Свыше

вдох под землёй способен пробить костяк. и белая кость была бы знамением свыше, что все голоса без проку тем, кто не дышит. но ты поднимаешься, тело своё кляня. солнце мучительно слепит и злобно жжёт. насколько жесток был тот кто его зажёг, раз ярость его не схлынула за века? ты снова встаёшь. замаран в крови рукав. и будто сам ад не смог тебя пережечь, в труху размолоть и совесть твою и честь. но помнится как на части рвалась душа. а воздух столь свеж. и лучше начать дышать. дорога, без малого, в паре далёких миль - дойдёшь, если вспомнишь зачем вообще идти. огромные, с голову, горсти и куличи разрытой тобой могилы, почти земли, бросаются под ноги, делая каждый шаг невыносимым. приказом стоит - дышать. ты же стоишь упиваясь теплом, как ядом, потом переходишь - и так вот, за первым шагом следуют два, за ними ещё с десяток. ты идёшь по инерции, огненный отпечаток ладони моей неся.