Героин (Ты пристрастился?) I том "Взволнованная юность"

Глава 46. Грустная пара. Красивая тень от деревьев ложилась на дорогу, по обеим сторонам которой тянулись стройные ряды загородных вилл европейского образца, их небольшие дугообразные окна с узорчатыми гипсовыми карнизами носили черты классической изысканности и респектабельности. Он сидел в автомобиле, устремив в окно глаза, полные тихого счастья с еле различимым оттенком величия. — Командир. Двое молодых людей, одетых в военную форму, открыли дверь машины, и под их пристальным взглядом Гу Вэйтин вышел из автомобиля. Охранники открыли дверь виллы и сопроводили Гу Вэйтина внутрь. — Ты вернулся! — Цзян Юань нежно повлекла Гу Вэйтина внутрь, помогая расстегнуть пуговицы мундира и одновременно со смехом рассказывая: — Еда уже давно готова, я думала, ты сегодня не вернёшься, поэтому убрала всё, сейчас я всё разогрею. Суровое, неподвижное лицо Гу Вэйтина немного смягчилось. Переодевшись, Гу Вэйтин пошёл в ванную помыть руки, как вдруг заметил чашку и зубную щётку Гу Хая, мирно стоявшие на своих местах. Вода уже давно текла из-под крана, но Гу Вэйтин не замечал этого. За ужином Цзян Юань осторожно поинтересовалась у мужа: — Сяо Хай по-прежнему не хочет возвращаться домой? Гу Вэйтин опустил голову: — Не следует заботиться о нём, этого ребёнка нужно призвать к порядку. Если не дать ему возможности вкусить немного горечи и страданий, он никогда не научится различать добро. Цзян Юань вздохнула, её обворожительные щёчки выглядели печально: — В любом случае, нельзя позволить ему уйти вот так! Ему семнадцать лет, именно на этом этапе жизни ему нужно прилагать усилия для достижения цели. Если он и вправду вкусит горечь жизни, не станет ли это причиной его будущих неудач, не возненавидит ли он тебя на всю жизнь? — Он большой парень и не такой уж неженка, пусть хлебнёт горя и учится на своем горьком опыте, как я когда-то в молодости… — Во времена твоей молодости использовалось отработанное растительное масло? — прервала Дзян Юань речь Гу Вэйтина, — В молодости ты пил порошковое молоко с меламином? Когда в молодости ты болел, врач назначал тебе токсичные капсулы?.. Настоящее время отличается от прошлого, если ты прогнал его прочь, позволив учиться на собственном опыте, позволив переносить лишения и страдания, это приведёт к тому, что он станет тем, кого называют «социально незащищённые слои населения». Гу Вэйтин никогда не думал, что домохозяйка Цзян Юань сможет произнести такую хлёсткую речь, и не найдя возражений, только и мог молча есть. Цзян Юань палочками для еды размешивала рис, искоса глядя на Гу Вэйтина, и вдруг спросила: - А что если я найду его и поговорю? — Не надо его искать, он не захочет общаться с тобой. — Я пойду и попробую! Ты же видишь, он ушёл из-за меня, ему было неприятно меня видеть! Если я смогу провести с ним хорошую идеологическую работу, возможно, он изменит свои представления обо мне, и тогда развяжется этот узел между отцом и сыном? — Не беспокойся об этом! — Гу Вэйтин положил кусочки овощей в пиалу Цзян Юань. — Ты должна больше переживать о своём родном сыне! Вот у кого действительно тяжёлая и горькая жизнь. Придумай способ пригласить его поскорее, это будет правильно, а если он не захочет гостить здесь, можно предложить ему отдельный дом. Разве квартира в здании Гуа Мао не пустует? Если нет другого выхода, позволь ему переехать туда. — Это не подходит! — Цзян Юань положила палочки для еды, — Это квартира Гу Хая, позволяя Бай Лоиню жить там, разве ты не играешь жизнью Гу Хая? -Хм… — лицо Гу Вэйтина потемнело, — Посмотри на его поведение, он даже не думает возвращаться, почему я должен оставлять ему квартиру? — Я пойду и поговорю с Сяо Хаем, предложу ему вернуться, — Цзян Юань с умоляющим выражением лица теребила руку Гу Вэйтина. После маленькой паузы Гу Вэйтин еле уловимо кивнул: — Тогда что нам делать с Бай Лоинем? Услышав имя Бай Лоиня, Цзян Юань озабоченно нахмурилась: — Я ничего не могу поделать, этот ребёнок не хочет видеть меня. — Тогда давай сделаем так, я пойду, — произнёс Гу Вэйтин. — А? — удивилась Цзян Юань. Гу Вэйтин опустил палочки для еды: — Я пойду и поговорю с ним. — Этот… У этого ребёнка чрезвычайно упрямый характер, упаси Бог действовать напролом. Цзян Юань опасалась, что её сын может пострадать. — Не волнуйся! — Гу Вэйтин нежно взял руку Цзян Юань, утешая её, — Я умею быть тактичным. Глава 47. Словесная баталия между Сяо Баем и старым Гу. — Касательно вопроса обсуждения экзаменационных работ и учебного плана, — консервативная учительница химии с суровым лицом окинула холодным взглядом класс, — Есть ли задачи, которые вы не можете решить? — Задача под номером один… — раздались разрозненные голоса с разных парт. Брови учительницы надвинулись на нос, свирепое лицо излучало ярость, голос звучал так, что что гору мог расколоть пополам: — Не смогли решить первую задачу? А? Кто не смог? Поднимите руки, чтобы я могла видеть! Никто не посмел поднять руку. Учительница с гневом произнесла: — Хорошо, эту задачу пропускаем, есть ещё задачи, которые вы не смогли решить? — Вопрос номер четыре? — Вы не можете решить четвёртый вопрос? — химичка от злости уже рычала, — Сколько раз я уже объясняла эту задачу? Тем не менее есть ещё кто-то, кто не понял её? Те, кто до сих пор не понял эту задачу, найдите тихое место после уроков и несколько раз перечитайте, может после этого вы сможете решить её. Никто в классе не подал голоса. — Есть ли ещё вопросы, которые вы не можете решить? Прозвучал еле слышный голос. — Десятый вопрос. — Десятый вопрос? — химичка подбоченилась и злобно уставилась на сидящих перед ней несколько десятков человек, она досадовала, что не может из железа сделать сталь. * — Разве это не очевидно? А? Может ли вариант «А» быть правильным? Очевидно, что нет! А вариант «В»? Разве такое возможно? А теперь вариант «D», только дурак мог выбрать этот вариант, таким образом остается вариант С. Этот вопрос ещё нуждается в объяснениях? — «…» — Есть ли ещё вопросы, которые вы не можете решить? Весь класс в один голос закричал: — Вопросов больше нет! Внезапно химичка ударила рукой по столу, яростный рык, подобный цунами, захлестнул уши каждого ученика. — Вопросов больше нет? Если нет вопросов, тогда что вы делаете в этом классе, на этом уроке? Если нет вопросов, почему никто не получил высший балл? — «…» Послышался скрип, и входная дверь открылась. — Учитель Чень, простите что побеспокоила вас, но я ищу ученика. Звонкий и чистый звук голоса Ло Сяоюй, подобно тёплому весеннему ветру, пронёсся по мёртвому классу, и жадные взоры всех устремились на неё, каждый надеялся, что позовут именно его. Химичка бросила на неё угрюмый взгляд, словно возненавидела за то, что она прервала её урок. — Бай Лоинь, выйдите на минуту. Бай Лоинь вышел следом за Ло Сяоюй из учебного корпуса. Он не спрашивал, кто ищет его, Ло Сяоюй также ничего не говорила, но видя её серьёзное лицо, Бай Лоинь понимал, что тот, кто его ждёт, не простой человек, Бай Лоинь, вероятно, уже предполагал, кто это может быть. Военный автомобиль был припаркован в тени деревьев, Бай Лоинь с каменным лицом подошёл к нему. — Садитесь! Перед Бай Лоинем распахнули дверцу автомобиля, лицо и весь вид человека выражали почтение. Бай Лоинь без намёка на какой-либо страх сел в машину, двое офицеров сопроводили его в чайную. Гу Вэйтин в наглаженной военной форме ожидал его в отдельной кабинке. — Докладываю командир, человек благополучно доставлен. — Можете идти! Слабый аромат чая кружил по всей комнате, Бай Лоинь молча наблюдал за Гу Вэйтином, его лицо не выражало никаких эмоции. — Садись, дитя. Редко, когда тон Гу Вэйтина бывал таким ласковым. Бай Лоинь без стеснения уселся напротив Гу Вэйтина, продолжая хранить молчание. Гу Вэйтин, оглядывая Бай Лоиня, был слегка удивлён. Вообще говоря, шестнадцати-семнадцатилетний ребёнок, увидев такого большого человека, как он, перепугался бы, однако, Бай Лоинь нисколько. Простая одежда не придавала его виду какого-либо подобострастия, в блеске глаз виделся цельный, гибкий и очень прочный характер, и Гу Вэйтин невольно залюбовался им. Если бы спросили Бай Лоиня о его первом впечатлении о Гу Вэйтине, он бы отметил только одно: почему чем дальше, тем более знакомым выглядит этот старикан? — Я почти уверен, что ты догадался, для чего я искал тебя. Я нынешний муж твоей матери и твой отчим. Ранее твоя мать навещала тебя и просила переехать, чтобы жить с нами, но ты отказался от этого. Я догадывался, что так и будет, поэтому сегодня пришёл повидаться с тобой, я нисколько не хочу вмешиваться в твою жизнь, просто на правах старшего хотел дать тебе несколько советов о жизни и учёбе. Бай Лоинь не услышал в этом тоне ни намёка на советы, это был в чистом виде командный тон. Как ни притворялся Гу Вэйтин спокойным, в глазах Бай Лоиня весь его вид выражал доминирование. — Спасибо, — одно короткое слово. Гу Вэйтин, не обращая внимания на холодность Бай Лоиня, продолжал излагать всеми признанные истины, в которых был здравый смысл: — Парень должен быть упрямым и иметь силу воли, чтобы дойти до победного конца и добиться успеха, в этом ты и мой сын очень похожи. Честно говоря, вы одного с ним возраста, и он тоже упрям, как ты, и часто не слушает моих советов. Однако, в этом есть свои плюсы и минусы, он всегда хладнокровно и трезво принимает решения. Мы все люди, мы живём не только ради того, чтобы любить, пусть даже и родного отца, но тебе не стоит ограничивать себя такими обстоятельствами. Ты считаешь это верностью по отношению к родному человеку, но на самом деле, это своего рода скрытая форма самоуничижения. Бай Лоинь держал в руках маленькую чашку и пил богатый ароматом чай, это был на самом деле высококачественный чай. — Я могу создать для тебя лучшие условия для жизни, это наша обязанность. Ты можешь отказаться жить вместе с нами, но ты не должен отказываться от благоприятной возможности. Если ты умный человек, ты не должен относиться враждебно к своей матери, ты должен принять всё, что она имеет, и максимально восполнить всё, чего тебе недоставало многие годы. Это не подарок или милостыня, это то, что ты должен получить, и если ты не дорожишь этим, это можно объяснить только твоей незрелостью, в тебе нет целеустремлённости. — Я думаю, что вы ошибаетесь. -Да? – Гу Вэйтин с недоверием посмотрел на Бай Лоиня. — И в чём же я ошибаюсь? — Я никогда не считал, что должен что-то требовать от Цзян Юань, потому что я вообще не воспринимаю её как свою мать. Гу Вэйтин промолчал. Бай Лоинь встал и вежливо взглянул на него. — Если это всё, то я возвращаюсь в школу. — Только ты сам знаешь, воспринимать или нет её как мать, — голос Гу Вэйтина за спиной Бай Лоиня звучал спокойно, но каждое слово пронзало насквозь, — Если в один прекрасный день ты добьёшься успеха, выгоду от этого получу не я и не твоя мать, тебе нужно ясно обдумать это. — Спасибо Вам, — Бай Лоинь спокойно улыбнулся. — Я полагаю, что я достаточно талантлив и мне не нужно искать лёгких путей в жизни, я способен сам добиться успеха. *恨铁不成钢 (hèn tiě bù chéng gāng) — досадовать, что железо не становится сталью (обр. в знач.: ждать от человека ещё больше-го, больше, чем он может) https://bkrs.info. Глава 48 Бог позволит тебе выплеснуть свой гнев. Большой послеобеденный перерыв был раем для реслеров. Так называемые реслеры, это группа поклоников мужской борьбы, которые собирались в коридоре на 15-минутной перемене. Ты опрокидываешь меня, я опрокидываю тебя, ты опрокидываешь его… и так без перерыва, до конца. Последнему, кто устоял на ногах, присуждали титул «Короля реслинга» этого этажа, «Король» посылал одного из младших братьев на следующий этаж, чтобы спровоцировать других, и, наконец, тому, кто побеждал всех, на школьном дворе (в кампусе), присваивался титул «Бог реслинга». Это наивная и довольно весёлая игра. До прихода Гу Хая на третьем этаже было много «Королей реслинга», но после того, как Гу Хай расшвырял этих «королей», ни один из них не осмеливался высунуть голову. Остались один или двое, которые пытались провоцировать схватку, но они были импульсивны и неопытны; прекрасно зная, что им не превзойти Гу Хая, они приходили снова и снова, чтобы потерпеть очередное поражение, словно пройти через руки Гу Хая для них было единственным способом немедленно повысить свой уровень. Сегодня было много тех, кто пришли провоцировать Гу Хая, вероятно, прошло достаточно времени, чтобы забыть боль от падений. С самого начала Гу Хай был раздражён, прошло уже два урока, а он не видел даже тени Бай Лоиня! Что делать? Кроме как сорвать свой гнев на этих простофилях, какой ещё он мог найти способ отвлечься? — Хорошо!.. Под громкие аплодисменты и одобрительные возгласы зрителей под ноги Гу Хая начало падать многочисленное «пушечное мясо». Последние два человека вместе бросились на Гу Хая, первым был высокий парень, ростом где-то метр восемьдесят; Гу Хай красивым броском через плечо бросил его на землю, парень взвыл от боли. Пока толпа забавлялась, кто-то громко выкрикнул: — Бай Лоинь вернулся, пусть поборется с Гу Хаем! После этих слов гул аплодисментов эхом прокатился по всему коридору. До прихода Гу Хая Бай Лоинь тоже легко бросал других парней. Хоть он и не был силён в физическом плане, но его хитрость и природная гибкость были на высшем уровне, из-за чего обычному человеку трудно было победить его. При появлении Бай Лоиня настроение Гу Хая за доли секунды успело подняться и опуститься несколько раз туда и обратно. Во-первых, он расслабился и вздохнул с облегчением, душа осветилась тихой радостью, но потом он увидел лицо Бай Лоиня, и сердце сделало лишний удар… Он не мог понять, почему Бай Лоинь оказывает такое большое влияние на его настроение, как будто его чувства не подчиняются его контролю. — Ну, давай поборемся! Бай Лоинь объявил войну. Гу Хай почувствовал, что он не вполне нормален, чрезвычайно ненормален, пока Гу Хай обдумывал этот вопрос, Бай Лоинь уже начал наступать, выбросив вверх ногу. К счастью, Гу Хай достаточно твёрдо стоял на ногах, если бы Бай Лоинь так внезапно ударил обычного человека, тот давно бы уже лежал на земле. Только после этого удара Гу Хай понял, что у этого парня плохо на душе, и ему необходимо срочно выплеснуть свой гнев… «Значит, я буду рядом с ним». Несколько секунд они стояли неподвижно, потом Бай Лоинь снова активно атаковал. Он любил искать уязвимые места в обороне противника, но, похоже, будет трудно найти слабое место Гу Хая и нанести удар, у него были очень сильные руки и ноги. Если бы Бай Лоинь и нашёл какую-то лазейку, он вряд ли смог бы свалить его с ног; Гу Хай был похож на огромную каменную глыбу, даже обладая очень большим мастерством, ты не смог бы сдвинуть его с места. Гу Хай предоставил Бай Лоиню возможность нападать, уворачиваясь от его непрерывных ударов; Бай Лоинь изо всех сил бил руками и постоянно перемещался. Выбрав момент, когда Бай Лоинь оказался у него за спиной, Гу Хай рукой, как петлёй, обхватил его за талию в попытке сместить его центр тяжести; но Бай Лоинь раскусил этот трюк и внезапно локтем с силой ткнул Гу Хая в поясницу, это было его наиболее уязвимое, хрупкое место; таким образом, он заставил Гу Хая отступить на несколько шагов. «Коварный мальчишка, быстро же ты нашёл мою ахиллесову пяту!» … Поясница Гу Хая онемела, Бай Лоинь снова бросился на него, на этот раз ещё более жестоко и яростно, словно хотел убить. Гу Хай понимал, что на Бай Лоиня повлиял какой-то абсолютный раздражитель, иначе он не был бы таким безжалостным. Гу Хай не осмеливался действовать слишком жёстко, опасался сильно бить его или швырять на землю, он беспокоился и боялся причинить ему настоящую боль. «Необходимо покончить с этим как можно скорее». Однако, на деле всё оказалось не так, как представлял себе Гу Хай. Он недооценил Бай Лоиня, тот уже не искал разных подходов, каждый его шаг был точен и безжалостен, все удары, все жестокие приёмы были направлены на уязвимое место. Если бы на месте Бай Лоиня был другой человек, Гу Хай давно бы одним мощным ударом кулака отправил его лежать у Южной стены. Бай Лоинь понял, что Гу Хай опытный боец, это не школьный уровень. Каждое его движение, каждый шаг выдавали владение техникой боевых искусств; несомненно, он имел специальную подготовку, поэтому без хитрых уловок с ним не справиться. Ему оставалось только биться насмерть. Не имело значения, бросят его на землю или он бросит кого-то, он вошёл в раж. Гу Хай чувствовал, как внутри Бай Лоиня бушует цунами, и его взгляд ясно говорил: «Я буду бить тебя до смерти». На губах его была улыбка, правильнее сказать холодная усмешка, а в глубине глаз читалось страстное желание выйти из этой безвыходной ситуации. Пот стекал по лбу Бай Лоиня, охваченного диким отчаянием, Гу Хай же, напротив, был очень уверен, показывая стойкость и обаяние; два энергичных молодых человека боролись друг с другом, тайно сравнивая свои силы с противником, признавая ценность и достоинство друг друга. Гу Хай не желал бросать Бай Лоиня на землю, но и сам не хотел быть брошенным. Бай Лоинь смог увидеть утешение в глазах Гу Хая, и раны на сердце постепенно начали заживать… Заметив возможность атаки, Бай Лоинь снова напал. Гу Хай начал отступать, смещая свой центр тяжести назад, создавая у Бай Лоиня ложное впечатление. Он поспешил атаковать, и Гу Хай, заметив брешь в атаке, подставил ему подножку. Это был самоубийственный шаг, так как центр тяжести Гу Хая оказался слишком низко, и когда Бай Лоинь упал на него, Гу Хай сам в свою очередь начал падать, благополучно послужив Бай Лоиню мягкой подстилкой. Бай Лоинь знал, что Гу Хай это сделал намеренно. Прозвенел звонок, и все бросились в класс, аплодируя на ходу. В момент падения рука Гу Хая оказалась на заднице Бай Лоиня, вокруг никого, у него сразу возникло хулиганское побуждение. Он не только намеренно не отпускал его, но и ущипнул его за попу несколько раз. — Довольно упругая, — Гу Хай, смакуя, наблюдал за красивым лицом рядом с ним. Бай Лоинь с порочной улыбкой ткнул двумя пальцами в поясницу Гу Хая, он знал, что это место у него повреждено. Поясница Гу Хая сразу напряглась, он не понимал, почему, когда другие попадали в это место, он ощущал сверлящую боль, но когда, Бай Лоинь прикоснулся к нему, он почувствовал только мурашки. И эти мурашки вдоль по нервам побежали по всему телу, Гу Хай прищурился, устремив свой взгляд на Бай Лоиня и вдруг заметил его ослепительную улыбку. — Ты в состоянии подняться? Урок уже начался! — Бай Лоинь спокойно поднялся с Гу Хая и пнул его ногой. Гу Хай нахмурил брови и сделал вид, что ему невыносимо больно. — Я не могу встать, я ударился затылком. Бай Лоинь предположил в уме: «Как удар затылком мог помешать встать на ноги? Он преднамеренно мне лжёт, не так ли?» Несмотря на такие мысли, вид человека, лежащего на холодном полу, вызвал в нём жалость. Он протянул руку, чтобы Гу Хай мог ухватиться за неё. Гу Хай встал без видимых усилий. Встав на ноги, он не хотел разжать руку и навалился ему на плечи. — Отряхни с меня пыль, я не достаю. — Не наглей! — Бай Лоиню потребовалось большое усилие, чтобы освободить свою руку. Гу Хай почувствовал себя обиженным, и начал без зазрения совести ковылять. — Я подставил себя как подушку, я смягчил твоё падение, ты не можешь быть немного терпимее? Я заслуживаю этого и имею право страдать после падения. Посмотрев на лицо Гу Хая, Бай Лоинь вознамерился пнуть его обеими ногами. И не мог понять, почему руки и ноги отказываются ему подчиняться. — Быстро заходи внутрь! Ба Лоинь подтолкнул Гу Хая вперёд, небрежно стряхивая пыль с его спины… Если бы в этот момент кто-то вылил ведро воды на Гу Хая, в его сердце точно распустились бы цветы. Глава 49. Может, я действительно пьян. Гу Хай и Бай Лоинь возвращались домой, Бай Ханцзы в переулке болтал с какими-то людьми. Заметив парней, он немедленно встал с раскладного стула и улыбнулся, в уголках глаз появились морщинки. — Дахай, не уходи, поешь с нами. Бай Лоинь покосился на Бай Ханцзы, специально давая ясный намёк: «Зачем ты его приглашаешь? Он же понятия не имеет, что это простая учтивость, ты его приглашаешь, а он возьмёт, да и останется поесть» — Хорошо! Дядя, Вы так приглашаете, что мне неловко уйти. — Конечно! Бай Лоинь нахмурил брови и посмотрел на Бай Ханцзы взглядом, полным враждебности. — Сегодня готовила тётя Чжоу, должно быть неплохо. — Не позволяй тёте Чжоу готовить вместо себя! Бай Ханцзы минут пятнадцать стоял в оцепенении и не мог понять, его только что похвалили или всё-таки отругали? Гу Хай зашел на кухню, тётя Чжоу готовила лапшу: большой и толстой скалкой она раскатывала тесто по поверхности, а потом складывала в несколько слоев, дан-дан-дан… — равномерно и мастерски резала плотное тесто, слой за слоем, длина и толщина лапши была одинаковой, и было непонятно, сделано ли это руками или специальной машиной. — Тётушка, Ваше мастерство нарезки просто потрясающее, как долго Вы этому обучались? Тётя Чжоу тепло улыбнулась: — Разве этому обучаются? Любой, кто готовил более двадцати лет, в состоянии сделать это. — Вам нужна моя помощь? — Нет необходимости, вернись в комнату и займись уроками, я скоро всё доделаю. Гу Хай заметил на разделочной доске два огурца, он взял один и надкусил, огурец звонко хрустнул, и Гу Хай не мог сдержаться и не сказать пару хвалебных слов: — Тётушка Чжоу, где вы купили этот огурец? У него действительно настоящий вкус! — Эти последние огурцы с моего огорода, я соберу тебе сумку, чтобы ты отнёс своим родителям. Наши огурцы не обрабатываются пестицидами, так что ты можешь спокойно их есть. — Хорошо, когда буду возвращаться домой, я загляну к вам и соберу немного. Так, между шутками и разговорами, тётушка Чжоу успела порезать идеально ровными полосками огурцы, они веером лежали на тарелке; рядом лежала только что пожаренная и нарезанная мелкими кубиками свинина в соевой подливе, густой соевый соус пропитывал нежное мясо; в стороне обильная овощная приправа. Тут были соевые бобы, молодые листья цедрелы * и тонко нарезанный редис… всё вместе соблазняло своими яркими красками; стоит лишь раз попробовать это великолепие и сразу испытаешь ненасытную страсть. — Тётушка Чжоу, хотите, я сам вместо Вас попробую ваши блюда? — Ты всё никак не закончишь? Гу Хай ещё не дотянулся палочками до лапши, как услышал гневный голос в дверном проёме: — Иди трудись! Думаешь, ужин бесплатный? Тётушка Чжоу радостно смотрела на Гу Хая и стоящего позади Бай Лоиня и думала: «эти дети такие милые, почему я так растрогана?» За ужином Гу Хай выпил бутылку пива, он продолжал есть и под весёлую руку болтать с бабушкой Бай, они нашли полное взаимопонимание. Даже после еды она потянула Гу Хая за собой, не давая ему уйти; показывая на растущую во дворе траву, она с воодушевлением несла свою ахинею: — Этот урожай выращен под руководством товарища Лю Шаоци ** Гу Хай: «…» Бай Лоинь, держа за руку бабушку, уговаривал её: - Бабушка, ты должна вымыть ноги, давай вернёмся обратно в дом. Воспользовавшись моментом, когда Бай Лоинь вышел за полотенцем для ног, Гу Хай схватил его и сказал: — Я думаю, что твоя бабушка не хочет отпускать меня. Бай Лоинь с силой похлопал его по плечу: — Ты слишком много думаешь! Сделав пару кругов во дворе, Гу Хай подошёл к двери комнаты бабушки Бай и стал тихо наблюдать за тусклым светом лампы внутри. Непонятно, как долго работала эта лампа, её свет был намного слабее, чем от экрана мобильного телефона. Глядя на эту лампу и людей, которых она освещала, Гу Хай неожиданно почувствовал, как его душа до краёв наполнилась приятным ощущением уюта. Этот дом поздно вечером не должен быть освещён так же ярко, как днём, он должен быть тихим, тёмным и уединённым, чтобы силуэты близких тебе людей постоянно то сжимались, то растягивались на стене… Дедушка Бай выпил стаканчик байдзю *** и уже давно спал, неясный храп носился в воздухе, достигая ушей Гу Хая. Бабушка Бай всё ещё надоедала своей болтовнёй, сидя перед своим внуком, который терпеливо вытирал ей ноги. Гу Хай считал, что Бай Лоинь очень холоден, но порой чувствовал присущее только ему неподдельное человеческое тепло и душевность. От этого человека бросало то в жар, то в холод; далёкий и близкий, когда он бывал холоден, могло показаться, что даже солнце не властно над ним, однако, если иногда он становился тёплым, не имело значения, сколько снега и льда накопилось в сердце, оно мгновенно таяло. Это именно тот тип людей, которые ежеминутно держат все твои чувства в своих руках: когда ты захочешь приблизиться, он отступит, но только ты захочешь уйти, он повернёт голову и просто одним взглядом позовёт тебя, и только от этого твоё сердце замирает, и ты теряешь остатки разума, даже если вы с ним одного пола или просто друзья, но, когда его нет рядом, твоя жизнь становится неполной. Кроме как «Наркотик», Гу Хай не мог придумать каких-либо слов, чтобы описать Бай Лоиня. К тому времени, как Бай Лоинь неторопливо вышел из бабушкиной комнаты, всё вокруг уже успокоилось, только иногда издалека доносился лай дворовых собак. Он не знал, когда ушла тётушка Чжоу; на дворе образцовый порядок, в укрытой пластиковой плёнкой ванной, сооружённой под навесом, Бай Ханцзы отмывал своё усталое тело. Бай Лоинь прошёл в свою комнату. Он не знал, кто включил свет в его комнате, но едва вошёл, застыл как вкопанный. Гу Хай уже разулся, лёг на кровать, положив голову на подушки и, накрывшись одеялом, спокойно лежал, не чувствуя никакой неловкости. — Ублюдок, а ну, вали домой! — Бай Лоинь начал пинать его ногами. Гу Хай что-то бормотал, подглядывая одним ярко блестящим, вороватым глазом. — Я пьян! Лицо Бай Лоиня от злости потемнело: — Явился! Всего одна бутылка пива, кого ты пытаешься обмануть? Вставай быстро! — Я не могу встать! — Не наглей! Бай Лоинь наклонился, чтобы стащить Гу Хая, однако Гу Хай, поднатужившись, потянул его на постель, дощатая кровать затрещала и прогнулась, Гу Хай изо всей силы обхватил плечи Бай Лоиня и обеими ногами отчаянно прижал его; глаза Гу Хая были как у пьяного змея, который извивался и ползал по телу Бай Лоиня, два тела переплелись между собой и ни один, даже чувствуя дрожь, не мог и не осмеливался отстраниться друг от друга. Тело Бай Лоиня было жёстким от напряжения. Гу Хай уловил нерешительность во взгляде Бай Лоиня и, сжав зубы, безжалостно сдавил плечи Бай Лоиня. — Может… Я действительно пьян! *Цедрела китайская или Красная Туна, или Китайский Махагон, или Китайское Красное Дерево (Toona Sinensis) — красивое листопадное дерево, семейства Мелиевые (Meliaceae), родом из юго-восточной Азии, из Северной Кореи. Нежные листья Туны, собранные весной при распускании, отваривают и употребляют в пищу. Их также используют как лекарственное средство. Плоды, кору и корни используются в традиционной китайской медицине. Туна обладает ослабляющим, антиоксидантным, обезболивающим, антимикробным, антипаразитарным, антигрибковым, антивирусным, стимулирующим и антиопухолевым эффектом. Активно используется в китайской медицине как противораковое средство для лечения и профилактики. **Лю Шаоци — государственный деятель, председатель КНР, 1959-1969. ***Байдзю — гаоляновая водка, называется китайская водка байцзю (白酒 báijiǔ), где второй слог указывает на то, что это алкоголь, а первый слог в переводе значит «белый» — сами китайцы в быту свою водку часто так и называют «беленькой» — практически как у нас! Но от нашей водки она отличается способом производства, а главное — вкусом, ничего похожего на нашу водку, которая готовится путём разбавления спирта-ректификата у них нет, вся китайская водка — это дистиллят (да-да, бражка-куб-змеевичок и кап-кап-кап). Главнейшей особенностью байцзю является совершенно непохожий ни на что вкус — некоторые сравнивают его с керосином, ракетным топливом, дихлофосом или жидкостью для зажигалок. Если вы выпили хотя бы рюмку этой водки, то отрыжка с очень стойким ароматом будет вас преследовать вплоть до следующего дня. Глава 50. Почему они упали на него? На небе была полная луна и хотя свет был выключен, в комнате всё было ясно видно. Двое ютились в одной постели, Гу Хай лежал рядом с окном и мог видеть луну, висящую над верхушками деревьев. — Через два дня начнется фестиваль Луны (праздник середины осени), — пробормотал Бай Лоинь. Гу Хай искоса посмотрел на Бай Лоиня, его лицо мягко округлилось в сумрачном свете луны. В обычные дни его взгляд был всегда острый и холодный, но сейчас, в преддверии сна, он спокойно, медленно моргая, устремил свой взор куда-то в угол. — Почему классная сегодня искала тебя? — Как твоя семья отмечает фестиваль Луны? Два вопроса были заданы одновременно, и в комнате повисла неловкая тишина. Пока Гу Хай ждал ответа от Бай Лоиня, он задумался над своим ответом, неожиданно он обнаружил, что сокрытие своего социального положения стало для него нестерпимым. Существует поговорка, которая очень подходила к данной ситуации: «чтобы сделать одну ложь правдоподобной, нужно окружить её несметным количеством лжи». Гу Хай опасался, что в один прекрасный день Бай Лоинь раскроет правду, и последствия этой лжи будут очень серьёзными. К тому же, он не сможет скрываться здесь всю жизнь. Даже если он сам не вернётся, Гу Вэйтин найдёт способ вернуть его. И тогда, если он не будет сопротивляться, его личность мгновенно будет раскрыта; а если он будет противиться, это вызовет большой скандал, и тогда его личность и социальное положение будут раскрыты окончательно. Поэтому, как ни пойдёшь, всё равно окажешься в тупике. Ему необходимо как можно скорее завоевать доверие Бай Лоиня и создать нерушимую революционную дружбу между ними, а потом, не торопясь, капля за каплей рассказать об истинном положении вещей. — Наша семья никогда не праздновала фестиваль Луны, в лучшем случае покупали пару фунтов Юэбина *. Бай Лоинь украдкой разглядывал Гу Хая. Он, наконец, обратил внимание на его своеобразный, неординарный характер, такой характер не мог воспитать в себе бедняк или простолюдин. Гу Хай, подперев затылок локтем, с интересом наблюдал за Бай Лоинем: — А как насчёт твоей семьи? Бай Лоинь слегка улыбнулся: — Мы просто едим Юэбин. Заметив улыбку Бай Лоиня, Гу Хай предположил, что тот безусловно любит есть Юэбин. — А с какой начинкой ты любишь? — С солёным яйцом и пастой из семян лотоса и зелёных бобов. — Как ты можешь есть с такой начинкой? — Гу Хай выразил непонимание, — Он и не сладкий, и не солёный, вызывает скорее отвращение. Бай Лоинь искоса посмотрел на Гу Хая и спросил: — Скажи-ка, а с какой начинкой ты любишь? Я послушаю, — с сарказмом спросил Бай Лоинь. — Обыкновенная начинка из рыбы-сабли. — Твоя семья любит Юэбин с обыкновенной начинкой из рыбы-сабли? — Бай Лоинь не знал, смеяться или плакать, — А почему тогда не из бараньего позвоночника? — От бараньего позвоночника всё воняет козлятиной! Бай Лоинь не удержался от смеха, лунный падал сверху на его смеющееся лицо, опьяняя чьё-то сердце. — Бай Лоинь. — М-м-м? - Бай Лоинь слегка повернул голову, чтобы посмотреть на Гу Хая. На фоне лунного света контур глаз Гу Хая казался более тёмным и глубоким. Гу Хай продолжил: — На самом деле, я не такой. Бай Лоинь отвернулся и спокойно спросил: — Тогда какой же ты? — Я был вполне порядочным человеком, — «До того, как встретил тебя», забыл добавить Гу Хай. — Гу Хай, после таких слов, даже если ты скажешь, что ты женщина, я поверю тебе. — «…» Гу Хаю понадобилось несколько глубоких вдохов, прежде, чем он смог переварить эту фразу… Придя в себя, он заметил, что Бай Лоинь уже повернулся к нему спиной, но он не мог просто уснуть, не задав самый важный вопрос: — Почему сегодня учитель искал тебя, что случилось на самом деле? Бай Лоинь снова перевернулся: — Ты сегодня остался только ради того, чтобы спросить об этом? — Нет, я боюсь, что ты всё держишь в себе, сдерживаться плохо. Необъяснимое ощущение поднималось в груди Бай Лоиня. Раньше он скептически относился к намерениям Гу Хая. Когда он противостоит тебе, создается впечатление, что он выплескивает на тебя всю ненависть, которую он копил в течение нескольких жизней; и напротив, когда он расположен к тебе, он становиться настолько хорошим, будто был обязан тебе в прошлой жизни… Взять сегодняшний день, Бай Лоинь считал, что хорошо скрывает свои истинные чувства, ни один человек не увидел, даже Бай Ханцзы не смог рассмотреть, но Гу Хай видел его насквозь. Иногда Бай Лоинь воспринимал Гу Хая как психа, но даже столкнувшись с его сумасшествием лицом к лицу, он чувствовал какое-то необъяснимое доверие. Если тот откровенный пьяный разговор мог быть просто случайностью, то сейчас он чувствовал потребность высказать всё самое сокровенное, его сердце не могло его обманывать. И не важно, что раньше он не доверял ему, в данный момент ему нужен близкий и понимающий друг. — Я говорил тебе, что моя мама повторно вышла замуж? Гу Хай кивнул: — Говорил. — Сегодня этот человек искал меня, он хотел, чтобы я переехал и жил вместе с ними. — Ты согласился? Бай Лоинь задал встречный вопрос: — Ты считаешь, что я способен согласиться? «Ты достоин быть моим братом!» — Гу Хай тайно выразил своё признание, у них одинаковая доля, ненависть к общему врагу. — Но больше всего было невыносимо терпеть этот его тон. Он всё время сравнивал меня со своим сыном, он так хвастался этим сыном, словно он какой-то невероятный цветок, и по контрасту с ним доказывал, какое у меня ограниченное мышление. Ты понимаешь? Я больше всего ненавижу таких людей, которые разговаривают так, будто все люди в мире находятся у них в подчинении, все должны слушаться их распоряжений! — Блять! — Гу Хай потянул на себя простыню, эти слова действительно поразили его прямо в сердце. — Меня тоже раздражают такие люди, просто не обращай на него внимания! Голос Бай Лоиня был безразличным. — Я просто не могу проглотить этот тон. — Если действительно не можешь проглотить, просто прокляни его, прокляни его сына, пусть завтра его собьёт автомобиль, и он останется инвалидом. Ба-бах!!! Раздался громкий треск, и со стены что-то упало прямо на ногу Гу Хая. — Ай-ю! Что случилось, в чем дело? — Бай Лоинь быстро включил свет. Старые настенные часы, которые висели более тридцати лет, сегодня, неизвестно почему, внезапно упали прямо на левую ногу Гу Хая. Если бы не крепкое телосложение Гу Хая, этот тридцатикилограммовый груз искалечил бы ему ногу. Гу Хай сдвинул брови: — Ублюдок, это намеренно? Почему, как только я захотел уснуть, они свалились на меня? Бай Лоинь смеялся так, что рот не мог закрыть, всё сразу забылось, какой там генерал-майор, какой там отчим, всё к … матери выбросил из головы, ничто сейчас не имело значения перед злосчастной судьбой Гу Хая, обрушившейся на него. Как это объяснить, старые часы провисели больше тридцати лет, по-чему они сразу упали на него? *Юэбин, или лунный пирог -пряник с разнообразной начинкой внутри, традиционное угощение на Праздник середины осени. Как правило, Юэбин украшают иероглифами и различными затейливыми узорами, так что каждый Юэбин — это, своего рода, произведение искусства. Праздник Середины Осени, он же — День Луны и Урожая в Китае, очень ярко символизируется формой круга. По поверьям, Луна в этот день самая полная и круглая в году, и вообще, круг — это символ достатка, полноты, урожайности, и всех благ, даря другу или родственнику Юэбин ты как-бы желаешь ему всего самого лучшего. Основную «изюминку» прянику придаёт начинка — по традиции, она делается мягкой и сладкой, из соевой пасты или пасты из перемолотых орехов. Встречаются и более необычные для европейского вкуса начинки — паста из бобов и фасоли, и даже из кунжута. А вот в самой середине пряника вас поджидает «сюрприз» — во многих Юэбинах, по традиции, в центре находится… вареный яичный желток! Однажды я слышала, что такое смешение сладкого и солёного вкусов символизирует жизнь, а именно наличие и радостей, и трудностей, и необходимость принимать их одинаково стойко.