Расскажи мне сказку...

      За окном стоял холодный зимний вечер, выла страшная метель. В доме царило спокойствие, впервые за все время. Кто-то отсиживался на кухне, в ожидании появления в холодильнике чего-то съестного, кроме консерв и давно замороженной рыбы, большинство же отправились на верхний этаж играть в карты на желания. Одна лишь Оди осталась в зале, свернувшись калачиком на диване. Ей было нормально в одиночестве, хотя и скучно. — Что, зверушка, тоже скучно? — послышался голос идущего со стороны кухни Хельсинга. От неожиданности этих слов Оди упала с дивана и стукнулась затылком о пол. — Ай, зачем так неожиданно?! — крикнула она, потирая ушибленное место. — Я не собирался тебя пугать. Так какой ответ на мой вопрос? — спросил парень. — Да, нечем заняться. Наверх играть вообще идти не хочется, они опять какие-то пошлые желания придумывать будут. — И не говори, каждый раз одно и тоже. Кстати, Соня там? — Д-да… там она.       Честно говоря, Оди очень нравился Хельсинг, но он часто проводил время с Соней, из-за чего ей казалось, что незаметна для него вовсе, считала их парой, а свои попытки хоть как-то понравиться парню безнадежными. Поэтому с Соней у Оди складывались весьма сложные отношения. — Что с ней случится, это ужас, — проговорил парень и присел на диван, рядом с ним села девушка. — Да, ужас. Мало ли что загадает наш главный пошляк, — ответила она. — У нас тут все пошляки, забыла? — Нашли тему для разговора! Давай решим — что будем сейчас делать. — Я как раз устраняю нашу скуку этой беседой. Тоже скучно?!       В это время как раз сильнее всего завыла метель, вой которой был похож на вой волка. Оди испугалась и спряталась в угол зала, сжавшись от испуга. — Это всего лишь метель, чего ты испугалась? Оди? Вылезай, — Хельсинг подошел к шкафу, у которого спряталась она.       В ответ девушка лишь промолчала. А метель завыла еще хуже. — Чего бояться этой погоды? Это не волк, Оди. Пошли, а то в углу холодно, — сказал парень и попытался поднять девушку, но та сопротивлялась и не хотела покидать своего убежища.       В итоге там она осталась на целый час, дрожа от звуков за окном. Пока она сидела, уже закончилась игра, все начали расходиться по комнатам ко сну. Никто не обращал внимания на то, что в темном углу кто-то обитает. Наконец, свет в комнате погасили и зал опустел. Буря все не прекращалась.       Прошло еще два часа, на часах пробила полночь. Оди продолжала сычевать в углу. Она не могла сомкнуть глаз, ведь ей так же было очень страшно. А к этому всему прибавился озноб, так как полы холодные, гуляет сквозняк. В это самое время раздался чей-то топот. На Оди пал свет фонаря, от чего она зажмурила глаза и забилась в углу под потолком. — Ты до сих пор здесь? — голос ночного гостя принадлежал Хельсингу. — Ночь на дворе, а ты тут от неизвестной опасности прячешься. Тебе спать давно уже пора. — Я не могу уснуть под такие страшные звуки, — ответила дрожащим голосом Оди.       Парень посмотрел на свою подругу по несчастью, взял ее на руки как маленькое дитя и понес. Девушка чихала, кашляла, ведь ее продуло, но вроде товарищу было на это фиолетово. — А когда буря затихнет? — спросила Оди. — Черт его знает, зверушка, — охотник на нечисть ухмыльнулся и положил ее на диван. Когда простудиться-то успела? — Сквозняк же. Вот и стала знобить. — Понятно. Так, я пошел? Спокойной ночи.       Оди не хотела, чтобы Хельсинг уходил, ей хотелось побыть с ним подольше. К тому же, страх тоже давал о себе знать и вызвал бессонницу. Поэтому девушка незамедлительно вскочила с дивана и схватила уходящего парня за плечо. Тот не понимал — зачем его остановили. — Стой, не уходи. Умоляю. — А что случилось? — Я не могу уснуть, когда за окном такая неспокойная обстановка. А с тобой и не так страшно. — И что ты предлагаешь мне делать? Каким образом я могу тебе помочь? — Хельсинг… расскажи мне сказку. — Воу, это было неожиданно. Но ты же вроде взрослая? Или нет? — Давай сейчас без шуток. Да, я лучше засыпаю, если мне перед сном что-нибудь рассказать. Я бы с радостью сама бы почитала, но не умею. — Читать не умеешь? — Ну да, как душу на фломастеры обменяла, так и не умею я читать. — Ты реально странная, зверушка. Ладно, чудо природы, я за книжкой сгоняю сейчас, а ты сиди и не уходи. Не вздумай снова ныкаться в угол снова, а то буду в смирительную рубашку кутать. — Недалеко же уйдешь? — Я не в далекое плавание в Византию за книгой отправляюсь! Успокойся и жди.       Парень и вправду недалеко ушел — к книжному шкафу на кухне. Нет, это был не холодильник. Вернулся практически моментально. — Метель, она начинает снова выть, — тихо проговорила Оди и спряталась под одеялом. — Оди, — он приподнял одеяло и посмотрел на сжавшуюся от испуга подругу. — Все будет хорошо, я рядом. Как бы это странно не звучало. Так тебе рассказывать сказку? — Давай.       Хельсинг уселся на диване и раскрыл книгу. Тут же Оди вылезла из-под одеяла и устроилась рядом. — Давным-давно, в одном королевстве жили король с королевой. Был у них сын, да все время ему хотелось убежать из королевства. Не любил он всей этой знатной жизни, вот и сбежал однажды ночью, обманув стражей и переодевшись в обычного слугу, — начал парень. — Вот идет он по городу, смотрит вокруг — красота. Король с королевой стремились поддерживать порядок в своем королевстве как общественный, так и городской. Идет себе, вышел к заставе. Там камень стоит, а на нем надписи. Первая гласит:"Налево пойдешь — славу обретешь», вторая: «Прямо пойдешь — богатства всякие найдешь», третья: «Направо пойдешь — смерть свою встретишь». — И что же он выбрал? — спросила девушка. — На смерть пошел наш герой, вот балбес… Ладно, не суть. Так вот, пошел на смерть. Идет день, идет ночь, все никак опасности не встретит. Как тут он встретил на своем пути избушку. — Избушка? Это что? — Домик такой. В этом домике жила старушка, с виду она была добрая, но на самом деле являлась злой ведьмой, которая пожирала всех путников, ночующих у нее. Остановился главный герой у этой ведьмы. Привела она его в комнату и сказала, что пока может посидеть здесь и дождаться готовности ее пирога. А пирог этот планировался быть отравленным. Пока парень ожидал зова старушки, к нему в комнату ворвалась ее внучка. Это была юная девица, поразившая парня своим очарованием. Сказала девица, что нужно уходить, ведь ее бабушка ловила людей и съедала их. — Бабушка каннибал, походу. — А чего ты от ведьмы хотела? Вот парень вышел из дома и поперся вместе с ведьмочкой в лес. Старуха как увидела, так стала страшным чудищем. Погналось чудище за нашими героями. Бегут они, спотыкаются, о колючие коряги цепляются. Поймать их могут скоро, а ведьмочка оказалась хитрой. Кинула она за спину свой платок и появилось там море синее… Господи, что я читаю. — Давай, брат, ты сможешь! — Если бы. Прибежали эти двое в королевство, а король с королевой избрали себе другого наследника. Кстати, пока тот парень ходил уже десять лет прошло. Тогда парню понадобилось, чтобы именно он взошел на престол, ведь новый наследник приходился им дальним родственником. Королева поставила ультиматум, чтобы парень отказался от своей новой подруги и взошел на престол. — И что случилось дальше? — Он отказался от прав на престол, сказав, что эта ведьмочка дороже ему короны. Разозлилась тогда королева и заточила ведьмочку в темницу. Но парень не хотел сдаваться и отпускать возлюбленную. Тогда королева послала его в далекие земли. Если он вернется оттуда живым, то ведьмочку отпустят. Если нет — сожгут. — С-сожгут?! — Оди, успокойся!       Но девушка как только услышала упоминание о сожжении, как вспомнила свое ужасное прошлое и забилась в угол дивана. Перед ее глазами снова появились те крестьяне, которые тащили ее к костру. — Я не хочу в огонь опять! Прошу! — Оди билась в истерике и отбивалась от невидимой опасности. — Черт, Оди, опять теряем! — Хельсинг резко вскочил с своего места и начал трясти за плечи девушку и легонько бить ладонью по лицу. — Оди, опомнись! — Не смейте трогать меня! — девушка была настолько напугана и не заметила, как укусила за руку до крови своего друга. — Да угомонись! Что же, придется принять серьезные меры, — он взял в руки одеяло и замотал в него свою подругу так, что она не могла пошевелиться, и получился пушистый злобный комочек.       Чтобы злобный комочек успокоился, Хельсинг прижал его к себе и обнял. Разъяренная и испуганная Оди удивилась такому исходу событий и постепенно затихла в объятиях парня. Как ни странно, девушка не чувствовала ни смущения, ни страха по поводу того, если бы такое увидела Соня. — Хельсинг, — тихо сказала Оди. — Ты любишь Соню? — А зачем тебе это знать? — спросил парень. — Да так, неважно. Просто ответь. — Даже не знаю. Мы вроде бы друзья, но она пытается начать со мной отношения. Может, мы и станем парой. — Так ты любишь ее? — Не то чтобы люблю, я уважаю ее как друга, пока что. — В каком это смысле — пока что? — Оди, не беси меня! Пока что, потому что кажется, что с ее навязчивостью я буду считаться. — А если бы кто-то другой пытался привлечь твое внимание, то ты бы стал заводить отношения с этим человеком? На этот вопрос Хельсинг промолчал, будто не расслышал, лишь раскрыл книгу на том месте, где остановился. — Ты же хочешь слушать дальше? — холодно спросил он.       Она кивнула и попыталась подергать конечностями в знак согласия. Однако девушка от этого свалилась на бок и не могла уже встать без посторонней помощи. Но она ответила, что ей и так неплохо. — Послали, значит, к дракону. А у дракоши в это время было не самое лучшее время. Тип с женой поссорился, голова разболелась и так далее. Зарычал дракошка и пошел на нашего героя. Тут у парня включились дипломатические способности, пошел он на переговоры с этой ящерицей-переростком. Как ни странно, но дракоша согласился на мир и пошел против королевы вместе с нашим главным героем. Тогда королева уже была готова к похоронам своего сына, а ведьму — к сожжению. Увидела женщина издали свое дитя на драконе и разозлилась, послала она стражу, чтобы они утопили несчастную ведьмину внучку. Вовремя поспел наш герой и перехватил страж со своей возлюбленной, подхватил на руки девушку, сел на дракона и улетел… — А дальше? Ой! — с этими словами комочек-Оди упала на пол.       Парень слегка хихикнул, увидев свою подругу в таком неловком положении. Да, Хельсинг практически никогда не выдавал своих эмоций, редко улыбался, но сейчас он не был похож на себя самого. Не медля, парень поднял с пола Оди и развернул из одеяла. — Какая же ты забавная, — с улыбкой сказал он. — Не думала, что ты можешь быть таким… веселым, — ответила девушка, с удивлением смотря на друга. — Извини, просто ты всегда попадаешь в такие ситуации, что волей-неволей вызываешь положительные эмоции. Как у тебя это получается? — Даже не знаю, это наверное счастливая случайность для тебя. Возможно я просто неприятна здесь всем, и люди ищут повод для смеха. Это оказываются мои неудачи. Видимо от самого моего появления на свет мне выпала такая несчастливая доля — быть потехой для окружающих. Прости, меня занесло тут, маленько. Мне не хочется жаловаться на свою жизнь, но порой хочется убежать, скрыться, чтобы никто ничего не видел и не слышал. К сожалению, я слишком привязалась ко всему в этом доме и не хочу уходить. Это и держит меня здесь.       Резко наступила тишина, девушка отвернулась от Хельсинга, она не хотела, чтобы он увидел ее слезы. — Ты расстроена из-за меня? — Дело не в тебе, дело во мне самой. Я вызываю у людей отвращение, поэтому. Как же я себя ненавижу! — В тебя вселился дух философа-Коффи? — Даже ты не можешь меня понять, насколько все плохо… Я больная, Хельсинг, понимаешь? Больная на всю голову. Спаси меня или убей сразу…       Снова Оди оказалась в объятиях парня. — Никогда! Слышишь, никогда так не говори о себе! Ты не больна, не больна! — Почему ты врешь мне? Я же знаю себя лучше. Мне надоело скрывать то, что мне плохо в душе, что я всем мешаю и не приношу команде ничего, кроме проблем. Я вру себе, я вру вам, а именно тебе.       Девушка вскочила со своего места и со слезами убежала к себе в комнату. Честно говоря, такое поведение Хельсинга сильно удивило.       На следующий день Хельсинг пытался найти Оди, чтобы извиниться перед ней за вчерашнее. Правда она с самого утра не появлялась в коридорах, не выходила из своей комнаты. Тогда парень забеспокоился — вдруг с его подругой что-то случилось. Он решил заглянуть в ее комнату, чтобы проверить состояние девушки. Но когда открыл дверь, то был шокирован увиденным. Одержимая сидела в углу комнаты, она была тиха и не шевелилась. Ее руки были изрезаны, а рядом лежал окровавленный нож. Кровь с порезов стекала прямо на подол ночной сорочки девушки и оставляла там яркие красные пятна. Девушка поникла головой и сильно побледнела. — Оди, нет, — тихо проговорил Хельсинг. — Нет, как ты могла, нет, Оди! Парень незамедлительно подбежал к ней и попытался привести в чувства. — Оди, очнись. Я прошу тебя, очнись, не умирай. Зря я тогда не послушал, ты и вправду больна. Прошу, живи.       Оди не подавала никаких признаков жизни. Она все так же молчала. Однако через несколько минут девушка нервно задергалась и чихнула. — Господи, ты жива! Ты жива, я верил! — Хельсинг резко вскочил и в радости вскрикнул. — Я верил! — Хельсинг, что ты здесь делаешь? — спросила притихшая Оди. — У меня такой же вопрос к тебе. Что ты творишь? Зачем ты резала себе руки? — Я не знаю. Понимаешь, я творю все как-будто бессознательно. — Оди, я волновался за тебя. Зачем ты так меня пугаешь? Девушка потупила свой взгляд и отвернулась. — Я не достойна того, чтобы кто-то проявлял обо мне заботу. — Так, хватит. Просто помолчи и позволь мне помочь тебе. Пошли, нужно промыть порезы.       Друзья направились в сторону ванной комнаты. Все время Оди словно спала и была наполовину оторвана от внешнего мира. Она ничего не замечала, еле-как шла, опираясь лишь на Хельсинга. За это время парень успел наложить бинты на порезанные руки своей подруги. — Я ненавижу себя, — кое-как проговорила она. — Рад за твою хорошую самооценку, — безразлично ответил он ей и отвел ее обратно в комнату, предварительно забрав у Оди все режущие-колющие предметы. — НЕ СМЕЙ себя резать больше. Иначе буду из-за этого каждый день купать в святой воде. Девушка поджала губы и надулась. — Бака! — Тебе охота убить себя? Отлично, плюс один суицидник. — Никто все равно не будет плакать по мне, если я умру. Если я исчезну, то все смогут быть счастливее.       Тут наша Оди решила попробовать отнять нож у друга, но тот увернулся. Так повторялось раз пять, пока Хельсинг не взял девушку за запястья ее рук, после чего прижал Оди к стене и завел ей руки назад. — Что же ты никак не успокоишься? Придется все ножи в доме попрятать от греха подальше, — с небольшой злостью сказал парень. — Все равно же придется избавиться от себя! — дрожащим голосом ответила ему она. — Только попробуй! На том свете все равно достану и тогда… — Все, пожалуйста, отпусти меня, ты пугаешь меня! — Ты тоже пугаешь. Сама напросилась, буду ведь теперь весь день с тобой ходить, — голос Хельсинга звучал все также строго. — Прошу, я даже на это могу согласиться, только отпусти! Пожалуйста! Наконец, парень ослабил свою хватку, и девушка благополучно улизнула, направившись в сторону зала. Хельс припустил за ней. — Да твою ж одержимость, куда ты опять убегаешь?!       Стало сразу заметно, как Оди повеселела, почувствовав свободу. Резко из депрессии она перешла в эйфорию. Теперь уже девушка с визгами убегала от своего друга. — Попалась! — не успела девушка и убежать, как ее тут же поймал Хельсинг. — Все! Сдаюсь! Ты победил! — все так же задорно говорила она, брыкаясь в руках парня. — Спокойно, не рыпайся.       И тут их взгляды встретились. Как сильно начала смущаться Оди, но пошевелиться не могла, все смотрела на парня. Хельсинг тоже был обездвижен, только сейчас он стал замечать, как привлекательна его подруга. Так они очень долго стояли и смотрели друг на друга. Все словно исчезло, в этом мире остались только эти двое. Они вовсе забыли о том, где находятся, кто они…       От этого забвения их разбудил крик Элли, которая пыталась достучаться до своих друзей-в-забытье. В тот же самый момент Оди убежала прочь, дабы избежать лишних вопросов в ее адрес. — Что произошло? — спросила Элли. — Убежала, — разочарованно проговорил Хельсинг и посмотрел в сторону лестницы. — Ты в порядке? Что у вас там случилось? — До сих пор не соображаю. Но чувства я испытал довольно… странные, такого со мной раньше не было. — Ты не обидел ее? — Кого? — Оди, кого же еще! — Нет. Мы просто стояли, смотрели друг на друга, а потом, когда ты пришла, она убежала. К себе, кажется. Надеюсь я все ножи спрятал от нее. — Ножи? — Забудь. Как же это все-таки странно. Что между нами произошло? — Амиго, ты походу влюбился. — Бред, полнейший бред. Такого быть не может. — Да брось, я полностью уверена, что тебе нравится Оди. По крайней мере, мне кажется, что она подойдет тебе лучше, чем Соня. — Элли, ты представляешь, как странно выглядят вместе охотник на нечисть и… нечисть? — Она одержимая, во-первых. Во-вторых, вы с ней давно друзья. В-третьих… — Элька! Хватит заливать. — Я все чую, мое испанское чутье влюбленности никогда не подводит.       В усталости от приставаний Элли парень присел на пол и что-то невнятно пробормотал. — Если тебя это успокоит, то… да, возможно мне она нравится, но я не уверен. Просто не особо разбираюсь в этом всем. — Ты просто отвергаешь то, что могут признать в обществе пару охотника на нечисть и одержимой. Я когда-то думала, что меня с Шизо могут отвергнуть. Но все равно нас приняли даже такими. — Дело не в этом. Что Оди нашла в своей противоположности, то есть во мне? — Ей нужен тот, кто защитит ее от агрессии этого мирка. Ты же видел, как иногда гоняют Оди девчонки? Правда, когда ты стал за нее заступаться, дела пошли с этим получше. Притихли, сплетницы. — Неужели? Хм, и что же делать? — Признаваться! — Ну нафиг. — Или хотя бы попытайся с ней встречаться. Но так как это чудо нелюдимое, то сделать первый шаг будет очень трудно. — Оди доверяет мне. — Тогда, твоя ситуация не такая тяжелая. Так что adelante, amigo! Твоя жизнь в твоих руках!       Парень направился так же к комнате своей подруги, но все не решался войти. Из-за двери была слышны игра на гитаре и сиплый голос Оди, видимо она исполняла какую-то песню. От этого пения тоскливо становилось всем, кто проходил мимо. — Наверняка она не захочет меня видеть, может смогу зайти к ней попозже, — Хельсинг отошел от двери и утяпал на этот раз к себе.       В комнату к Оди кто-то постучался. Девушка оставила гитару на подоконнике и пошла открывать неизвестному. Им оказался Шизо. — Ой, Шизо, что ты здесь делаешь? — спросила Оди. — Привет, — скромно ответил Шизо. — Конечно, неприлично вторгаться в личную жизнь других, но я тут неподалеку был и видел, что Хельсинг стоял у твоей двери и кажется что-то говорил. — Хельсинг? — Вы там случайно не поссорились? — С чего ты это взял? — Значит показалось. — С чего это тебя волнует? — Я твой друг в конце концов. Так что там у вас случилось? — Похоже, я схожу по нему с ума. Точнее, у меня уже едет крыша от этой влюбленности. Что мне делать, Шизо?       Оди бессильно грохнулась на кровать вниз лицом и проорала от беспомощности. Шизо же подошел к ней и перевернул на спину. — Понимаю твою беду. И вот что могу сказать — чтобы это прекратилось тебе следует ему признаться, — сказал ей парень. — Я боюсь, он наверняка посмеется надо мной. Тем более просто признаться — сложно, очень сложно, — ныла она. — Не стоит бояться разочарования. Вдруг все сложится. А также если признаешься, то и на душе будет легче. — Ты конечно прав, есть, правда, один нюанс. Я никак не могу побороть застенчивость. — Просто подойди к нему и скажи. А потом можешь смело идти в тактику наступления. Правда не советую — так можно сделать хуже. Говорю тебе как бывалый молодой человек. И не жди ничего, ты сама должна сделать первый шаг. — Спасибо за совет. Быть может, это и вправду рабочие методы. Тогда я просто буду носить кого-то на руках. — Не сломишься? — Я одержимая, забыл?       Друзья попрощались, и Шизо скрылся в коридоре. — Не стоит бояться лишний раз разбиться душой от несбывшихся надежд. Даже если я ему не нравлюсь — будет легче. Шизо прав, точно прав. Пойду к Хельсингу… вечером.       Вот так и сидели эти двое и ждали. А чего — не пойму. Наконец к вечеру началась движуха. Оди — к Хельсингу, Хельсинг — к Оди. Вот так и получилось, что эти двое встретились в коридоре. — Ой, привет, — тихо проговорила девушка и уже хотела было свалить, как… — А ну стой! Не убегай вновь! — парень схватил ее за руку и притянул к себе. — Зачем ты приходил ко мне? — Кто тебе про это рассказал? — Шизо, но зачем тебе знать об этом? — Мне важно знать, кто тут такой любопытный и лезет в чужие дела. — Он случайно! — В это не особо верится!       В этот миг мимо проходила Соня. Иначе говоря дальше началось веселье, ибо увидев стоящую совсем близко с Хельсингом Оди, Соня прифигела. — А что вы тут делаете? — спросила девушка.       Воспользовавшись замешательством, одержимая отбежала на другой конец коридора. — Сонь, ты не подумай ничего. Просто разговариваем. Друзьям уже и поболтать нельзя? — спросил парень. — Друзьям, значит. Ну ладно, — с подозрением проговорила Соня и ушла по своим делам дальше.       Наконец, Соня скрылась из поля зрения, и опасность получить люлей миновала наших героев. — С какой стати ты скрываешься от Сони? — спросил Хельсинг. — Мне не особо охота встречаться с этой мадамой, а то знаю, что она может меня удушить при первой же возможности, если увидит рядом с тобой. Теперь будет всем рассказывать про то, что «бывшие друзья стали парой», — ответила девушка. — Ей не поверят. Надеюсь, по крайней мере. — Так зачем ты приходил ко мне? — А… ты зачем шла в такой поздний час? — Сейчас не так поздно. — Черт с ним. Отвечай! — Ну, я вспомнила, что мы кажется вчера не дочитали книгу. — Книгу? Только поэтому? — Мне скучно проводить этот вечер в одиночестве. — Книгу-то мы дочитали. Хотя я бы не отказался от вечера в твоей компании. — Стоп, ты сейчас серьезно? — Серьезно, пошли. Будем как обычно… -…страдать фигней. — Такое чувство, что у нас общие мысли. — Мы же друзья, что поделать. — К кому пойдем? — В зале людей много. У вас там как в комнате? — Тоже. Пошли к тебе, у нас выбора нету. — А если бы выбор был? — Оди!       Девушка аккуратно приоткрыла дверь в комнату и вошла, таща за собой своего друга. Тем временем Хельсинг заметил гитару, лежащую на подоконнике, и взял ее. — Удивительно, что я помню этот день, — сказал он. — Какой день? — Оди вопросительно посмотрела на парня. — Вечер после нашего с тобой знакомства. Тогда ты учила меня играть на гитаре. Но. столько времени прошло с того момента, я уже и позабыл, как играть. — Ну так давай вспомним. Бери гитару и садись рядом со мной.       Получилось так, что друзьям пришлось сидеть вплотную друг к другу. Хельсинг попытался сыграть что-нибудь, но получалось плохо. — Бедняга, совсем забыл. Давай сюда, сыграю, попробуешь повторить? — спросила девушка, переняв гитару в свои руки. — Постараюсь, по крайней мере, — ответил ей друг. — Смотри только, я по сто раз играть не буду. — Понял я, играй уже!       В руках Оди инструмент звучал уже по-другому. И это неудивительно: сколько раз она от скуки брала в руки гитару, учила аккорды. Конечно, ей до уровня мастера было далеко, но все равно. — Все, теперь ты. — Хорошо. Только сразу говорю: за кровь из ушей не отвечаю. — Да ладно тебе! Всему учатся. И ты научишься. Обещаю. — Реально? — Честное пионерское! Уж я тебя заставлю. — Не надо, зверушка, знаю, как заставляешь. — Играй, чувак, мне охота послушать.       На этот раз играть получалось куда лучше. Парень начал вспоминать и включаться в это занятие. Хотя, на последних нотах он сбился. — Стой, стой, — начала тормозить его девушка. — Так никуда не годится! Давай хотя бы доведу до конца.       Она положила свои руки на руки друга. — Расслабь руки, — сказала она. — И смотри.       Но Хельсингу до гитары не было дела. Его волновала эта опасная близость с одержимой, эти слабенькие руки девушки, пытавшиеся совладать с его руками. — Ты меня слушаешь? — с нотой недовольства в голосе спросила Оди. — Я не могу сосредоточиться, когда ты так близко и к тому же разговариваешь, — ответил парень и тут же опешил. — Прости, что отвлекаю. — Ты извиняешься за то, чего не делала? Глупая, ты не отвлекаешь.       От этого девушка еще больше смутилась и уже было вскочила с своего места, но тут же парень вернул ее назад и посадил к себе на коленки. — Что ты делаешь?! — Оди попыталась слезть, но по каким-то причинам это не получилось. — Возвращаю на место подругу, — с какой-то хитростью в голосе ответил Хельсинг и притянул к себе Оди. — Я и так потеряла голову из-за любви к тебе, а сейчас теряю рассудок вовсе, не мучай меня, прошу, — губы девушки дрожали от переизбытка эмоций. — Прости, но я больше не хочу скрывать к тебе чувств.       В это мгновение она прильнула к парню и поцеловала его. После этого девушка прикрыла лицо руками и отвернулась от него. Но тут же Хельсинг повернул ее к себе и поцеловал сам. На этот раз поцелуй длился дольше. Наконец, когда они отстранились друг от друга, Оди призналась ему: — Ты мне нравишься. Даже не — я люблю тебя. Не как друга, больше… — Я все понял. Думаю, что это взаимно. — Но, ты же все время был с Соней, разве она для тебя просто друг? — Забудь про Соню. Мы просто общались. Сейчас я просто хочу быть здесь, рядом с тобой.       В этот момент Оди почувствовала себя самым счастливым человеком на Земле и обняла парня. — Будем еще бренчать? — спросила с улыбкой девушка. — Завтра. Сейчас уже поздно. Ты наверное спать хочешь, — Хельсинг поставил гитару на пол. — Вовсе нет.       Но судя по тому, как она вяло ответила, то нужно было утверждать обратное. И через некоторое время Оди склонилась к подушке и спокойно задремала. — Спокойной ночи, зверушка…       И всё-таки, какое счастье иметь рядом с собой того человека, который будет тебе дорог.