Взгляд со стороны

Я лежала посреди небольшой долинки. Зачем меня здесь выбросили, я не знала. Да и было это не вчера. Конечно, для меня, чей минимальный срок службы – сотни три здешних лет, прошли едва ли дни, но все равно. Зачем я здесь? Не знаю. Я была установлена на большом космическом корабле. Мы долго летели. Потом – удар, тишина и – вот я здесь. На корабле моей задачей было моделировать задуманные экипажем ситуации. Куда летел корабль? Не знаю. Зачем? Не знаю. Я только читала мысли и моделировала. И еще тихонько била по рукам, если фантазии заходили за границы дозволенного. И вот я оказалась здесь. И не только я. Здесь было много всего с нашего корабля. Что ж, видимо, корабль погиб. Жаль, там было неплохо. Здесь сначала было тихо. Вокруг были только те, кого мы своим внезапным появлением лишили жизни. Неинтересно. Они уже ни о чем не мечтали. Потом стали появляться живые. Первые, видимо, были местными жителями. Они мечтали только вернуться домой. Что ж, я улавливала их мечты. Но, увы. От их домов не осталось даже кирпича. Наши перехватывали их, и они исчезали. Потом пришли другие. Этим было интересно все. Они что–то искали, собирали то, что осталось от корабля, выясняли, спорили. Хотели понять, откуда мы, как и зачем оказались здесь и как можно использовать то, что осталось от корабля. "Никак, – равнодушно подумала я. – Это – не ваше. Можно только вернуться и положить туда, где взял. Пользуясь ворованным, ты сам становишься таким же вором. А воровство никогда не приносило счастья". Но они брали. Что ж – хотя бы немного и довольно аккуратно. Даже останавливать пришлось не всех. Да и не поняли бы они ничего. Мечты и фантазии у них, конечно, были, но их масштабов бы не хватило, чтобы хоть что–то понять. Мы стали называть их Умниками. А потом некоторые из этих вторых привели третьих. Теперь брали все подряд. Даже то, что у нас не взял бы в руки самый низкий уборщик мусора. Даже то, к чему у нас не посмел бы прикоснуться даже самый великий ученый. И нам пришлось защищаться по–настоящему. Мы стали называть их Мусорщиками и особо распоясавшихся стали убивать. От одного осталась одежда. Вон она, лежит слева на холмике. Он снял ее. Пытался соорудить второй мешок для добычи. Жаден был. За что и поплатился. А вон – второй. Этот был невнимателен. Он наступил на одного из нас. Я знаю, что моему товарищу было больно. И мерзавец тоже поплатился. Когда он следующий раз неудачно наступил, он провалился. Сквозь землю. И так далее. Нас стали бояться, но не перестали беспокоить. Вторые всегда шли группами. Это их и спасало. Один останавливал другого. Третьи – чаще в одиночку. Видно, жадность была сильнее страха. Но были среди них и пары. Когда–то сюда пришел нестарый еще человек. Увидел меня. И я словно почувствовала его дрожь. Он шел не за добычей. Он шел ко мне. Интересно, откуда он узнал про меня? Потом я вспомнила: кто–то из Умников загадывал желание. Кажется, удачно жениться очень хотел. Да, жениться. Значит, женился. И разболтал, дурачок. А я ведь просила... Жаль, что он больше не пришел сюда. Жена освободилась бы от идиота. Но я отвлеклась. Тот мужчина просил для детей. Чтобы выросли умными, красивыми, успешными. Но это было неправдой. Он хотел прежде всего успеха. Главным образом – себе. Благосостояние, внимание, зависть знакомых. А уж потом – ум, красота и счастье для детей. Он еще не раз приходил. Последний раз он появился через несколько лет. Не ко мне приходил, просто был недалеко. И не один, привел нескладного рыжеволосого парня. Значит, тоже не удержался. Что ж, запомним. Старик хвастался и гонял молодого помощника. Они ушли с богатой добычей. Парень не хотел ничего дурного. Он был слишком молод и любопытен. И это запомним. Потом этот парень еще не раз проходил неподалеку. Что ж, значит тот, старший, обокрал его. Я слышала мысли парня. Он вспоминал старика. У старика отнялись ноги, и он больше не сможет ходить. Видимо, наши постарались. Я усмехнулась: если верить мыслям этого рыжего, у старика куча денег и двое красивых детей, которые сидят на его шее. Что ж – мечты сбываются. Рыжий приходил не раз. Однажды даже с кем–то из Умников. В тот раз он впервые мечтал. О дружбе с одним из них. Я усмехнулась: как мало, оказывается, нужно для мечты. Только поговорить, не хамя. Но извини, твой Умник оказался слишком умным. А ты недоглядел. Он не думал ни о какой дружбе, он жил познанием и узнал слишком много. А еще о большем стал догадываться и мечтать. Пришлось предложить Умнику пойти другой дорогой. И вот он снова пришел, этот рыжий. Обтрепался. И изменился. Он был не один. Впереди шел молодой симпатичный парень со смутно знакомым лицом. Шел и, явно нервничая, болтал о каких–то пустяках. Рыжий почти не отвечал. "Почему?" – удивилась я. Пара приблизилась. Я уже хорошо слышала их мысли. С парнем все было ясно. Он действительно шел просить здоровья отцу! Да–да, не денег, не успеха, а здоровья отцу. Тому самому старику, который много лет назад кричал здесь о детях, но на деле хотел только наживы. А вот Рыжий… Он думал о больной дочери. И все было бы верно, если бы не одно обстоятельство: он шел вторым. Опытные проводники (или, как их здесь называли, сталкеры) старались идти первыми. Разумные спутники не нарушат приказ, а если нарушат и погибнут, то взятки гладки: спиной стоял, ничего не видел. Рыжий же шел сзади. И перед самым опасным капканом на дороге ко мне даже не велел спутнику остановиться. Да, этот рвется ко мне любой ценой. На мальчишку ему, похоже, плевать. Он ненавидит и презирает его отца – это для него куда важнее. Поэтому, не раздумывая, разменивает сына. Все во имя своей дочери! Даже убить во имя ее. А парень тем временем с криком: "Счастья для всех!" – кинулся ко мне. С совершенно искренним криком. Капкан захлопнулся. Парня буквально разорвало на куски. Что ж, рыжий, дорога открыта. Подходи. Проси, чего тебе нужно. Только для меня ты все равно останешься убийцей и недостойной тварью. Что? Ты тоже кричишь о счастье для всех? Что ж, я рада, если ошиблась, и ты еще справишься. Впрочем, не знаю, какое именно счастье ждет именно тебя. Иди – и получишь.