Черным по белому

Люциан морщится от боли, качает головой и снова пригубляет вино. Горькое, не самое лучшее, но для его хренового настроения — самое то. Эл, его лучший друг и самый близкий советник, вздыхает как-то устало и смотрит в окно. На улице пасмурно, собираются темные тучи. Скоро снова ливанёт, снова будут жалобы, что дождь не дает вовремя подданным Королевства собрать урожай. А Люциану плевать. Он страдает. По женщине. Мэлайна Дрогвик, оборотница. Оказалась в столице, кишащей вампирами, по своей воле: поехала на курсы повышать квалификацию, а потом по своему сердоболию и глупости решила заменить одного преподавателя в Антапологическом Университете. Мэлайна, между прочим, антрополог-историк-геолог. С глупой девицей из деревни было бы намного проще: они ведутся на слащавую внешность, деньги и сказки о счастливом будущем. А этой на внешность плевать — сама не красавица, деньги не нужны — сама заработала, а сказки о будущем — знает, что ложь. Эл ее видел несколько раз. Знал, что она тоже страдала. Судьба - злобная стерва - распределилась так, что Король Люциан стал Половинкой Мэлайны, а Мэлайна — Невестой высокородного вампира. И они оба знали, что, разделившись, они умрут от горя. Это звучит как клише, но действительно: без Пары в этом мире умирают все. Или, ещё хуже, становятся безумцами. К чему сейчас ближе Люциан, Эл так и не понял. — Может, пригласишь ее куда-то? Вообще-то Эл ненавидит оборотней до красной пелены в глазах, но страдания его близких он ненавидит еще больше. И он знает, как глупо звучит его предложение. Король Вампиров, чья страна на протяжении десятков лет воевала с оборотнями и подавляла сопротивление, и оборотница, на щеке которой красовался немиловидный ожог, а поплеваться огнем она может не хуже Эла? Это смешно. Мэлайна отказалась от своего счастья и сейчас страдает. Она не забылась в наркотиках, она забылась в алкоголе. Ушла недалеко от своей Половинки. А Люциану вообще плевать на всех. И на родителей, и на сестер, и на единственного друга. Ему просто нужна эта женщина. Некрасивая, с множеством изъянов, но его. — Ненавижу свой титул, — тихо признался Люциан. Тихо. Горько. Как смертник перед казнью. Эл снова вздохнул. Печально. Придётся притупить свои принципы ради счастья друга: — Люц… время реформ, мм? В конце концов, некоторым кланам и стаям оборотней можно дать возможность жить в больших городах, и медленно, но настойчиво заставлять вампиров свыкаться с мыслями о нежелательном соседстве. — И на свидание всё же сходи. Только вместо цветов принеси ей конечность какого-нибудь старого графа или Короля, — Эл издал смешок, вспоминая «антропологическое» безумие в глазах исследователей-историков, когда он наблюдал за друзьями Мэлайны где-то на раскопках. — А на свадьбу подарить ей целую неисследованную мумию? — хрипло засмеялся Люциан и вдруг улыбнуля. Не как мученик, а как вампир, что-то придумавший в своей восхитительной головке. — А это хорошая идея, черт возьми…