This Time, I'll Never Let You Go

Слэш
Перевод
R
Завершён
18
переводчик
Автор оригинала: Оригинал:
Пэйринг и персонажи:
Размер:
7 страниц, 1 часть
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
18 Нравится 2 Отзывы 2 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Двадцатидевятилетний Такахиро безучастно смотрел на огромный камин перед собой. В комнате было темно, тишина ночи нарушалась только громким, тяжёлым дыханием позади него и шумом пламени —о, да, треском огня, который охватил и теперь поглощал ту огромную дрянь, брошенную в него. Он не мог понять эти… эти новые эмоции, что зарождались в его груди. У него было всё, чего мужчина мог желать — деньги, слава, хорошая репутация и куча девушек, которые таскались за ним повсюду. Ему удалось захватить компанию и семью у своего гордого отца. О, его отец был таким гордым. Когда всё ещё был жив. До того, как Такахиро вонзил ту длинную, сверкающую катану прямо ему в живот перед всей семьёй. Это было так впечатляюще — как ему удалось подняться на вершину и отвоевать место главы семьи. Их семьи. Это было так легко, словно разрезать горячим ножом кусок сливочного масла. Он не чувствовал никаких угрызений совести, погружая клинок всё глубже и глубже, игнорируя болезненные хрипы, пока глаза его старика постепенно затягивала тусклая пелена полумрака, смерти. Я заслужил право на это место, — думал он, вытаскивая катану из теперь безжизненного тела своего старого отца. Его собственной плоти и крови. Того, кто вырастил из него холодного, коварного сукиного сына, которым он и был сейчас. Так было заработано право на власть, всё честно. Даже если это стоило жизни его отца. После этого все боялись и уважали его. Сила, с которой считались. Капризный император, который мог смеяться с тобой, а в следующую секунду воткнуть тебе нож прямо сердце. Он, в некотором роде, страдал биполярным расстройством, и он это знал. Возможно, он ещё и немного психопат, я никогда не узнаю. Я же не психиатр, в конце концов. Така пожал плечами и наклонил голову. Вспышки света от ярких жёлтых языков пламени из камина танцевали на его чистой, белой коже, заставляя его выглядеть взрослым — нормальным, красивым взрослым — на этот раз. Он мог быть холодным, бессердечным убийцей и главой семьи якудза, но у него всё ещё было сердце, что билось в его груди. Он по-прежнему чувствовал эти странные эмоции, которые люди обычно называли любовью. Это было так смешно, когда он однажды проснулся, тоскуя по одному человеку, внезапно желая быть рядом с ним всегда, всегда. Но, к сожалению, упомянутый человек не разделял его чувств. Бедный Така, его сердце разбилось, как чёртова хрустальная ваза, когда ему было пятнадцать лет. В то время он плакал, как какой-то сопляк, цепляясь за человека, который был с ним всё время, сколько он себя помнил. Человек, который пришёл из побочной семьи, которая подчинялась основной, человек, который баловал его конфетами, человек, который научил его правильно читать, писать и держать меч. Он был для Таки целым миром, как бы банально это не звучало. Конечно, он был молод и наивен и верил, что этот человек останется рядом с ним навсегда, что он увидит, как Така, наконец, станет главой семьи, что этот человек будет принадлежать ему, ему и только ему в будущем.

***

Но вселенная — жестокая, безжалостная сука. Как оказалось, этот человек был натуралом, которого ещё поискать надо, и он не изменил своего мнения, покинув особняк, чтобы учиться, найти работу и создать семью. С девушкой, которую он любил. И это было пиздец, как больно. Это был действительно огромный удар по его молодому, наивному разуму, потому что как он посмел?! Как он посмел влюбиться в кого-то другого? Как он посмел влюбиться в девушку, когда у него был Така, который смотрел на него своими большими и невинными глазами, умоляя, чтобы он взял его прямо здесь и сейчас?! Така был готов, он всегда был готов запрыгнуть на ближайшую кровать и раздвинуть ноги, чтобы получить желаемое проникновение, но ни одной из этих диких фантазий не суждено было сбыться, потому что, чёрт, тот человек сам сказал, что он homo janai*.

*не гей.

Homo janai. —Пфф! — Така не мог удержаться от громкого хихиканья, когда вспомнил эту часть своей подростковой жизни. — Ты всё ещё помнишь об этом? Ахахаха, твоё лицо было таким забавным тогда! — он засмеялся и, больше ничего не говоря, откинулся на огромное кресло, на котором он сидел. Его улыбка была такой широкой, такой блаженной, когда он вспоминал покрасневшее, шокированное и полное отвращения лицо человека, которого он так любил. Это было действительно смешно! Но тогда это было не так. Это было так больно, настолько разрушительно, что он думал, что его грудь просто взорвётся или что-то столь же унизительное. Мужчина мог просто пырнуть его ножом, и Така лучше предпочёл бы это, чем быть отвергнутым и видеть хмурый взгляд на лице человека, которого он так уважал. Было больно, но он всё равно отпустил его. Никто не уходил из якудза, не потеряв как минимум пальца и/или конечности, но Така умолял отца за его жизнь, потому что это то, что любовь может сделать с людьми. Она делает тебя слабым и сильным одновременно. Она заставляет тебя думать и действовать, как придурка. Более того, она заставляет тебя думать, что ты совершил благородный поступок, позволив человеку уйти ради того, чтобы тот был счастлив. Лишив счастья самого себя. Его пятнадцатилетнее «я» могло быть удовлетворено этими смехотворными, до ужаса гейскими мыслями, но теперь, когда он думал об этом, это была самая большая, полнейшая чушь, с которой он когда-либо сталкивался. Я имею в виду, какого хера? Отпустить его? Чтобы он был счастлив? А как же я?! Это полная, абсолютная херня! Если ты хочешь быть счастлив, ты должен двигаться и зарабатывать счастье своими силами. Возьми это. Бери всё, чего ты, блять, хочешь, пока не будешь удовлетворён! Возьми всё.

***

И Така сделал это. Поднявшись на вершину клана, он тут же отправился на поиски мужчины. Это была паршивая работа для лидера, как он, но это всё же лучше, чем зависать в случайных клубах и потрошить предателей, которые вообще осмелились дурить его. Это заняло дни, четыре мучительно медленных дня, пока он не нашёл его. Пока он не нашёл мужчину, которого он ох-так, так любил. И в этот раз, Така ни за что не позволит ему уйти. — Это было очень грустно, знаешь? — внезапно начал он в разговорной манере, огромная ухмылка на его губах превратилась в мягкую, дружелюбную улыбку, когда он взглянул на камин. Вонь от горящей плоти, конечно, была отвратительной, но Така делал это бесчисленное количество раз — наблюдал, как его отец наказывал изменников и предателей, заживо сжигая их, поэтому это больше не имело никакого эффекта на него. — Я думал, что ты поймёшь меня? Ты всегда понимал меня, даже лучше, чем мои родители, поэтому я думал, что ты примешь меня таким, какой я есть, когда я признался тебе. Я думал, что ты чувствовал то же самое, потому что для чего тогда были те взгляды? Для чего были те поглаживания, касания и улыбки? На самом деле, ты заставлял мою голову болеть, даже когда давно исчез, ты, глупый сердцеед… Така глубоко вздохнул, пробегаясь своими женственными пальцами по мягкой подушке на подлокотнике. Мелодичный звук — приятный для его ушей, но жуткий на фоне абсолютной тишины вокруг — как будто он глубоко опечален и скорбит по первой любви, которую он потерял годами, годами ранее. — Ты должен был видеть меня, когда я закончил старшую школу, знаешь? Мой старик был там, но он очевидно не был доволен. Он хотел большего, что-то вроде награды или чего-то ещё, но я тупой и без тебя рядом, это было просто невозможно! Ты должен был видеть, как я надрал задницы тех старых ублюдков, которые хотели нагнуть меня и засунуть в меня свои члены! Они не могли держать свои вонючие старые члены в штанах и даже напали на меня прямо в поместье, можешь поверить в это? Его глаза расширились, когда он затерялся в вспышках воспоминаний. Никто не отвечал ему, только пламя громко шумело, заполняя мёртвую тишину в тёмном зале. — Поэтому я схватил свой танто и выпотрошил их всех, как ты меня учил! — его глаза заблестели, тёмные зрачки сумасшедше сверкали, когда совершенно ужасающая ухмылка расплылась на его пухлых губах. Он выглядел и говорил, как счастливый ребенок, который хорошо справился с чем-то и мечтает показать это своим родителям, чтобы его похвалили или что-то в этом роде. — Там было море крови! И глазных яблок! И отрубленных рук и членов! Они не были моими первыми жертвами, но это, безусловно, было классно, знаешь? Убить кого-то, кто угрожал мне, нэ? — сказал он, прежде чем тихо засмеяться и повернуться к ярко-оранжевому пламени, что пожирало труп. Чёрт возьми, сколько времени потребуется, чтобы сжечь тело дотла? Я начинаю уставать от этого, моу! Те ублюдки могли убить его. Оборвать его жизнь, не дав другого шанса встретиться с мужчиной из своих (мокрых) мечтаний. После этого до него дошло, что пришло уже чёртово время оторвать свою задницу от стула и измениться. Изменить себя, чтобы суметь изменить свою паршивую судьбу. И он добился этого, спустя долгие годы кровопролития, вымогательств, шантажа, торговли незаконными вещами и контроля подпольного мира — ему удалось это, Таке удалось это. И в качестве бонуса он нашёл этого мужчину! Но он не просто ворвался в дом мужчины и потребовал, чтобы тот взял его, господи, это было бы так низко и дёшево. Така практически пускал слюни на мужчину, которого любил, но он не собирался предлагать себя, как дешёвая шлюха из Кабуки Чо. Он даже не показывал своего лица. Он просто следовал за ним повсюду, от дома до работы, до бара, которым он владел, и до кафе, куда он водил свою любимую жену на свидания. Подождите, я забыл упомянуть, что он — мужчина, которого Така до смерти хотел снова встретить, мужчина, что был причиной, почему Така проглатывал все смертельные угрозы и уворачивался от пуль каждый чёртов день — уже женат? На девушке?! Это больно. Пиздец, как больно, снова, особенно, когда он мог видеть, как они ворковали в кафе, словно голубки — пока Така незаметно наблюдал за ними со своего места, его тёмные очки зловеще блестели, а воротник его свитера был поднят, скрывая половину лица. От этого он задыхался, ему хотелось проблеваться от целой чашки капучино и вафлей, которые он сожрал, пока смотрел за парочкой с отвращением, яростью и нескончаемой завистью. И, когда мужчина наклонился вперёд, чтобы поцеловать девушку в губы, Така был так, так близок к тому, чтобы просто подняться, подойти к столу и воткнуть нож в голову этой женщине. Но он сдержался. Потому что это было бы хлопотно, и огромное количество свидетелей вокруг стали бы той ещё занозой в заднице для него, чтобы всё зачистить. И ещё потому что мужчина выглядел таким великолепным в этой кожаной куртке и с растрёпанными светлыми волосами. Така мог слышать голос мужчины, который с годами стал глубже, сексуальнее и мужественнее, и ох. Это заставило член в штанах Таки дёрнуться и встать. Возможно, ему стоило пересмотреть свои принципы о не опускании до дешёвой шлюхи. От этих прикрытых глаз, убийственного взгляда и божественно сексуального голоса Така был готов перестать придерживаться своих строгих принципов. Наверно, я всё-таки могу быть дешёвой шлюхой, ох, чёрт возьми, он может использовать меня так грубо, как хочет, гхаааааа я не могу поверить, что у меня стояк просто от мысли об этом, твою мать!

***

Итак, прежде чем Така успел потерять рассудок от своего непрекращающегося возбуждения и стремления заполучить всё внимание и любовь мужчины, он уже знал, что ему нужно действовать. И чертовски быстро. Возьми это. Возьми всё, Така, — твердило его сознание. И он это сделал. Но, к несчастью, дерьмо случается, как раз тогда, когда тебе это не нужно. И у Таки не было ничего, что могло бы разлучить их. Поэтому он поступил правильно и сжёг тело.

***

Он усмехнулся и поднялся со стула, разминая конечности и массируя шею и плечи. Чёрт, он никогда не мог подумать, что вести монолог может быть так утомительно. Теперь ему нужно отдохнуть, расслабиться и получить сногсшибательный секс, которого он жаждал с пятнадцати лет.

***

Улыбнувшись, он медленно двинулся — грациозно, как леопард, преследующий свою испуганную жертву — к неподвижной, но всё же слегка дрожащей фигуре, сидящей на другом мягком стуле. Он выглядел таким великолепным, таким красивым, таким сексуальным вот так — с распахнутыми от страха и предательства глазами, с каплями пота, что катились с его висков (и заставляли Таку хотеть просто отбросить всё и слизать их и, ох, я определённо сделаю это позже), его идеальные губы были приоткрыты, чтобы вдохнуть воздуха, и эти скулы, эти чёртовы мужественные, выточенные скулы заставляли колени Таки подгибаться. Ох, я забыл рассказать о его глазах? Эти большие, с тяжёлыми веками глаза были наполнены чем-то вроде страха, боли, неверия и обречённости. А, и злости. Они горели от злости. Сам по себе мужчина заставлял Таку капать слюнями на пол. Добавить тени от пламени, что танцевали на его лице и руках, и Така был почти готов прыгнуть на его колени и тереться задницей — быстро и настойчиво — о покрытый джинсовой тканью пах. Така облизал свои губы, наконец, остановившись прямо перед мужчиной. Он возвышался над ним, и мужчина вытянул шею, чтобы взглянуть на него пылающим, злым взглядом, который Така мог только волнующе истолковать как глубокое, горячее желание его. — Почему ты сделал это…? — прохрипел он, его голос был низким, грубым, таким сладким для ушей Таки. —Ммм? Nani ga*? — спросил Така с напускной невинностью, когда бесстыдно разглядывал красивые черты лица мужчины своими широкими миндалевидными глазами. Он поднял руку, не обращая внимания на боль, которая пронзила его грудь, когда мужчина заметно вздрогнул, чтобы убрать эти мешающие светлые пряди за его ухо. Это было нежным проявлением любви, та же забота, которую проявлял он, когда Така всё ещё был ребёнком, но это заставляло мужчину ещё больше ненавидеть его и злиться.

*Что именно?

Мужчина нахмурился, стряхнув руку Таки со своего лица, и процедил следующие слова. — Ты убил её…— он скрипнул зубами, но Така был слишком занят тем, что оседлал его бёдра и удобнее устраивался на коленях мужчины. — Ты знаешь, что я люблю её, и всё равно убил её… ты… ты изменился… ты… я больше не знаю тебя…— он подавился воздухом, когда Така начал двигаться, тереться своей упругой задницей о пах мужчины. Така хотел сказать, что это нормально, все меняются; что всё хорошо, потому что Така уже больше и сам не знал себя, и он правда должен прекратить говорить, что любит эту суку, иначе, Така не возражал, чтобы заткнуть его рот чем-нибудь. — Тихо, шшш, — успокаивал его Така, наклоняясь, пока не коснулся своим лбом его влажного — его бёдра двигались вперёд и назад, его задница подпрыгивала, вытягивая раздражённые, злые рычания из мужчины, которого он так любил. — Я сделаю что угодно для тебя… она мешала, поэтому я должен был избавиться от ахннн неё, — Така прикрыл глаза, когда продолжал двигать бёдрами быстрее, сильнее прижимаясь к нему, чтобы создать восхитительное трение между своей задницей и неподвижным телом под ним. — Разве ты не —ахх— понимаешь? Я рискну всем ради тебя… разве ты не понимаешь, как я… — он прикусил свою пухлую нижнюю губу, ускоряясь. —… люблю тебя, нэ? Его тёплые, мягкие руки обхватили эти мужественные скулы, заставляя мужчину смотреть прямо на него. Его похотливый взгляд был встречен подавленным и злым, но его это не волновало, ему было абсолютно наплевать. Он. Он мой. Мой. — Ты же понимаешь… хнг… я никогда не полюблю тебя, даже если ты будешь делать всё это, верно? — прошипел мужчина, вероятно, контролируя естественную реакцию своего тела на обольстительные действия Таки. Он не мог винить его, он только что увидел, как его жена была убита и брошена в огонь всего несколько часов назад, поэтому хорошенький парень, извивающийся, стонущий и скачущий на его коленях всё ещё не был оправданием, чтобы иметь стояк, верно? Верно. Така кивнул себе, его губы расплылись в огромной усмешке, когда он говорил прямо в ухо мужчине — совершенно не замечая слёз, которые тихо катились по его покрасневшим щекам— — Я понимаю, Тору-сан, — горячо прошептал он, зарабатывая смиренный стон от более крупного мужчины под ним. — Я знаю.

***

Такахиро не знал, плакал ли он от радости воссоединения со своей первой любовью после более чем десятилетней разлуки или из-за того, что понимал, болезненно осознавал, что он никогда не сможет добиться любви и чувств от этого мужчины. Ни сейчас, никогда.
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.