The sounds of silence (драбблы)

Гет
NC-17
Завершён
760
автор
Musemanka бета
kleolena бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
277 страниц, 33 части
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Награды от читателей:
760 Нравится 1174 Отзывы 153 В сборник Скачать

runaways (modern!AU, рейтинг R)

Настройки текста
Примечания:
Сквозь маленькое окошко в двери отсюда она может видеть только склонившихся над ним хирургов и суетящуюся вокруг медсестру. Рей вцепляется в свое перебинтованное плечо, снова взывая к боли, которая не дает ей прямо сейчас начать орать и мешать врачам работать. Сквозь повязку вновь просачивается кровь — наверное, она перестаралась и швы разошлись. — Мэм, — к ней идет полицейский, и этого стоило ожидать, — мэм, простите, но мне нужно поговорить с вами. Она бросает на него быстрый взгляд и переводит глаза обратно на хирургический стол, на котором лежит единственный человек, который имеет значение в этом гребаном мире. — Та бойня в мотеле к северу отсюда, — она шепчет, не отрывая взгляда от стекла, — мы оттуда приехали.

***

— Эй, просыпайся… Она ведет пальцами по его щеке, чувствуя под подушечками пальцем легкую щетину, стараясь не давить, а только прикасаться. Его веки чуть подрагивают, словно даже у себя в голове он бежит куда-то, и Рей хочется выть — даже во сне ему нет покоя. — Ну же, пожалуйста, просыпайся, — она убирает непослушную прядь волос с его лица и растирает острую линию скулы большим пальцем, когда его пальцы внезапно перехватывают ее запястье, с силой сдавливая, и Рей охает. Он открывает глаза, смотрит на нее без малейшего признака сонливости, как будто и не спал вовсе пять часов кряду, пока она сидела на кровати рядом, сторожа его сон. Рей в который раз тонет в этой черноте, чуть скрытой дымкой ресниц, словно падает с обрыва, пока его пальцы сильнее сжимаются на ее запястье. — Не надо… синяки оставишь. — Она кладет на его пальцы вторую руку, поглаживает, успокаивает. — Отпусти, Рен. И он разжимает пальцы. Смотрит на нее еще пару секунд, словно внезапно вспоминает, кто она и кто он. Вспоминает, где они и зачем они тут.  — Прости, — он переворачивается на спину и трет руками лицо, — прости, я долго спал? Он спал недолго, и она бы отдала все на свете, чтобы он мог нормально отдохнуть. На глаза наворачиваются слезы бессильной злости — она не может помочь ему, никак не может. Это все из-за нее, это она виновата в том, что он такой уставший. — Рен, — она в который раз начинает этот разговор, ведь однажды он может согласиться, — оставь меня и беги. Пожалуйста, просто уходи, уноси ноги. — Мы уже говорили об этом, — он отнимает руки от лица и бросает на нее косой недовольный взгляд, — тебе еще не надоело? Нет, и Рей хочет орать ему об этом, но вместо этого лишь прикусывает нижнюю губу, чтоб не начать упрашивать снова, умолять его оставить ее и сваливать в закат. — Иди сюда, — он тянет к ней руку, и Рей утыкается лицом в его большую ладонь, подползает ближе по кровати, сворачивается в клубок у него под боком, вцепляясь в его майку пальцами и втягивая носом его запах. Он пахнет домом. Она никогда раньше не знала, что значит «быть дома». Теперь знает. — Эй, все будет хорошо, — он ерошит волосы на ее затылке, — слышишь? Но все не будет хорошо, и они оба об этом знают. Рей уже слышит шаги за дверью и звуки передергиваемых затворов. Когда дверная ручка начинает дергаться, Кайло быстро достает из-под подушки пистолет и спихивает ее с кровати. Рей падает на пол и закрывает голову руками, как он и учил, хотя против огнестрельного это никак не поможет. Дверь сносит с петель с жутким грохотом, и одновременные звуки двух выстрелов разрывают ее барабанные перепонки. Она слышит звуки борьбы, поворачивает голову и видит, как рядом с ней падает человек с простреленным плечом. Он ранен, но пытается встать и дотянуться до собственного дробовика, упавшего в двух шагах от нее. Рей хватает дробовик дрожащими пальцами, упирается спиной в прикроватную тумбочку и направляет оружие человеку в лицо. Его зрачки расширяются, и он что-то говорит ей, кажется, просит о чем-то, умоляет… Ее обдает брызгами крови, и Рей глохнет окончательно; плечо, в которое ушла отдача от выстрела, стремительно немеет. Она орет, глядя на то кровавое месиво, что осталось от лица некогда живого человека, когда Кайло, перегнувшийся через кровать, рывком выхватывает у нее из рук оружие. Его губы шевелятся, но она не слышит, что он говорит, с каким-то отупением констатируя, что он еще жив, как и она. Он тащит ее в маленькую грязную ванную комнату, хватая полотенце и обильно смачивая его водой из крана в старой надколотой раковине. Рей дает вытереть свое лицо, не отрывая глаз от его лица, и внутри расползается тошнота вперемешку с пульсацией: «он жив, он жив, господи, он жив». Ей нужно сказать Кайло что-то очень важное, прямо сейчас, но он быстро вытирает свое лицо и руки и тянет ее обратно в комнату. — Не смотри на них, — она слышит словно сквозь вату, когда он подхватывает с пола их большую сумку и складывает все оружие, которое есть в комнате, — не смотри, Рей. Как будто это выполнимо. Тот, который лежит возле двери с простреленной грудной клеткой и разбитой головой — человек Ункара, а второго, которому она снесла голову, она никогда раньше не видела. Их никогда не оставят в покое.

***

Закидывая сумку в багажник, Кайло говорит, что им нужно переодеться, но они сделают это, как только отъедут подальше от этого мотеля. Рей смотрит на машину и не может вспомнить, какая она по счету за последние две недели, пока они в бегах. Они уезжают до того, как кто-то вызовет копов, если еще не вызвали. Звуки выстрелов не могли не услышать — она до сих пор словно наполовину глухая. Два часа спустя, перед мостом, Рен съезжает с дороги и останавливает машину среди высокого кустарника. Рей роется в сумке в поисках хоть какой-то чистой одежды, но ничего не находит. У нее не осталось ничего, слава богу, хоть для него нашлась последняя пара купленных несколько дней назад в гипермаркете джинсов. Они спускаются к реке, и Кайло стягивает заляпанную красным майку, швыряет ее на землю и моет руки в холодной проточной воде. Рей бережно подбирает его майку и заходит в воду, оттирая кровь дрожащими пальцами. — Оранжевые пятна останутся, — тихо шепчет она, сама не зная, к кому обращается, — просто водой не выстираешь. — Неважно, — Рен закатывает штанины и заходит в воду, наклоняется и пытается промыть свои черные волосы, — главное, чтоб запаха не было, а с остальным можно жить. Нельзя. Слово рвется наружу, и Рей стискивает зубы, чтобы не начать заново упрашивать оставить ее к чертям и бежать. Она аккуратно раскладывает его майку на горячем камне возле берега, чтоб просохла хоть чуть-чуть, и возвращается в воду. Стягивает шорты и футболку, трет их замерзающими пальцами — вода вокруг окрашивается красным, но поток тут же уносит неприятный цвет прочь. Кайло забирает выстиранную одежду и раскладывает на траве, присаживается рядом и наблюдает за ней, подкуривая сигарету. Рей распускает волосы и промывает их, трет лицо и плечи, раздирает кожу ногтями до кровавых полос. — Прекрати, — он хмурится, — иди сюда, ты уже чистая. Рей знает, что никогда не была чистой, но раз он так говорит — значит, это правда. Она выходит из воды и идет к нему босыми ногами по траве, почти срываясь на бег, но сдерживая себя. Рен тушит бычок о траву, протягивает к ней руки, и Рей послушно садится к нему на колени, мокрая и холодная, мгновенно согреваясь внутри и снаружи, прижимается к нему, вцепляется в него пальцами. Она не хочет ничего говорить сейчас, когда можно просто дышать его кожей, согретой солнцем, и не шевелиться. С ее волос вода стекает на его джинсы, но такие мелочи Кайло не волнуют, когда он прижимает ее к себе сильнее и гладит по спине своими большими ладонями. — Все будет хорошо, — он кладет подбородок на ее макушку, — все будет хорошо, Рей. Сколько бы он ни повторял это, как какую-то мантру, — все не будет хорошо, и они оба это знают. Ее ищут люди Ункара, чтобы вернуть в бордель, его ищут люди Сноука, чтобы устранить бывшего начальника личной охраны за то, что похитил и увез любимую девочку босса… и все не будет хорошо. Рей поднимает голову и смотрит ему в лицо, дотрагиваясь тонкими пальцами до высоких скул — это выражение темных глаз знакомо до боли. Так он смотрел ей вслед каждый раз, когда Сноук брал ее под руку и вел в ВИП-комнату Ункаровского дома терпимости. Она прикладывает ладошки к его глазам, чтобы не видеть этого взгляда и не вспоминать то, что теперь не имеет больше никакого значения. Синяки и побои зажили, и под его аккуратными пальцами на ее коже никогда не расцветут уродливыми цветами гематомы, как всегда было до того, как она сбежала с Реном. Кайло не обидит ее, никогда не сделает больно. Только не он.

***

Они выходят из придорожного магазинчика на заправке, когда солнце уже садится за горизонт, и Рей резко отпускает руку Кайло, когда видит возле их машины опершегося на бампер и курящего сигарету Хакса. Рен задвигает ее себе за спину и быстро оглядывается по сторонам, но Хакс только усмехается: — Расслабься, — он затягивается сигаретным дымом и выдыхает через нос, — я здесь с посланием. Выслушаешь? — Говори, — голос Кайло спокоен, хотя Рей может видеть, как напряглись его плечи. Хакс отталкивается от машины: — Сноук хочет, чтобы ты перестал геройствовать. Если ты сейчас вернешься и приведешь назад девчонку, то максимум, что тебе грозит — пара сломанных конечностей. Если нет — будете вместе гнить в земле. У тебя двадцать четыре часа на принятие решения, потом к вам в гости заглянет штурмовой отряд вооруженных молодцов — всех не перебьешь, Рен. — Я тебя услышал, теперь проваливай к чертям. Подручный Сноука отходит от их машины, направляясь к своей — за рулем его ждет шофер в белых перчатках. — Двадцать четыре часа, Кайло. Потом ты — труп. Рей сжимает руки в кулаки, впивается ногтями в кожу и прикусывает зубами щеку изнутри. Она прислоняется лбом к спине Рена, чувствуя, как напряжены его мышцы, пока машина Хакса не пропадает вдалеке. — Пойдем, — он берет ее за руку и ведет к машине, — поужинаем в мотеле.

***

Он засыпает, едва голова касается подушки, сразу после ужина, наспех разогретого в старой микроволновке. Окна их номера выходят на стоянку, и Рей стоит возле окна и набирается храбрости для осуществления задуманного. Ключи от машины — в заднем кармане его джинс, и если она все сделает аккуратно, то… Она подходит в кровати и садится на пол, вглядываясь в его лицо — глаза под веками снова безостановочно двигаются — его снова тревожат кошмары, и она ненавидит себя, ведь это из-за нее его жизнь теперь превратилась в ад. «Пять минут, — Рей уговаривает себя, — пять минут, и я ухожу». Она вернется на положенное место, и охота на него прекратится. Тогда, две недели назад, она поверила, что они могут просто уехать, исчезнуть, затеряться в этом мире, и никто их не найдет. С тех пор за ними приходили уже четыре раза. Три раза — люди Ункара, один — Сноука, и еще сегодня появился Хакс, олицетворяя собой последнее предупреждение. Все те люди теперь мертвы, но в следующий раз, скорее всего, выпутаться уже не получится. Хватит крови. Нет, она никогда не должна была подвергать Рена такому риску, не должна была хвататься за протянутую руку, не должна была поддаваться уговорам и бежать. Им никогда не скрыться. Ее пять минут подходят к концу, и Рей последний раз считает родинки на его лице, мечтая прикоснуться и разгладить пальцами морщинки между нахмуренными даже во сне бровями. Она ставит колено на кровать и аккуратно перегибается через его спящее тело, осторожно запуская пальцы в карман его джинс, медленно и тихонько вытаскивает наружу ключ и зажимает его пальцами, чтобы не производить никакого шума. Она пытается убрать колено с кровати так, чтобы не разбудить Кайло, но когда бросает на него быстрый взгляд, то видит, что его глаза открыты: — Бросаешь меня? Он смотрит на нее, впервые за долгое время чуть улыбаясь, и в его темных глазах столько понимания происходящего, что Рей хочется выть. Она наклоняет голову и закрывает лицо руками, не в силах выдержать его взгляд, и стыд разливается в ней горячими волнами вперемешку с желанием орать во все горло. — Мне нужно ехать, — она скулит в свои ладони, — мне нужно вернуться. — Нет, — он садится на кровати и тянет ее за руки на себя, — никуда тебе не нужно. Все — неважно, забудь про все. Иди сюда. Ладони Кайло ложатся ей на затылок, и Рей открывает воспаленные глаза — слез больше не осталось, она выплакала жизненную норму уже давно. Ее разорванное на части сердце всегда начинает биться, как сумасшедшее, стоит только Кайло начать целовать ее скулы. В комнате темно и жарко, кровать узкая и жесткая, и ее острые лопатки чувствуют все пружины старого матраца, но это не важно — ничего в мире больше не важно, потому что есть только они двое, а все остальное — не в счет. Он так делает каждый раз, когда она начинает сомневаться — ведет руками по ее коже, зализывает все ее раны, зацеловывает ключицы и ребра, выпирающие тазовые кости, бедра… Рей не закрывает глаза, ей нужно видеть его каждую секунду, и поэтому перекатывается и садится на него сверху, прижимаясь к горячей коже щекой, скользя языком и вдыхая его запах. Она теперь знает, что такое близость. Настоящая близость. Не так, как до него — когда думаешь только о том, когда же это кончится. Когда он откидывается на спинку кровати и она устраивается на его бедрах, Рей знает — спешить больше некуда, даже если завтра за ними придут. Поэтому она двигается медленно, рисуя пальцами узоры на его широкой груди, скользит по нему вверх и вниз, чувствуя его полностью, как никого и никогда раньше. Желая всей своей измученной душой, чтобы он понял, как важно для нее то, что она больше не одинока в этом мире. Рен отталкивается от подушек, перехватив ее за талию, переворачивает под себя и возобновляет медленные движения, сводящие с ума и заставляющие полностью забыть все мысли о побеге. Губы прикасаются к ее губам не в поцелуе — просто смешивая дыхание в одно, и у Рей сводит судорогой пальцы ног от осознания того, что насколько обнаженной она еще ни перед кем не была. Голой — да, но не обнаженной. Позже, когда они лежат на узкой кровати, переплетя руки и ноги, она не может больше сдержать слова за закрытыми губами и говорит ему, что любит. Шепчет на одном дыхании, впервые в жизни произнеся эти слова вслух. Но он спит и не слышит ее.

***

За ними приходят утром, на несколько часов раньше, чем было обещано.
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.