Интерлюдия.
Агент Ордена «Креста и Розы» рыцарь Пигмалион знал, что новая задача, поставленная перед ним Главой Ордена, на этот раз не связана с настоящим или будущим этого несовершенного мира, но с прошлым – с далекими событиями, имевшими место тысячелетие назад, ещё до Армагеддона. Целью его миссии являлся комплекс древней лаборатории, что стоял на зелёных каменистых холмах в окрестностях крепости Кристиансен. И оба они располагались в Северных маркизатах. Благодаря содействию его младшего брата, ранее направленного в Берлин взять ситуацию с бежавшим монархом под контроль Ордена, Мельхиор фон Нойманн, главный техник «Розенкройц», смог получить допуск в крепость Кристиансен, используемую местными экстремистами (гордо именовавшими себя «Северными волками») в качестве штаб-квартиры. Взяв курс на Скандинавский полуостров, Пигмалион вылетел с базы в Германике на двухместном биплане, которым управлял его верный андроид «Линда Зигелинда». Агент «Розенкройц» принял решение посадить биплан на площадке в самой крепости, несмотря на возможный риск быть рассекреченным «Волками». Однако в среде неразговорчивых и медлительных северян флегматичный германский техник не вызвал никаких подозрений, ему даже удалось найти себе проводника до цели его миссии - комплекса «Северное сияние», находившегося в большом отдалении от цивилизации. Ступая по холодному полу каменных коридоров крепости, умело «встроенной» архитекторами в скалистый ландшафт, Мельхиор фон Нойманн чувствовал себя неуютно – из-за специфики своей должности он крайне редко покидал Замок Ордена, а контактировал с «живыми» людьми (не машинами) и того реже: не считать же за людей кучку коллег-социопатов. Только сейчас он заметил, что следовавшая за ним тенью его механическая кукла отстала – что было крайне подозрительно. Переодетый в ничем не примечательный серый военный костюм без знаков отличия андроид столбом встал напротив пожелтевшего и местами истлевшего от времени полотна, грубо прикреплённого к каменной стене. Пигмалион сначала присмотрелся к своей «Галатее», пытаясь понять, не было ли это поведение поломкой или системной ошибкой, и лишь потом обратил внимание на само полотно… — Неужели это карта местности? — мысленно опешил молодой человек в прямоугольных очках. — Но она слишком древняя: тут есть объекты, которые уже не существуют…целую тысячу лет. Как только она в таком климате сохранилась? — мысль оборвалась, словно сознание боялось ее закончить. Рыцарь Ордена с трепетом прикоснулся пальцами, затянутыми в тонкие осенние кожаные перчатки, к желтой выцветшей бумаге: то, что представлял из себя искомый Комплекс, было обозначено устаревшей международной кодировкой как «межзвёздный космолёт многоцелевого типа», а в некотором отдалении от него на карте был отмечен и ЦУП. Только вот современные топографические карты утверждали, что в тех местах не было ни цивилизации, ни каких бы то ни было построек. — Ты просто умница, Зигелинда, — пробормотал Мельхиор, стоя позади механической куклы. — Теперь осталось лишь найти нашего проводника и задать ему пару вопросов. Их проводником был, разумеется, местный, мужчина средних лет, представившийся как Ветле Гейло. Его статус в «Северных Волках» был невысоким: он выполнял функции снабженца, курьера и инструктора для новичков. — Вы хорошо знаете Кристиансен и его окрестности? – Нойманн нашёл Гейло во дворе и сразу же перешёл к сути своего вопроса. — Ещё бы нет, я эти места мальцом от края до края облазил! — весело и не без самодовольства сообщил Ветле. — Я увидел в коридоре старую схему местности и обнаружил на ней странные объекты, которых на современных картах нет, — протянул Пигмалион и большим и указательным пальцами поправил сползавшие на кончик носа очки. — Вроде этого «Центра управления полётами». Хотя откуда бы ему взяться на Севере? Отсюда неудобно запускать спутники, да и ландшафт таков, что космодром не построишь, — мысленно закончил мысль Мельхиор. — На картах вы этого не найдёте, господин германец, — щербатая улыбка Ветле Гейло была немного снисходительной. — Но на том месте есть вроде развалины какой-то лаборатории. Внутри не бывал, но мимо хаживал. — Перед тем, как мы пойдём в штаб, не могли бы вы показать мне эти объекты? — А чего бы и не показать? Да они и недалеко друг от друга, в самом-то деле.Сцена первая, в которой умирает великая мечта.
Путешествие к неизвестно откуда взявшемуся в Северных Маркизатах «ЦУПу» обещало стать самым кошмарным в жизни главного механика Ордена: разваливавшееся на ходу старое ржавое корыто («автомобилем», должно быть, его посмел окрестить какой-то недалёкий и явно нездоровый на всю голову тип) гремело, как адова колесница, источало такие запахи, которым позавидовали бы и «серные ванны» для грешников в Геенне Огненной, и, похоже, всеми способами пыталось убить ненавистных ему пассажиров или, вернее говоря, одного конкретного пассажира. Это фон Нойманн понял ещё когда только подходил к этому монстру на колёсах: Пигмалион охарактеризовал его Ветле крайне нелестно и никак не ожидал, что в ответ колымага выплюнет вместе с грязью выхлопов собственную шестерню, что не вонзилась «Мастеру механических кукол» в глаз лишь благодаря молниеносной реакции его же андроида; затем Рыцаря Ордена чуть не «посадили на кол», вместо которого выступила старая и ржавая пружина в сиденье автомобиля. Как итог, фон Нойманн начал подозревать, что самое нехорошее в этом «кошмаре механика» будет случаться исключительно с ним одним. Во время длительной поездки, чтобы хоть как-то отвлечься от подступавшей к горлу тошноты, агент «Креста и Розы» постарался воскресить в памяти всё, что ему удалось наскрести про «Северное Сияние» из официальных источников. Современный мир знал про древний Комплекс только то, что некогда это была заброшенная лаборатория циклопических размеров. Доармагеддонские источники называли это место «исследовательским центром», ставшим «сосредоточием оппозиции» проекта колонизации ближайших к Земле планет Солнечной системы. Ещё «Северное Сияние» называли «гигантской ракетой» и несостоявшейся «великой мечтой человечества». Соотнося эти данные с международным номером, отражённым на старой карте, можно было предположить, что монструозная станция не что иное, как древний космический корабль, ракета или иное устройство, позволявшее преодолеть земное притяжение. Только вот фон Нойманн знал, что стартовать с Кристиансен - затратная и трудновыполнимая задача, однако наличие ЦУПа и внезапно появившийся интерес у Главы Ордена к Комплексу посеял в разуме логика семена сомнения. Собственные измышления настолько увлекли Пигмалиона, что он совершенно не заметил, как «дьявольское устройство на колесах» остановилось, в то время как общительный проводник что-то чересчур эмоционально втолковывал его молчаливому андроиду. Причем ни «рыбий взгляд» Линды Зигелинды, ни полное отсутствие какой-либо реакции с её стороны охочего до разговоров Ветле Гейло не смущало. — …Ну тогда я ему и говорю: «закатай губу, паря, твои в лесу грибы и шишки»… — Почему мы остановились? Эта колымага наконец сломалась? – меланхолично прервал словесный поток норвежца молодой человек. — Так это ж… приехали! Фон Нойманн покинул ненавистный автомобиль достаточно резво, внутренне содрогаясь, что придётся ещё как минимум дважды воспользоваться этим опасным транспортом: сначала доехать на нём до Комплекса, а затем и возвращаться обратно в крепость. То, что проводник-северянин назвал «лабораторией», на деле оказалось высокой башней с огромными смотровыми стёклами под самой крышей. Сейчас стёкла были выбиты, а непосредственно сама башня, стоявшая на обрыве, накренилась и местами была разрушена. Верная Зигелинда достала пистолет и уверено двинулась ко входу. — Эй, вы чего?! Не понадобится вам тут эта «пукалка» - тут пусто, как в склепе! — окрикнул агента Ордена Гейло. — Здоровая осторожность никогда не повредит. Подождите нас возле машины, — ровным голосом распорядился германский гость. Механическая Галатея уже взломала старый и насквозь ржавый замок, который явно был моложе, чем все это здание, и пошла вперёд. Кукла начала подниматься по лестнице, сканируя пространство вокруг на предмет любых форм жизни, а также ловушек и мин. Её создатель, в свою очередь, наверх не торопился. Прямо напротив лестницы, ведущей в ЦУП, находилась закрытая стальная дверь - она-то и привлекла внимание Пигмалиона. Взломать её оказалось куда сложнее: электроника, разумеется, давно вышла из строя, однако сама дверь была устроена крайне хитро, запираясь многоступенчатым механизмом. Мельхиору фон Нойманну пришлось изрядно повозиться, прежде чем он её вскрыл. Но когда она наконец-то поддалась, молодой человек почувствовал себя вознагражденным – за ней был сломанный травелатор, уходивший глубоко в подземелье. Непосредственно спуск нельзя было отнести к приятным моментам, зато в конце этого пути обнаружились сервера, которые сейчас вполне могли бы отнести к древним «утерянным технологиям». Сохранились они весьма сносно, и, возможно, какие-то из них даже можно было восстановить… Однако совсем не это взволновало агента «Креста и Розы», а упрятанный в самую стену серебристый терминал, над которым висела некогда блестящая, а теперь уже давно потемневшая табличка. Изображение на гравировке являлось сплошь схематичным, но вместе с тем и легко узнаваемым: вне всякого сомнения, это был силуэт Комплекса «Aurora Borealis». С одним маленьким отличием: там, где должен был быть изображен фундамент здания, находились два огромных «кольца» с прикреплёнными к ним «крыльями» солнечных панелей. — Двигатель. Сферы должны вращаться. Движение в космосе при помощи вращения, — пожевав губу, пробормотал он себе под нос. – Только солнечных панелей будет маловато для такой махины… Молодой человек приблизился к терминалу и, порывшись в кожаной сумке, висевшей на его плече, с которой он не расставался всё путешествие, извлёк портативный генератор. И сегодня ему снова повезло: терминал хранил в себе видео-журнал одного из основателей проекта «Северное сияние». Мельхиор (скорее на автомате, чем осознанно) запустил перекачку всей информации с терминала на предусмотрительно взятый с собой съёмный носитель - с ним он разберётся позже. Сейчас на экране в автоматическом режиме запустилась последняя запись, после которой журнал обрывался: была ли эта информация намеренно стёрта или журнал просто перестали вести - было пока не известно. На экране отображался измученного вида темноволосый мужчина, которому на вид было явно за пятьдесят. Он выглядел помятым и не выспавшимся – о том, что времени на себя у него действительно не было, говорила недельная щетина. — «Я хотел подарить человечеству «воплощённую в жизнь мечту» – навсегда покинуть пределы Солнечной системы, в которой нас ждёт только медленное угасание. Но оказалось, что человечеству не нужна эта мечта. Как и любые другие мечты о космосе. Человеческий род слишком труслив, жаден и глуп - ему нужно лишь то, что он может увидеть здесь и сейчас: новые земли, которые можно занять, новые ресурсы, за которые можно вести кровопролитные войны. Я… закрываю проект «Aurora Borealis» до лучших времён. Мой космолёт способен вывести десятки тысяч человек и сотни тонн полезного груза с окраин Млечного Пути в неизведанные дали. Однако в военные интересы Правительства Объединенных Наций это не входит. Потому я больше не верю в то, что этот мир устоит. Человечество не сможет позаботиться о своих потомках. Возможно, скоро мы все погибнем и только избранные смогут спастись с умирающей Земли. Или нет, — мужчина прикрыл глаза и устало потёр сомкнутые веки. — Моя жена говорит, что я драматизирую и всё усложняю. Но я лучше закрою проект сейчас, пока его не использовали как прогулочный катер для марсианских колонистов. Если кто-нибудь когда-нибудь найдёт эти записи, сообщаю: двигатель корабля находится в режиме гибернации. Его легко запустить через рубку управления, что расположена в основании. Кольцеобразные двигатели не потребуется освобождать из-под земли – фундамент вокруг здания был заложен таким образом, что обвалится под землю, не затрагивая двигатели», — человек из прошлого заволновался, оглядываясь и отвлекаясь на какой-то шум за его спиной, после чего обернулся к экрану, чтобы продолжить, но запись покрылась сеткой помех, а потом погасла. — Мастер? – Механику Ордена показалось, что в безэмоциональном голосе андроида проскользнули нотки неуверенности. — Я здесь, Зигелинда. Ты нашла что-нибудь интересное наверху? – отсоединяя съёмный носитель информации от потухшего терминала, спросил он. — Нет, Мастер. — Краткий отчёт. — Все оборудование разрушено механическим способом. — Прогноз восстановления данных? — Восстановить информацию на носителях не представляется возможным. — Почему-то я не удивлён, — приближаясь к одному из серверов, мысленно хмыкнул фон Нойманн. Вытащенные из, казалось, хорошо сохранившегося сервера платы были оплавлены…кислотой. Покачав головой на такое непозволительное транжирство высоких технологий Объединённых Наций, агент «Креста и Розы» направился к выходу. Его «Галатея» последовала за ним. На половине пути их догнало эхо направленного взрыва – терминал с гравированной табличкой самоуничтожился. — Так что же именно случилось с проектом, раз его в итоге закрыли? Он казался вполне перспективным, — поднимаясь на поверхность, где их ожидал вконец обеспокоенный северянин, размышлял Мельхиор. — У вас там как из-под земли бахнет! Что случилось-то?! – подскочил взволнованный Ветле. — Ничего серьёзного. Гнилые перекрытия обвалились. Нам нужно ещё успеть в штаб, так что заводи своё корыто, — сухо отрезал германец.Сцена вторая, в которой Заря вновь засияет над планетой.
Проводник не соврал: комплекс, а точнее космолёт, располагался поразительно недалеко от центра управления, чтобы все это было лишь «случайным совпадением». Вблизи комплекс «Северное Сияние» выглядел не просто «грандиозным»: его «природная неестественность», эта явная дисгармония между пейзажем и рукотворным зданием, становилась столь заметной, что казалось, будто древний норвежский йотун-великан (из тех, что были противниками богов и людей, с которыми в скандинавских мифах непрерывно сражался могучий бог грома Тор) воткнул гигантское обломанное копьё в пустынную и дикую местность. В такой непосредственной близости от комплекса, занятого штабом, назначение шести невысоких цилиндрических башен было очевидным – все они являлись ступенями, которым следовало отделиться при запуске корабля. Мельхиор фон Нойманн, едва заметно улыбаясь, стоял напротив входа в циклопическое «здание», высоко задрав голову: в приглушённых тучами лучах северного солнца комплекс смотрелся особенно невероятно. Ветле остался ждать рядом со злополучным средством передвижения, а верная «Галатея» стояла чуть поодаль от своего создателя, рядом с каким-то замшелым валуном, странно напоминающим одинокое надгробие. «Мастера механических кукол» этот камень в некотором роде смутил: неужели создатель «Aurora borealis» завещал похоронить себя возле комплекса? Только вот вместо эпитафии и личных данных «погребенного» на камне был вырезан… код. — Снова очередная устаревшая международная классификация? — Пигмалион, приблизившись к камню, недоумённо взирал на надпись. — И на этот раз я совершенно без понятия, что она значит. «Всевидящая» Линда Зигелинда, в свою очередь, обошла импровизированную могилу и, остановившись позади надгробия, надавила на установленный в основании камень. Что-то внутри псевдо-надгробия щёлкнуло, камень накренился, и под ним обнаружился подземный лаз. Фон Нойманн не стал отказываться от такого «приглашения» - встреча с «Северными Волками» никогда не являлась его самоцелью, а вот попасть в комплекс незамеченным было бы крайне заманчиво. — Хмм. Почему этот ход никто не нашёл раньше? — задумчиво произнес вслух свой риторический вопрос герр фон Нойманн. — Проект засекречен и забыт, Мастер, — механическим голосом ответил андроид. — Всё верно, Зигелинда, всё верно… Потому никто и не ставил цели найти лаз, о котором за тысячелетие так и не стало известно. Полагаясь на стальные таблички-указатели, агенты «Креста и Розы» вышли к высоким округлым белоснежным дверям, что обнаружились в конце серого и тупикового, на первый взгляд, коридора. Пространство за этими дверями пребывало в режиме герметичной консервации – так сообщала панель, горевшая ровным зеленоватым светом рядом с дверью. Защита для подобного объекта была всё же не самой «масштабной»: вероятно, лаз исключал саму возможность воспользоваться им «по незнанию» или же создатели корабля были излишне самоуверенны. Светлые створки разъехались в стороны, открывая святую святых корабля, – рубку управления, расположенную почти в самом основании комплекса, недалеко от двигателей. При виде начинки рубки управления Мельхиор испытал благоговейный трепет: герметизация и утраченная технология консервации сохранили все в идеальном состоянии. Корабль был совершенен: что бы Глава Ордена не планировал с ним сделать (за исключением уничтожения данного технологического чуда), фон Нойманн был готов доказать свою верность почти любыми способами, лишь бы оказаться в числе допущенных к этому проекту. Механик «Креста и Розы» буквально ощущал, что именно работа с этим комплексом может стать кульминацией его карьеры. Осторожным шагом, боясь, наверное, вспугнуть свой «невероятный сон», Пигмалион прошел внутрь. Молодой человек в очках не стал терять время даром и сразу направился к терминалам рубки управления: все было в столь прекрасном рабочем состоянии, что контроль внутреннего и внешнего периметра активировался почти сразу, отображая на многочисленных световых панелях происходящее внутри и снаружи «Сияния». Потрясение орденского агента было трудно передать словами: корабль представлял из себя не просто «средство покорения космоса» - это была летающая крепость, предназначенная для жизни, исследований и колонизации миров. Самая настоящая станция, которую можно было посадить на новую планету и избежать необходимости утомительного строительства базы. Парочка камер наблюдения в рубке управления космолёта отобразили помещение «кислородного сада». У него имелось несколько предназначений: очистка и производство кислорода для дыхания экипажа, растительный рацион, а также чисто эстетическая и психологическая поддержка застрявших в космосе людей. Тысяча лет бесконтрольного роста превратили сад в настоящие джунгли, и даже на камерах было видно, что в нем сохранились виды, казалось бы, безвозвратно уничтоженные Армагеддоном. Другие экраны показывали как общее состояние станции, так и состояние помещённого в гибернацию двигателя. «Северные Волки» активировали только часть энергогенераторов: те, которые обеспечивали освещение, отопление и вентиляцию в комплексе. Но фон Нойманна сейчас больше всего интересовало, что же представляло из себя само «сердце» корабля. Как его создатель мог быть настолько уверен, что это творение сможет покинуть пределы солнечной системы без единого испытания? Движимый этими мыслями, Пигмалион подошел к терминалу, отображавшему информацию о состоянии двигателя, и на клавиатуре ввёл в командную строку код вывода технических характеристик. Как оказалось, две кольцевые вращающиеся силовые установки предназначались для перелётов на досветовой скорости, а для того, чтобы покинуть пределы Солнечной системы, демиург «Авроры» рассчитывал использовать… — Варп-двигатель! Невозможно. Это просто... невероятно! — в неверии главный механик Ордена потряс головой. — Мастер, вам требуется помощь? — Нет, Зигелинда. А хотя…можешь меня ущипнуть? Нет-нет, не надо воплощать эту просьбу. Варп-двигатели были давней фантазией писателей-фантастов, футуристов и некоторых оголтелых учёных. Суть варп-двигателей заключалась в деформации пространства вне звездолёта, позволяя ему двигаться быстрее скорости света: оно (пространство) фактически «сжималось» перед судном и «разворачивалось» за ним. При этом само судно не претерпевало изменений, оставаясь внутри поля искажения абсолютно неподвижным. И тот факт, что создатели «Aurora Borealis» смогли сотворить нечто настолько невероятное…ставил Мельхиора в тупик. Тысячи вопросов роились в голове молодого германца. — Мастер, рекомендация: следует немедленно покинуть комплекс, — подала голос «Галатея». — Что не так, Зигелинда? — На объекте у входа в лаз были установлены датчики движения: фиксирую большое скопление биоформ. — Как же не вовремя, — сквозь зубы процедил Пигмалион, отрываясь от созерцания двигателя на камерах наблюдения. – Уходим. Рубку агент «Креста и Розы» герметизировал и деактивировал, возвращая все системы в исходное состояние. Но он знал, что ещё вернётся сюда.Сцена третья, в которой никто не уйдёт обиженным.
«Скопление биоформ» покинуло местность раньше, чем орденцы успели подняться на поверхность. Впрочем, они явно были чем-то настолько увлечены, что даже не заметили странного наклона замшелого валуна над лазом. Проводника на месте, как и авто, не обнаружилось. — Ну и куда он делся?! – начиная раздражаться, воскликнул молодой человек. — Вот вы где! А я-то уж подумал, что вас этого…того, — растерянно сообщил поднимающийся на холм Ветле Гейло. Пара залетных гостей направилась к перепаркованной северянином машине, в то время как проводник рассказывал «свежие новости» чуть ли не в лицах: кое-кто из «Северных Волков» узнал, что прибыли некие «ревизоры» из Германики (Мельхиор предположил, что так обозначили его и Зигелинду) и отправились в крепость Кристиансен, чтобы «преподать» суровый норвежский урок гнусным германцам (несогласных с этой «резолюцией» и своих, кто просто подвернулся под руку в самом комплексе, уже «успешно вырезали») и сообщить «таинственному Ордену», что «Волки» готовы служить ему верой и правдой. — С «Волками» всегда так, — отмахнулся Ветле. — Намешают акевит с элем – и все: пиши пропало! В другое время Пигмалион посчитал бы всю ситуацию крайне комичной, учитывая, что многие «гнусные германцы из Германики» (не все, конечно) могли являться представителями «славного Ордена», но не сейчас: в крепости остался его ключ к успешному побегу с полуострова – биплан. До укрепления Кристиансен они добрались достаточно быстро. В самой крепости уже шла самая настоящая «волчья бойня»: между теми, кто всей душой «истово ненавидел германцев», и теми, кто уже давно и «пламенно» мечтал вступить в Орден «Креста и Розы». А самые жаркие бои, естественно, разгорелись как раз возле ангаров… — Возможно, мы ещё сможем пробраться туда и попытаться взлететь, — пробормотал фон Нойманн, оценивая интенсивность огня рядом с их целью. — Мастер, прогноз: миссия невыполнима - время на ее выполнение ограничено, — безэмоционально парировала механическая кукла. Пигмалион, удивленный таким неожиданным скепсисом, обернулся к своей «Галатее», когда миниатюрная девушка-андроид указала ему на снаряд, летевший по направлению к отсеку ангара, что был отведен под орденский биплан. Расходящейся ударной волной всю троицу швырнуло на землю. Пока оглушённый механик приходил в себя, над их головами раздались крики: — Вон эти германские мрази! Я вижу их… В то время, как кричавшему приходилось на нетрезвую голову срочно решать, что же для него важнее — дождаться остальных «суровых норвежцев» или прикончить противника самому — Линда Зигелинда вытащила пистолеты и сняла крикливого северянина. Выстрелы привлекли внимание к их укрытию: и вот теперь уже они — а не ангары — находились под интенсивным обстрелом. Герр фон Нойманн потребовал от куклы дымовую шашку, чтобы прикрыть их отход, и зашвырнул её в сторону противника. Ход был хорош, только вот северяне не собирались брать противника живьём и уж тем более не планировали отпускать гнусных германцев «ненаказанными»: в дымовую завесу, под покровом которой создатель и его кукла собрались бежать из крепости, полетела граната. «Механическая Галатея» среагировала молниеносно, швыряя молодого человека наземь и прикрывая своим стальным телом сверху. От грохота взрыва у Мельхиора в очередной раз заложило уши, а мир перед глазами расплылся. Пришёл он в себя через несколько мгновений: его придавило чем-то тяжёлым, а на лицо капала холодная жидкость с резким запахом. Скинув с себя тяжесть, оказавшуюся вырубленной Зигелиндой, Пигмалион прикоснулся к своей щеке – на пальцах осталась голубоватая жидкость. Хладагент. Нойманн внутренне содрогнулся: вся грудина куклы была разворочена — наружу торчали искрящиеся провода, разорванные шланги сочились антифризом. Мельхиор мысленно порадовался, что топливопроводы не пострадали, иначе его помощница взорвалась бы прямо на нём. Лишь только равнодушное лицо андроида с распахнутыми - как окна пустого дома - глазами, смотрящими в небо, никогда прежде не казалось молодому ученому таким… живым. Вокруг было тихо и пусто — очевидно, противник решил, что «враг уничтожен». Что ж, тем лучше. Пигмалион связался с Замком и попросил выслать за ним другой биплан. Агенты, находящиеся на базе, не ожидали подобного исхода «скандинавской миссии» и явно были шокированы, оттого и направили разбираться лучшего пилота Ордена Сюзанну фон Скорцени с боевым кораблем «Манфредом фон Рихтгофеном». Ожидание среди развалин Кристиансен было даже не столько длительным по времени, сколько утомительным по ощущениям. Затаскивая недвижимое механическое тело куклы по опущенному трапу на «Манфреда» (что благодаря мастерству фон Скорцени завис буквально в нескольких метрах над землей), фон Нойманн успевал отстранённо созерцать оставляемый искусственным телом след из машинных жидкостей и прикидывать, какой сложности потребуется ремонт. Лучший пилот «всея Германики» испачканному полу корабля не обрадовалась, однако главный механик Ордена упредил все ее высказывания по этому поводу всего одним вопросом: — Почему так долго? — Небольшие тёрки возникли…с местными ПВО, — усмехнулась австрийка, разворачивая свой «летучий корабль» на обратный курс. — А тебя, я гляжу, можно поздравить с успешно проваленным заданием? Неужели в этом мире есть хоть что-то, что может порушить твои планы? — Причина моего фиаско — классическая ошибка логика — недооценка изобретательности клинических идиотов. — Чего? — Спонтанная попойка в штабе «Северных Волков». Следует сказать, что собственно сегодня нелюдимый рыцарь «Креста и Розы» смог в первый раз удивить Сюзанну. Мало того, что, если судить по андроиду, тихоня-агент Пигмалион поучаствовал в драке, так еще и весь его внешний вид был отнюдь несвойственен для уже привычно невозмутимого и чистоплотного до брезгливости германца: серая униформа без опознавательных знаков была местами обожжена, испачкана в земле и гари; стекла прямоугольных очков треснули, лицо было перемазано копотью и каким-то синеватым раствором, а некогда аккуратно причёсанные волосы растрепались и из них торчала горелая трава. — У тебя здесь есть портативный защищённый компьютерный терминал? – фон Нойманн отвлёк рыжеволосую австрийку от ее раздумий. — Да где-то был, поищи в каюте, — нехотя отозвалась пилотесса. Найдя искомое, Мельхиор подключил терминал к съёмному носителю с файлами из ЦУПа, извлечённому из болтавшейся на плече сумки. Почему-то ему было крайне важно просмотреть хотя бы часть добытой информации именно сейчас… Авторы межзвёздного проекта «Северное Сияние» не пожелали делиться с миром открытой ими технологией варп-двигателя, разработанной втайне от Объединённых Наций, но не по причине злого умысла: они боялись судьбы «челнока» для грандиозного и уникального корабля-станции. В распоряжении Аэрокосмических сил ОН были космические крейсеры и ракеты, предназначенные как для временного нахождения в космосе, так и транспортировки большого числа людей и грузов. Космолет же из программы «Aurora Borealis» имел собственное имя — «Новая Заря», и, будучи настоящей «летающей крепостью», являлся не только средством передвижения, но и огромной готовой станцией в условиях высадки на новую планету. Главы проекта «AB» приняли судьбоносное решение заморозить проект. Мировой общественности закрытие программы «Северное сияние» преподнесли как результат ряда критических ошибок в расчетах и последствие острых разногласий в коллективе создателей. Должно быть, эти мудрые ученые люди из прошлого рассчитывали дождаться провала проекта по колонизации близлежащих планет Солнечной системы (конкретно Марса) и воплотить свои мечтания в реальность до конца, но уже на народной волне недовольства от «несбывшихся надежд». Однако марсианские вирусы и Армагеддон сыграли над этими планами злую шутку: сами создатели технологического чуда, как и миллионы людей на Земле, погибли, а «Заря» столетиями наблюдала северные огни, будучи не в силах к ним подняться... Молодой человек оторвался от терминала, поправил сползавшие разбитые очки с чесавшего под слоями грязи носа и устремил свой взгляд куда-то за стальные стенки каюты, быть может, к далёким звёздам. — Что ж… Теперь у меня остался только один вопрос: для чего «Аврора» нужна Главе Ордена? Дата написания: январь 2016