Проклятье Тёмного Лорда

Босые ноги насыщаются холодом каменного пола. Он ступает бесшумно и всегда неспешно. Величественно, как и полагается повелителю бузинной палочки — непобедимой. Непобежденной. Узкие ноздри втягивают недостаточно воздуха для тела взрослого человека, и приходится делать вдохи сквозь зубы. Шипящими звуками напоминает змею — гибкую и опасную, но чувствует он себя не так. На вершину башни ведет бессчетное множество ступеней. Ему не составило бы труда подняться при помощи магии и влететь в небольшое окно, подобно облаку ядовитого пара. Однако пешее шествие более триумфально и торжественно. Зрелище — все, что осталось ему после Победы. Когда был свергнут, сломлен последний противник, уничтожен каждый дерзнувший. Когда сопротивление опустило головы, признавая единственного правителя, и не осталось никого более, способного бросить вызов… Удовлетворение так и не пришло в его лишенную души грудь. Ничего не пришло. Слова глупого, жалкого, самонадеянного мальчишки, будто вечное проклятье, выли, лаяли в воспаленном уме Волдеморта беспрестанно — точили разум и причиняли дискомфорт даже теперь. Слова о раскаянии. Такой уверенный в своей правоте: «Раскайся, пока не поздно, Том». Такой глупый. Его последние слова. Темный Лорд растягивал безгубый рот в улыбке — лживой и блеклой, потому что мальчишка ушел, а слова мертвеца остались. И невозможно было заставить Поттера раскаяться в сказанном и подавиться, забирая свою дерзость назад. Ничего. Он придумал иную месть. Тонкие бледные пальцы нежно поглаживали смертоносную палочку, но мысли находились не с оружием, а на верхнем этаже башни, в холодной одиночной камере, куда он направлялся. Последнее время только предвкушение давало ему некое подобие цели. Наполняло существование чем-то малопонятным, притягательным. Когда массивная дверь камеры отворилась, он не сразу смог рассмотреть съежившуюся в углу за узкой кроватью фигурку. Она не пошевелилась, но было ясно — она почувствовала постороннее присутствие. Дыхание ее стало реже, напряженнее, а тело будто еще уменьшилось. Воздух почти затрещал электричеством. — Встань, — он не любил повторять. Она и не заставила — повернулась резко, как от удара кнута, и упала на колени, низко поклонившись. Волдеморт повернул голову, с любопытством ребенка осматривая свою игрушку. Худенькое тельце мелко дрожало, и ему было интересно — от страха это или от холода, царившего в камере. — Ты рада видеть меня, магловка? — Да, повелитель, — ответила она так быстро, как будто в его отсутствии только и делала, что репетировала ответ на этот вопрос. — Хорошо. Подойди же ближе и поприветствуй. Девушка напряглась, но не двинулась с места. Только вцепилась в подол надетого на нее подобия робы до побеления пальцев. Темный Лорд легко взмахнул палочкой, и она, уловив боковым зрением это движение, заскулила и стала отползать обратно в свой угол. Но рука поднялась не карать. В этот раз на ее плечи опустилось одеяло. — В мои планы не входит твоя скорая смерть от переохлаждения. Пленница ухватилась за край одеяла, как за спасательный круг. Лицо ее закрывали волосы. Когда-то пышные, сейчас уже неопознаваемого цвета, они висели грязными перепутанными патлами. Руки и шею ее испещряли рубцы, говорившие о том, что в заключении она пребывает уже давно, и это время с ней обращались весьма скверно. Некоторое время Волдеморт просто наблюдал за похожей на запуганного зверька девушкой, затем приказал: — Подойди. Она съежилась еще сильнее. Может, надеялась, что так ее не заметят? — Ты знаешь, что бывает, когда меня заставляют повторять. Девушка поднялась и, прихрамывая на одну ногу, приблизилась к своему мучителю. — Я высылал тебе книги два дня назад. Довольна ли ты моим щедрым подарком? Она закивала быстро и порывисто. На пол закапали слезы. — Спасибо, повелитель. Я прочла их все. — Тебе хотелось бы получить новые? Девушка подняла взгляд и так быстро опустила сразу, что можно было счесть это обманом зрения. Ее пальцы взволнованно теребили одеяло и она, очевидно, раздумывала, не будет ли слишком дерзким выразить это желание. — Да, милорд. Да. Это было бы очень великодушно. Новый взмах палочки вызвал новый приступ паники — она попятилась и заметалась. Но когда заметила подобие благосклонной улыбки на змеином лице, остановилась и заметила появившуюся на полу стопку книг. Одним рывком упала на колени перед подарком и вцепилась в верхний фолиант, как голодающий — в пищу. Темный Лорд с минуту смотрел, как она хватает то одну книгу, то другую с сумасшедшей порывистостью, а затем произнес: — Посмотри на меня, — в его голосе была какая-то непривычная интонация. Девушка выпрямилась и замерла. Казалось, даже перестала дышать. — Посмотри. На меня, — она задрожала всем телом и всхлипнула. Но не подняла взгляда. Волдеморт выждал секунду, другую, затем хлестнул палочкой, и пленница закричала, а на прямой спине возник кровавый след. Она свернулась клубком на полу, и волосы откинулись с лица, обнаружив взгляду новые шрамы. Волдеморт сделал два быстрых шага и присел перед ней. Красные глаза сверлили бледное худое лицо девушки. Рука испытывала напряжение, призывавшее ударить. Но вместо этого протянулась к щеке. Серые длинные пальцы почти коснулись щеки. Почти потрогали слезы, текущие из зажмуренных глаз. Так можно было подумать. Но в следующую секунду рука метнулась прочь от изможденного лица в хитром движении. — Вулнера санентур, — нарисовав в воздухе сложную лечебную руну, развернулся и направился к двери. Перед тем, как запечатать проход, он бросил, — я позабочусь, чтобы Хвост регулярно доставлял тебе любые книги, которые ты попросишь. Он покидал башню по воздуху, стремясь оказаться как можно дальше от места, которое не сумело стать местью Поттеру. Которое стало бессмертным продолжением проклятья мертвого мальчишки. Проклятья, вещающего о чем-то, что не удалось уничтожить, даже убив всех противников.