Трудности профессии

От автора: я хотела извиниться за то, что долго не было продолжения, и сказать огромное спасибо тем, кто ждал его и дождался. ^^ Спасибо, что читаете, спасибо за отзывы и за пинки. *** - Почему, почему ты уже проснулся, чудовище?.. – с видом страдальца и великомученика негромко протянул Донхэ, морщась от яркого света из окна. Именно солнечный свет был свидетельством тому, что наступил следующий день, а ещё Хёкдже, который, несмотря на ранний час, был уже на ногах и выглядел очень даже бодро. Донхэ не мог понять, что именно разбудило его, ведь обычно он не упускал возможность поспать чуточку дольше, а тут… - Потому что я, в отличие от некоторых, жаворонок, - Ынхек проигнорировал нелестный отзыв про чудовище, только улыбнулся, уже традиционно поставив на тумбочку поднос с завтраком. - И просыпаюсь гораздо легче, чем ты. - Это сговор, я понял, меня окружают одни жаворонки, - тихо проворчал Донхэ себе под нос, сонно потягиваясь, а потом решил озвучить вопрос, который мучил его с того памятного утра, когда Хёкдже бесцеремонно разбудил его и не пустил на работу, но зато накормил потрясающим завтраком. - Где ты научился так хорошо готовить? - Это долгая история, - произнес Хёкджэ, легко шлепнув Донхэ по рукам, которые уже потянулись к подносу, и вручил ему профилактическую таблетку и стакан с водой, – и к тому же… - Всё равно, нам же нечем будет заняться, - перебил Донхэ и посмотрел на Хёкдже наигранно печальными глазами. – Расскажешь? «А ты хитер, Ли Донхэ», - улыбнувшись про себя, подумал Хёкдже, находя действия Донхэ ужасно милыми. - Тогда двигайся! На твоем стуле сидеть невозможно, у меня вся задн… - Меньше подробностей, пожалуйста! Я подвинулся, - Донхэ действительно уступил Хёкдже место на кровати, а сам потянулся к завтраку, потому что позавтракать ему все-таки хотелось. - О, кстати, как ты себя чувствуешь? – спросил Хёкдже, удобнее устраиваясь на кровати и прижимая Донхэ к себе. Тот даже не пытался вопить и вырываться, только дернулся разок для проформы, подумав, что Хёкдже снова пытается отобрать у него вкусную еду и всучить горькую таблетку, но тот только крепко обнял его за плечи. Донхэ уже полностью смирился с любовью Хёкдже трогать всё, что находится в зоне видимости, руками. - Замечательно. А что? - Я думаю, можно ли продолжать нагло приставать к тебе или все-таки стоит подождать… - История! Ты должен рассказать мне историю, свои грязные фантазии будешь воплощать в жизнь позже. - Я не ослышался, ты только что разрешил мне приставать к тебе и дальше? – Ынхек ухмыльнулся, мысленно поздравив себя с тем, что ему удалось так легко подловить наивного Донхэ, но радовался он не слишком долго: Донхэ неслабо пнул его ногой, рискуя столкнуть с кровати, ведь они лежали рядом в обнимку, а кровать была не особенно широкая. – Ну, ладно. Мне было лет пятнадцать, я был влюблен в свою одноклассницу… - И ты приставал к ней так же, как пристаешь ко мне сейчас? - Не перебивай, а то рассказывать не буду, - пригрозил Хёкдже, но продолжил, уставившись в одну точку и всецело окунувшись в свои воспоминания. – Я хотел ей понравиться, поэтому попросил младшую сестру научить меня готовить… - Путь к сердцу женщины лежит не через желудок, - выразительно шепнул Донхэ, вернув того с небес на землю. - Ну и что? В нашей школе проводился кулинарный конкурс, где моя стряпня пользовалась настоящим успехом, поэтому она, ну, та самая одноклассница, действительно заинтересовалась мной. Мужчины редко умеют готовить, а я умел. - Вы встречались? - Ну, да, долго встречались… Только ей всегда казалось, что я уделяю ей слишком мало внимания, не дарю подарки; но у меня попросту не было денег, чтобы дарить ей что-то на каждую годовщину отношений, тем более, я забывал о таких мелочах. Она часто ругала меня. - А я бы не стал ругаться из-за этого, - выпалил Донхэ, а потом понял, что ляпнул очередную глупость. Почему-то функция под названием «думать, прежде чем говорить» автоматически отключалась, когда рядом находился Хёкдже. Но тот в ответ лишь промолчал, чему-то улыбаясь, а потом легко погладил Донхэ по голове, после чего Донхэ неуверенно продолжил расспрос. – А что было потом? - Потом? Ну, мы расстались. Ее только первое время радовало, что я умею готовить, потому что оказалось, что я делаю это гораздо лучше, чем она, а ее это раздражало. В итоге она меня бросила, но умение готовить осталось… поэтому торжественно клянусь радовать своей стряпней тебя всегда, когда есть возможность, - серьезно и пафосно произнес Хёкдже, проникновенно заглядывая Донхэ в глаза, но к концу всё-таки не выдержал и рассмеялся. - Ты дурак, - смущенно произнес Донхэ. – Но я запомню. В то время, как Хёкдже придавался своим любовным воспоминаниям, Донхэ активно дегустировал то, чем Хёкдже порадовал его сегодня, и, кажется, остался вполне доволен. Он потянулся к тумбочке, чтобы поставить пустую тарелку, а потом блаженно плюхнулся на подушку. Несмотря на все манипуляции Донхэ с тарелкой, руки Ынхёка все ещё лежали на плечах Донхэ и крепко прижимали его к себе, не давая возможности отодвинуться. - Всё, я удовлетворил твое любопытство? - Нет, есть еще кое-что. - Что именно? - Откуда у тебя этот синяк? – Донхэ протянул руку и легко коснулся уже едва заметного синяка на скуле Ынхёка, осторожно погладил его по щеке. - Я же говорил тебе. - Я не поверил. - Мы поговорим об этом, когда ты окончательно выздоровеешь и вернешься на работу, договорились? - Почему не сейчас? - Не хочу портить момент. - Да ну? – Донхэ приподнял бровь, повторяя любимый жест Хёкдже. За те дни, что Хёкдже присматривал за Донхэ (он именно так и называл это, опуская то, что он не только присматривал, но и покупал продукты и всякие нужные лекарства для Донхэ, заботился, сам мерил температуру, кормил, укладывал спать и иногда даже целовал в лоб, как мама), сам Донхэ заметил, что их отношения стали теплее. Донхэ был, по большей части, одиночкой, но сейчас не мог не признать, что с Хёкдже ему было легче. Случайные прикосновения больше не приносили ему никакого дискомфорта, иногда Донхэ сам тянулся к Хёкдже, чтобы обнять или осторожно поцеловать в щеку, заглядывал в глаза, мягко трепал по волосам. Донхэ думал о работе и о том, что скоро его вынужденный отпуск подойдет к концу, но искренне надеялся, что Хёкдже все-таки начнет оказывать хоть какое-то содействие следствию. Он много наблюдал за Ынхёком, частенько сидел тихо рядом на кухне, закутавшись в плед, когда тот готовил, слушал его рассказы, пытался понять. Хёкдже намеренно обходил темы, которые хоть как-то могли быть связаны с работой Донхэ и следствием, но говорил он всегда искренне и всегда много. Они провели пять дней вместе, Хёкдже отлучался, только чтобы сходить в магазин за продуктами, за нужными вещами он съездил домой еще во второй день и тогда же предупредил начальство, что болеет. Донхэ не хотел спрашивать, что происходит между ними, и почему Хёкдже так заботится о нем, не пытался даже объяснить себе, почему тот делает так, а не иначе. Не пытался Донхэ также анализировать свои чувства по отношению к Хёкдже, ведь анализировать их – это неправильно, потому что чувства не требуют никакого анализа и никакого объяснения. - Ну да, - нараспев протянул Хёкдже и осторожно убрал челку с глаз задумавшегося Донхэ, который только и делал, что кусал губу, рискуя прокусить нежную кожу. Донхэ вздрогнул, вернувшись, наконец, в реальность, и внимательно посмотрел на Хёкдже, словно хотел спросить что-то. Ынхёк не дал ему такой возможности: он приблизился ближе, хотя, казалось бы, куда ещё ближе, мягко улыбаясь и осторожно накрывая губы Донхэ своими.