Дата: 13.05.13
Мелодия дверного звонка разнеслась по дому Эмберов с силой колокольного удара. Роуз, дремлющая на кресле в гостиной, встрепенулась и с криком вскочила на ноги. – Рэйчел! Это точно она, должна быть! Больше тут некому делать. «Разве что…», – накатило на Роуз внезапное осознание, когда до двери оставался всего один шаг. Счастливое возбуждение начало угасать еще раньше. В итоге, когда Роуз потянула на себя дверную ручку, то уже точно знала, кого увидит, и на ее лице не осталось ни капли былой радости. Лишь одно разочарование. – Хлоя, – бесцветно улыбнулась Роуз, увидев на пороге подругу своей пропавшей дочери. – Ты же только пару дней назад заглядывала. – Я знаю, простите. Она не… – Нет. К чести мисс Прайс надо признать, что выглядела она не лучше самой Роуз. Запавшие круги под глазами. Одежда грязная и источает неприятный запах едкого пота. По-видимому, не стирана уже больше двух недель, если не больше. Даже голубые волосы – и те свисали сальными слипшимися прядями на нос. А в глазах того же цвета засело столько потаенной боли, что Роуз не выдержала и посторонилась, пропуская незвенную гостью в дом. – Пожалуйста, проходи. Мне не помешает компания. Хлоя замялась на пару секунд, но все же переступила через порог. Роуз явственно увидела, как она вздрогнула, как только дверь за ее спиной с щелчком закрылась, погружая прихожую в привычный полумрак. Да, она тоже знала это чувство. Оно настигало Роуз всякий раз, как она возвращалась с работы и знала, что Рэйчел не встретит ее. Ох... Роуз сморгнула слезы и дрогнувшим голосом спросила, стараясь показаться учтивой: – Что-нибудь хочешь, дорогая? Чай, кофе? – Лучше чего покрепче. – Тебе уже есть восемнадцать? – пытливо прищурилась Роуз, но потом сама же одернула себя. Она и без того собиралась выпить с утра рюмку-другую. Так почему бы не сделать это в компании? Тем более, что Хлое, судя по ее помятому состоянию и виду, это необходимо не меньше, чем самой Роуз. – Присядь. Я принесу бокалы. – Спасибо. А мистер Эмбер не будет против? Роуз едва не свернула на пол всю посуду из серванта, но, к счастью, вовремя вспомнила, с кем говорит. Надо почаще напоминать себе, что Хлоя ничего не знает. И не должна узнать. – Мы ему не скажем. – Ага, – согласилась Хлоя, устало повалившись на стул за обеденным столом. – Вы передали ему мою просьбу? – Да, Джеймс знает. И делает все возможное, поверь мне. Хлоя приняла от Роуз бокал с виски, сделала большой глоток и шумно выдохнула через нос. «Даже не закашлялась», – с легким сожалением мысленно отметила Роуз, но не стала развивать тему. Вместо этого миссис Эмбер села на соседний стул и отпила из своего, поставив полупустую бутылку рядом на стол. – Что-нибудь удалось выяснить? Хлоя горько усмехнулась и рывком опрокинула внутрь остатки виски. Потом, не спрашивая разрешения, потянулась к бутылке. Роуз не стала ее останавливать. – Ничего. А мистер Эмбер?.. – Джеймс поднял все связи, – чуть поморщившись, солгала Роуз. – Ее ищут, будь уверена. Я сама вчера ходила в участок, проверяла, как обстоят дела. – И? Вместо ответа Роуз снова приложилась к бокалу, и Хлоя понимающе кивнула. Они обе понимали, как «хорошо» работают полицейские в Аркадии Бей. – Что нам делать? – после долгой паузы, спросила Хлоя. Алкоголь слегка добавил красок бледной коже, но сама она по-прежнему выглядела разбитой и сломленной. – Только ждать, – сказала Роуз, ненавидя себя и каждое свое слово. – И надеяться, что Рэйчел сама вернется к нам. – Это какой-то кошмар, – едва слышно простонала Хлоя и, сделав еще глоток, призналась. – Я уже которую ночь не могу нормально уснуть. Закрываю глаза и вижу ее лицо. Мне так страшно… – И мне, милая. Увидев, как дрожит бокал в стиснутых пальцах Хлои, Роуз мягко забрала его и оставила в сторону, от греха подальше. – Тебе уже хватит. – Думайте, Рэйчел сбежала? – с мукой в голосе спросила Хлоя. – Она говорила, что однажды может уехать. И чтобы я не удивлялась, если это произойдет. Но после всего, что случилось, я думала… Мы хотели… Роуз притянула Хлою к себе и обняла, как родную дочь. – Ты не виновата, слышишь? Она вернется. Это была очередная ложь во спасение. По щекам Роуз катились слезы, пока она смотрела поверх плеча Хлои за угол, где за поворотом на стене висели фотографии их семьи. Почему все так? Они ведь были счастливы когда-то. А теперь Роуз лишилась не только мужа, но и дочери. За что ей такое наказание? Что она сделала не так? Но все мысли пришлось оставить при себе. Роуз не хотела снова травить себе душу. Последнюю неделю она только этим и занималась, и еще одна истерика вполне могла сломать то, что осталось от нервов. А Роуз не могла допустить этого! Ради Рэйчел ей нужно оставаться в здравом уме. И Джеймса... Он вот-вот должен вернуться домой, к Роуз. И тогда, вместе, они и правда отыщут их девочку. Просто обязаны! – Простите, миссис Эмбер, – Хлоя отстранилась первой и рукавом утерла глаза, оставив на щеке грязные следы автомобильной смазки. – Я не хотела вываливать все это на вас. Просто… – Я понимаю, – Роуз взяла руки Хлои в свои. – Мне тоже тяжело, милая. Но нужно держаться, понимаешь? Ради Рэйчел. – Да. Я не сдамся, пока не найду ее, – пообещала Хлоя, поднимаясь на ноги. Она успокоилась гораздо быстрее Роуз, и теперь ее лицо выражало холодную решимость. – Спасибо, миссис Эмбер. За все. Я еще загляну на днях, если не возражаете? – Конечно. Роуз проводила Хлою, а потом прислонилась спиной к двери и сползла на пол, наконец, дав волю рыданиям. Дольше сдерживаться не было сил. Сначала собственные родители, погибшие много лет назад в автокатастрофе. Потом Джеймс, по собственной глупости угодивший за решетку на два года. А теперь Рэйчел…. У нее больше никого не осталось. Роуз не знала, сколько провалялась на полу, подтянув колени к груди, как маленькая испуганная девочка. Просто в какой-то момент услышала очередной звонок и с отрешенным удивлением подумала: «Уже вернулась? Может, забыла что-то? Телефон или…» Звонок повторился. Роуз сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, унимая воспаленные нервы, и поднялась на ноги. Звонили не с улицы, а на домашний телефон. – Вам поступил звонок из колонии общего режима в Сант-Луисе. Желаете оплатить вызов? – спросил вежливый голос диспетчера в трубке, когда Роуз на негнущихся ногах доползла до телефонной тумбы. – Да! – торопливо выпалила Роуз, невесть зачем приглаживая растрепавшиеся волосы. И, едва гудок ожидания сменился тишиной, она вскрикнула: – Джеймс! – Милая, – голос мужа звучал устало, но это все же был он! Роуз снова чуть не разрыдалась, но сдержалась, понимая, что времени мало. Заключенным не дают говорить больше трех минут. – Ты как? – Что они сказали? – Роуз, от охватившего ее волнения вынужденно облокотившись плечом на стену. – Тебя выпустят досрочно? Джеймс! – Нет. Всего одно слово, а на горло Роуз словно натянули удавку. Она схватилась за шею и прошептала в отчаянии: – Но почему?! Ты же сказал… – Я знаю, – Джеймс говорил твердо, как всегда, но она нутром ощущала, как тяжело ему дается каждое слово. – Этот ублюдок-адвокат настоял на полной осидке. Меня выпустят не раньше первых чисел октября. – Господи Боже…, – Роуз вцепилась в трубку и заскулила, уже не контролируя ни себя, ни то, что говорит. – Я не смогу! Джеймс, я не… Я все перепробовала! Пожалуйста! Я не смогу без тебя… – Сможешь, – сказал он таким тоном, словно это не обсуждалось. – У тебя нет выбора, и у меня тоже. Слушай. Я связался кое-с-кем из друзей, они должны помочь расследованию. Но это пока все, что я могу. Дорогая… «Да?» – хотела сказать Роуз, но не смогла выдавить не звука. В глазах внезапно потемнело от скакнувшего давления, и она бы точно упала, если бы не опиралась на стену. Но трубка по-прежнему была в руках. А голос мужа звучал уверенно, как и всегда. – Я люблю тебя. И мы найдем нашу дочь, я клянусь. Мы справимся... – Джеймс, – простонала Роуз, но звонок внезапно прервался, и из динамика телефона донеслись прерывистые гудки. Их время закончилось. «Я одна», – с какой-то внезапной и кристально-чистой ясностью подумала Роуз. Трубка выпала из ее ослабевших пальцев, повиснув на проводе и пару раз стукнув по деревянному боку тумбочки. Джеймс не вернется. Прошение о досрочном освобождении отклонили. Рэйчел, ее маленькая девочка, пропала. И все, что есть у Роуз – это ненавистная работа и одиночество, страшнее смерти. Никогда прежде Роуз Эмбер не задумывалась о самоубийстве. Но сейчас эта мысль отчего-то возникла в голове и осталась там, засев занозой где-то на самом краешке памяти. Вновь оставшись одна, Роуз поняла одну простую истину: если что-то случится, и ни Джеймс, ни Рэйчел не вернутся, то ей больше незачем оставаться в этом мире.***
Дата: 07.07.13
Жуткий скрежет с улицы заставил Хлою оторваться от экрана компьютера и с неудовольствием выглянуть в окно. – Какого хуя? – пробурчала она, наблюдая престраннейшую картину на дороге под крыльцом. Автопогрузчик, подъехав прямо к гаражу, краном перетаскивал на садовую дорожку груду ржавого металла, очертаниями напоминающую кузов машины. Без стекол, без передней водительской двери и даже колес. Чистый кусок дерьма, некогда имевший честь принадлежать к славному роду легкового автотранспорта. Хлоя уже собиралась заорать в всю глотку, но тут в кабине погрузчика показалась тупая башка мудотчима. И тотчас все встало на свои места. Грязно выматерившись, Хлоя обессилено опустилась обратно в кресло. Конечно же. Стоило сразу догадаться, чьи ослиные уши торчат из этого куска хлама. Усатая манда теперь большая шишка в Блэквелле. Ректор Уэллс воспользовался пропажей Рэйчел Эмбер в качестве предлога и уволил старого начальника безопасности, пропихнув на его место своего человека – Дэвида Мэдсена. И теперь, когда у последнего появились хоть какие-то деньги за душой, он тут же втюхал их в тачку. «Ну, как в тачку…, – еще раз мельком выглянув в окно, Хлоя сплюнула на черепицу крыльца. – В маслкар». Или, точнее сказать, в ржавую груду металлолома, напоминавшую маслкар. На покупную машину из салона денег у усатого жмота, само собой, не хватило. А вот на старый списанный кузов со свалки вполне. – Хлоя! – как назло, в ту же секунду, как она вытащила голову в окно, с первого этажа раздался требовательный голос Мэдсена. – Спустись вниз и помоги мне! «Черт!» Хлоя заметалась по комнате, судорожно соображая, что предпринять. Провести остаток дня в плену материнского мужа не входило в ее планы. Вместо того, чтобы заниматься составлением объявления о пропаже Рэйчел, копаться в ржавой куче металла? Ну уж нет, лучше сразу застрелиться! Такой пытки она не переживет. Времени решать где спрятаться почти не оставалось. Действия импульсивно и не думая, что делает, Хлоя вылетела в коридор и рванула за ручку первую попавшуюся на глаза дверь. Это оказался вход в кладовую, откуда вел только один путь к бегству – на чердак. Лезть в эту пыльную и полную пауков темницу не хотелось, но внизу уже раздавались тяжелые шаги отчима. Хлоя подпрыгнула и ухватилась за спускную лестницу под потолком, стягивая ее вниз. Раньше для той же цели пришлось бы сооружать целую кучу из подручных вещей, но теперь рост позволял и не такое. Беглянка торопливо затворила за собой дверь и испуганной кошкой взбежала наверх, почти не почувствовав ступеней под ногами. Потом быстро втянула лестницу обратно и, затаившись, стала слушать. Судя по звукам внизу, Мэдсен заглянул в ее комнату, где-то с минуту соображал своим убогим куриным мозгом куда она могла подеваться, но, так ничего не придумал. Хлоя с трудом сдерживала смех, слыша, как он раздраженно матерится, спускаясь обратно по лестнице. Что за кретин! Даже не удосужился проверить остальные комнаты. «Вот теперь можно спускаться», – решила Хлоя, как только на втором этаже воцарилась благодатная тишина. Она бы так и поступила, не привлеки ее внимание случайный блеск света в сплошном завале из старого хлама. «Это что еще за хрень?» Ориентируясь на бликующий лучик света, Хлоя растолкала старые коробки и потрясенно замерла, нос к носу столкнувшись со своим прошлым. – Ну… охренеть. Она не видела его уже… сколько? Да, пожалуй, лет пять, если не больше. С того самого дня, как узнала о гибели отца, и Макс уехала с родителями в Сиэтл. Просто с ума сойти! Не верится, что он все еще здесь. Хлоя перевалилась через старый письменный стол и кончиками пальцев дотянулась до перевязи с желанной добычей. Пиратский амулет покинул свое убежище нехотя, зацепившись цепочкой за гвоздь, на котором висел. Хлое пришлось дернуть посильнее, и та порвалась. Плевать, говна не жалко. Зато амулет лег ей в ладонь, как влитой! Бывшая пиратка сдула пыль со стекла и, подавив инстинктивный чих, принялась разглядывать карту сокровищ. Горло сжала хватка застарелой и уже позабытой тоски. Пиратский корабль Капитана Синей Бороды, жерла тяжелых чугунных пушек и пометка с красным крестом. Тот самый клад, который они с Макс отыскали вдвоем. Как… мило. Интересно, он все еще где-то здесь? Бередить память была не самая лучшая идея, но спускаться вниз и рисковать попасться в щупальца мудотчима хотелось еще меньше. Решено! Продолжаем поиски сокровищ. Хлоя запихнула амулет в карман и с новым воодушевлением стала продираться через груды вещей в поисках той самой капсулы времени. Она смутно помнила, что запихнула заветную коробку в самый дальний угол чердака, так как больше никогда не желала слышать отцовский голос. Она была дурой. И злилась на него сильнее, чем хотела признавать. А теперь… Хлоя завозилась еще активнее. Желание услышать отца еще раз становилось невыносимым. Да где же эта чертова коробка?! Но та, как назло, канула в чердачной пучине под гнетом старых вещей и толстым слоем пыли. В какой-то момент поиски привели ее обратно к дыре в полу, ведущей на второй этаж. Неосторожно дернув рукой, Хлоя охнула от боли. Какой-то острый предмет больно стукнул ее по макушке и свалился под ноги, вместе с посыпавшимся набором старых винтажных карточек. Тех самых, что они с Макс разрисовывали, когда были детьми. С шипением потирая намечающуюся шишку на голове, Хлоя занесла ногу назад, чтобы прицельным пинком отомстить подлой вещице. А потом пригляделась и передумала. Если о пиратском амулете она позабыла, то эту вещицу помнила очень хорошо. Сама собственноручно пару лет назад отнесла ее сюда, решив навеки похоронить боль в пыли воспоминаний. Но, похоже, у вещей Хлои Прайс свое собственное представление, когда снова стоит объявляться в ее жизни. – Макс никогда вас не прочитает, – сказала Хлоя, поднимая старую пружинистую тетрадь. – И какой в этом был смысл? «Никакого», – согласился с ней внутренний голос. Без интереса пролистав большую часть тетради, Хлоя зацепилась взглядом за последнии страницы. Это был тот самый год, когда они с Рэйчел начали встречаться. Хлое больше не нужна была воображаемая подруга. И, зная это, она постаралась вместить в последнем кратком послании все, о чем никогда не решалась сказать вслух. Но теперь Рэйчел пропала. И у нее снова никого нет. Временно отложив идею с поисками заныканного клада, Хлоя с зажатой подмышкой тетрадью пробралась к единственному окну на чердаке. Там она отодвинула фанеру, прикрывающую выбитое окно, и яркие солнечные лучики тут же принялись с интересом исследовать старый чердак. В их свете стало видно, сколько мельчайшей пыли, похожей на крошечные золотые мушки, подняла бывшая пиратка. В носу снова засвербило, и Хлоя таки чихнула, зажимая нос рукавом. – Черт возьми… Ну, Макс! Что ты скажешь мне сегодня? Хлоя присела на край старого стула, как нельзя кстати стоящий под окном, и принялась читать. С каждым словом оживающая память услужливо подкидывала полузабытые образы. Хлоя будто наяву увидела себя, Рэйчел… Они тогда устроили веселую возню на кровати, с визгами и хохотом превращая постельное белье в огромный нераспутываемый узел. Хлоя пыталась удержать вне досягаемости свою писанину, тогда как Рэйчел с демоническим хохотом пыталась достать ее. Конечно, мисс Совершенство победила, и отпраздновала свой триумф громогласным воплем, потрясая в воздухе отвоеванной тетрадью. Что тут сказать… Рэйчел всегда побеждала. Во всем. – Ну и что тут у нас? – начала читать Рэйчел, хитро косясь на Хлою, делавшую вид, что ей все равно. – «Хей, Долговязая Макс Сильвер …» Ха. Это у вас прозвища такие были? – Скукотища! – Нет, нет! Это еще не все, – Рэйчел вскочила на ноги, с кошачьей грацией избежав попытки вернуть с боем отвоеванную добычу и продолжила читать. – «…это моя последняя запись. Последнее неотправленное письмо. Тебе, наверное, любопытно, куда я теперь исчезну? Лучше спроси с кем! Мы с Рэйч собираемся в ЛА! Может и к тебе настоящей заскочим по пути, а? Ага, щас! Обломайся. Мне никто не нужен кроме нее. Сечешь? Я уже не просто запала, Макс. На этот раз все по-настоящему...» Кажется, Рэйчел так и не дочитала письмо. Зато что случилось после, Хлоя помнила столь же отчетливо, как будто это происходило вчера. Мать с мудотчиом были на работе, и в их распоряжении оказался целый пустующий дом. То был один из редчайших дней, за которые Хлоя благодарила судьбу, а не поливала ее дерьмом. «Я люблю Рэйчел Эмбер, – Хлоя закончила читать уже в настоящем, с усилием вырвавшись из сладкого плена жарких поспоминаний, – и хочу, чтобы ты это знала. Я не бросаю тебя, как ты меня, Макс. Я прощаюсь, и говорю, что готова идти дальше. Ради нее. Ну все, хватит розовых соплей! Прощай, Макс. И вспоминай меня хоть иногда, ладно? Потому что я тебя не забуду. Твоя лучшая подруга навек, Хлоя Прайс» Тогда Хлое казалось правильным поступить так. Забыть ее, отпустить. Да оно и было правильным! Макс Колфилд осталась в прошлом. А Рэйчел была рядом, и никуда не собиралась исчезать... «До того дня, как пропала без вести, бросив меня одну, – с нарастающим гневом подумала Хлоя, прожигая гневным взглядом долбанную тетрадь. – Почти как ты, Макс». Хлоя никогда не умела сдерживать чувства. Да и не пыталась. Они нарастали в ней постепенно, как бурлящий поток лавы в недрах вулкана. А потом, в зависимости от степени раздражения, либо потухали, либо продолжали позлти к кратеру. Долбанув кулаком по стоящему рядом пустому аквариуму, Хлоя подорвалась на ноги и бросилась вниз. Извержение вулкана началось. Добежав до дыры в полу, Хлоя сразу спрыгнула вниз, не трудясь возиться с лестницей. Приземлившись на обе ноги, чуть не подвернула лодыжку, но не обратила внимания на острую резь. С нее хватит! Быстрее! С отчимом Хлоя пересеклась у внутреннего входа в гараж, уже поворачивая в гостиную и беря курс на внутренний двор. – Где тебя носило? – встопорщил жесткие колючие усы сержант-пиздюк. – Пришлось платить этому мордовороту, чтобы он помог… Эй! Ты слушаешь? «Засунь свой маслкар себе в жопу!» – огрызнулась бы в другое время Хлоя, но сейчас ее заботили проблемы совершенно иного уровня. Отмахнувшись от Мэдсена, как от назойливой навозной мухи, девушка перебежала через гостиную и выскочила на улицу, с хлопком закрыв за собой стеклянные двери. «Нахуй все!» Пиратский амулет, спешно вытащенный из кармана, полетел в забор, где и кончил свое существование с жалобным стеклянным звоном. Хлоя даже не обернулась посмотреть, куда упали осколки. Она сама была, как этот разбитый амулет. Душа рвалась на мелкие лоскутки, пока Хлоя, упав на колени, яростно чиркала зажигалкой, в которой почти не осталось заправки. Наконец, слабый огонек занялся. Хлоя повернулась спиной против ветра и провела зажигалкой под тетрадью. Сначала белые кончики листов пожелтели и просто съежились, начиная сворачиваться в трубочку и не желая загораться. Но Хлоя не сдавалась, и через пару секунд первое пламя робко скользнуло под обложку. Поискав глазами во что бы сунуть горящую тетрадь, Хлоя увидела пустой садовый горшок у забора. Рядом с могилкой Бонго... Еще одна несправедливо отобранная жизнь, к слову. Такое чувство, что все вокруг Хлои бросают ее. Или умирают. «По моей вине», – мелькнула гадкая мысль, пока Хлоя, дуя на обожженные пальцы, запихивала в горшок свою горящую память. Щедро пропитанная спиртовыми цветными маркерами, бумага горела ярко. Не прошло и пары секунд, как огонь поглотил всю тетрадь целиком. Хлоя стояла рядом и смотрела на нее, чувствуя, как что-то мокрое течет по щекам и, шипя, капает в огонь. Ей хотелось сказать что-то. Или сделать. Но все, что могла Хлоя, это просто смотреть на огонь и беззвучно оплакивать потери. Отца. Макс. А теперь и Рэйчел Эмбер. Ее первую и единственную любовь. Девушку, ради которой она могла, не задумываясь, рискнуть жизнью и сунуться в пасть самого опасного дилера в Аркадии Бей. Ради которой столько лгала, воровала, сбегала из дома и… жила. Той самой Рэйчел, бросившей ее, как и все остальные, кого любила Хлоя. Почерневшие страницы шипели, скукоживаясь и превращаясь в невнятное черное месиво, перемешанное с пеплом. Хлоя брезгливо сморщила нос и отодвинулась, не желая вдыхать едкую гарь. Последняя черта подведена. Воспоминания обратились в пепел, а ей пора возвращаться к компу. Листовки сами себя не напечатают.