Существо Крёстный

      Нет слов, крёстный, как люблю я... кружева на твоём наряде. Всё такое плотное, тёмное, основательное, и тут же — кембрик, кисея, узоры нежности небывалой. Как морозные цветы зимой на окне — только согретые твоим сердцем и не тающие. Белые такие, что больно глазам и душе. А может, так и должно быть, когда видишь чужую настолько раскрытую душу?       Не может быть, чтобы кружева придумали только ради красоты — что-то они всё равно означают, как означают вышитые узоры-обереги на народных костюмах. Я и не сомневаюсь, что это такие же обереги, только белые. Сам цвет уже чистоту обозначает. Жабо прикрывает сердце: за белой, чистой, словно снежной оградой — огненная магия, добела же раскалённая, на добро творящаяся. Манжеты полускрывают руки: до чего похоже на цветы! А уж если и на руках белые перчатки — цветы и есть...       ...Как белый флаг, знак мира. Как белое пятно на груди филина — причём влюблённого! (Вспомни, как ты рядом с Мартой приосаниваешься; как сразу от своего же дыхания чуть голову не теряешь, счастливый.)       Как маленький просвет во мраке. Безмолвное «я — свой, я не обижу». Иней, осевший в вырезе жилета; яблоневый и миндальный цвет; оршад живительный.       Белая завеса над средоточием огненных искр, — сколько раз Марта преклоняла на неё голову, сколько раз на ней дремал не расколдованный ещё Щелкунчик, пока твоё сердце и той и другому ласково пело…