Чертова дюжина

Мисси, конечно, не собирается ее спасать. И даже, в общем-то, не из злости или мести, просто ну сколько можно-то, сколько можно?! Доктора всегда притягивала опасность, но то, что происходило с ней сейчас, больше напоминало самоубийство. Она нарывалась на неприятности, влипала в истории, продолжала бежать (ещё быстрее и искуснее, чем раньше), ни на секунду не останавливаясь. Новые места, новые лица, новые города, новые опасности и старый-старый Доктор. Что она пыталась доказать этим? И кому? Смеётся Доктор заразительно, ничуть не стесняясь, скачет вокруг консоли, дёргает рычажки, разговаривает с ТАРДИС проникновенным заговорщицким шёпотом, из ее дверей вываливается почти что кубарём, а когда (ожидаемо, очень ожидаемо) оказывается под прицелом... Начинается вечный фарс. Это же Доктор, о какой серьёзности может идти речь, она же жить не может, не впутавшись во что-нибудь. Доктору скучно, Доктору беспокойно, Доктора мучает, мучает память, Доктор бежит (снова), Доктор не хочет слушать, Доктор убьётся наконец такими темпами, и Мисси будет ну совершенно ни при чем. И это ее злит. Доктор носит в карманах половину вселенной, но ничего не собирается делать, чтобы в очередной раз сбежать. Доктор может подобрать ключ к любому замку, но сидит и жмурится на закат, будто не её собираются распылить на атомы не особо культурные аборигены. РКТ-13М, огромный астероид с искусственной атмосферой, созданный как заповедник для редких видов, какая ирония!.. Именно здесь ее заклятый друг почему-то решил окончить свой долгий бег. Не поспоришь, Доктор - редкий вид. Единственный экземпляр. В неволе не размножается. Мисси прикидывает, за сколько может выжечь здесь все, и решает, что слишком долго. Она пробирается сквозь длинные тонкие зеленые нити местной растительности, мстительно топча сапогом разбросанные повсюду красновато-коричневые плодики-коробочки. Воздух становится разрежённым, барьер делает его таким. Возле барьера ничего не растет, только шевелится тёмная масса живых существ, стремящихся укрыться за ним от сумерек. Астероид слишком близко к солнцу, всего тринадцатая орбита, и с наступлением "темноты" все живое за пределами барьера погибает. Излучение у местного солнца убойное, далека в полностью укомплектованном скафандре развеивает за пару секунд. Ничто не выдержит заката. Даже Доктор. Мисси невольно ускоряет шаг. За барьером ослепительно белый песок, тонны зыбучего непостоянного песка, а ещё холодно. Мисси уже давно не было так холодно, даже умирать в снегу было не так ужасающе мерзло, как в этой песчаной пустыне. Она несколько раз стучит накрашенным ногтем по маленькому экранчику, щурится на показания сканера и с раздражением отбрасывает его в сторону. Песок тут же затягивает его. Мисси недовольно трясёт головой и идёт наугад, как всегда шла, когда дело касалось поисков Доктора. Доктор сидит на полу металлической клетки, по-турецки сложив ноги, и ее лицо кажется абсолютно спокойным. – Милая клетка, – издевательски тянет Мисси. – Ты, – говорит Доктор вместо приветствия и вскакивает на ноги, стряхивая с себя оцепенение. – Тебе лучше уйти, распыление на атомы - не самое приятное зрелище. – Я бы с тобой поспорила, – Мисси наклоняется к самым прутьям. – Неужели ты позволишь этим обезьянкам сжечь тебя заживо? – Знаешь, они приняли меня за бога разрушения, – Доктор дёргает уголком губ и обводит клетку нечитаемым взглядом. – Решили вернуть меня домой. – Пока ты не разнесла весь тринадцатый заповедник? Что ж, это было бы в твоём духе. – Ох, заткнись, – выплевывает она. – Ну какого Рассилона именно ты? Может, я хочу сто двадцатую серию "Космического пони" или банановое мороженое? – Жалкие предсмертные желания, – Мисси закладывает руки за спину и начинает не глядя настраивать манипулятор. – Девяносто пятая была лучше. – Ты смотрела "Космического пони"? Серьёзно? И как впечатления? Нет, не говори, ты опять скажешь какую-нибудь гадость! – Не хочешь портить себе смертельный настрой? – ядовито цедит Мисси, хватая Доктора за воротник и притягивая к прутьям. Надо же, Доктор чуть ниже ее... Доктор щурится на неё, а потом как-то разом обмякает. – Я устала. Нет, правда устала. А что касается предсмертных желаний... ты же их ни за что не исполнишь, так что не вижу смысла. – Могу попытаться, для разнообразия. Три желания, Доктор. У нас чуть больше десяти минут. – Три желания - это на целых два больше, чем надо, – она улыбается, глаза у неё становятся двумя узкими смеющимися щелочками. – Поцелуй меня. Мисси кажется, что она оглохла. Ослепла. Ошиблась вселенной. Доктор, в общем-то, спец по неожиданным решениям, но Мисси никогда не думала, что она посмеет играть этим. Из них двоих на чувства других плевала именно Мисси, и то потому, что ей с лихвой хватало собственных, а Доктор... Что ж, надо признать, что этот старик кое-чему у неё научился. И все же, это слишком. Так долго, так больно, так нужно, так эгоистично, так правильно, так похоже на Доктора... Ее шока оказывается достаточно, чтобы Доктор высвободила воротник и отступила вглубь клетки. Она смотрит на Мисси долгим нечитаемым взглядом. На бледном небе начинают проступать звезды и едва заметные очертания колец - первые признаки наступления "ночи". – Уходи, – просит Доктор. – У меня есть план. Я выберусь. Ну же! Мисси, конечно, не собирается ее спасать. Но только Доктору всегда начхать, что там собирается или не собирается делать Мисси. Доктор стоит, поправляет сползшую с плеча подтяжку, убирает за уши пряди и улыбается этой широкой восхищённой улыбкой, от которой что-то дёргается внутри. У Мисси два сердца (хотя кажется, что ни одного), и оба какого-то Рассилона уже давно ей не принадлежат. Мир без Доктора не стоит борьбы. Мир без Доктора вообще ничего не стоит, поэтому она вытащит эту идиотку из клетки, а потом попытается захватить Землю или любую другую обитаемую планету, уж это вернёт Доктору былую прыть. Доктор вернётся, раздаст тумаков плохим и приключений хорошим, будет смотреть на неё зло и растерянно, и все будет правильно: враг и друг, друг и враг. – У тебя три минуты, – напоминает Доктор. – Уйти ты уже не успеешь, но как раз хватит, чтобы пересказать мне последние новости вселенной. – Все как обычно, дорогая. Уничтожила две галактики перед завтраком, зато теперь из иллюминатора красивый вид. На Земле-4 вчера началась революция, не ожидала от них в пятьдесят втором-то веке, даже твои обезьянки не должны быть настолько тупыми. Криллитане научились сдвигать время на доли секунды и теперь считают себя вневременной расой. На Галлифрее новый Президент, и я теперь окончательно вне закона, потому что кинула далека ему в лицо. – Далека... в лицо... – всхлипывает Доктор. – Как? – Прихватила со Скаро времён войны с мовелланами. С жестянкой он не убирался в карман, пришлось вытащить. – Не думала, что когда-нибудь скажу это, но все случается в первый раз, – Доктор философски вздыхает. – Бедный далек. Две минуты. Мисси только улыбается. Закреплённый под воротником Доктора вихревой манипулятор отсчитывает секунды, настроить его на дистанционный запуск с обратным отсчетом было сложно, особенно не глядя. Десять... Небо расчерчивается огненными полосами, темнеет и густеет. Невидимое солнце начинает жечь астероид. ...девять... Мисси протягивает Доктору руку ладонью вверх: – Идём. ...восемь... Доктор медлит, а после осторожно касается раскрытой ладони самыми кончиками пальцев. Они у неё перемазаны машинным маслом. ...семь... Мисси крепко сжимает ее ладонь и тянет на себя, обхватывая другой рукой подбородок Доктора. – Последнее желание должно быть исполнено... Тета. ...шесть... Поцелуй горький. Доктор вообще горький, и эта Ривер Сонг с ее идиотскими прозвищами ни капельки не права. Но ее здесь нет, хоть в чем-то мироздание к Мисси справедливо. ...пять... Мисси не закрывает глаз, Мисси хочет видеть, чтобы потом вспоминать - со стыдом, страхом, сожалением, омерзением, болью, сладкой истомой, радостью - не важно. Чтобы было. Доктор её, и всегда была её. ...четыре... Доктор прислоняется лбом к её лбу, не пытаясь вырвать руку, она просто стоит так, чувствуя себя такой же мертвой, как пески вокруг, и такой же живой, уникально живой, как тринадцатый заповедник за барьером. ...три... Тьма неба отступает, песок начинает едва слышно шуршать и светиться. Ещё немного. ...два... Ещё чуть-чуть. ...один. Все. Они за барьером, Доктор лежит на траве и улыбается, а Мисси смотрит на неё сверху вниз. Доктор жива, можно снова становиться главным злодеем, только отчего-то пока не хочется. – Ещё одна такая попытка самоубийства, и я перестану тебя уважать, – говорит Мисси, присаживаясь на корточки рядом с головой Доктора. – Я тут подумала, – Доктор прищуривается, а Мисси фыркает. – Я могла умереть, так и не сказав тебе этого. Мне нравится эта твоя регенерация. Доктор приподнимается на локтях, целует Мисси в нос, вскакивает на ноги и, пожужжав выуженной из сапога звуковой отвёрткой, решительно прорывается сквозь джунгли к ТАРДИС. Или, возможно, обратно к аборигенам, если они показались ей достаточно несчастными. Доктор неисправима. Мисси, конечно, не собирается её спасать.