Она никогда не видела вблизи легендарного товарища Пассионарио, и не смогла бороться с желанием рассмотреть его получше, раз уж довелось увидеть. Вот он какой, любимый вождь и идеолог, о котором столько говорят. <...> Надо же, какой он молодой, оказывается, интересно, ему хоть двадцать пять-то есть? Не таким представляла себе боец Саэта предводителя, совсем не таким. Старше представляла, солиднее, с мужественным лицом и орлиным взором, а он вот какой... Маленький, хрупкий, как девушка, и невероятно симпатичный. Особенно эта улыбка, самая обаятельная на свете улыбка, скромная, кроткая, волшебная какая-то... Отрывок из книги "Пересекая границы" Оксаны Панкеевой.
Это так странно, вновь чувствовать Огонь. Словно на пепелище вновь вспыхивает искра, пробудив отголоски страшного пожара, когда-то пылавшего на этой земле. Саэте катастрофично и страшно чувствовать давно покинувшее желание коснуться черно-белых клавиш. Просыпаться среди ночи, буквально раздираемой переливами новой, доселе не существующей мелодии. Терять болезненную сосредоточенность, когда каждая ошибка может стоит тебе жизни. Саэта не хочет вспоминать, как-бы ни было приятно касаться вновь трепетного инструмента. Она воин. Она убийца. Бардовские бредни давно в прошлом. Кантор беспокоится, он видит это. Так непривычно было чувствовать тепло по отношению к кому-то. Не страсть, больную и отрицаемую, лелеемую в глубине души, а почти что-то родственное, утерянное давным давно. Саэта любит Кантора. И это признавать было действительно здорово.***
— Едва тлеющие искры, я полагаю? — Звонко говорит товарищ Пассионарио, согласившийся под уговорами Кантора взглянуть вглубь неё. — На данный момент ничего опасного, ну или обнадеживающего. Он привычно сидит на спинке стула, изогнувшись так, что при одном взгляде на него у Саэты начинает ныть спина. Девушка не знает, насколько её робкие предположения могут быть правдой, однако... Пассионарио одним своим видом внушает не виданное ей доселе доверие. Хотелось свернуться клубочком поодаль, преданно заглядывая в темные глаза, и... да, это было проблемой. Насколько Саэта знает, почти никто на волшебную ауру предводителя подобным образом не реагирует. Учитывать опыт Карлейн, местной потасканной шлюшки, и нынешней любовницы Пассионарио, как она полагает, было бы почти приговором. Эмпатия эмпатией, но воздействовать на того, кто уже заботливо поддался на коварные сети... Саэта знает, что он чувствует непостижимым образом её настрой. Видит чуть обеспокоенный взгляд, скрытый под маской дружелюбия и раздолбайства. Действительно, кому может быть в лесть интерес калеки? Уж Пассионарио знает о её увечье во всех подробностях. Тихо выругавшись, она отводит взгляд, пытаясь выкинуть лишние мысли из головы. Вновь чувствовать влечение было отвратительно. Жаль, что ничего поделать с желанием вновь увидеть и ощутить его она не могла. Кантор выходит из хижины Пассионарио первым, совершенно не успокоенный обнадеживающими словами предводителя. Он любил накручивать, она знала это. А раздраконенный Кантор... Он чуть морщится, приставая с циновки. И с недоумением слышит тихий оклик: — Останься ненадолго, Саэта. Девушка недоуменно склоняет голову к плечу, нервозно сплетая пальцы за спиной в замок. Ах, ну да, нежданная робость тоже была "весьма кстати". Саэта почти ненавидит. И не отвечает на его слова ничего, отрезав путь для безопасного начала разговора. Разводить любезности было не в её правилах. Пассионарио чуть мнется, прежде чем несмело начать: — Меня беспокоит твоё... — Не стоит, — мгновенно перебивает Саэта, чуть выдыхая. — Совершено не стоит беспокоиться о таких мелочах. — Мелочах? Саэта не удерживает улыбки при виде того, как он чуть хмурится. — Совершено верно. Я ведь не бегаю за вами хвостиком, неприличных предложений не делаю, в отличие от Карлейн. А приставания в моем исполнении весьма сомнительная вещь, — пожимает плечами Саэта, добавив в голос наигранных ноток. Она не лгала ни в одном слове. Пассионарио чуть качает головой, жестом попросив её остановиться. — Дело не в моем состоянии, о котором ты так заботливо подумала, Саэта. Девушка мгновенно напрягается, почувствовав, что они зашли туда, где дальше начиналось что-то совершенно зыбкое для её с трудом устоявшегося мирка. За своими мыслями она совершенно пропускает резкий рывок Пассионарио. Парень за какие-то доли секунды вкладывает свою ладонь в её, с любопытством вглядываясь в глаза. Саэта застывает изваянием, совершено потерявшись в ощущениях чужой горячей кожи на своей. Отвращения и страха не появляется. Они одновременно тихо вздыхают. — Любой на моем месте уже получил бы хорошенько по лицу, не так ли? Девушка автоматически кивает, не в силах отвести взгляд от контраста их рук. Что-то начинает рушится. Пассионарио отступает, на глазах теряя всю свою самоуверенность. Парень кажется.. до странного выбитым из колеи, со странным злорадством подмечает Саэта. — Поганая вы разновидность, стихийные эмпаты, — бурчит она. — Никто бы ничего не знал и все бы было прекрасно. — Прям уж так. Тебе бы разве?.. — Не важно! Они упорно стараются не смотреть друг другу в глаза. — О! — Вдруг неожиданно вскрикивает радостно товарищ Пассионарио, подняв указательный палец. — Кантор сказал, что ты жутко не любишь легкомысленных раздолбаев! — Слишком много говорит этот наш Кантор, — с удивлением отвечает уязвленная Саэта. — Это что-то меняет? — Да всё! — Радостно вскакивает на свой насест парень. — Я знаешь ли, на целую половину эльф. А мы знаешь какие мнительные раздолбаи? Ууу. — Эльф? Да скажете тоже! Саэта ошеломленно приподнимает брови, силясь разглядеть в щуплой фигурке хоть что-то от былинного дивного народа. Глаза темные, почти без белков. Уши совершенно нормальные, без каких-либо признаков остроты. Не впечатляет. Поражённый её недоверием, кажется, в самое сердце, он возмущенно восклицает: — Хэй, я разве тебе когда-нибудь лгал? — Мы-то и не разговорили особо, знаешь ли. — Ой, а точно, — смущенно чешет в затылке новоявленный эльф. — Ну тогда давай говорить! Точно ведь разочаруешься и мы закроем эту глупую тему. Саэта в успехе такого плана отчего-то весьма сомневается.***
Проходит луна. И не сказать, что общества товарища Пассионарио ей хоть каким-либо образом опротивело. С ним было... интересно. Пылающие эмоции чуть улеглились, успокоенные его присутствием. Саэте почти хорошо в его обществе. Она узнает многие его привычки, пагубную потребность в успокаивающих "травах", помогающих входить в странные трансы. Приступы меланхолии, буквальное обожание подчиненных, непривычная для Зеленых гор эмоциональность. И вовсе не злая, как у большинства одичавших тут мужчин, а... другая. Совсем другая. Девушка почти верит, что Пассионарио не простой человек. Не бывает таких. Саэту бы точно не угораздило так в обыденного партизана с явными пагубными привычками. Ей хочется верить, что таки эльф хоть немного, но проникается и к ней симпатией в ответ. Самой малой, отблеском дружеской. Ей хватит, увечной калеке. Когда-нибудь он встретит достойную себя женщину. Красивую, умную, верную, обязательно с подобающим воспитанием и со всеми причитающимися природой частями тела. Он заслуживает лучшего. Саэте так смешно испытывать эту забавную, жертвенную любовь, воспетую во многих этюдах, сыгранных ею когда-то. Старая Саэта возможно и могла бы на что-то рассчитывать, но эта... может лишь достойно послужить делу всей его жизни. Да и своей уже тоже. И когда-нибудь она обязательно увидит Орландо II, её заботливого эльфа на троне настоящей Мистралии, а не её жалкой подделки в руках Орденов.***
До смерти Саэты остаются считанные дни.