Надо было взять розы

— Может, надо было взять розы? — неуверенно спросил Бобби, глядя на жалкий букет в руках Кэт. Дюжина бледно-лиловых цветков, похожих на ромашки, выглядела лишь немногим лучше, чем трофей, который можно подобрать на кладбище. — Я тебе что, цветочница? И так сойдет. Кэт повернулась к медсестре — та подняла взгляд от регистрационной книги. — Как вы сказали, Киппс? Да, вы можете его навестить. Вероятно, немолодая медсестра не испытывала доверия к посетителям их возраста, потому что взялась проводить их лично. Кэт и Бобби двинулись следом с молчаливой мрачностью. Бобби искоса взглянул на непроницаемое лицо Кэт, но ничего не сказал. Он был уверен, что в глубине души она переживает не меньше, чем осенью, когда в больнице оказался сам Бобби. Она и тогда не очень-то давала волю теплым чувствам, но всё-таки тогда Бобби знал, что она волнуется за него — и это было приятно. Он решил не смущать ее (а вернее — не нарываться) и отвернулся. Когда медсестра остановилась перед дверью, Кэт и Бобби бессознательно встали поближе друг к другу, как часто делали в кругу из железных цепей. Они знали, что их бывший лидер несколько дней был при смерти — и они вряд ли решились бы навестить его, если бы с ним было что-то менее серьезное — но они страшились того, что могли увидеть за дверью. Слишком много бледных умирающих товарищей им уже довелось повидать. Медсестра приоткрыла дверь, заглянула внутрь и повернулась обратно с ободряющей улыбкой, которая, по мнению Бобби, не предвещала ничего хорошего. — Он не спит, вы можете зайти. Кэт и Бобби не двинулись с места. Рука Кэт, та, которая не держала букет, сделала такое движение, будто хотела взять за руку Бобби, но в последний момент лишь смахнула соринку с брюк. Бобби жалобно посмотрел на Кэт снизу вверх. — Да, — тяжело выдохнула Кэт, не глядя на него, — мы идем.

***

Квилл Киппс лежал на кровати, опираясь на подушки, и лениво перелистывал журнал. О том, что он был при смерти, он не вспоминал уже пару дней, и в данный момент пребывал в состоянии крайней скуки. Он надеялся, что кто-нибудь из команды Локвуда зайдет к нему сегодня, но у них, очевидно, было слишком много собственных дел. Он не жаловался. На тумбочке рядом с кроватью лежала стопка бульварных романов, коробка с печеньем, пакет с пончиками, миска с фруктами; и пакет с лакричными леденцами, которые он не решился бы принять внутрь даже будучи в самом добром здравии. Когда он заметил, что дверь палаты открылась, он отложил журнал в сторону и посмотрел на посетителей. Лица у них были такие, будто они собирались зайти в дом с привидениями — и он не сразу узнал в них Кэт и Бобби. В руках у Кэт было что-то вроде декоративного веника. Киппс поднял брови, радуясь, что это движение не причиняет боль. Он бы удивился меньше, если бы к нему пришла Фло забрать обратно свои лакричные конфеты. — Недолго! — наказала медсестра посетителям, подняв на них указательный палец, и удалилась. Последовала молчаливая пауза. Никто не хотел заговорить первым. Кэт поджала губы и посмотрела в окно. Бобби растерянно смотрел то на нее, то на Киппса. — Эй, вы всё-таки пришли, — произнес Киппс, слабо улыбнувшись. Взгляд Кэт сфокусировался на нем и вроде бы чуть-чуть потеплел, но сложно было делать такие далеко идущие выводы, когда речь шла о Кэт. — Мы не могли не прийти, — сказал Бобби. — Правда ведь? Кэт нахмурилась. Теперь, когда было очевидно, что Квилл больше не при смерти, идея прийти сюда показалась ей совершенно дурацкой. Она опустила руку с букетом, позволив цветам уныло прильнуть к ее коленке. — Мы рады видеть, что ты не голодаешь, — сухо сказала она, указав взглядом на тумбочку. — А, это. — Квилл повернулся на локтях, чтобы посмотреть на свои сокровища. — Мне всё равно нельзя ничего из этого. Только пресная безвкусная еда, которой пациентов испытывают на желание жить. Так что угощайтесь. — Можно? — спросил Бобби. — Я с утра ничего не ел. — Он принялся рыться в пакете с пончиками. — Ух ты, с абрикосовым джемом! Кэт сдержанно вздохнула и тоже подошла ближе. Они оба оказались по правую руку от Киппса, рядом с его кроватью. По крайней мере, его лицо выглядело не таким бледным как белое одеяло, которым он был накрыт. — Так значит, ничего серьезного? — спросила Кэт. — Нам сказали, что ты тяжело ранен и потерял много крови. Тон ее был как обычно безразличным, но всё же она не смогла сдержать дрожь в плечах, когда проговаривала конец фразы. Квилл помнил, как она дрожала в ту ночь, когда погиб Нэд. Он снова попытался улыбнуться. — Да, верно. Но сейчас мне уже гораздо лучше. Меня подлатали и скоро обещают выпустить на свободу. — Это хорошо, — кивнула Кэт. Бобби доел свой пончик и отыскал в пакете салфетку. — А куда тебя ранили? — спросил он. Киппс указал правой рукой на левый бок. — Сюда. Я бы показал швы, но тут присутствуют женщины и дети, так что не буду. Лицо Кэт осталось каменным, да и Бобби вряд ли оценил шутку. В конце концов, никто из них уже очень давно не чувствовал себя ребенком, даже Бобби. — Не волнуйтесь за меня, — отмахнулся Киппс. — У меня всё хорошо. Но я… Я очень рад, что вы пришли. Так давно вас не видел. Он внезапно заинтересовался журналом, всё еще лежавшим на его кровати. Разгладил уголки страниц, но что еще можно было с ним сделать, не придумал, поэтому снова поднял взгляд на Кэт и Бобби. — Мы тоже очень рады, что у тебя всё хорошо, — кивнула Кэт. Она замялась и подняла руку с жалким букетом. — Куда можно?.. — О. — Киппс тоже пришел в замешательство. — Не знаю, может попросить у медсестры вазу с водой? Ты уверена, что это не сухоцветы? — Уверена, — сухо ответила Кэт. — Э-э, не знаю, положи пока куда-нибудь… Но так как на тумбочке не было места, Кэт продолжила держать букет в руке. Киппс подтянулся на подушках, с удовольствием обнаружив, что может шевелиться без такой резкой боли как в первые дни. — А как вы? Я слышал, в Фиттис сейчас полная неразбериха. — Ага, — ответил Бобби. — Они до сих пор делают ремонт в колонном зале. Зато у многих агентов выходные дни! — Лицо его посветлело от предвкушения вечеров, не занятых работой. — Надеюсь, что оплачиваемые, — добавила Кэт. — Меня не волнует, кого там назначат управлять агентством, пока я могу оплачивать свои счета. В этом была вся Кэт. Практичная и целеустремленная, не волнующаяся ни о каких лишних вещах. Порой Квилл завидовал этой ее черте — в чём никогда бы ей не признался. Если бы он был таким же как она и мог бы закрыть глаза на всё, что не касалось лично его, то он и сейчас работал бы в Фиттис и его зарплаты всегда хватало бы на все вообразимые счета. Если бы он был таким как она, он не связался бы с Локвудом и его компанией, и не лежал бы сейчас с дыркой в боку. Если бы он был таким как она — ну, тогда, наверное, Кэт с Бобби не игнорировали бы сам факт его существования столь долгое время, осуждая его за то, что он посмел подружиться с конкурентами. Но очевидно, у него было слишком мало общего с холодной, расчетливой Кэт. — У вас теперь новый наблюдатель? — поинтересовался Киппс, потому что не знал, что еще можно спросить. Кэт вновь устремила скучающий взгляд в окно. — Угу, — ответил Бобби, помрачнев. — Бесполезный старикан. Ему лет сорок, и он считает своим долгом научить нас уважать возраст и авторитет. Чего мы ему только не желаем, когда он не слышит. Киппс поперхнулся. — Надеюсь, обо мне вы раньше так не говорили? — Конечно нет, — поспешил ответить Бобби, и его щеки порозовели. — Что ж, я рад за вас, — улыбнулся Киппс. — Судя по всему, больших потрясений Фиттис не ждет, так что вы можете продолжать спокойно работать дальше. Кэт медленно повернула к нему лицо. — Спокойно работать дальше? — повторила она. Ее губы были так долго плотно сжаты, что приобрели какой-то нехарактерный для живого человека цвет. — Ты это хотел нам сказать? После того как ты ушел, после того как бросил нас? Букет, вновь оказавшийся прижатым к ее коленке, задрожал и выронил на пол пару лепестков. — Я не думал, что вы поймете… — пробормотал Квилл. — Я и сам не очень понимал, но я должен был… — Мы доверяли тебе абсолютно! — Взгляд голубых глаз Кэт впился в его лицо. — Ты всегда был с нами, ты защищал нас, мы защищали тебя, ты был одним из нас! Ты никогда не был одной из тех дряхлых задниц, которые погоняют своих агентов, не разбираясь, сколько из них вернется обратно утром! Киппс немного пошевелился на кровати, сделав вид, что у него затекли ноги. Он не хотел смотреть на Кэт и Бобби. — Кэт… Я старался быть хорошим лидером, справедливым наблюдателем, но ты знаешь, у меня не получалось. Мы потеряли Нэда. Мы теряли других, и я не хотел потерять вас с Бобби. Со мной вы не были в безопасности. — Это поэтому ты решил оставить нас тому, кому на нас совершенно плевать, да?! — взвилась Кэт. — Чтобы мы были в безопасности? Бобби с ужасом смотрел на Кэт, как солдат, который смотрит на гранату и думает о том, куда подевалась чека. Киппс тоже невольно втянул голову в плечи. — Так было лучше для нас всех, — горько произнес он. Кэт с шумом втянула носом воздух, рука ее сжала букет так, что костяшки пальцев побелели и стали похожи на настоящие голые кости. — После всего, через что мы вместе прошли! Ты сбежал и бросил нас! — Она размахнулась и ударила жалким букетом по подушке в дюйме от его головы. — Ай! Осторожнее, Кэт! — попросил Квилл. Но подобно тому, как писк мыши лишь пробуждает охотничий инстинкт кошки, его возглас произвел обратный эффект. — Трус! Ненавижу тебя! — Кэт еще дважды ударила по подушке. Квилл поднял правую руку, и Кэт случайно ударила по его раскрытой ладони. Звук удара повис в тишине. На секунду все замерли. Два цветка оторвались от стебельков и упали на одеяло рядом с правым боком Киппса. На лице Кэт одновременно застыли гнев и абсолютный ужас. Бобби посмотрел на Киппса, посмотрел на нее и сказал: — Всё в порядке, он ранен в другой бок. Следующая секунда была по-настоящему зловещей — ужас на лице Кэт сменился холодной радостью, тут же растворившейся в ее злости. — Ненавижу тебя, Квилл Киппс! — прошипела она, продолжая бить по его руке, с каждым разом оставляя на одеяле всё больше и больше цветов, пока ее букет не превратился в несколько чахлых веточек. Когда это случилось, она кинула их на тумбочку, поверх книжек и еды. — Чтоб ты подавился! И не взглянув на него более, она развернулась и зашагала к двери. — Пошли, Бобби! Бобби посмотрел на нее, посмотрел на Киппса (тот всё еще пребывал в состоянии потрясенного оцепенения), и сделал шаг в сторону от двери, так что казалось, что он всё же не собирается уходить. Бобби взял с тумбочки еще один пончик и уважительно кивнул Квиллу: — Скорейшего выздоровления. И спасибо за пончики, очень вкусные. После чего развернулся и побежал за Кэт. Дверь распахнулась и захлопнулась. Квилл вытащил лиловый цветок, застрявший где-то между ухом и волосами. — Эй! Ребята! Хм… Спасибо, что зашли. Еще увидимся! Да ведь?

***

Бобби догнал Кэт в коридоре и осторожно зашагал рядом, поглядывая на свирепое выражение ее лица. Она окинула его презрительным взглядом. — Как ты можешь есть эту мерзость? Бобби пожал плечами, дожевывая пончик. — Вкушно же. Когда они вышли на улицу, Кэт вздохнула и сказала: — Знаешь, Бобби, ты был прав. Надо было взять розы. Она легонько обняла его за плечи, и они вместе зашагали прочь от больницы.