Твоё имя, в переводе, означает «змея»..

      Было раннее утро, солнце ярко светило, немного выглядывая из-за горизонта. Вся природа, всё живое только начинало просыпаться. Поместье Фантомхайв было не исключением. Одни за одним слуги начали просыпаться и заниматься делами, которые им назначил самый главный дворецкий, Себастьян. Юный Господин совсем недавно проснулся, но уже был готов заниматься делами управления корпорации "Фантом", впрочем, как и всегда. Всё было тихо и спокойно, ничего не предвещало резких и неожиданных событий, которые могли бы изменить день до самого вечера. Резкий звук бьющегося стекла раздался на весь коридор. Себастьян был мало удивлён этому, он привык, что кто-то из слуг по неосторожности мог что-то разбить, но на сей раз его ждал сюрприз. Войдя в коридор, он увидел разбитое окно, а навстречу ему выскочил граф Чарльз Грей, по совместительству являющийся и одним из дворецких королевы Виктории. — Доброе утро, Господин Себастьян! — радостным голосом проговорил он, — Вы не против, что мы так неожиданно и рано прибыли? За спиной Себастьяна появился Чарльз Фиппс, что было весьма ожидаемо, эти двое всегда ходили вместе, не зря же их прозвали «Дабл Чарльз». — Что вы, граф Чарльз, мы не против, юный Господин всегда рад гостям. У вас что-то важное? — задал вопрос дворецкий, мило улыбнувшись. — Да, есть одно дело. Мы могли бы обговорить его сразу с Господином Сиэлем? — прямо спросил Чарльз Фиппс. — Сию же секунду, — приложил правую руку к сердцу дворецкий и, поклонившись, удалился. По дороге в кабинет юного Господина он попросил Снейка закрыть всех своих змей в комнате и не выпускать их до отъезда Чарльзов, так как уже все знали, как граф Грей их боится, а жертвы сердечных приступов в результате испуга им не нужны, также попросил провести их в гостиную, сообщив, что Господин сам спустится к ним, чтобы обсудить дело, с которым они прибыли в поместье в столь ранний час.       В такие моменты Снейк особенно ненавидел Чарльзов, а в особенности Грея. В дни, когда эти двое были в поместье, ему приходилось закрывать своих змей в комнате, а значит, говорить самому, а не от имени какой-либо змеи. Это давалось ему нелегко. Он стеснялся своего голоса? Все думают, что причина в этом, но это совсем не так... В такие моменты он говорит намного тише обычного, пряча глаза от собеседника, что не было странным уже ни для кого в поместье, да и в Лондоне, в целом.       Проведя двух молодых людей в гостиную, передав все слова Себастьяна, он встал рядом с софой, на которой расположился «Дабл Чарльз», ни потому, что он хотел этого, а просто потому, что ему было велено не уходить от этих двоих, пока юный Господин не спустится и не отпустит его исполнять другие дела лакея.       Молодые люди сидели на софе, обсуждая что-то связанное с политикой Англии, изредка поглядывая на Снейка. Он был далёк от таких тем, ему вообще было всё равно на тему разговора, на молодых людей, он в сотый раз изучал обстановку этой комнаты: покрытие полов, обои, даже люстру он изучил уже досконально, хотя от подобных взглядов в свою сторону всё-таки становилось неловко. Как будто кто-то из них изучал его с ног до головы, но Снейк не знал, кто это мог быть, и посмотреть не было возможности, а вернее не имел на это никаких прав, в смысле это было запрещено. В голове были только мысли: "Зачем они на меня смотрят?" и "Как Господин Себастьян может так долго стоять с выпрямленной спиной, не сутулясь?". По правде сказать, с осанкой у Снейка была проблема, он всегда сутулился (и как позвоночник не принял форму вопросительного знака?), поэтому привыкать к положению постоянно выпрямленной спины было неудобно и вызывало ужасный дискомфорт. Наконец-то в гостиную вошли Сиэль и Себастьян.       Господин одет в свой обычный синий костюм, всегда встречал в нём гостей, привычной стала и трость, с которой он всегда был на виду посторонних взглядов. Всегда идеален, всегда красив. Себастьян выглядел ничуть не хуже. Ухоженный костюм дворецкого, белоснежные перчатки, растрёпанные волосы, лёгкая улыбка на бледном лице гармонируют друг с другом, ничего не выделяется. В глазах лакея промелькнула искра надежды, что сейчас ему прикажут идти на кухню или ещё куда-то, что он больше не станет пересекаться с Чарльзами. Но Сиэль погасил эту искру лишь двумя словами: " Подожди снаружи". Снейк поклонился и вышел. Переговоры начались. Сколько они продлятся? Сколько лакею здесь стоять? Да, без змей было явно непривычно и скучно. Что ж, изучение коридора так же благополучно началось, как и обсуждения в комнате для гостей.       Вскоре, каждый волокон ткани штор, ковровых дорожек был изучен и рассмотрен, каждая вазочка на пьедестале, каждый блик на стекле, каждая дощечка паркета, всё стало таким знакомым. По правде говоря, Снейк никогда не интересовался обстановкой поместья и не планировал изучать её так детально, но это оказалось, на его сильное удивление, даже увлекательно. Рассматривать вещи, оценивать их качество и вид было весьма интересно, и пусть Снейк не являлся мировым критиком, но он уже мог признать то, что все вещи, которые он успел рассмотреть, были сделаны добротно, качество было на высшем уровне. Вдруг двери комнаты для гостей отворились, заставив лакея оторваться от столь скучного, но интересного занятия. Сиэль важно вышел из комнаты, за ним вышли Чарльзы и Себастьян. Взгляды Грея и Снейка бегло пересеклись. — То есть Вы собираетесь вернуться к королеве? - деловито спросил Фантомхайв у Фиппса. — Да, но граф Грей обещал остаться с вами, чтобы помочь со сложившейся ситуацией, - гордо ответил Чарльз. — Хорошо, удачного пути, Граф. Снейк! - резко обратился Сиэль к лакею, — Я понимаю, это не входит в твои обязанности, но Себастьян не может делать 300 дел одновременно, поэтому я решил назначить тебя приглядеть за графом Греем и повыполнять его прихоти, всё-таки тебе нужна практика и в роли дворецкого. Мир бывшего циркача обрушился в мгновение ока, осознание того, что ему придётся выполнять всё, что скажет ему Чарльз, не давало покоя, он не знал, что можно было ожидать от графа, и это пугало лакея, но испуганного, озадаченного вида он не подавал, лишь слегка кивнул головой и поклонился. На том дело и кончилось, все разошлись по своим "углам". Сиэль и Себастьян пошли заниматься своей рутинной работой, а вот у Снейка и Грея веселье только начиналось. Они медленно шли к, указанной Себастьяном, спальне, дворецкий семьи Фантомхайв не упустил возможности проинформировать лакея о том, как следует себя вести, выполняя поручения дворецкого, не забыв его любимое замечание: "Выпрями спину!"       Вокруг двух молодых людей была полная тишина, только томные медленные шаги были немного уловимы людским слухом. – Почему ты такой забитый и тихий? – резко задал вопрос граф, руша спокойствие вокруг него. – Это личное... Прошлое.. – еле слышно, но отчётливо произнёс Снейк, не смотря на голубоглазого. – Это надо исправить, – задумчиво произнёс Грей. – В смысле? – неуверенно послышалось в ответ. – Да в прямом смысле. Я отучу тебя от зажатости. Так как на некоторое время ты являешься моим дворецким, я могу приказывать тебе делать то, что мне угодно. И сейчас я хочу, чтобы ты перестал быть замкнутым, начал общаться с окружением вокруг тебя. Если оплошаешь, последует наказание. Снейк нервно сглотнул, но делать нечего, он дворецкий Чарльза, а значит, выполнять его приказы нужно непрекословно. – Но только без флейт.., – очень тихо произнёс лакей-дворецкий. – Что? Скажи ещё раз, – переспросил граф. Только без ФЛЕЙТ, – громче повторил парень, выделяя последнее фразу. – Ой, да не волнуйся ты, я помню пасху... Я не умею играть на флейте, – посмеялся дворецкий королевы, – Наказание будет нечто иным, – хитро сузив глаза, прошептал он. Новоиспечённый дворецкий облегчённо выдохнул. Хоть флейт не будет, и на этом спасибо, но всё-таки это "нечто иное" его тревожило. Чарльз был уверен, что лакей не справится с этой задачей и уже вовсю готовился к предстоящему наказанию, прокручивая в голове каждый момент, наслаждаясь этим отчасти. Но на его удивление, его "дворецкий" неплохо справлялся. Он начал общаться со слугами, даже, перебарывая страх, спрашивал советы у Себастьяна. Но Грей не отменял той мысли, что когда-нибудь Снейк всё-таки оплошает и снова замкнётся. Надо было видеть ликование графа, когда это наконец-то произошло.       Обстановка в поместье в тот день была "по-домашнему" спокойна, никаких званых ужинов в обществе графов и их жён, никаких светских разговоров, только родные добрые лица. Этот день можно было считать особенным, потому что именно сегодня Сиэль вечером сидел не в своём кабинете, а в гостиной вместе со всеми своими слугами и гостем, который, к слову, уже неделю гостил у него в поместье, попивая чай за небольшим столиком. Себастьян, как и всегда, обслуживал господина, попутно рассказывая всё, что с помощью полиции Лондона удалось узнать о деле, которая Королёва Виктория "милосердно" взвалила на плечи своего "цепного пса" и его дворецкого. Слуги тихо что-то обсуждали, возможно, это было связано со всей ныне сложившейся ситуацией, подобное всегда подвергается обсуждению, миллиону догадок и теорий. Граф Чарльз сидел на диване и поглядывал на свою будущую жертву, которая изо всех сил старалась выполнять поставленный приказ. – "Твоё имя, в переводе, означает «змея».. И ты будешь подобен ей в моих руках" – надменно подумал граф, и уголки его губ расползлись в довольной ухмылке. И вот настал тот момент, когда его лицо озарилось ликующей улыбкой, а глаза заблестели. А случилось всё так: Мейлин, решив перевести тему, неожиданно обратилась к Снейку с вопросом, а помнит ли он своих родителей? Опустив взгляд и помявшись минуту, парень ответил своим прежним тихим голосом «Нет». Вот и наступил тот переломный момент.. Он проиграл.. В груди предательски заныли страх будущего и грустные воспоминания прошлого.       Конечно же, лакей соврал. Он помнил свою мать, хоть и смутно, но помнил. Она была миловидной женщиной с ровными чертами лица, волосами цвета извести и большими голубыми глазами, в которых можно было утонуть. Худая фигура, длинные ровные ноги делали её очень даже привлекательной. На вид ей можно было дать лет 20-25, она не любила платья, поэтому, в основном, ходила в строгих костюмах. Только дома она могла позволить одеть себе что-то свободное, не сковывающее движения. Являясь обладательницей хороших качеств, таких как ум, доброта, понимание, ответственность, покладистость, она обладала и хитростью, и из всех просьб могла вынести выгоду и для себя. Она любила своего сына, делала всё, чтобы он был счастлив, и на его лице сияла яркая улыбка. Ещё с самого детства она говорила, что Снейк унаследовал жёлтые глаза от отца, но парень не помнил его, как и своего настоящего имени, даже имя самой матери он помнил нечётко. Мальчик любил змей, постоянно играл с ними, а мать переживала, она боялась за жизнь сына, хоть иммунитет у Снейка был крепким, яд – это не простуда. Со временем страхи улетучивались, но опасения оставались. Женщина постоянно твердила, что пора перестать общаться со змеями и найти друзей, но всё было безуспешно, мальчик просто отмахивался от её слов, отвечая: "Они и есть мои друзья". Как-то раз, снова играя со змеями, Снейк заметил новое пресмыкающееся. Небольшая зелёная змейка очень выделялась на фоне других, достаточно бледных, змей. Она сразу же стала его фаворитом. Мальчик проводил с ней много времени, мечтая, что когда-нибудь он начнёт понимать её слова. Тогда он ещё не знал, что его желание исполнится. Новый верный друг, которого Снейк назвал Оскаром, любил проводить много времени на шее парня, обвивая её в два-три кольца. Мать сильно переживала за сына, она боялась, что эта змея может задушить его. Оскар сильно напугал мальчика, когда в один из дней укусил больно того за ключицу, оставляя два багровых следа от клыков, из которых маленькими капельками посочилась кровь. Снейк не сказал об этом маме, он боялся, ведь её опасения оправдались. С течением времени организм парня потерпел сильные изменения, яд подействовал на него, как мутаген. Зрачки глаз сузились и стали змеиными, верхние клыки заострились и начали выделять яд, язык сам собой раздвоился, а на некоторых участках тела появились редкие серебристые чешуйки. Но самое главное это то, что он начал понимать то, о чём говорят змеи. Сказав однажды матери, что он их понимает, он поверг её в шок, в голове женщины пробежало много разных мыслей, но она всё-таки решила сходить с сыном в больницу. Там ей заявили, что её сын является гибридом, и что ей опасно с ним находится, поэтому они его заберут у неё, заверив, что с ним всё будет хорошо. На все отказы и протесты женщины они ответили одним: захлопнули дверь перед её лицом. Именно так их разделили, именно так он потерял единственного близкого человека. Естественно, что все эти "всё будет хорошо" лишь отговорки, ибо дальше начинались мучения. Долгие эксперименты и тестирования. А для чего? Чтобы потом выкинуть? Выставить на посмешище обществу? Тогда он и получил своё новое имя, его называли "Человек-Змея", а когда он попал в цирк " Ноев ковчег" его просто сократили до "Снейка". Что ж, такова была его участь. Снейк отрывками помнил детство, но прекрасно помнил белые стены, яркие лампы, людей в халатах и разные врачебные "примочки". Эти воспоминания били по мозгу, вызывали боль и угнетение сознания, поэтому он старался об этом не вспоминать.       Снейк стоял около окна в пустом коридоре, смотря на широкий двор поместья Фантомхайв. Он не был готов морально к тому, что мог подготовить ему граф, это заставляло его сердце биться сильнее и чаще. Парень торопливо прокручивал все возможные варианты в голове, нервно прикусив губу. В мучительных раздумьях лакей не заметил, как нему сзади подошли, только опустившаяся на его глаза чёрная повязка вывела парня из "транса". Он рефлекторно ухватился за руку, что так тщательно завязывала аккуратный узелок на его макушке, рядом с ухом прозвучал до боли знакомый голос: " Нуу.. тише... тише..." Этот "кто-то" медленно опустил его руку и ехидно произнёс: "Идём". Было крайне непривычно делать шаги в полной темноте, это как быть в засаде у врага и не иметь пути отхода, понимание окружающей обстановки в широком коридоре было мало, а шанс упасть велик, только рука, лежащая на талии со стороны спины, не давала распластаться на полу. По правде говоря, Снейку было страшно, мысли не слушались и рисовали разные картины: от безобидных до ужасной расчленёнки. Вдруг вторая рука графа легла на его живот и остановила и без того медленный шаг, заскрипела дверь, медленно открываясь перед молодыми людьми.       В комнате царил полумрак, хотя на улице был разгар дня. Было прохладно, это освежало, позволяло коже "дышать глубже". Чарльз явно постарался, подготавливая её, она была идеальна: прекрасно застеленная синим слегка поблёскивающим шёлком кровать, плотно закрытые шторы, ничего не давало сомневаться в уверенности графа. Грей медленно подвёл свою "жертву" к кровати, сев на её край, он одним резким движением перекинул парня через колени и, сильно сжав запястья Снейка одной рукой, прижав их к мягкой ткани, не давал парню вырваться. Все попытки лакея хоть как-то отбиться были тщетными, хватка графа оказалась сильнее, и он сдался, смирился с тем, что его ожидает. Чарльз самодовольно улыбнулся, медленно проведя по спине парня, он тихо прошептал: "Готов?" Ответа, как и ожидалось, не последовало, тогда граф слегка ударил того по заднице, через минуту ещё раз но сильнее, и так каждую минуту увеличивая силу удара. Когда же ему надоело играть в эти "детские" игры, он медленно расстегнул ремень и ширинку на штанах лакея и одним движением снял их вместе с нижним бельём. Последние удары были весьма сильными, потому что бледная кожа на пятой точке немного порозовела. Грей снова легонько ударил по нежной коже, потом сильнее. Ему нравилось смотреть, как на ней оставались отпечатки его руки, как они со временем пропадали. Удары становились размашистей и сильнее, вызывая боль, заставляя Снейка прогнуться в спине. Он, хоть и подвергся мутации, не утратил осязание, ему было очень больно, жгучая тягучая боль растекалась по всему телу, слёзы текли по его щекам и пропитывали повязку на глазах. Новый сильный удар заставил парня до крови прикусить губу, во рту сразу же почувствовался вкус металла. А тем временем от шлепков кожа покраснела, появились синяки и ссадины, маленькими капельками начала выступать кровь. Сделав ещё пару сильных шлепков, граф остановился и отпустил руки лакея. – Думаю, на сегодня с тебя хватит. Снейк опустился на колени перед Чарльзом, тихо всхлипывая. Грей снял промокшую от слёз повязку и посмотрел на парня сверху вниз, тот, не поднимая глаз, просто сидел на полу. Тогда граф взял ладонями его лицо и приблизил ближе к себе, заставляя того подняться с колен. Посмотрев в заплаканные покрасневшие глаза, дворецкий королевы аккуратно слизнул ещё выступающие слёзы и со словами "Я знаю, ты будешь меня ненавидеть за всё это" оставил на шее парня багровый засос. – Теперь ты точно мой, – тихо произнёс Чарльз и удалился из комнаты, оставив лакея в полном одиночестве. Его, в принципе, не заботило, что будет дальше, он просто получил своё. Он тысячу раз замечал, что Снейк ему симпатичен, но его натура и статус не давали проявить что-то кроме требовательности и собственнического отношения к людям по статусу ниже.       Возможно, когда-нибудь что-то изменятся и эти две противоположности по характерам будут вместе, но это уже совсем другая история.