью, девушка весь урок записывала, так что, после всех несчастий можно было бы разобраться и в этом, и поэтому все не так было и критично. И все-таки необходимо отметить, что на тот момент пусть каштановолосая и ощущала присутствие хаоса рядом с собой, только не придавала никакого значения, это для нее резко отошло на второй план. Эта суета резко опостылела и показалась такой ничтожной по сравнению с тем, что предстояло во второй половине дня. Это сопоставимо с короткой прогулочкой по парку и величайшему путешествию по Земному шару. Сродни мухе и слону. Легенький примерчик по арифметике и решение сразу двух человеческих судеб. Быть или не быть? Любить или не любить? Все это вгоняло в ступор. Девушка пришла со школы совсем не своя. Для храбрости она сказала себе: — Так спокойно! Какая бы херня бы не произошла, ты не помрешь. Ты, епта, бессмертная. Ну, пострадаешь маленько, если все прям ваще плохо, и че? Дома же тебя ждут родители. Не все так хреново! Тем не менее, этого оказалось не достаточно. Тогда в ход пошли самые тяжелые металл-песни за всю историю ее плейлиста, сначала ромашковый чай, потом для бодрости крепкий черный с тремя ложками сахара и затем то, к чему наша героиня притрагивалась о-о-очень редко — косметика. Целых полчаса она рисовала себе стрелки, замазывала небольшие погрешности на лице и тому подобное, думаю, если окажутся среди слушателей мужчины, то вы скорее заснете от скуки, а посему предлагаю опустить эту часть повествования. Итак, без двадцати четыре девушка открыла железную дверь подъезда и медленно побрела вдоль по широкой улице, мимо прохожих, словно безликих в тот пасмурный день. Чтобы заглушить надоедливый шум машин и некоторые назойливые голоса людей, каштановолосая включила в наушниках музыку на случайном проигрыше. Странное дело, зазвучала именно та мелодия, которую девушка меньше всего ожидала услышать. Пусть наша героиня не очень хорошо знала английский, но по отдельным словам и интонации солиста поняла основной смысл.This world will never be What I expected
«Вокруг меня всегда оказываются не те, кого я ожидала увидеть. Характер любого моего знакомого, в итоге, на самом деле являлся совершенно не таким, каким мне виделся первоначально…»And if I don’t belong Who would have guessed it
«…И действительно кто я здесь? Насколько я чужая всем тем, кто мне близок. Никто не знает этого…» Воздушный танец снежинок ускорился, приобретая беспокойный характер. Ветер, недовольно свистя. летал над девушкой. Но вот виднеется уже та заветная остановка. Каштановолосая почему-то про себя шутила о том, что утренний ее нарушитель покоя сразу же после универа вырубился, наверное. Однако, нет, он уже стоял у остановки вполоборота, так же воткнув в уши «бананы», смотрел задумчиво вдаль. Девушка, заметив его за несколько метров, застыла на месте, будто бы в нерешительности. «Всего лишь несколько шагов к тебе». Но в следующую секунду, какая-то холодная уверенность закралась в сердце, и, надев маску «все-у-меня-под-контролем», наша главная героиня прошагала по морозной земле…I will not leave alone Everything that I own
«Ради тебя я пришла сюда. Ради тебя я перебарываю этот страх. Я не оставлю тебя, чтобы не произошло, слышишь?» Желтые ботинки, голубоватые джинсы, темно-синяя куртка, черные волосы как всегда немного точат… Парень постепенно перевел взгляд на остановившуюся в шаге каштановолосую и произнес так, чтобы слышно было только ей: — Привет. — Привет, — прошептала та в ответ. — Прогуляемся? — Ну, давай, — в голосе девушки проскользнули стальные нотки, интонация наигранной самоуверенности и безразличия. На деле — это необъятный страх. «Ну давай! Давай!» Они повернули на ту сторону не проронив ни слова. «ДАВАЙ ЖЕ!» Но темноволосый молчал. Секунда за секундой она начала терять терпение. А какой нормальный человек вытерпит такое? — Ну, пожалуй, перейдем сразу к делу. За чем ты меня позвал сегодня? — хладнокровно прервала девушка гробовое молчание. — Что ты хотел мне сказать? «И быстро. Пока я не передумала». Она посмотрела на своего собеседника. Тот проговорил: — Я не знаю. И только она начала закатывать глаза, как заметила перемены в лице парня. Будто некая тень набежала. Но от принятой позиции не отказалась, разве что чуть-чуть смягчилась по отношению к темноволосому. «Что ж, агрессия — не то, чем я хотела бы тебе запомниться». — Я-то тут думала… — Что ты такая?.. — Холодная? — Да. — А ты что ожидал после того, что произошло? — она еле сдержалась от эмоций. Однако он их уже почувствовал, и при воспоминании о последнем разговоре поморщился словно от зубной боли. — Да точно. — И что это вообще было?! Хоть какое-нибудь объяснение всему этому пиздецу есть?! — Послушай меня… — Ты говоришь всегда сначала одно, потом совершенно противоположное! Как это может быть?! — Успокойся, — он взял ее за руку, но девушка вырвалась, отскочив на пар шагов. — Нет. И не подумаю! — вспылила каштановолосая. — Что вообще изо всего произошедшего правда?! Он тут же затих. Девушка, почувствовав каплю вины, последовала его примеру. Взгляд горел злостью. Тем не менее, глаза ее собеседника наполнились бесконечной усталостью, сожалением и чем-то еще, что не могла уловить главная героиня. «Что это? Я никогда не видела эту эмоцию. Не страх. Не какая-нибудь безмолвная мольба. Нечто иное…» — То, что я творил… Это приносило боль нам обоим. Я не хотел этого, — еле слышно прошелестел его голос. — Это не совсем так. — Нет. — Я давно бы забила, если ты причинял только боль. Вопрос в другом. Что касается моих чувств, то все предельно понятно. А что насчет тебя? Что ты чувствуешь? Ради чего ты пришел сюда? Что тобой движет? Они не заметили как оказались у темного привокзального моста. — Любовь, — просто ответил он. «Что-то сомневаюсь я». — Я бы не стала на твоем месте так уверенно утверждать это. Тишину прерывали звуки проносящихся поездов и спешащих пассажиров. Девушка оперлась на бортик и, вздохнув свежести приходящей ночи, опустила веки.Now and again we try To just stay alive
«Как не хочется нам умирать еще раз там, внутри, не так ли?»Maybe we’ll turn it around
«Как хотелось бы мне все исправить!» — Знаешь, я готова тебя простить. Я тебя уже давно простила. Однако смогу ли я тебе верить? Не придется ли мне умирать снова и снова пытаться собрать себя по кусочкам? Но тогда это буду уже совсем не я.No one will ever see This side reflected And if there’s something wrong Who would have guessed it And I have left alone Everything that I own
«Никто не видел меня такой. Но именно это вся моя суть. Если я вижу за что надо сражаться, я буду стоять до последнего». Темно-карие глаза собеседника вдруг стали словно прозрачными. Будто вода, по которой вдруг прошла рябь. «Ты знаешь об этом», — неожиданная улыбка осветила лицо девушки. — Я хотел бы вернуть все назад. То время, когда ты была рядом. Ты мне очень дорога. — Вернуть ты ничто не сможешь. Даже если попытаешься, абсолютно так же не будет.The world we knew Won’t come back The time we’ve lost Can’t get back The life we had Won’t be ours again…
Не выдержав, она подошла к нему так, что между ними осталась пара миллиметров и обняла.This world will never be What I expected
— Как бы ты не косячил. Пока ты меня не прогонишь, я буду рядом. «Доверие, недоверие. Без разницы. Никогда не поздно вернуть назад его. Никогда не поздно вернуть… Может быть мы все погрешности и исправим, а может и нет. Но нет ничего невозможного с тобой я это знаю».Maybe we’ll turn it around It’s not too late It’s never too late…
С темно-синего неба падали крошечные белые звездочки. И только они и были свидетелями одному событию в чьих-то двух судьбах.