Курит

      Юрию семнадцать. Юрий курит.        Курит не давно. Но не помнит как начал. Смерть деда размыла все воспоминания.       Плисецкий знает, что это ему вредит, что ему будет сложнее тренироваться, сложнее прыгать четверные, но отказаться от заветных бело-оранжевых трубочек не может.        Все видели состояние подростка, спрашивали, что случилось. Но показаться слабым, беспомощным котом — непереносимое унижение для Ледяного Тигра. Поэтому Юрий просто огрызается и уходит на улицу выкуривать очередную сигарету.       Такая же Русская фея на льду, но уже совсем другой, со сломанной жизнью человеку вне его…  — Юрий, что с тобой не так? — кричит Яков на Плисецкого во время тренировки. — Не знаю! Отстань, Яков! — ответно орет Юрий — Если тебе что-то не нравится, то скажи прямо! — Ты не катаешься так, как раньше! Где все то, что мы привыкли в тебе видеть?       Ничего не ответив, Плисецкий сходит с катка и через черный вход убегает. Убегает от проблем, от боли, от людей.        А утром снова ползет на тренировку. Физически слаб, эмоционально мертв.       «Дедушка, дедушка, дедушка, дедушка» — только и звучит в голове, по дороге на каток, из глаз иногда текут слезы, изо рта идет горький сигаретный дым.       Юрию плевать, знает ли кто-нибудь о его курении или нет. Даже если и узнает, то что ему за это будет? Накричат? На него и так срывают глотку каждый день. Накажут? Это помогает только тупым пиздюкам.       Но последнее случается. Яков узнает о курении подростка и отстраняет его от ледовых тренировок.       «И что мне эта хуйна сделает со мной?» — думает Плисецкий, отдавая сигареты. — Если не удосуживаешься сказать мне о своих проблемах, то хотя бы тренируйся нормально! Иначе ни программ, ни льда не получишь! — И это за пачку сигарет?       Юрию никого и ничего не нужно. Только дедушку, любимого дедушку, единственного дедушку.       Кажется, для взрослого и сильного, но в душе ранимого и слабого мальчика солнце навсегда ушло за тучи, а пятнадцатое марта закрашено черным.

***

      Плисецкий никому никогда не рассказывало своих проблемах. Хоть его окружение состояло из множества людей, ни к одному не хотелось подходить: Яков и Лилия читали бы нотации; Виктор бы пожалел, но идти к человеку, которого презираешь — позор; Мила бы развязала язык и всем бы рассказала; Георгий бы развел сопледраму; а Отабека не хотелось тревожить, ведь Юра для него воин, а воину не принято быть слабым и показывать свою беспомощность. Это отвратительно…        Наверное, именно поэтому вся душевная боль и страдания выходят каждый день новыми порезами. Глубокими, страшными, красными, кровоточащими полосами. Выходят неистовыми ревами в подушку, в кота, который суетливо ластится к разбитому в дребезги хозяину.       Подавляя свои эмоции за маской агрессии и безразличия Юрию все равно, изо дня в день продолжает кататься. Все хуже и хуже. Холодный взгляд Никифорова скользи по телу Плисецкого во время прогона программы. Она скучна, пуста, но сквозь безразличие пробиваются нотки неизлечимой боли и трагедии и страданий, которые увидит разве что ангел.

***

      Яков снова застает Юрия за курением. Теперь в ход идут более радикальные меры: Плисецкому блокируют все до единого банковские счета. — Юрий, сколько раз еще повторять — фигуристу, а особенно тебе, курить нельзя! Ты так на дно скатишься! — орет тренер. — Да иди ты! — Не решается добавить «нахуй» Плисецкий. С грохотом закрывает дверь кабинета тренера. С таким же грохотом входную дверь на арену. С таким же грохотом дверь в свою душу.       За ним бежит весь тренерский и фигуристский состав, но разве угонишься за человеком в глубочайшем отчаянии?

***

      Тридцатое марта. Юрий уже семь дней не ходит на тренировки. Яков и Виктор отправляются к Плисецкому домой, чтобы хоть как-то привести подростка в чувства и вернуть в пустую подростковую голову здравый смысл.

Тридцатое марта. Тринадцать часов, сорок четыре минуты.

      В прихожей к ногам нежданных гостей из незапертой двери вылетает кот. Комок пушистой шерсти мяукает, будто зовя их за собой. Никифоров и Фельцман проходят в коридор. Там стоит несколько пустых коробок из под пиццы, пару бутылок алкоголя и по квартире       Юрия Плисецкого находят на полу в ванной. Подросток лежит с лезвием в правой руке. Из левой истекает кровь, создающая ярко-алое пятно на белом ковре.

Тридцатое марта. Тринадцать часов, одна минута.

      Юрий Плисецкой покончил жизнь самоубийством.