Он кормит из бутылочки убийцу своей жены

Ночную тишину разорвал пронзительный крик младенца за стеной. Мгновение спустя запищала радио-няня на прикроватной тумбочке. Но Йо все равно не спешил подниматься из постели. Не потому, что хотел спать. Нет, он уже давно забыл, что такое настоящий сон. Просто ему нужно немного времени, чтобы собраться с силами. Прошло больше месяца со дня смерти Анны, а Йо так и не научился смотреть на сына без ненависти. Младенец продолжал плакать и, наконец, Йо оторвался от матраса, чтобы встать. Шаркая босыми ногами о старые половицы, парень проследовал до источника звука. С первого этажа к детской уже бежала заспанная Тамао Тамамура, которая с недавних пор поселилась в Фунбари по приказу бабушки Кино. После смерти Анны друзья и родственники боялись оставлять Йо одного наедине с сыном. А Йо впервые был не рад чужому обществу. Впервые в жизни шамана ему хотелось быть одному, чтобы никто не тревожил его безграничную скорбь. На Тамамуре была надета розовая пижама с единорогами. Йо скривился. Его Анна никогда бы такое не надела. В одной руке Тами держала пищащую радио-няню, а в другой – бутылочку со смесью для Ханы. Завидев Йо у двери детской, девушка замерла в неподвижности. - Я сам, - то ли прошептал, то ли прохрипел Йо. Тамао посмотрела на него испуганным взглядом, не решаясь отдать бутылочку шаману. - Но… - попыталась возразить розоволосая. - Я сказал, что разберусь сам. Иди спать, - ровным, ничего не выражающим тоном повторил Йо. Тамао сунула бутылочку шаману в руки и без слов убежала вниз. Младенец за стеной продолжал надрывно плакать, но Йо еще какое-то время помедлил, прежде чем войти в детскую. Аккуратно нажав на ручку, парень открыл дверь и вошел в плохо освещенную комнату. Все здесь напоминало ему о любимой жене. И младенец в детской кроватке тоже напоминал. Асакура тихо подошел к малышу и тот, словно понимая, насколько противен своему родителю, мгновенно замолчал. Хана лишь похныкивал, глядя мокрыми от слез глазами на непутевого отца. А эти глаза... Слишком уж они напоминали взгляд Анны. Первым делом парень выключил радио-няню. Затем аккуратно достал младенца из кроватки и дал ему бутылочку со смесью. Надо же, сейчас он кормит из бутылочки убийцу своей жены. Йо ненавидит этого ребенка. Он хочет его ненавидеть сильнее, но в душе, кажется, уже не осталось ничего. Анна умерла и оставила после себя лишь пустоту, которую теперь ничем не заполнить. Если бы Йо только знал, что все так закончится, он бы предпочел, чтобы этот младенец никогда не появлялся на свет. Ведь Йо тоже в какой-то мере причастен к смерти Анны. Жена умерла в диких муках, рожая его ребенка. Йо Асакура никогда не сможет выбросить из головы картину, когда он увидел тело Анны, лежащее в огромной луже собственной крови. И этого младенца, мирно посапывающего на руках у испуганной акушерки, словно ничего не произошло. Никогда не сможет забыть Йо, как до последнего не верил, что его Анны больше нет, как тряс ее бездыханное тело в надежде разбудить. Все это было словно вчера. А теперь Асакуре придется жить с убийцей собственной жены. Ему нужно научиться любить этого мальчика, ведь младенец на руках Йо был его сыном. Их с Анной общим сыном… - Не уверен, что когда-нибудь смогу простить тебя. И себя тоже, - прошептал Йо, глядя на мальчика. Похоже, ребенок уже наелся и потихоньку засыпал на руках отца. Асакура забрал бутылочку и безразлично уложил сверток с младенцем обратно в кроватку. На ватных ногах Йо вышел из детской комнаты и плотно закрыл за собой дверь. Едва оказавшись в коридоре, Асакура сполз вдоль стены на прохладный пол. Обхватив руками колени, парень попытался унять дрожь. Он никогда не сможет полюбить этого мальчика, как бы ни пытался. И никогда не сможет воспитать его достойным человеком. Наверное, лучшим вариантом будет отдать Хану на воспитание Кино и Йомэю. Лучше расти без родителей вовсе, чем с отцом, который ненавидит своего сына. - Прости меня, Анна, - прошептал Асакура куда-то в пустоту. По его щекам потекли слезы. Всегда улыбчивый и веселый Асакура Йо был сломлен. Не было больше сил бороться, и парня накрыло с головой волной боли и слез. Так он и просидел до самого утра, смирившись, наконец, со своей участью. Решение было принято, и других вариантов Йо просто не видел. Отдав последние указания Тамао, Йо вышел из Фунбари, чтобы больше никогда туда не возвращаться. Он покидал свое прошлое и новорожденного сына, оставляя при себе только воспоминания о светлой и любимой девушке, что подарила ему один год неземного счастья…