Запах утренней росы

Светильник на рабочем столе освещал жирные стопки всяких документов, что окружали спящую Лею Органу. В доме царила мертвая тишина, лишь тихое стрекотание сверчков было слышно за полуоткрытым окном в пустой детской. На кухне все так же пахло яблочным пирогом, который так и не был полностью съеден. Но что же происходило там, в спальне знаменитой пары? Между двумя подушками сидел ребенок и плакал, крепко прижимая к себе два колена. Юный Бен Соло часто спал в кровати родителей по ночам, так он чувствовал себя в безопасности, несмотря на то, что кошмары продолжали сниться. Мать все равно спала где-то в своем офисе, а отец предпочел приключения и миссии с Чуи вместо своей семьи. Мальчишка искренне любил родителей, даже если и чувствовал себя брошенным. Но любовь, которую он излучал, не делала его менее одиноким, так, что ему оставалось лишь тихо плакать по ночам и мечтать о родителях, готовых его утешить. Холодный лунный свет падал на его сжатое тельце, он словно окутывал его, обнимал. Создавалось такое ощущение, будто рядом есть кто-то, кто готов понять, разделить с ним свою любовь. Сказать ему, что он важен. Это были всего лишь ощущения, попытки разума заглушить боль, подумал юнец. — Такой молодой, а уже настолько разочарованный, — послышался ласковый женский голос. Мягкая ладонь дотронулась до его правой щеки, нежно стирая с нее слезы. Ребенок поднял голову и взглянул на девушку, чьи волосы шоколадного оттенка, были украшены белоснежными, как и ее приветливая улыбка, цветами. Призрак мертвой Падме сиял ярко-голубым светом и прогонял прочь тьму. Каждый день она наблюдала за тем, как росли ее дети, а теперь наблюдала за тем, как рос ребенок ее дочери. Рос с такой ношей на плечах. Рос в страхе перед собой, в страхе вокруг себя. Амидала присела рядом с Беном и крепко обняла его. Ткань ее платья впитывала в себя слезы, будто оно было настоящим. Но малец Соло знал правду. Ощущал что незнакомка была всего лишь частицей мертвого прошлого. И все же рядом с ней ему было комфортно. Не приходилось скрывать, что в голове живет голос, не было нужды хранить секреты глубоко внутри. — Ты не безнадежен, — она тоже знала правду. Ощущала, что разум страдающего мальчишки уже в таком возрасте начинал разрываться, слышала его громкий крик о помощи, оставшийся без внимания. Юноша отстранялся от света и брал вину на себя, хотя знал, что это все голос чудовища. До самого утра бабушка Бена Соло берегла его в своих объятиях, а после ухода остался лишь запах утренней росы.