– Госпожа Элентари, скажите, почему в светочах оказалось легковоспламенимое вещество? Неужели вы не предвидели возможности разрушения Светильников?
Манвэ и Варда чуть ли не с боем прорывались к своим покоям. Огромная толпа журналистов обступила их дворец. Повсюду то и дело загорались вспышки камер, хищными щупальцами тянулись к Владыкам Арды микрофоны.
– Господин Сулимо, скажите, как могли рухнуть Светильники, которые вы освятили? Разве ваша защита не является гарантией безопасности? В таком случае, могут ли Дети Илуватара, приход которых ожидается со столетия на столетие, чувствовать себя защищенными?
Хоть Эру и говорил, что предусмотрел абсолютно все, и даже отступничество Мелькора на самом деле является лишь частью его грандиозного плана, но
этого он явно не предусматривал. Майар Ниэнны, целыми днями маявшиеся без дела, цеплялись за любое мало-мальски значимое событие, чтобы хоть как-то развлечь себя, а заодно и найти новый повод для скорби своей госпожи. От нечего делать они изобрели больше, чем Аулэ в своих мастерских, и теперь Айнур низшего ранга, оказавшиеся подчиненными там, где нет поручений, которые можно было бы исполнять, развлекались как могли – то есть, не давали никому жизни.
– Все вопросы вы сможете задать Владыкам на завтрашней пресс-конференции в Валимаре! – пытался усмирить журналистов Эонвэ, но в царящей суматохе даже Глашатай Манвэ не мог перекрыть нарастающий гул толпы взбудораженных Майар.
Манвэ обнимал Варду за плечи, защищая жену от атак настойчивых репортеров. Сама Возжигательница Звезд зажимала руками уши – ее острый слух не выдерживал такого шума.
Наконец Владыки Валинора добрались до дверей своего дворца и кое-как протиснулись внутрь.
– И что они так взбесились… – вздохнула Варда, лишь в помещении решившись отнять ладони от ушей.
– От безделья, – мрачно отозвался Манвэ. Он ожесточенно тер глаза, перед которыми до сих пор плясали огненные круги. Вспышки камер на некоторое время практически ослепили Короля Арды.
– И зачем вообще Ниэнне нужны Майар, если ей нечего им поручить, – раздраженно проговорила Элентари. – Порой мне кажется, если бы папа определил их в свиту Мелькора – и то от них ущерба было бы меньше! По крайней мере, были бы чем-то заняты…
– О Эру, еще ведь Мелькор! – вспомнил Манвэ, бессильно привалившись к дверям.
– Нет, с ним позже, – покачала головой Варда, лучше супруга разбирающаяся в планировании. – Сначала – пресс-конференция. Не то они от скуки решат устроить в Валиноре эту… Ну папа еще говорил, что его Дети будут периодически ее устраивать во избежание остановки развития…
– Революцию, – подсказал Сулимо, еле заметно поморщившись от боли – под конец «путешествия» от главной площади, где правящая чета делала объявление о причинах временной потери освещения, до дворца ему прилетело по спине тяжелым микрофоном, который не удержал в руках какой-то неосторожный Майа.
В этот момент в двери настойчиво постучали.
– Никаких интервью до пресс-конференции! – крикнул Манвэ.
– Манвэ, Варда, это я, откройте! – раздался в ответ испуганный голос Йаванны.
Король Арды на миг приоткрыл двери, быстро втащил внутрь Дарительницу Плодов, и тут же вновь захлопнул створки прямо перед носом очередного репортера. За последнее время он успел отточить этот алгоритм действий до совершенства. Снаружи раздался сдавленный крик – похоже, нос Майа, засунутый не в свое дело, заслуженно пострадал. Несмотря на всю свою мудрость и милосердие, Манвэ не смог сдержать злорадный смешок.
– Что случилось? – спросила Варда Йаванну, пока Манвэ запирал двери.
– Аулэ, – отозвалась Кементари. Вид у нее был крайне взволнованный. – Эти… приперли его к стенке и все спрашивают о чем-то, спрашивают… «Как вышло, что Вала Мелькор смог разрушить столбы, сработанные самим Великим Кузнецом? Не означает ли это, что все постройки Валинора или даже сама Земная Твердь так же ненадежны? Значит ли это, что молот Мелькора лучше вашего?» Он даже защищаться не пытается, настолько расстроился, что в нем сомневаются. Только стоит, беспомощно глазами хлопает и молот свой к себе прижимает.
Манвэ и Варда переглянулись – они думали сейчас об одном и том же. Конечно же, Аулэ совсем зелен в сфере общения с прессой. Это им, правителям, приходится сталкиваться с репортерами практически ежедневно. Да, Великого Кузнеца определенно придется выручать – сам он не справится.
– Сделайте что-нибудь, я просто не представляю, как его оттуда вытащить! – Йаванна смотрела на правителей Арды почти с мольбой. Не так часто ей приходилось ощущать неуверенность в себе.
– Ладно, – сделав глубокий вдох, Манвэ шагнул к дверям.
– Хотя бы возьми с собой Тулкаса, – предложила Варда, несколько тревожившаяся за мужа.
– Нет, – покачал головой Повелитель Ветров. – Он их всех покалечит. Я не хочу жертв, – твердо произнес Король Арды и после небольшой паузы прибавил: – И привлекать их внимание насилием тоже не хочу.
С этими словами Манвэ вышел наружу. Спешно запирая двери, Варда слышала обрушившийся на него шквал вопросов.
– И как вы с этим справляетесь? – удивилась Йаванна, когда Король Арды почти спокойно вышел прямо в лапы к неугомонным журналистам.
– Привыкли, – пожала плечами Варда. – Давай лучше выпьем, нечего сидеть и нервничать, – предложила она, видя подавленное состояние подруги.
Лучшего антидепрессанта чем вино не смог придумать даже Ирмо. Говорили, что сам Владыка Грез использует алкоголь в качестве вспомогательной терапии, когда сталкивается с особо тяжелыми случаями.
Очень скоро Йаванна успокоилась, а Варда даже немного развеселилась.
– И все же не понимаю, как у вас обоих нервы не сдают, – вздохнула Кементари.
– Зато романтика, – засмеялась в ответ Варда. – Каждый день вместе уходим от погони – сближает, не представляешь как. Вам тоже понравится, вот увидишь, еще во вкус войдете.
– Лучше не надо! – поспешно воскликнула Йаванна. – Надеюсь, до меня они все-таки не доберутся.
– Ну это смотря какую область Мелькор изберет следующей мишенью для разрушений, – философски заметила Элентари. Тут ей в голову пришла неожиданная мысль – настолько логичная, что Варда даже удивилась, как не подумала об этом раньше. – Постой, как там Манвэ сказал?
Привлекать внимание насилием? Кажется, у меня есть идея, – на лице Возжигательницы Звезд появилась торжествующая улыбка.
Спустя некоторое время в дверях появились Манвэ и Эонвэ, с двух сторон поддерживающие крайне расстроенного Аулэ. Великий Кузнец крепко прижимал к себе молот и выглядел совершенно беспомощным – за его брутальной внешностью и тяжелым молотом скрывалась очень чувствительная душа.
Йаванна бросилась обнимать мужа.
Захлопнув двери, Манвэ без лишних слов подошел к столу и сделал несколько больших глотков из початой бутылки вина – прямо из горла. Лицо Короля Арды было белее идеального полотна Вайрэ, глаза лихорадочно блестели, а правая рука была рассечена и сильно кровоточила.
Прокладывать путь через толпу пришлось методом Тулкаса – иначе было не пробиться. Вытащить Аулэ удалось лишь благодаря самопожертвованию Ирмо, отвлекшему на себя внимание журналистов. Будучи главным психотерапевтом Арды, Лориэн обладал безграничной невозмутимостью, а также имел опыт общения с самыми разными существами и за время работы успел отрастить внушительный дзен. Благодаря этому нервная система Ирмо практически не страдала от общения с журналистами, более того, он умел искусно заговаривать им зубы. Репортеры забывали обо всем на свете, внимая свежим якобы-фактам, которые Владыка Грез генерировал быстрее, чем они успевали записывать. Пригодилась неистощимая фантазия Лориэна, являющаяся не менее важным профессиональным качеством для творца снов, как невозмутимость – для психотерапевта (а Ирмо, как известно, успешно совмещал обе эти должности).
И все равно Манвэ и Эонвэ пришлось нелегко: репортеры вцепились в свою добычу, будто стервятники, созданные Мелькором через искажение Орлов брата. В одиночку Манвэ вряд ли смог бы вырвать Великого Кузнеца из их цепких лап – вдвоем с Эонвэ они буквально отбивались от потерявших всякий страх журналистов. От совершенно подавленного Аулэ, до глубины души потрясенного поведением Майар Ниэнны, толку было мало. Насылать на них ветер было бесполезно – Майар были готовы к такому повороту и быстро развоплощались, что не мешало им продолжать доставать Владык Арды. Манвэ даже разбил кулаком камеру особенно наглого и навязчивого репортера – представитель прессы чуть ли не тыкал ею в лицо Аулэ.
– Дорогой, ты в порядке? – на всякий случай уточнила Варда, зная, что ее муж не приемлет насилия.
– В полном, – отозвался Манвэ хорошо поставленным уверенным тоном, который был выработан им специально для тех случаев, когда Владыка Ветров был совершенно не в порядке.
– Ну, раз в полном – тогда слушай, – вдохновенно начала Возжигательница Звезд.
***
Пресс-конференция проходила весьма оживленно. Эонвэ с трудом контролировал неиссякающий поток репортеров, стремящихся первыми задать Владыкам неудобные вопросы. Большую часть конференции Варде пришлось подробно объяснять формулу фосфоресцирующего вещества, которым были наполнены светочи, причины его воспламенения и невозможность сделать это вещество невоспламеняемым. Но если Возжигательница Звезд по долгу поста правительницы была привычна к публичным выступлениям, то Аулэ, вынужденного доказывать, что при строительстве Светильников были соблюдены техника безопасности и все правила для соответствующего ландшафта, к концу выступления буквально трясло. Сойдя с трибуны, он с совершенным отчаянием вцепился в рукав Манвэ.
– Сделай же с этим что-нибудь! – прошептал Великий Кузнец. В его глазах читалась паника. – Я больше не могу с ними общаться! Я привык, что мне верят, а они... Они меня нервируют! Трава Ирмо уже не действует! Манвэ, я вот-вот свихнусь, серьезно!
«А ведь это только первое его публичное выступление, – подумал Манвэ. – Хорошо, что Варда нашла выход – с такой нервной системой Аулэ долго бы не продержался».
– Послушай, мы уже решаем эту проблему, – успокаивающе и твердо сказал он кузнецу. – Но если ты подержишься за меня еще пять секунд – они найдут новую тему для репортажа и план провалится.
– Какую тему? – наивно захлопал глазами Аулэ.
– Лучше тебе не знать, – мрачно отозвался Манвэ.
Каких только небылиц ни придумывали про Короля Арды, записав в его любовники даже родного брата. И это при том, что Владыка Ветров без памяти любил жену и даже не помыслил бы об измене. К счастью, Варда об этом знала – иначе быть ему убитым очередной газетой, каждая следующая статья в которой превосходила упоротостью предыдущую.
Впрочем, Варде доставалось от репортеров не меньше. К примеру, ее близкая дружба с Йаванной и нежные отношения с Ильмарэ часто расценивались двусмысленно, к тому же, Мелькора, бросавшего на Возжигательницу Звезд самые недвусмысленные взгляды, так же не преминули причислить к ее любовникам. Правда, над этой статьей они с Манвэ вдоволь посмеялись, рассуждая, чей же все-таки любовник этот загадочный и неуловимый брат Короля Арды.
О да, недаром эта газета, с некоторых пор выходившая ежедневно, а то и чаще, звалась «Желтый Валинор»! Почему желтый – никто не знал, но этого цвета уже начинали побаиваться. У Аулэ, отличающегося особой чувствительностью к обидам, при виде желтых цветов в садах Лориэна начинал дергаться глаз.
Поспешно высвободившись из хватки Великого Кузнеца, Манвэ взошел на трибуну.
– Содействие прессе – наш святой долг как правителей Арды, – чинно начал Владыка Ветров. – И потому сегодня мы хотим рассказать вам об интереснейшей и совершенно уникальной личности, могущественнейшем из Валар, который до нынешнего момента был незаслуженно обделен вниманием талантливых валинорских репортеров. Вы выпустили тысячи невероятных, изобличительных, остроумнейших статей, – «точнее по тысяче в день» – мысленно прибавил Манвэ, но невозмутимо продолжал, – и ни в одной из них вы не осветили подробности жизни первого из нас. Мой долг как Короля Арды – исправить эту несправедливость. Посему настоятельно прошу нашу уважаемую прессу обратить свое внимание на Мелькора, Властелина Тьмы и Хаоса, обладателя Самого Большого Молота Арды и моего любимого брата, который, к величайшему сожалению, так редко приходит к нам в гости.
– А почему Самый Большой Молот Арды? – раздался вопрос из зала. – За этим скрывается какой-то комплекс?
«Попались!» – удовлетворенно подумал Манвэ, поняв, что въедливый репортерский мозг начал генерировать одновременно вопросы и ответы. Это значило, что непостижимый внутренний генератор, сидящий в каждом из Майар Ниэнны, запустился и не остановится, пока все возможные сведения не будут получены, разобраны по косточкам, вывернуты наизнанку и, конечно же, опубликованы именно в таком виде.
– Я уверен, что гораздо больше сведений по этому интереснейшему вопросу вам предоставит сам Мелькор и его досточтимые приближенные, – с самой искренней улыбкой ответил Манвэ.
Зал опустел даже быстрее, чем перед этим наполнился.
Выждав некоторое время, не в силах поверить в свою победу, Валар взорвались дружным «Ура!».
И созвали Валар великий пир по случаю избавления от напасти. И восхваляли они ум Варды и ораторское искусство Манвэ. И некоторое время не ведали бед.
***
В Маханаксаре проходило очередное совещание – после избавления от надоедливых Майар-репортеров внеочередных совещаний не требовалось.
Вот уже неделю жители Валинора наслаждались тишиной и покоем. Все представители Четвертой Власти – так нарекли сами себя Майар Ниэнны – переселились в Средиземье и, судя по крикам Мелькора, доносящимся до самого Валинора, вопросов к Мятежному Вала у них было очень и очень много.
– Нет, все-таки, что бы папа нам ни говорил, не все он предусмотрел, – с некоторой долей самодовольства произнесла Варда. – И что-то мне подсказывает, что мы пока еще узрели далеко не все из этого «не всего».
Словно в ответ на ее слова раздался стук в дверь. Манвэ, не спешивший расставаться с бдительностью, жестом велел всем оставаться на своих местах и, подойдя к дверям, спросил:
– Кто?
Низкий бархатный голос, звучавший снаружи, оказался сюрпризом для всех.
– Брат, помоги мне!
Вид у Мелькора был весьма потрепанный: черные одежды изорваны и запятнаны чем-то, подозрительно напоминающим кровь, смоляные волосы спутаны и взъерошены (а ведь при всей своей хаотичности Мелькор всегда тщательно ухаживал за волосами!), лицо изодрано глубокими царапинами, а темные глаза болезненно выделяются на бледной коже.
– От этой прессы нет спасения! – воскликнул Мелькор. – Я признаю свое поражение, я признаю все что угодно – Эру мне свидетель, я даже не стану больше ничего разрушать, обещаю! Только заберите обратно свой спецотряд имени Ниэнны, во имя милосердия!
– Вот и закончилось спокойное время, – вздохнул Манвэ, которого с самого начала терзало смутное предчувствие, что все окажется совсем не так просто. – Что же, входи, – сказал он брату. – Будем вместе бороться с прессой. Видно, теперь они – наша общая беда, раз ты первым просишь о мире. Но должен предупредить тебя: от них нет спасенья ни в Средиземье, ни в Амане.
Мелькор криво усмехнулся.
– Я подозревал это, – ответил он. – Но бегать от них одному в последнее время совсем грустно. А мои балроги… – Мятежный Вала тяжело вздохнул. – Мои балроги подружились с ними и теперь узнают от этих Ниэннистов последние новости. Да еще и сами начали меня расспрашивать про мою личную жизнь! Причем так настойчиво расспрашивать, что это превращается в очень грубое нарушение моего личного пространства, – Валар были так удивлены визитом Мелькора, что только сейчас заметили обугленно-черные ожоги на его руках. – Вот какая при таком раскладе личная жизнь, а?
– Никакой, – понимающе усмехнулась Варда, вспомнив, как увидела Майа с камерой прямо напротив окна их с Манвэ спальни в тот самый момент, когда они собирались предаться исполнению супружеского долга.
– В общем, достало меня все, я с вами! – заключил Мелькор. – Обещаю бороться с прессой до последнего вздоха и делать это только гуманными способами. Просто негуманными я уже пробовал – не работает, – пояснил он в ответ на удивленный взгляд Манвэ. – Ну так как, примете?
Король Арды оглянулся на Валар.
– У кого-нибудь есть возражения? – спросил Манвэ. Он считал, что не в праве принимать это решение единолично.
Возражений не было.
– По-моему, Мелькор действительно исправился, – всхлипнула Ниэнна. – Хоть какая-то польза от моих Майар…
– Ну не плачь, все же хорошо, – принялся утешать сестру Ирмо.
– Хорошо до тех пор, пока они меня не выследили, – веско произнес Мелькор.
– Что ж, я принимаю твое предложение мира, брат мой, – обратился Манвэ к Восставшему. – Отныне мы не враги, но союзники и надеюсь, что друзья. Ну, давайте что ли строить укрепления против прессы, – обратился он ко всем присутствующим. – А ты, Мелькор, расскажи, как уже пытался с ними бороться, чтобы мы знали, на какие способы не стоит тратить время.
Мелькор послушно вышел в центр Круга Судеб и начал возбужденно рассказывать о сотнях своих изобретений, созданных для истребления прессы и безнадежно провалившихся. Валар внимательно слушали его, хотя временами их передергивало от рассказа Мятежника. Сильные мира сего еще не знали, что бороться с прессой абсолютно бесполезно, и лишь Последняя Битва, что грядет в Конце Времен, даст им призрачную надежду на спасение.
