Часть 1
24 марта 2018 г., 17:15
когда виктория видит нину в первый раз, сердце у нее в груди замирает болезненно сладко, а потом вдруг пускается вскачь, резко, восторженно; бьется, точно пойманный в клетку маленький зверь. душа виктории — воздушные горны и поющие заливисто птицы из старых сказок.
нина в ту ночь прямая, натянутая, звенящая, словно струна, и изящный стан ее — вселенная, и руки ее — звездные росчерки, и брови ее — мировой каркас, и ресницы — бусины, нанизанные на небесные облака. глаза ее — черные и горячие, огненные, обжигающие, и виктория чувствует, как дрожат нити их судеб, как рвано сплетаются вместе в страстном танце, переливаются всеми красками мироздания. нина — языческое божество, страшное и до коленопреклоненного раболепия величественное.
той ночью виктория наконец понимает.
в ее мыслях нина — жгучий янтарь, подобный слепящему солнцу.
солнцеликая за рекой злится, и злость ее алее тысячи звездных светил, от ее гнева плачет город и ликует степь, и виктория поднимается от рукоделий, идет к веретену и прядет, и сила вокруг кружит, волнуется, разливается через край, но виктория спокойна, и спокойна дикая нина. виктория баюкает ее колыбельной, как баюкает небо рассвет по утру.
у нины в рукавах звезды рождаются и умирают, вспыхивают и сгорают сверхновыми, гаснут гулко глухой пустотой — но с викторией они тлеют теплыми углями в очаге. виктория тянет нити судьбы, и они дрожат под ее ладонями, она прядет свою пряжу изо дня в день, ради нее, возлюбленной солнца и звезд. нина для нее — смысл и вечная мука, сокровенная мечта и горькая радость, цель и будущая утрата.
виктория любит нину, и ее любовь похожа на мягкое и светлое зарево — ее любовь глубже, чем жизнь, муторнее и неизбывнее, чем боль, ее любовь — выстраданная нежность. она тихая, безмятежная, как воды горхона или как ночная степь, и нине кажется она необъяснимо великолепной. любовь виктории сакральнее, чем жертва степного жреца и самоотверженней, чем служение.
любовь же нины жаркая и жжется желанием напополам с безумством. нина не любит, но обладает, не любит, но отдает саму себя без остатка — она не может наполовину. нине мало, и она хочет дотянуться до самой сути, до самой обнаженной души. нина властная и нина хочет всего и сразу — и виктория дает все, что есть с неизменной кротостью.
но иногда нина нежна и трогательно робка — она жмется у виктории в объятьях и также, как ластится город, ластится к виктории нина — по-кошачьи мягко стелет свою неуемную силу. в такие моменты у виктории в уголках губ прячется счастье. в такие моменты у виктории чуткие пальцы и теплый участливый взгляд матери. ее магия добрая и всеобъемлющая, кристально чистая, как вода в роднике.
в такие моменты у виктории ломкие плечи и надорванный голос — она устала. нина благоговейно целует ее длинные ресницы, нина целует ее белые предплечья и задыхается, слыша хриплый шепот в ответ. нина не хочет для нее боли — виктория единственная, кто может удержать ее на краю. согнуть, но не сломать.
разделенными на двоих ночами они лежат, обнявшись, слитые воедино и вплавленные друг в друга — не расцепить, не разорвать их связи во веки веков. их сила, общая, единая, пронзает вечность и гонит круговорот миров вперед.
виктории кажется иногда, что так — рука об руку, неразрывно — они уже тысячу лет. и потому, когда нина уходит, виктория следует за ней.
и только в смерти они наконец обретают друг друга по-настоящему.
Примечания:
оно такое маленькое, что мне даже чуточку стыдно
но по-другому не выходит