Валентинка

В школьной столовой царил радостно-оживленный гомон. Столовую, как и почти всю школу, украсили к празднику: с потолка то тут, то там свешивались яркие фонарики в форме сердечек, а у почтового ящика, куда следовало складывать анонимные валентинки, собралась толпа хихикающих девчонок. Ноктис устроился в углу, подальше от шумных компаний, и открыл отчет о текущем политическом положении Люциса, пытаясь сосредоточиться на мелком печатном тексте, дополненном каллиграфическим почерком Игниса. Не отрываясь от отчета, достал из сумки бумажный пакет, выложил на тарелку перед собой несколько пирожных и тут же надкусил одно из них. Абстрагировавшись от внешних раздражителей в виде смеха и громких разговоров, и полностью сосредоточившись на колонках букв и цифр, он не сразу заметил, как кто-то сел рядом. И лишь услышав глубокий печальный вздох, наконец-то поднял глаза, увидев рядом с собой Промпто. На обычно веселом лице друга сейчас застыло выражение глубочайшей задумчивости. – Ты чего такой кислый? – спросил Ноктис. – Что-то случилось? Промпто отмахнулся и вновь тяжело вздохнул, бросив беглый взгляд на почтовый ящик для валентинок. Ноктис проследил за ним и удивленно приподнял бровь. – Угощайся, – он кивнул на тарелку с пирожными, но Промпто покачал головой и отвернулся. – Да что случилось, в конце концов, что ты даже от сладкого отказываешься? – Ноктис отложил отчет и скрестил руки на груди. – Давай, рассказывай. – Ты, наверное, будешь смеяться, но… Мне-не-подарили-ни-одной-валентинки! – скороговоркой выпалил Промпто, и Ноктису пришлось переваривать услышанное несколько секунд, чтобы сообразить, что он сказал. – Эм… ну и что? Неужели это так важно? – Для тебя, может, и не важно, а для меня… А, ладно, наверное, ты прав. Кому вообще нужен этот дурацкий праздник. Ноктис промолчал, украдкой заглянув в свою сумку и увидев там кучу валентинок, которые ему уже успели тайком напихать в течение дня. Причем, большая часть из них появилась, когда он посещал уборную. – Промпто, ты не купишь мне газировки? Что-то так пить захотелось. И себе возьми, – Ноктис достал из кармана деньги. – Не нужно, у меня есть. Сейчас вернусь. – Промпто встал из-за стола, оставив свою школьную сумку на спинке стула, как и рассчитывал Ноктис. У кассы была очередь, поэтому Ноктис знал, что у него есть немного времени. Он быстро перебрал валентинки, отбросив те, где стояло его имя. Но большая часть все же оказалась неподписанной, украшенной наклейками-сердечками, глупыми стишками и следами губ, накрашенных яркой помадой. Отобрав их, он быстро перегнулся через стол и сунул валентинки в карман сумки Промпто – тот самый, куда Промпто реже всего заглядывал. Потом вновь уселся прямо и сделал вид, что сосредоточенно читает отчет. Промпто вернулся через несколько минут и протянул ему бутылку газировки. Ноктис поблагодарил его и сделал глоток. – Может, все-таки будешь пирожное? – вновь предложил он. – Кстати, то, что тебе не досталось валентинок по школьной почте, еще не означает, что тебе никто их не подарил. Некоторые девчонки стесняются подходить к ящику и предпочитают запихнуть их прямо в сумку, когда ты отвлечешься. Например, на уроке. Может, проверишь? – Да вряд ли… – нарочито равнодушно протянул Промпто, но глаза его загорелись надеждой. Он еще минуту поглазел по сторонам, а затем, как бы невзначай, принялся рыться в сумке. Ноктис наблюдал за ним из-под челки, прикусив губу, чтобы не рассмеяться. Промпто сейчас казался таким смешным, почти как ребенок. Перерыв всю сумку и так ничего и не найдя, Промпто опять сник и уже без особой надежды расстегнул последний карман. Каково же было его удивление, когда он достал оттуда целую охапку валентинок. – Нокт! Ты не поверишь… Что это вообще? Ноктис поднял глаза, стараясь придать своему лицу невозмутимое выражение. – Ну я же говорил. Они всегда подбрасывают их тайком. – Как ты думаешь, эта от кого? – Промпто тут же принялся перебирать валентинки. – А эта? Здесь почерк похож на почерк Хлои… Вон она, кстати, сидит… и, черт, кажется, она смотрит на меня! А форма этих губ похожа на губы Мисти… Ноктис прикрыл рот рукой, чтобы не расхохотаться. Промпто выглядел таким счастливым, и Ноктис был практически уверен, что его обман не будет раскрыт. Несмотря на свою любвеобильность, Промпто вряд ли решится подойти и заговорить с какой-либо из девочек, даже если и опознает ее валентинку. Но глядя, как горят глаза и пылают румянцем щеки друга, Ноктис уверился, что все сделал правильно. Он задумчиво посмотрел на тарелку с пирожными. Сегодня утром его тоже ждал своеобразный подарок на День Валентина, хотя Ноктис сомневался, что Игнис вообще знает об этом празднике. Тем не менее, проснувшись, он обнаружил на столе свежеиспеченные пирожные, которых там вечером не было. Наверное, Игнис зашел рано утром и оставил их, чтобы Ноктис мог взять их в школу на ланч. Это было очень мило с его стороны. Ноктис впервые задумался о том, как много делает для него Игнис – раньше все это воспринималось, как должное, но сегодня вдруг обрело какой-то смысл. Хотя, наверное, смысл в этом хотел видеть лишь он сам, для Игниса забота о нем была привычным делом и обязанностью. Ноктис несколько раз моргнул и снова попытался сосредоточиться на отчете под аккомпанемент радостных возгласов Промпто – опознание валентинок, похоже, проходило успешно. **** Открыв дверь своей квартиры, Ноктис сразу же увидел стоящие в прихожей хорошо знакомые ему остроносые туфли, а затем уловил исходящий из кухонной зоны аппетитный запах. Переобувшись в тапочки, он прошел в гостиную и остановился на пороге, глядя, как Игнис, закатав рукава рубашки, орудует деревянной лопаточкой над сковородкой. – И что у нас на ужин? – негромко спросил Ноктис. Игнис слегка вздрогнул, а затем повернулся к нему. Ноктис немного удивился – застать Игниса врасплох обычно было практически невозможно. Наверное, он слишком увлекся, обдумывая свой рецепт. – Стейк из гарулессы с картофелем-фри. – Надо же, – изумился Ноктис. – И что, никаких овощей? – Думаю, сегодня можно обойтись и без них. – А что, сегодня какой-то особенный день? – Ноктис приподнял бровь. – День, когда я не буду заставлять тебя есть овощи. Как дела в школе? – Как обычно. – Ноктис прошел в комнату и плюхнулся на диван, бросив сумку рядом. Из лежавшего на подлокотнике пиджака Игниса выпала какая-то бумажка и плавно спланировала на пол. Ноктис потянулся за ней и обомлел – это была валентинка. Простая, без всяких изысков красная бумага, вырезанная в форме сердечка и сложенная вдвое. Бросив быстрый взгляд на Игниса, стоявшего к нему спиной, Ноктис раскрыл валентинку и прочел всего три слова, написанные знакомым каллиграфическим почерком, который он буквально сегодня видел в отчете. Те самые три слова. Без подписи адресата и дарителя. Сердце пропустило удар, а кровь прилила к щекам. Повинуясь какому-то странному инстинкту, Ноктис быстро сунул валентинку в карман собственных брюк. В этот момент Игнис повернулся к нему. – Ты не заболел? – обеспокоенно спросил он. – У тебя лицо раскраснелось. – Мне просто немного жарко, – пробормотал Ноктис, стягивая школьный пиджак, в то время как его мысли лихорадочно вертелись вокруг полученной информации. Кровь прилила к щекам с новой силой, когда он понял, что первой мыслью было – валентинка предназначена ему. Но это просто невозможно. Скорее всего, Игнису просто надоело выстраивать свою жизнь вокруг прихотей принца, и он решил разделить ее еще с кем-то. Первым чувством после этой мысли была ревность, вторым – обида, а третьим – зависть. Мог бы и рассказать, что у него появился кто-то близкий, а еще друг называется. Ноктис попытался представить, как Игнис дарит кому-нибудь эту валентинку, какой-то девушке, например, и не смог. Просто не мог вообразить, что Игнис проявляет свои чувства по отношению к кому-то, кроме него. «Это несправедливо, ты мой!» – захотелось крикнуть ему, но тут же он понял, насколько это наивно и эгоистично. Игнис не принадлежал ему, Ноктис не унаследовал его вместе с привилегиями королевской особы, он был самостоятельным и свободным человеком, имеющим право проводить свое личное время с кем захочет. Даже если этого кого-то звали не Ноктис Люцис Кэлум. Ноктис облизал вмиг пересохшие губы и вытер выступивший на лбу пот. Его бросало то в жар, то в холод, и слегка бил озноб, возможно, он действительно заболел. Игнис продолжал готовить, как ни в чем не бывало, но у Ноктиса пропал аппетит. Наверное, он захочет уйти. Не зря он решил приготовить одно из любимых блюд Ноктиса и не устраивать обычную перепалку касательно здорового питания. Сейчас он приготовит ужин, пожелает Ноктису доброй ночи, наденет свой пиджак и пойдет на свидание. Игнис! На свидание! Интересно, насколько сильно он удивится, когда не обнаружит валентинки в кармане. И расстроится, наверное. А может, испугается. Ноктис нервно кусал губы, глядя на чуть согнутую спину Игниса в любимой леопардовой рубашке. Еще и приоделся. Точно на свидание. Ноктису вдруг стало стыдно за свои мысли и поступки. Надо бы вернуть валентинку, которая сейчас жгла кожу через ткань брюк. Нужно наконец-то научиться думать не только о себе и о собственных желаниях. Он потянулся к карману, но затем остановился. Сначала лучше проверить. – Игнис, – хрипло позвал он. – Ты, наверное, спешишь куда-то? – слова давались с трудом, но Ноктис надеялся, что Игнис ничего не заподозрит. – Вообще-то нет, – Игнис повернулся и посмотрел на него с удивлением. – Я думал, мы поужинаем, а затем обсудим отчет, который ты должен был прочесть. Ты ведь прочел его? Ноктис шумно сглотнул и кивнул. Ему вдруг стало очень жарко, а еще душно. Он вновь облизал пересохшие губы. – Нокт, ты уверен, что с тобой все в порядке? – Игнис нахмурился, внимательно глядя на него. – Теперь ты побледнел. – Все нормально, – хрипло произнес Ноктис. – Ты точно уверен, что никуда не спешишь? – Обычно я всегда знаю, когда мне куда-нибудь нужно, – Игнис будто немного обиделся. – Ты хочешь, чтобы я ушел? Я могу приготовить ужин и… – Нет, – Ноктис для верности покачал головой. – Я не хочу. Все нормально, не обращай внимания. Игнис пожал плечами и отвернулся к плите. Ноктис перевел дыхание. Сердце грохотало так, что отдавалось шумом в ушах, а в глазах начало темнеть от волнения и быстрого сердцебиения. Он несколько раз глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Лучше всего спросить прямо, но, наверное, он просто грохнется в обморок от нехватки кислорода, если решит сделать это. Может, стоит зайти издалека? Спросить, нравится ли ему кто-нибудь? Но, скорее всего, Игнис посмотрит на него, как на сумасшедшего – они раньше никогда не обсуждали подобные темы. Да и вообще Ноктис не любил говорить о личном, даже с Промпто, который вечно обсуждал каждую симпатичную девчонку и грезил, как будет встречаться с ними. Ноктис не говорил с Игнисом даже о Луне, хотя сейчас она казалась еще более далекой, чем обычно. А что если… Ноктис резко встал и прошел к столу, отодвинул стул и присел на столешницу, глядя, как Игнис помешивает лопаточкой мясо на сковороде. Тот почувствовал его взгляд и поднял глаза. – Что случилось? – тихо спросил он. – Ты сегодня сам не свой. Что-то в школе? Ноктис покачал головой. Игнис бросил на него встревоженный взгляд и вернулся к мясу. Ноктис глубоко вздохнул, будто бы собирался прыгнуть с вышки в воду, а затем произнес: – С Днем Святого Валентина, Игнис. Рука Игниса, сжимающая лопаточку, слегка дернулась, но, возможно, в этот момент капля масла просто попала на кожу. Его щеки слегка покраснели – но все-таки он стоял над горячей сковородой, поэтому это тоже ничего не значило. Ничего не получилось, теперь – либо пан, либо пропал. Либо Ноктис сделает вид, что ничего не видел, либо узнает правду, но, возможно, лишится самого близкого друга. Но любопытство, как обычно, оказалось сильнее риска. Ноктис сунул руку в карман, достал валентинку и положил ее на разделочную стойку перед Игнисом. – Я не должен был брать ее, прости, но она просто выпала из пиджака, и я… Лопаточка с громким стуком упала на пол. Игнис схватился за сковороду, обжегся и едва не уронил ее на пол. Его щеки по цвету напоминали самый спелый люцисский помидор. – Это не то, что ты думаешь, – хрипло произнес он, так и не взглянув Ноктису в глаза. – Это валентинка, – зачем-то сказал Ноктис. – Мне не важно, для кого она, это твое личное дело, но мог бы хотя бы сказать… – Сказать что? – Игнис наконец-то посмотрел на него. В его глазах застыло какое-то странное выражение, которое Ноктис не мог определить. – Ну, что у тебя кто-то есть… – Ноктис уже сто раз пожалел, что начал этот разговор. Нужно было просто вернуть злосчастную валентинку в карман пиджака и забыть о ней. – У меня никого нет. – Игнис наклонился, поднимая лопатку, и бросил ее в раковину. Взял нож и отложил его, потянулся к сковороде – и отдернул руку. Он словно забыл, что собирался сделать. – Тогда для кого?.. – Ноктис не договорил, понимая, что сейчас вот точно лезет не в свое дело. Но ему просто необходимо знать… – Ни для кого. – Игнис потянулся к валентинке, аккуратно взял ее двумя пальцами, словно боялся пораниться, и открыл тумбу под раковиной, явно собираясь выбросить ее в мусор. Ноктис перехватил его запястье, поражаясь, какие у него горячие руки. Он не мог вспомнить, когда в последний раз дотрагивался до Игниса, и делал ли это вообще, за исключением тренировок. Игнис поднял глаза, и теперь Ноктис наконец-то определил отразившуюся в них эмоцию – это была боль. Он сделал Игнису больно тем, что так бесцеремонно вторгся на запретную территорию его чувств. Возможно, он уже дарил эту валентинку какой-то девушке, и та ему отказала. Об этом Ноктис как-то не подумал. Но ему нужно было точно узнать, что… Еще один вопрос, и потом он будет на коленях молить о прощении. – Это ведь не для меня, правда? – вопрос сопровождался нервным смешком. – Прости, это очень глупо, да и как я вообще мог подумать, что ты захочешь… Что ты меня… Нет, мы, конечно, друзья, но это… Черт, наверное, мне стоит заткнуться. Игнис пристально посмотрел ему в глаза, затем отвел взгляд, аккуратно освободил руку из хватки Ноктиса и вложил валентинку в его все еще раскрытую ладонь. Выключил плиту с недожаренным мясом и направился к дивану, чтобы забрать пиджак. Ноктис остался стоять с приоткрытым ртом. В голове вдруг стало совершенно пусто – он не знал ни что сказать, ни что сделать. И лишь когда Игнис направился в прихожую, ему хватило сил еле слышно прошептать: – Не уходи… Игнис обернулся. Его губы сжались в тонкую полоску, в глазах вновь застыло то странное, незнакомое, нечитаемое выражение. Он стоял, опустив руки, и просто смотрел на Ноктиса, не двигаясь – не уходя, но и не оставаясь. Ноктис понял, что следующий шаг должен быть за ним, но как же трудно его сделать! На негнущихся ногах он подошел к Игнису, внезапно заметив, какой тот высокий. Раньше это никогда не было проблемой, но теперь… – Наклонись немного, – каким-то ломким голосом попросил Ноктис. – Зачем? – тихо спросил Игнис. – О боги, я… Пожалуйста. Игнис слегка наклонился к нему. Ноктис заметил, как расширились его зрачки. Что это значит? Что он боится? Ноктис когда-то читал об этом, но сейчас не смог бы вспомнить и алфавит. Он вновь облизал губы, понимая, что либо сделает то, что хочет сделать, либо просто умрет на месте. Но вдруг Игнис не хочет? Или ожидает от него не этого? – Можно… можно я… – слова не хотели вырываться из непослушного горла, а голова шла кругом от напряжения и волнения. Игнис едва заметно кивнул, настолько едва, что Ноктис подумал, что ему показалось. А что если действительно показалось? Как же все сложно. Ноктис глубоко вздохнул, а затем зажмурился, обвил руками шею Игниса и неловко прижался губами к его губам. И замер, ожидая реакции. Он бы не удивился, если бы Игнис его оттолкнул. Если бы сказал, что он все перепутал и понял неправильно. Ошибся, и на самом деле его никто… Но Игнис, конечно же, не оттолкнул. Вместо этого он осторожно обнял Ноктиса за талию и прижал к себе, бережно, как хрупкую драгоценную вещь. И легко ответил на поцелуй, нежно лаская губы Ноктиса своими губами. Ноктис отстранился и, заметив разочарование в глазах Игниса, быстро пробормотал: – Подожди, а то я сейчас вырублюсь. Я… Волнуюсь я очень. – Все в порядке, – ободряюще прошептал Игнис. – Я ведь не сплю, да? Это действительно правда? Ты действительно?.. – Да. На все три вопроса. – И это… – Ноктис показал Игнису валентинку, которую все еще сжимал в руке. Игнис глубоко вздохнул и повторил: – Да. – Но как? То есть почему? – Я не знаю, – Игнис слегка улыбнулся. – Так получилось. – Можно, я еще… Ну, опять… – Не спрашивай. В этот раз Игнис поцеловал его первым, и поцелуй получился более настойчивым, чем предыдущий. И больше похожим на поцелуй, собственно. Игнис раздвинул губы Ноктиса и проник ему в рот языком, осторожно лаская его язык. У Ноктиса вновь закружилась голова, его трясло от волнения и возбуждения, ноги подкосились. Игнис прижал его крепче, не давая упасть; Ноктис ощущал, как громко бьется его сердце, и жар его тела под тонкой тканью рубашки. И еще кое-что. И сам уже находился практически на грани, и если они не остановятся… Громкий писк заставил его подпрыгнуть и отстраниться. Он бы действительно упал, если бы Игнис не придержал его. – Это фритюрница, – спокойно объяснил Игнис, хотя его голос никак не вязался с огнем, полыхающим в глазах. – Картошка готова. – М-м-м, ага, – кивнул Ноктис, не совсем понимая, что он сказал. – Давай я доделаю ужин, – предложил Игнис. – Да-да, хорошо, – Ноктис быстро закивал, понимая, что ему нужна передышка, если он не хочет опозориться, но все равно никак не мог отпустить Игниса, будто приклеился к нему намертво. Игнис снова крепко сжал его в объятьях и выжидающе посмотрел сверху вниз. – Да, хорошо, – повторил Ноктис и опустил руки, которыми цеплялся за его шею, проведя ими по груди Игниса. – Сейчас… – Он вновь потянулся и легко поцеловал его в губы. – Иди, конечно. Игнис отпустил его и нетвердой походкой направился к плите. Ноктис заметил, что он улыбается. Такую счастливую улыбку он видел у Игниса лишь однажды – десять лет назад, когда вышел из комы. **** Ночью, прижимая к себе Ноктиса, уткнувшегося ему в шею носом, и поглаживая его волосы, Игнис не мог поверить, что не спит. Он уже несколько раз ущипнул себя и даже обжегся сковородой, чтобы убедиться в реальности происходящего. Все-таки это был не сон. Игнис потянулся и взял с тумбочки возле кровати небольшой кусочек бумаги, валентинку. Кто бы мог подумать, что в этот раз его ежегодная традиция приведет к такому результату? Игнис вспомнил о коробке, стоящей у дальней стены шкафа в его квартире, коробке, полной валентинок, собиравшихся годами и так и не дошедших до адресата. Возможно, стоило бы показать ее Ноктису и посмеяться вместе с ним над своей чрезмерной сдержанностью и боязнью проявления чувств. А возможно, стоило ее просто выкинуть, чтобы не тащить тяжелое прошлое в светлое будущее. Ведь все это больше не имело значения теперь, когда он слушал в тишине спокойное дыхание Ноктиса, мог прикоснуться и погладить его, мог зарыться носом в его волосы и вдохнуть их запах. Мог обладать. Это так странно и даже немного больно. И просто чертовски, невообразимо сладко. Слаще любых сладостей, которые он когда-либо готовил или еще приготовит. Игнис тщательнее укрыл Ноктиса одеялом и крепче прижал его к себе.