Первый шаг

— Приедешь? — спрашивает он. — Снова? — старается сделать удивленный тон она. Будто бы еще ни о чем не знает. Трубка молчит. Келси вздыхает. — Конечно, Трой. Через полтора часа в нашем парке. Трой кивает, хоть и знает, что Келси его не видит. Ему пока трудно говорить. В горле першит. Он кидает мимолетный взгляд на фотографию в рамке, где запечатлен весь его бывший класс. Одно из немногих напоминаний о тех днях. После школы все неожиданно потерялись. Даже Чед, с которым их связывало столько детских воспоминаний. Они встречались на игре, когда их университеты соревновались за первенство, перекидывались парой фраз… На этом все обычно и заканчивалось. — Как ты? — Чед все знает, конечно. Тэйлор все еще общалась с Габриэллой. — Нормально, — Трой пытается улыбнуться, правда, пытается. Но мышцы будто сводит судорогой. Чед понимает. — Чувак, ну это же девчонка — уступи, извинись, — привычно говорит он. — Ты же знаешь, они это любят. Трой знает. Всегда это правило работает. Работало. Раньше. Но Трою надоело. Надоело извиняться за то, в чем виноват он не был. С Габриэллой было легко и весело. Легко петь песни, весело гулять под ночным небом. А вот когда начинались трудности… Когда из-за тренировок перед ответственным матчем они могли не увидеться целый месяц. Или когда он приезжал к ней в город, а ее мобильный был отключен (забыла предупредить, что сегодня у нее конференция). Вот тогда Габриэлла сбегала. Это уже вошло в привычку — она уходит, он бежит за ней и возвращает. И так из раза в раз. Они редко обсуждали это после примирения, просто делали вид, что ничего не было. И снова до ближайших трудностей. Год за годом. Парк уже совсем рядом. Трой сжимает рукав своей университетской толстовки и устало смотрит на прохожих. Он ждет друга. Келси паркует свой старенький пикап и бежит, с трудом придерживая гитару. Она взволнована. Пытается не вспоминать обиженный тон Габриэллы, с которой недавно созванивалась. — Понимаешь, все слишком сложно. Все эти трудности… Я не хочу бороться. Снова. — А как же вы? — А как же я? — перебивает Габриэлла. — Разве я не должна делать то, что лучше для меня? — Трой был занят, — игнорирует ее вопрос Келси. — Он всегда занят, — в ее голосе слезы и детская обида. — Он пытается устроить ваше будущее. Ты ведь… Какая же ты идиотка, — вдруг срывается она. — Он уже столько раз пытался спасти ваши отношения, хотя спасать там уже давно нечего. Габриэлла, ты вообще слышишь себя? Хоть когда-нибудь ты скажешь «мы» вместо «я»? Трубка отвечает длинными гудками. Келси бросает ее на кровать и касается руками покрасневших щек. Ну вот… Столько лет копила в себе. Нужно было перезвонить и извиниться, но Келси впервые не хочет это делать. Поэтому едва Трой позвонил ей, она тут же села в машину и поехала по знакомому адресу. «Нашим» парк стал называться после нескольких их встреч там. Трой всегда звал ее, когда был в отчаянии. Больше ему некому было позвонить, Келси знала это. И поэтому, наплевав на свои дела, заводила мотор и ехала утешать старого друга. Трой все такой же — взлохмаченные волосы, грустные глаза. Таким она видит его на протяжении последних лет. — Привет, — в этот раз он ее даже обнимает. Келси вздыхает — все совсем плохо. Но Келси приехала не с пустыми руками. У Келси всегда наготове песня. Это стало их своеобразным ритуалом — она пишет, он поет. И об этих песнях не знает никто больше, даже Райан. — Спой для меня, — мягко требует она. Никаких объяснений, никаких вопросов. Трой кивает и берет в руки ноты, а она достает гитару. Вечер тихий, в парке никого, лишь двое на лавочке возле старого клёна. Она играет, он поет. Поет так, будто все его нутро выворачивает наружу. А перед глазами — Габриэлла. А рядом — Келси. Она не улыбается и не говорит, что все будет хорошо. Трой не спрашивает совета. — Скоро выпуск, что думаешь делать дальше? — осторожно начинает она. Последний аккорд давно отзвучал, они сидят в тишине и смотрят под ноги. — Мне предлагали место в команде, — сразу же отвечает он. Так проще — не вспоминать о Габриэлле. — Но я не знаю. Нужно будет уехать в другой город, я не… — Соглашайся, — перебивает она. Трой поднимает взгляд и видит ее раскрасневшиеся от гнева щеки. — Трой, ты должен. Знаю, мы никогда не говорили об этом, но… Хватит. С ней нет будущего. Ты сам знаешь. — Знаю. Келси удивляется — Трой всегда яростно спорил со всеми, кто пытался даже намекнуть на разрыв с Габриэллой. Наверное, в этот раз все действительно серьезно. Келси вспоминает их с Габриэллой последний разговор и злится еще сильнее. На него — за то, что все эти годы терпел. На нее — за то, что все эти годы сбегала при малейших трудностях. Телефон в ее сумке звонит, и Келси на минуту отвлекается. — Да, Райан. Я в Беркли. Да. Угу. И я тебя. — Я, наверное, снова вырвал тебя из жизни, — запоздало раскаивается Трой. Келси в прошлом году закончила свой колледж и теперь вместе с Райаном трудилась в театре. А он даже не поинтересовался, как идут дела. Друг называется. — Ага, — она широко ему улыбается. — И я снова приеду, если ты позвонишь. У меня есть еще много песен. Не думай, что сможешь отлынивать. Трой смеется, впервые за долгое время искренне. Келси знает, что это первый шаг к выздоровлению.