Сюрпрайз, мазафака!

Гена проснулся от того, что блядский солнечный луч бил ему прямо в глаза. Голова нещадно гудела, во рту будто нассали кошки. С трудом разлепив веки, Гена поднялся на локте и огляделся. - Ебаный рот, где это я? - пронеслась в мозгу первая связная мысль за сегодня. Он очнулся в незнакомой ему полупустой обшарпанной комнате на смятой кровати и вдруг понял, что понятия не имеет, что случилось вчера вечером, и как он здесь оказался. Последнее, что он помнил – это баттл, а потом в голове всплыла смутная картинка, что он выходит из бара в компании с кем-то, вот только с кем… а потом… пустота. - Я же не пил вчера, я не пью, блядь, какого хуя? - Но сушняк и «чугунная» голова говорили ему обратное. Гена поднес ладонь ко рту и дыхнул. Это был явный перегар. - Нет, только не это! Только, блядь, не снова! Нееееет, не может быть! - Он со стоном схватился за голову. Гена не пьёт. Гена не пьет, потому что у него есть на это веские причины. Гена не пьет, потому что, когда он все-таки пьет, случается катастрофа. В прошлый раз ему повезло, и катастрофа произошла тогда, когда вокруг не было его корешей, знакомых и вообще никого, кто мог бы его спалить. Но вчера он был в «1703», и случиться могло что угодно на глазах у кого угодно оттуда. От этой мысли Гена покрылся холодным потом. - Вспоминай! Сука, блядь, вспоминай! - прорычал он в подушку, изо всех сил стараясь сосредоточиться. Гена знал по прошлому разу, что память вернется в течение часа. Во всяком случае, должна. Неизвестность пугала и бесила одновременно. Что он мог натворить вчера? Как он вообще мог напиться, если он принципиально не берет в рот алкоголя? Но внезапное осознание более насущных вещей отвлекло его от воспоминаний о вчерашнем вечере. На нем не было трусов. И штанов. И вообще ничего, кроме задранной до подмышек футболки, но до этого момента этот факт не бросался ему в глаза, так как он был укрыт простыней. Гена в панике подскочил на кровати, которая вдруг предательски громко скрипнула. Он тут же замер, прислушиваясь к звукам вокруг, и лихорадочно озираясь по сторонам в поисках своей одежды. - Блядь! Блядь! Блядь! Блядь! - мысленно заорал он. – Что, блядь, сука, вчера случилось?! Его накрыло ощущение беззащитности и беспомощности, но он все же постарался взять себя в руки и продолжил сканировать пространство глазами. В комнате почти не было мебели, но зато был дикий срач. На полу в беспорядке разбросаны пустые пивные банки, винные бутылки, скомканные вещи, старые книги и кучи всякого мусора. Ага, скомканные вещи. Самым потенциально похожим на его штаны предметом казался черный ком тряпья рядом с дверью, которая, кстати, была приоткрыта. Гена замотался в простыню, чтобы не светить тузом в незнакомой обстановке, и осторожно спустил ноги на пол, который оказался адски ледяным. Он мысленно выругался и, стараясь не издавать лишнего шума, подкрался к двери и поднял с пола кусок черной ткани. Это были не его штаны, а чья-то черная толстовка, вывернутая наизнанку. Гена в бешенстве швырнул ее куда-то в сторону кровати и осторожно выглянул из комнаты. Дверь предсказуемо вела в темный коридор, в котором было еще несколько дверей. На вид обычная старая питерская хата - ничего примечательного. Только Гена здесь раньше не бывал, и понятия не имел, чья она, и как он здесь оказался. В квартире было подозрительно тихо, но стоило Гене мысленно отметить этот факт, как со стороны предположительно кухни раздался звук хлопнувшей дверцы. Среагировав на звук быстрее, чем его осознав, Гена в три прыжка вернулся к кровати и запрыгнул на нее с ногами. «Пиздец!» Он не был готов увидеть сейчас человека, который знал, что произошло вчера, в отличие от Гены, который, скорее всего был одет, в отличие от Гены, и с которым – Гена гнал от себя эту мысль, но она упорно возвращалась – скорее всего он вчера трахался.