We can sing, We can shine.
— Да брось, Мартин, — Алан надевает солнечные очки взамен своих обычных, улыбаясь, что иронично, солнечно, кладя ладонь на плечо сидящего рядом Мартина. — Пора отвлечься. Ты не можешь жить мыслями об одной девушке, с которой даже не можешь заговорить. Они едут в такси в какой-то местный клуб. Алан сказал, чтобы развеяться. Алан в свое время говорил много разумных вещей: нельзя тянуть кота за хвост, нужно действовать. Не девушка же должна делать первые шаги для того, чтобы начать встречаться с парнем. Эта истина казалась очевидной вплоть до того момента, пока она не смотрела на него полными доброты глазами, задавая примитивные вопросы. Люди так непохожи, разные их пути. Адрианна Агрест — милая флористка, что работает в цветочном магазине за углом. Мартин знает о ней все, а она, возможно, лишь слабо помнит его глупое выражение лица, стоило только зайти и заговорить. Она всегда вежливо спрашивала, нужны ли ему цветы, тихо смеялась, когда Мартин путал названия цветов, и искренне стремилась помочь с выбором. На ее бейджике всегда было написано "Адри". Она всегда изумительно собирала букет из выбранных цветов. Она всегда делала скидку спешащим и волнующимся молодым людям — чаще мальчишкам — которые не могли даже вспомнить, какие цветы любит их барышня. До той степени в их груди заседало волнение. Она каждый раз собирала для Мартина новый букет, иногда немного хмурилась в задумчивости. Она каждый раз получала свой же букет назад под дверью квартиры, и, разумеется, должна была обо всем догадаться, вот только Мартин кардинально менял составляющие, считая это прекрасной практикой. Мартин ведь, вообще-то, дизайнер. — Я понимаю, — он кивает, расстегивая верхние пуговицы рубашки и выдыхая отчасти облегченно. В голове все всегда путается, запутается и сегодня, но потом как-то, наверное... Наверное, облегчит его существование, потому что посредством алкоголя переварить все гораздо проще. Проще найти себе что-то... Доступнее. Так сказал ему Алан перед тем, как затащить в такси. — Вот и чудно, — Сезер улыбается снова, поглядывая в окно. Автомобиль остановился. — Мы приехали, вываливайся. Люди ведь знать не могут, что ждет их впереди. Поздний вечер. Горят фонари и вывеска клуба, к которому они приехали. С каким-то придурковатым названием на иностранный манер, но с хорошими отзывами. Об алкоголе, как минимум. Мартин знает, что Адри не пьет совсем, не признает все, что связано с алкоголем, и категорически не принимает его в своей жизни. Иначе он не увидел бы ее на занятиях по бальным танцам. Глупо сопоставлять бальные танцы и алкоголь, вот только в этом была своя логика. Дюпен-Чэн появился там случайно. Подрабатывая курьером в пекарне родителей до конца своего обучения в университете, он должен был завезти заказ для преподавателя. Всего лишь печенье, пусть и особое, которого в других пекарнях не найдешь. Он совсем не ожидал, что тогда, когда он оставит заказ, заиграет музыка, а кто-то из учениц вдруг утащит его танцевать, отчего-то не поинтересовавшись, а нравятся ли ему танцы. Адри тогда спасла его, увела в танце, заставляя мягко вторить ее движениям и не паниковать. Странно и абсурдно, но ничего не сделаешь, можно лишь с глупой улыбкой принять действительность. "Она пьяна", — пояснила тогда девушка с тяжелым вздохом, когда музыка утихла, а Мартин оказался свободен. Тогда и добавила: — "Терпеть не могу алкоголь". — Эй, Мартин, ты идешь? — Алан махнул перед лицом Мартина ладонью, кивая в сторону входа. Мартин только кивнул сдержанно, вышагивая следом за другом. Но ты пришел в этот мир не один. Внутри шумно, музыка долбит из всех углов, куча людей толпятся на танцполе. У бара, считай, пусто. Мартин считает это если не знаком свыше, то хотя бы весомым поводом выпить и следовать дальше намеченному плану. — Я в бар. — Ты решил сначала напиться, а потом приглашать девушек? Супер, надеюсь, что в этом ты преуспеешь, — Алан усмехается, пихает в плечо, но не спорит и шагает в противоположную от бара сторону — на танцпол, где подцепить девушку легче легкого. Мартин не собирается подцеплять девушку, потому что Мартина уже подцепили. Увы, этого не отменит ни алкоголь, ни какая-либо другая девушка, ни даже конец света, потому что таких светлых и изумительных флористок просто не существует. "Снова ты?" — совершенно беззлобно спросила она тогда, когда Мартин был у нее последний раз. В день всех влюбленных. С шоколадным печеньем, где шоколада было больше, чем печенья. Тогда его намерения были твердыми, как никогда, вот только всему помешал вошедший в магазинчик посетитель, явно иной национальности, говорящий абсолютно на другом языке. Тогда Мартин узнал, что она знает и китайский язык. Кажется, китайский. Было что-то сродни звучащему когда-то в речи его дедушки. Жаль, что сам он в китайском не разбирается. И вряд ли найдет для него время. Она знает китайский язык, играет на фортепиано, занимается фехтованием и бальными танцами, имеет чудесный вкус и умеет делать из цветов произведения искусства. Женщины идеальнее существовать просто не может. Это люди вновь и вновь Ищут на земле любовь. Опускаясь на один из барных стульев, Мартин собирается было сделать заказ, однако быстро следит взглядом за взглядом бармена, что падает на сидящую через два стула от него девушку. Рядом с ней бокал с каким-то коктейлем, нетронутый. — Мисс, Вы будете... — Я отдала деньги. Мартин изумленно вскидывает брови, когда в голосе девушки узнает тот, который ожидал услышать меньше всего. Когда за спутавшимися волосами все же виднеется миловидное личико, а тихий всхлип возвращает в реальность. Милая флористка, что работает в цветочном магазине за углом, была сама не своя. — Адри? Она резко оборачивается в его сторону, почти испуганно, но тут же успокаивается, поспешно принимаясь стирать руками остатки потекшего макияжа, всеми силами стараясь принять себе вид более презентабельный. — Д-да, привет, не ожидала тут тебя увидеть. Отдохнуть приехал, да? — Что случилось? Она расстроена, чем-то или кем-то разбита. Точно так же, как ее губа. Еще ссадина над бровью, багровеющие синяки на открытых участках кожи — плечах, руках, возможно, где-то еще, но увидеть их сейчас невозможно. Черное платье даже без лямок, макияж и укладка, от которой ничего, считай, не осталось. От макияжа, впрочем, тоже, оставалось надеяться, что платье осталось целым. И кто посмел сотворить с ней такое? Нас миллионы! — Ничего такого, — она качает головой, улыбается. Эта улыбка — та, которую он привык видеть, но настолько усталая и разбитая, что одними словами Адрианна не сможет выпутаться даже в том случае, если очень захочет. Мартин не знает, насколько смело и собранно он выглядит сейчас, но готов поклясться, что давно не чувствовал себя настолько уверенным в том, что собирается сделать. Прямо сейчас, без каких-либо лишних слов, потому что они, в самом деле, лишние. Если она здесь одна, если была близка к тому, чтобы выпить, то за ней, уж точно, никто не придет. Оставлять ее одну — поставить крест на жизни, которая только начинается. Позволить такому случиться сродни смертному приговору самому себе. — Пойдем. — Куда?.. — Пойдем. Пожалуйста. Не знаю, что у тебя случилось, но я хочу помочь. Она, кажется, снова вот-вот расплачется, но кивает, поднимается со стула и берет в руки маленькую черную сумочку. Воровато оглядывается, будто бы боится чего-то, но Мартин отступать не намерен. Он уже вызывает такси, одновременно с тем уводя Адри на улицу. Как только таксист обещает быть на месте через пять минут, а улица встречает прохладным воздухом и менее сводящим с ума шумом, Дюпен-Чэн вспоминает, что оповестить Алана необходимо. Звонит сначала, но поздно соображает, что в таком шуме Сезер способен что-то услышать. Приходится повременить. Вспыхнувшая в миг уверенность и злость на кого-то, о ком Мартин ничего не знал, охлаждалась. Он поздно понял, что они вот уже около двух минут стоят на улице, рядом, что сам он приобнимает Адрианну за плечи, а сама она честно старается не разрыдаться снова в чужое плечо. Ты не опустишь руки. Такси подоспевает быстро. Так же быстро мчится по названному Мартином адресу, не особо сильно задерживаясь. Таксист, попавшийся сейчас, не из тех типов таксистов, которые любят потрепаться, когда от них того не ждут. Он едет молча, и хорошо, что молча. — Мы едем ко мне домой, — поспешно уточняет Дюпен-Чэн, пусть вопросов девушка так и не задала, как-то бездумно разглядывая обивку кресла. Стоит ему заговорить, как ее внимание поспешно переключается на него, а улыбка благодарная на губах появляется. — Не стоило, правда. Если ты планируешь предложить мне остаться на ночь, то придется раскладывать диван. — Да за... То есть диван раскладывать? — Мартин качает головой, не совсем понимая. — Ну, иным образом улечься спать и не получится, если ты захочешь. Если только в ванной, — она тихо посмеивается, пожимая плечами. По недоуменному лицу Мартина понимает, что стоит продолжить: — Алан говорил, что у тебя небольшая квартирка с одним только диваном в качестве спального места. — Вы знакомы? — Так уж вышло, что Алан — парень моей подруги, Нины. Она звала меня с собой сегодня, но я... опоздала, — вздыхает, взгляд отведя в сторону, на мелькающие по дороге дома. — Да, мы знакомы. Он много о тебе рассказывал. В том числе и то, что ты учишься на дизайнера и подрабатываешь у родителей в пекарне. Печенье у тебя просто изумительное, — тут она улыбнулась. — И что ты переделываешь мои букеты и даришь их мне. Я знаю об этом, можешь не притворяться. Ты не сойдешь с пути. Удачный ли момент для всего этого? Кто знает, но, упустив возможность сейчас, Мартин не простит себе этого в дальнейшем ни за что в жизни. — И как давно ты обо всем этом знала? — Практически с самого начала. Это очень мило. И я не думала, что встречу тебя сегодня. Прости, что так получилось, — чем дольше она говорит, тем больше слышится дрожь в голосе. — Нина говорила о том, что мне нужно развеяться. Но ты же знаешь, как это бывает, когда человек оказывается не в своей среде. Клубные знакомства не для меня, и я это знала. — Ты запомнила, кто это был? — Нет, для чего? У меня ничего не пропало, а синяки заживут. Адрианна опускает голову на его плечо, прикрывает глаза — видно через зеркало, точно так же, как умиленно улыбающегося таксиста, который бесшумно пытается сказать Мартину, что он поступает верно, стоит только вышеназванному переключить на него свое внимание. Простое одобрительное восклицание в роде "Ты красавчик, парень!" от незнакомого человека придает сил. Дюпен-Чэн благодарно улыбается. Ты пришел в этот мир не один. Адри, кажется, засыпает. Улицы отчего-то забиты автомобилями, но никто друг другу не сигналит, все терпеливо ждут. Звонит мобильник в сумке Агрест, только вибрирует слегка и затихает. Затем звонит его собственный. Алан. И громкая музыка на фоне. — Дружище, ты где? Мы тебя обыскались. Тут жуть какая-то, Адри куда-то пропала, увез, может, кто, нужно искать и... — Успокойся, — Мартин говорит тихо, стараясь не разбудить, перехватывая мобильник поудобнее. — Адри со мной, мы в такси. В следующий раз, когда ты подумаешь устраивать мою личную жизнь, сообщай мне об этом, ладно? На том конце провода слышатся какие-то переговоры, после чего Алан интересуется уже разборчиво: — Она в порядке? — Сейчас — да. До этого ей попалась какая-то шпана, видимо. Или она шпане, не знаю, она не сказала. Не пила, — предупреждая возможные следующие вопросы, чеканит, поглядывая в зеркало, чтобы знать точно, если вдруг Адрианна проснется. — Сейчас спит. Веселитесь, но останьтесь живыми. У тебя будут сутки, чтобы оправиться. — Не будь занудой, Мартин, — Алан смеется. Затихает и спустя малую паузу вдруг произносит: — Рад за тебя, дружище. Вы созданы друг для друга. Наверняка этот подлец сейчас улыбается. И когда мы ищем ответы, Поднимая взгляд в небеса, Слышим их голоса. — Все, до связи. Мы, кажется, подъезжаем к дому. Мартин поспешно сбрасывает, мобильник убирает в карман, расплачивается с таксистом. Аккуратно будит Адри, чтобы потом вывести ее наружу, неспешными шагами отправиться к дому, подняться в нужную квартиру и — ха!— разложить диван. Адрианна так и не расскажет ему о том, что случилось, но в этом нет ничего страшного. Рано или поздно правда всплывет наружу, так или иначе все прояснится, и уж тогда Мартин придумает, каким образом ему лучше поступить. Адрианна, как оказалось, пьет только чай. Она окажется в восторге от того чая, что привез Мартину из Китая дедушка. Попросит заварить его утром почти слезно, от чего отказаться будет попросту неразумно. Адрианна будет долго отнекиваться от места на диване, пока Мартин не настроит на своем, утверждая, что сейчас нужно лишь хорошо выспаться. А сам останется на кухне, выпивая чашку кофе за чашкой и думая, что можно приготовить на завтрак. Вдалеке от берегов Верят, что найдут любовь.A million voices!