Ты хмуришься вечно, а я так беспечна, Не быть нам вдвоем. Мы разные песни поём - ты о вечном, А я о земном.
Глупо верить, что если твое второе имя "Удача", то твоя жизнь мёд. Это даже не похоже на полевые цветы, скорее тернии. Вьющаяся роза, что красива на вид, но намертво впивается в плоть и раздирает в клочья кожу. Вся удача растрачивалась в сражениях и кажется, пытаясь восполнить мировой баланс, уходила в знак "минус" вместе с костюмом. Причем до такой степени, что порой думалось, что не так ее назвали родители. Существуют ли вообще в этом мире имена созвучные с "катастрофой"? Если да, то именно так ее и должны были назвать, не иначе. Но она улыбалась. Всегда. Везде. В любое время. Когда не было настроения или ей было грустно и тоскливо на душе, неизменная улыбка светилась на ее миловидном лице. Даже когда боль была физической, она продолжала улыбаться. Просто потому, что верила. Верила, что улыбка спасет этот мир и разгонит тьму в сердцах людей. Даже её, вросшая в кости маска. Нет, претензий к волшебной ткани не было. Она была приятна на ощупь, аллергии на нее не было и за счет волшебства вообще не приносила дискомфорта. Просто порой, Бриджит чувствовала, что где-то у нее дома есть стена увешанная масками, которые она одевает в повседневности, прячась о реальности. Маска для родителей, друзей, знакомых. А для себя оставалась только пустота. Ведь ей приходилось врать. Очень и очень много. В таком количестве, что однажды она заметила за собой странную вещь. Она перестала различать ложь от правды и искренне верила каждому своему слову. Каждой своей маске. Маски вросли, наслоились так, что дышать стало тяжело. На удивление с этим она пока справлялась. Ведь Бриджит была сильная. Честно. Много могла вынести. К примеру, упавший на нее сверху грузовик. Или раны с размером с ладонь, переломы и вывихи. Обладая силой созидания, она умело латала себя и несчастливого напарника. Всемогущая могла, почти все. Все, кроме как исцелить зияющую черную дыру которая образовывалась в ее сердце.***
– Феликс! Смотри! У меня есть два билета на Джагетта! Бриджит почти не удавалось подкрасться незаметно из-за своей неуклюжести. Даже если она очень бы захотела. По звуковым эффектам сие действие походило на спектакль погорелого театра "слон в посудной лавке". У Феликса на это срабатывал рефлекс на уровне подсознания, он отличал ее шаги от тысячи других. – Здорово. Есть повод пригласить свою подружку на это мероприятие. А вот кстати и она! В обычной, не геройской жизни фортуна была благосклонна к блондину, щедро подбрасывая шансы. И он их умело применял, не зря же он сын такого влиятельного и сильного человека. Поэтому, краем глаза заметив единственную подругу этого нелепого существа, он развернул ее и подтолкнул навстречу брюнетке. – Но, я... Бриджит запуталась в собственных ногах, видимо все еще отходя от шока и столкнулась с Альей*. Благо та была готова к подобному повороту событий и подхватила нашу неудачливую героиню. – Достала... Феликс и не заметил, что последняя фраза, несмотря на расстояние было отчетливо слышна.***
Ее надломило. Кажется, с чего бы? За пять лет она слышала из уст возлюбленного и не такое в свой адрес. С чего бы грустить? Что-то кардинально изменилось? Нет, ничего не изменилось. Все как и прежде, вот только... Но она же героиня! От того что ей плохо, все злодеи мира не взяли вдруг в один миг выходной. Долг звал и требовал к себе полного внимания. Как и учеба. По понятным причинам диплом из ниоткуда не возьмется, приходилось добывать его стандартным, проверенным временем и практикой способом. А это означало, что на долгое время бессонница станет ее лучшей подругой. Впереди мелькала иллюзорная надежда на забытье. Рутина затягивала и засасывала, топила. И вроде все хорошо. Все идет по кругу проторенным путем, замыкая, будто уроборос пожирающий сам себя. И можно продолжать, уже правда фальшиво, улыбаться. Ведь никто не заметит. Иллюзия стабильности развеялась заснеженным декабрьским днем. Уроборос пожрал сам себя. Удача посмеялась над ней и ткнула лицом в грязь. Да так, что воздуха не осталось. Все события складывались настолько четко, будто они карточный домик и кто-то упорно, долго, с осторожностью выстраивал их для этого дня. Спеша найти укромное место для перевоплощения она свернула в темный переулок. И на свое "счастье" столкнулась с Феликсом, который ее кажется и не заметил. С Феликсом, который только что на ее глазах трансформировался в Нуара. В принципе было логично, что они оба рванули в этот переулок, институт находился в паре кварталов отсюда. Это знание её правда не спасало. В этот момент ей показалось, что она тонет и задыхается. Даже очень светлые и сильные люди могут сломаться. Посередине хребта, ребрами наружу. И все, с этого момента пошел отсчет к концу. Человеческий мозг необъясним и не понятен до конца, в то время как душа эфемерна и недоступна к изучению.***
– Кот. Вылетевшее слово из ее уст было неуверенным и тихим. Все силы ее уходили на то, чтобы напарник не заметил как ее трясет. – Моя леди! Я так рад... На полуслове Нуар запнулся. И почти моментально преодолел расстояние, что было между ними. Он замечал очень многое, этого не отнять. Правда самое важное, так и не смог разглядеть. – Что-то случилось? Обычно ей даже нравилось когда он так пристально на нее смотрел, но сейчас это сильно раздражало. Даже бесило. Знание выжигало её изнутри. – Расскажи мне, за что ты меня любишь? Хотелось бы крикнуть, да сил уже не осталось.***
Бриджит поймала сама себя в ловушку. И словно тот Уроборос перемалывала, пожирала и переваривала сама себя. Она окончательно сломалась. Как кукла в театре, у которой оторвались нити. А кукловоду такие не нужны. За этот год она почти не разговаривала с Феликсом. И даже перевелась в другой институт, только чтобы не сталкиваться. За этот год она почти уничтожила себя изнутри, и не могла ничего поделать с этим. Она угасала. Она до последнего всем врет что у нее все хорошо, когда сама давно лежит под капельницей в больнице. Расстояние позволяет. Ей не хватает смелости, потому что она знает, что слез матери и Альи она не выдержит. Она ужасная трусиха. Ей страшно умирать. Но ничего изменить невозможно. Медицина и магия ей уже не помогут. Единственное что не изменилось, ночные патрули. Тикки давно сдалась, глотая слезы. Квами видела, что в момент перевоплощения бесцветные и безжизненные глаза подопечной оживали. И это вселяло в нее надежду. Вот только это был обоюдно острый меч. Схватки с преступниками укорачивали вдвое жизнь героини. И непонятно что было лучше. Тикки ждала, каждый день со страхом ждала, что Леди Удачи не проснется. - Тикки, а поможешь написать письмо? Как в старину, на бумаге?Ты писем не будешь писать и стихов Про ревность и грусть, Не станешь моих дожидаться шагов, И я не вернусь.
Когда Феликсу служанка принесла письмо и сказала, что оно адресованное ему, он подумал что это шутка. Кто в эру электронных технологий пишет письма на бумаге? Но любопытство взяло вверх и он открыл его. Несколько минут он внимательно читал. И дочитав его до конца, он понял что ломается.Посередине хребта, ребрами наружу.