Неправильная связь

Капитан Кучики долго не мог уснуть, всё думал о сложившейся ситуации, о том, правильно ли это, и с каждым разом приходил к идее, что он и Матсумото Рангику совершенно разные люди. Эта ситуация была столь нелогична, своей сумбурностью она напоминала картины сюрреалистического направления. И дело было даже не в том, что лейтенант десятого отряда имела низкое социальное происхождение, – была из беднейшего района Руконгая – Хисана ведь тоже не отличалась благородным происхождением… Бьякуя, по большому счету, плевать хотел на её происхождение, делить людей на руконгайцев и аристократов он давно перестал, что бы там кто ни думал. Рангику имела не самую хорошую репутацию – это раз; у неё наблюдались проблемы с алкоголем, в особенности после войны с Айзеном, – это два; она была беззаботной, безответственной, ленивой и, согласно сплетням, за которыми Бьякуя не следил, но, так или иначе, шепот в отряде среди женщин слышал, ещё и гулящей. Замечательная кандидатура, ничего не скажешь. Да даже если бы она была самой примерной женщиной во всем Сейрейтее, Бьякуя четко осознавал – он до сих пор любил Хисану. Когда ему всё же удалось заснуть, что-то странное посетило его во сне. Бьякуя видел в нём мир живых, стеклянные многоэтажки, магистрали, огни центра ночного городка, мост, людей в современной одежде, клубы и бары. Там была Йоруичи. Кажется, она нетрезво улыбалась. Рангику он не видел, но слышал её голос. Как будто это был его собственный голос. Может быть, он видел всё это её глазами. Они с Йоруичи пели какую-то мелодичную, складную песню, под аналог которой обычно танцуют в клубах, на английском языке с акцентом. Потом картинка резко переменилась на сменяющие друг друга изображения пейзажа. Они менялись очень быстро, из-за чего пейзаж был смазанным. Будто бы Бьякуя куда-то быстро передвигался на поезде в мире живых. Он проснулся рано утром, ещё и семи не было. Не сказать, что это был кошмар, но сюжет был более чем странный. Может быть, разговоры про ментальную связь со своим Соулмейтом – правда? Он был уверен, что видел кусочки из вчерашнего дня Матсумото Рангику. Клуб или бар, песни, потом поезд. Куда, интересно, она ехала? Бьякуя покачал головой. Что ж, даже если это так – если они Соулмейты – и между ними действительно есть ментальная связь, обрывки будней друг друга во сне никак не будут препятствовать им жить как раньше – отдельно друг от друга, не обращая внимания на метку. Вот только почему ментальная связь проявила себя именно сейчас? Капитана Кучики посетила интересная догадка – может быть, все дело в том, что он знает, кто его Соулмейт, а этот самый Соулмейт знает о нём. Как теория, вполне имеет право на существование. Ведь раньше ни он, ни Матсумото Рангику не догадывались о том, что именно они друг для друга Соулмейты, соответственно, связи между ними тоже никакой не было. Но, как бы там ни было, с подобными снами, к тому же безобидными, вполне можно существовать. Именно с такими мыслями капитан Кучики ближе к десяти часам утра прошел через врата Сенкаймона, принадлежащие его клану.

***

Рангику ничего не снилось этой ночью. Ей в последнее время редко снятся сны. От части потому, что она, ещё в период всеобщей адаптации после войны с Айзеном, напивалась до потери сознания чуть ли не каждый день. Так было проще и так сны не снились. Конечно, в последующие годы, уже после войны с квинси, Рангику умерила количество потребляемого алкоголя. Капитан Хитсугайя однажды пришел в её комнату, после очередной попойки, когда она опять проспала и валялась в постели, и сказал, что если она хочет погубить свою жизнь, то пусть сделает это более достойным образом, например на поле битвы, а не в своей комнате. И Рангику поняла, что придется быть сильной. Плюнуть ну ту боль, которую она испытывала после смерти Гина, и идти дальше, давно пора. Нарушение сна у Матсумото Рангику было в порядке вещей, даже когда она не пила. Сериалы из мира живых на ноутбуке, книги, маникюр на ночь, ещё что-нибудь неважное. Когда это стало системой и в какой-то момент она и вовсе не смогла уснуть, Рангику решила принимать на ночь один из седативных препаратов, которые ей посоветовала Исане. Сны после пары капель снотворного или успокоительного ей не являлись. За последние годы она и вовсе видела мир во сне в черном цвете, а даже если что-то и являлось к ней – на утро она совсем ничего не помнила. Рангику проснулась от жжения и боли на правой руке, на внутренней стороне предплечья. Она даже не стала задирать рукав – знала, что её метка болит. Только почему так сильно? Капитан Кучики её что, последним матом кроет? Учитывая его характер, тот максимум ругательств, на которые он способен, вернее, которые позволяло ему воспитание, это что-то вроде «девица с пониженной социальной ответственностью, страдающая алкогольной зависимостью на почве психического расстройства и отсутствия интеллектуальных способностей». Что-нибудь в этом духе завернул бы точно. Рангику фыркнула – для неё эти завуалированные обороты речи совершенно не были оскорблением, скорее поводом посмеяться и пошутить. О, а ещё она бы посоветовала Кучики-тайчо почитать Фрейда, раз он такой умный и всезнающий. В помещении, где проснулась Рангику, было тихо и светло, хотя шторка была опущена на окно лишь наполовину. Открыв глаза, Рангику уткнулась взглядом в спинку трех кресел. Сама она, по всей видимости, спала на таких же. По обстановке и ощущением – по едва уловимой вибрации – она поняла, что находится в поезде, ну, или в электричке, которая, скорей всего, планомерно приближается к какому-нибудь городу. Ощупав свою импровизированную подушку – это оказалась сумка – Рангику достала оттуда кошелек, где она всегда хранила деньги, карты и билеты. Последнего не наблюдалось. Тогда Рангику проверила телефон – и точно, у неё был электронный билет, и направлялась она, судя по пункту назначения, в курортный городок у океана. Что ж, это было даже хорошо. Только вот Рангику абсолютно не помнила, как она села на поезд (или электричку, или ласточку, или что это вообще было). Неимоверным усилием воли она заставила себя подняться, нащупала в небольшой сумочке влажные салфетки – ими можно было умыться, сухие бумажные платки – ими можно было вытереть лицо, если умываться в туалете водой из-под крана, и косметичку, в которой, помимо, непосредственно косметики, можно было обнаружить складную расческу, маленькую зубную щетку с таким же маленьким, карманным, тюбиком зубной пасты. Все самое необходимое, не учитывая телефон и деньги. Обидно то, что одежда и сменное белье – все это лежало в другой, большой сумке, которая осталась в доме Куросаки. А самым обидным было и то, что новые, купленные вчера вещи тоже остались в гостиной дома Исина. В уборной Рангику привела себя в порядок, мысли в её голове более-менее встали на место, даже перекусить захотелось. Курортный городок на побережье Тихого океана встретил Рангику ясной погодой и относительным спокойствием. Городок был маленьким, а сезон отпусков еще не начался, к тому же он был далеко не самым популярным. Немноголюдные улочки встретили Рангику приятным теплым воздухом и едва уловимым дуновением ветра. На море стоял полный штиль. После полудня на пляже, как правило, было совсем немного людей, поскольку полуденное солнце излучает ультрафиолетовые лучики, которые вредны для кожи и здоровья в целом, так что приезжие туристы предпочитали неторопливо прогуливаться по торговому центру или по магазинчикам на улицах, сидеть в барах и кафе или просто гулять по центру городка. Рангику еще не решила, останется она здесь на сутки или вечером купит обратный билет в Каракуру. Вечер наступил как-то неожиданно быстро. Рангику вышла на улицу из торгового центра в половине седьмого и отправилась на пляж. Её очень порадовало, что даже сейчас народу было немного. Голоса подростков, играющих в мяч где-то справа, беседа девушек слева, смех детей где-то позади – все эти звуковые потоки смешивались с шумом моря, расслабляя и успокаивая. Рангику медленно шла вдоль пляжа, совершенно потеряв счет времени. Болевые ощущения на внутренней стороне предплечья то стихали, то усиливались снова. Каждый раз это было сравнимо с тем ощущением, как если бы Рангику пролила на свою руку кипяток. Терпимо, но неожиданно и неприятно потом. Хлопковая рубашка свободного покроя белого цвета не доставала до середины бедер Рангику всего на несколько сантиметров, но на пляже это был самый удобный вариант, чтобы не надевать джинсы, в которых Матсумото сюда приехала. У неё не было купальника, поэтому она приобрела его днем в одном из магазинов, так что в любой момент могла бы скинуть с себя рубашку и окунуться в воду. Другое дело – её туда не тянуло. К тому же, телефон и кредитную карточку было негде оставить. Если сумочку и джинсы Рангику закрыла в камере хранения и благополучно об этом забыла, то ключик от ячейки в этой самой камере, кредитку и мобильник пришлось бы бросить на песок, накрыв своей же рубашкой. А когда она искупается и выйдет на сушу – не факт, что её вещи всё ещё будут на месте. Но даже если бы и был с ней кто-нибудь, кто постоял бы на берегу, она всё равно осталась бы на суше. Рангику было достаточно слушать шум океана и чувствовать, как теплые, нагретые последними лучами уходящего солнца волны у самого берега ласкают её щиколотки. Она ступала по влажному песку, на который с периодичностью в несколько секунд накатывали неспешно маленькие волны. Ступни проваливались, увязая в мокром песке и оставляя следы позади, которые тут же размывались морской водой, пока не исчезали вовсе. Рангику нравилось слушать океан. Он успокаивал, а шум воды в ушах и морской запах заставляли хоть ненадолго забыть покалывающую боль на руке. Рангику оказалась на одной из самых пустых частей длинного пляжа. Здесь находились только три человека. Молодой парень, который сидел в траве на небольшом раскладном стульчике в нескольких метрах от моря и, обложившись красками, наносил аккуратными и точными движениями кисточки мазки на холст, который был закреплен на мольберте. В двух метрах от воды сидели две молодые девушки. Одна из них была одета в лёгкое пляжное платье, а вторая вытирала полотенцем мокрые волосы, стоя босиком на специальном коврике. Рангику опустилась на песок, не заботясь, что придется отряхиваться, когда она встанет. Песок был теплым и, запустив в него обе руки, Рангику почувствовала, как тепло передается ей. К воде она сидела очень близко, даже с согнутыми ногами Матсумото продолжала чувствовать, как вода плавно достигает пальцев её ног и уходит обратно. Рангику немного опустила колени, вытягивая ноги на несколько сантиметров вперед, чтобы уровень морской воды доходил ей до щиколоток, согревая всю поверхность стопы. - Так тебя стоит поздравить? – мелодичный голос молодой девушки доносился до Рангику отчетливо. Она невольно прислушалась. - Да, - её собеседница определенно была счастлива, - это так необыкновенно, быть со своим Соулмейтом. Это что-то неописуемо волшебное. Как будто… - девушка запнулась, подбирая подходящую метафору. - Бабочки порхают в животе? – с придыханием, подсказала её подруга. Рангику не сдержала язвительной усмешки. Почему-то, когда она сегодня утром проснулась в поезде, в её животе порхало похмелье, а не бабочки. А ещё, от осознания того неутешительного факта, что Кучики Бьякуя – её соулмейт, тоже никаких крылатых насекомых в животе не наблюдались. Рангику задумалась, вспоминая свои чувства. Нет, в её животе сегодня точно никто не порхал… Разве что киты, но они выли, тактично оповещая Матсумото, что ей пора поесть. - Ну, - задумалась девушка, - нет, скорее… я чувствую себя рядом с ним так… так хорошо, как будто так и должно быть, как будто только он способен меня понять. Я чувствую себя… нужной. - Да, соулмейты - это здорово, - протянула вторая девушка, - даже не знаю, кем нужно быть, чтобы от этого отказываться. - Собирайся, давай, а то как обычно провозимся до темноты… Рангику опустилась на нагретый лучами последними уходящего солнца песок, вытянув ноги. Она пролежала так до тех пор, пока он не остыл. Поздним вечером, когда сумерки сменяются темнотой, на пляже, безусловно, очень красиво – пристань блистает в огнях фонарей и неоновых вывесок, мини-бары радуют слух подвижной музыкой, а людей на самом пляже, у моря, практически нет. В темноте водная гладь становится совсем черной. А штиль к вечеру сменяется волнением – море немного штормит, волны совсем небольшие, но в свете луны и отблесках огней с пристани их можно разглядеть. Искупаться, бесспорно, можно, ведь вода теплая, и это не опасно при условии, если ты трезвый и просто плескаешься на уровне глубины по пояс. И Рангику в другой момент скинула бы с себя всю одежду и непременно бы искупалась. Но ей, от чего-то, не хотелось. Тоска, поселившаяся в её душе с раннего утра, как она не пыталась её утолить, вновь накатила. - В море, может и тепло, а на суше холодно, - констатировала Рангику. Она уже начала замерзать в тонкой пляжной рубашке. Нужно было забрать свои вещи и двигать в гостиницу – а завтра утром она вернется в Каракуру и перестанет страдать ерундой (то есть себя мучить). Однако, у камеры хранения, где в одной из ячеек лежала её сумка, никого не было. Домик, в котором находились ячейки, был закрыт. - Откроется только завтра? – прочитала она расписание, - Отлично! – съязвила Рангику. У нее было два варианта – идти искать гостиницу в таком виде (полуголой, с телефоном и карточкой в руках), или пойти в бар, напиться, а там и до утра протянуть можно… -Почему нет!? – решила Рангику и отправилась к центральному бару на пристани. По освещенной мощёной дороге гуляли люди, в основном это были молодые в возрасте от пятнадцати до тридцати, более взрослые встречались реже. Такая невзрачная с виду днем пристань невероятно преобразилась вечером, становясь центром гулянок и веселья. Удивительно, что с обычной мощёной дорогой у моря и кучей магазинчиков и баров делают неоновые вывески, фонари, украшения и музыка… В баре, когда грохот зажигательной музыки из колонок давил на уши, Рангику успела выпить только слабоалкогольный мохито – ей помешал входящий звонок. Номер, который высветился на экране, был ей незнаком. Рангику решила не отвечать. Сбросив звонок, она собиралась вновь зайти внутрь бара, но запнулась об одну из ступенек и упала. - Что за день-то такой, - поднимаясь, причитала Матсумото. - Я так и знал, что найду вас здесь, лейтенант Матсумото, - прозвучал холодный голос где-то позади неё. Внутри Рангику все замерло. Ей показалось. Определенно. - Капитан Кучики, - не оборачиваясь, произнесла она. Поправив волосы и задравшуюся рубашку, Рангику повернулась к нему. Он был одет в классические темные джинсы, светлую однотонную рубашку и пиджак. Как всегда, в своем репертуаре. Бьякуя – Рангику отметила сразу – был одет стильно, однако классический стиль его одежды не вписывался в антураж курортного пляжного городка и пристани с барами и клубами на каждом углу. Она, в светлой рубашке, которая едва прикрывала бедра, поверх купальника и с босыми ногами и то больше подходила атмосфере. - Судя по вашей координации, я вижу, вы уже переборщили с алкоголем, - монотонно заметил он. Рангику развернулась к нему. - Удивлена, что вы здесь, - подчеркнуто вежливо, обратилась к нему Матсумото, - что привело вас сюда? У вас отпуск или задание? – она заставила себя приветливо и легкомысленно улыбнуться, - но, как бы там ни было, - всплеснув руками и не давая собеседнику ответить, заговорила Рангику, - меня, должно быть, это не касается, так что я пойду, не буду мешать. Приятного вечера, Кучики-тайчо! – путь к отступлению она видела один – миновать капитана шестого отряда и улизнуть в неизвестном ему направлении куда угодно. Однако, проскользнуть мимо у Рангику не получилось – капитан Кучики схватил её за руку и крепко сжал. - Не так быстро, лейтенант. Я думаю, вы догадываетесь, почему я здесь. - Не имею понятия! – Рангику попыталась вырвать руку, но у неё не получилось. - Нужно поговорить. - Это не могло подождать до моего возвращения в Сообщество Душ? - Не могло, идёмте, лейтенант Матсумото, - Бьякуя дернул её на себя и Рангику, невольно, пришлось подчиниться и пойти за ним. Она чувствовала волны напряжения, которые исходили от него, ему явно не нравилось пребывание в шумном месте вроде этой пристани. Как и ожидалось, капитан Кучики отвел её на менее оживленную улицу, где грохот музыки не доносился с каждого угла. Здесь были открыты почти все магазины, но они, в основном, были продуктовыми, сувенирными лавками и кафетериями. Людей здесь было куда меньше, чем на пристани. Дорога, чем дальше уходила от пляжа и пристани, тем больше сужалась и становилась безлюдной. На пути попадались отели и гостиницы, магазины, но людей было всё меньше. Рангику даже, грешным делом, подумала, что капитан Кучики хочет добраться до безлюдного места, а там – устроить ей Варфоломеевскую ночь, как раз – улица безлюдная, вокруг тихо, никого нет, её криков никто не услышит. Нет, бить он её не будет – хотя по напряженному состоянию капитана шестого отряда Рангику могла констатировать его раздражение и презрение к ней и к данной ситуации. Она уже догадалась, что капитану Кучики кто-то всё рассказал или он сам как-то обо всем узнал. Рангику усмехнулась. Она так и думала. Из них двоих, она испытывала только смятение, а вот он – отвращение и презрение, и, возможно, даже ненависть. Можно подумать, это она виновата, что является соулмейтом самого Кучики Бьякуи. - Так о чем вы хотели поговорить? – спросила Рангику. - Лейтенант Матсумото, вы действительно не понимаете? – Бьякуя остановился и развернулся к ней, - я знаю, что вы – мой соулмейт. - Сами догадались или сказал кто? – невесело усмехнулась Рангику, - хотя, никто об этом не знал, я ведь никому не говорила. - Лейтенант Матсумото, позвольте дать вам один совет: когда хотите скрыть факт наличия у вас метки Соулмейта, постарайтесь не показывать изображение рисунка на руке другим. В противном случае, как думаете, какая реакция будет у ваших друзей, если они увидят точно такую же метку на моем предплечье? – Бьякуя пристально на неё посмотрел. Рангику уже было хотела что-то ответить, но он не предоставил ей такой возможности, перебивая своим голосом, - пока думаете, я вам забавную историю расскажу: на следующий день после того, как вы мне нагло соврали, лейтенант Матсумото, я направился в пятый отряд. Рабочие вопросы, и мне нужно было поговорить с лейтенантом Хинамори. Однако, в коридоре я услышал занимательный диалог между капитаном и лейтенантом пятого отряда, в ходе которого выяснилось, что Хинамори Момо не может быть моим Соулмейтом, поскольку связана с капитаном Хирако. Уже в кабинете капитана пятого отряда, рукав моей формы опять оголил метку, лейтенант Хинамори увидела, и с удивлением заметила, что точно такой же рисунок она видела на вашем предплечье. А капитан Хитсугайя, только представьте, подтвердил. Ничего не хотите сказать по этому поводу? - Подслушивать чужие разговоры нехорошо, - фыркнула Рангику, - вам должно быть стыдно. - Лейтенант Матсумото, - Рангику почувствовала, как Бьякуя сжал её плечо слишком сильно. Его взгляд, казалось, был готов испепелить её на месте, - вы мне солгали, - четко, отделяя каждое слово, произнес он, - зачем? - Капитан Кучики, по-моему, это очевидно, - Рангику печально улыбнулась, всматриваясь в его серые глаза, - вам это не нужно, не так ли? – спросила она, кивнув на свою руку – жестом указывая на метку Соулмейтов, - мне… тоже не нужно. Я чуть больше десяти лет жила с этим рисунком на предплечье и он не мешал мне. О том, что вы мой соулмейт, я узнала недавно, когда относила вам документы и случайно заметила вашу метку. - Почему ты соврала? - А как вы отреагировали в тот день, когда узнали, что я ваш соулмейт? Что вы почувствовали, когда узнали об этом от Хинамори и моего капитана? – Рангику пристально на него посмотрела. В серых глазах капитана Кучики мелькнула толика растерянности, а, быть может, ей просто показалось, - о, можете не отвечать, - хмыкнула Рангику, - я отчетливо это ощутила, - хватка мужчины на её плече ослабла и это позволило Матсумото освободить руку, - я имела неосторожность быть соединенной с вами физическим видом связи Соулмейтов. - Рангику резким движением левой руки подняла рукав белой рубашки, оголяя метку на внутренней стороне предплечья правой руки, покрытую ожогами. – Я, вообще-то, во всей этой ерунде со связями между Соулмейтами понимаю решительно ничего, но пользоваться интернетом умею. Связь между соулмейтами, как мне говорила Нему, бывает двух видов, ментальная, когда человек или шинигами чувствует свою родственную душу, или видит сны, или ещё что-то, но это, в основном, выражено неярко, и никак не мешает повседневной жизни. Такая связь считается самой распространенной. Второй тип – физическая связь. По идее, она тоже не должна приносить неприятностей, но у каждого она проявляется себя по-разному. В ряде американских исследований, как я прочитала, бывали случаи, когда у Соулмейтов появлялись синяки друг друга, или когда Соулмейты чувствовали боль друг друга на физическом уровне. Это, конечно, случается редко, далеко не у всех. Так вот, я не была бы Матсумото Рангику, если бы и тут мне не «повезло» вляпаться в такой тип связи, когда все негативные мысли и слова моего Соулмейта обо мне выражались в ожогах на моей метке. Уж не знаю, какими словами вы меня называли, да и мне плевать, по правде, - Рангику покачала головой, - кем меня только не считают в Сейрейтее, но, по всей видимости, каждое ваше негативное слово или мысль обо мне, или четкое осознание, что я вам не нужна, выжигает мою метку. И это, вообще-то, больно. - Это странно, - Бьякуя нахмурился, - разве у соулмейтов не один тип связи на двоих? Либо физическая, либо ментальная. Почему у нас разный тип связи? - Прекрасно, - Рангику всплеснула руками, - мне и тут не повезло. Ну да, ментальная связь во всяком случае получше физической будет. Нему говорила, что это все особенности людей и шинигами, систему закономерностей можно составить только для большинства, но всегда будут те, кто в неё не впишутся. Ваша ментальная связь со мной, рискну предположить, не доставляла вам дискомфорта, в отличие от моей физической связи с вами. Вы презираете меня, считаете… - Рангику хмыкнула, наклонив голову, - кем там меня считает половина Сейрейтея? Шлюхой? Развратницей? Легкодоступной? Стриптизершей? Плевать, если честно. Я знаю, что у меня не самая хорошая репутация, и что мы с вами непросто разные, мы совсем не подходим друг другу. В вашей семье меня не примут, не правда ли? Да вам, я уверена, и самому претит мысль о связи со мной. Как же так, такой как вы, весь из себя правильный, образованный капитан шестого отряда с безупречной репутацией, может быть связан с такой, как я? У нас разное социальное положение, разные взгляды на жизнь, да мы, черт возьми, совсем разные! Я не собираюсь принижать себя на вашем уровне, как Момо несколько дней назад, и я не считаю, что я вам неровня. Я просто понимаю, что у нас с вами нет даже общих тем для разговора, что уж говорить об отношениях романтической направленности. Именно поэтому я вам ничего не сказала. А ещё, - Рангику замялась на секунду, - я знаю, как вы относитесь ко мне. Если я чувствовала смятение и удивление, когда узнала, что вы мой Соулмейт, то ваши чувства как на ладони для меня, я уверена, вы испытали разочарование, что такая, как я, ваш Соулмейт, а ещё презрение ко мне. Можете не врать и не пытаться меня переубедить, ваши слова и мысли отразились вот здесь – Рангику всплеснула обожженной правой рукой, - почему я солгала вам, капитан Кучики? А вам нужна была правда? - Отвечая на ваш первый вопрос, - холодно начал Бьякуя, - я чувствовал смятение, удивление и, да, не скрою, долю разочарования. Но волна негодования относительно того, что ты соврала мне, затопила все остальные чувства. Что касается второго вопроса, я не занимаюсь собирательством сплетен и слухов, это не входит в мой кругозор интересов. Но ваша репутация, действительно, оставляет желать лучшего. Вас считают, в первую очередь, ленивой, безответственной и распущенной пьяницей, лейтенант Матсумото, а уже потом безнравственной девицей с пониженной социальной ответственностью. Но я привык не доверять слухам. Однако, если они вьются вокруг, значит на то должна быть причиной. Я думаю, это ваша беззаботность, легкомысленность и безответственность. Вы ведь ничего не предпринимаете, чтобы слухи вокруг вас поутихли. Вы всё так же шумно ведете себя на праздниках, напиваетесь больше всех, а ваша форма, лейтенант, выглядит неподобающе. Я достаточно образованный, как вы заметили, поэтому смею предположить, что большая часть слухов о вас, которые так или иначе долетали до моего слуха, действительно не более чем фальшивка, но это не умаляет вашей легкомысленности, безответственности и пьянства. Вы сами виноваты в том, как о вас говорят, не нужно винить в этом других. Относительно третьего вопроса, вас действительно не примут в моей семье, однако, решать мне, а не старейшинам клана. Один раз я уже пошёл наперекор их мнению, что бы мне помешало сделать это второй раз? К тому же, Генрей-доно уже намекнул мне о том, что мне бы следовало задуматься о продолжении клана Кучики, раз уж у меня есть соулмейт. И если бы я представил ему и остальным в клане вас, как свою невесту, не думаю, что Генрей-доно возразил бы хоть словом – отказываться от своих слов не в его прерогативе. И, наконец, последний вопрос. Я уже говорил вам в кабинете вашего капитана, лейтенант Матсумото, что все вопросы я буду решать со своим соулмейтом. И если бы вы не повели себя, как маленькая трусливая девочка, мы давно бы все обговорили. - Да ну, - Рангику отстранилась, - вы ведь с самого начала хотели сказать мне, то есть вашей родственной душе, что она вам не нужна. Ну, смелее. Я перед вами. Скажите мне в лицо то, что не раз говорили за спиной. - Лейтенант Матсумото, - Бьякуя тяжело вздохнул, - я действительно хотел сказать, что вы мне не нужны. Более того, не думаю, что на данный момент что-то изменилось. Но мне бы не хотелось причинять вам боль своими словами в буквальном смысле этого выражения. Если одна лишь мысль о том, что вы мне не нужны, проявляется ожогом на вашей руке, это может стать для вас большой проблемой. - Можно подумать, вам есть до этого дело. - Я думаю, - не обращая внимание на ее слова, продолжил он, - нам следует поговорить с капитаном Куротсучи, или обратиться к Урахаре, может, они знают, как связь можно прервать или остановить. - Я говорила с Нему, - Рангику отвернулась, - она сказала, что связь нельзя разорвать, если она проявила себя. На неё можно не обращать внимания, но не больше того. С чувством неполноценности я как-нибудь справлюсь, а вы постарайтесь не думать обо мне плохо, и не говорить, что я вам не нужна. - И все же, я думаю, будет уместно связаться с Урахарой. Рангику на это лишь пожала плечами. - Где ваши вещи? Вы ведь не собираетесь садиться в поезд до Каракуры в таком виде? - Мои… Они в камере хранения на пляже, - Рангику нервно хихикнула, - она откроется завтра утром. - Я не удивлён, - капитан Кучики усмехнулся краешком губ, - там были ценные вещи? - Если вы намекаете на то, чтобы бросить мою сумочку там и уехать в Каракуру, я против. Кредитка и телефон при мне, но там самые необходимые для меня вещи. - Оставаться здесь на ночь нет смысла, всё равно эти самые необходимые вещи личной гигиены у вас в сумке, а сумка в камере хранения. У меня тоже ничего с собой кроме телефона и денег нет. Я думаю, лучше будет оставить гигаи здесь, а самим отправиться в Каракуру. Это будет намного быстрее, чем ждать поезд. - Да, вы правы, - кивнула Рангику, - у вас есть лишний гиконган? Мой остался в сумке. Бьякуя одарил её нехорошим взглядом, но ничего не сказал. Во внутреннем кармане его пиджака действительно нашлись две пилюли с духовным давлением искусственно-созданных душ-плюс. Именно они и должны были занять место в гигаях, пока Кучики Бьякуя и Матсумото Рангику в обличие шинигами отправились бы к Урахаре. - Насколько я знаю, души плюс, которые есть у меня, мужского пола. - Вы действительно думайте, мне есть до этого дело? – скептически поинтересовалась Рангику, - тело же не мое, это просто гигай. - Держите, - Бьякуя протянул ей одну пилюлю светло-зеленого цвета. Рангику сделала все по инструкции: проглотить пилюлю – душа плюс своим духовным давлением вытолкивает шинигами наружу, оставаясь присматривать за гигаем – шинигами идет на все четыре стороны. Однако ничего не произошло. Покинуть гигай у Рангику не получилось. Капитан Кучики, судя по его несколько удивленному взгляду, потерпел неудачу точно так же, как и она. - Это очень странно, - Рангику закашлялась. Достать пилюлю обратно не получалось, хотя по идее это должно было быть легко. - Мне показалось, или у этих пилюль появился вкус? – нахмурился капитан Кучики. - Да, - кивнула Рангику, - мятный. Как… Как у французских леденцов, которые Урахара-сан продает в своём магазине в рамках акции «неделя французских сладостей». - Выходит, это никакой ни гиконган? - Зная Урахару, навряд ли он что-то перепутал. Но я не понимаю, с какой целью он всё это сделал? Мы не можем покинуть гигаи без гиконгана. - Вообще-то, можем, но это довольно таки проблематично. - Пора звонить Урахаре, - Рангику залезла в телефонный справочник в своем телефоне и выбрала знакомый номер. Послышались гудки. Спустя некоторое время раздался тягучий голос Урахары. - Чем могу помочь? - Что с гигаями, Урахара-сан? – не церемонясь, начала Рангику, - и почему вы дали капитану Кучики вместо гиконгана с искусственными душами-плюс обычные конфеты? - Ох, вы уже заметили, как быстро, - протянул Урахара. Рангику не видела его лица, но была на сто процентов уверенна, что он наклонил голову так, чтобы поля его полосатой шляпы бросили тень на глаза, а хитрую улыбку спрятал за веером. - Может, вы объясните, в чем дело, Урахара-сан? – холодно поинтересовался капитан Кучики. - Это просто случайность, перепутал коробочки, - елейным голосом стал оправдываться Урахара. Вот только в интонации этого самого голоса слышалось не сожаление, а издёвка. - Не верю ни одному слову, - на его манер, растягивая слова елейным голосом, произнесла Рангику. - Лейтенант Матсумото, капитан Кучики, ничем не могу помочь. Кажется, Йоруичи-сан перепутала что-то на складе…. - Совершенно случайно, - послышался голос Йоруичи, - но это ведь не проблема, доберетесь до Каракуры на поезде. - Йоруичи, - по выражению лица капитана Кучики было видно, что он себя сдерживает, чтобы не сказать в её адрес каких-нибудь нелестных оскорблений. - Какая жалость, что все билеты на рейс на сегодня в половину двенадцатого проданы, и следующий поезд будет только завтра в шесть вечера, - на фоне протянул Урахара, - вот вам не повезло. Ну, ничего страшного, можете взять такси. - Малыш Бьякуя, чем ты там опять недоволен? У тебя, считай, мини-отпуск на море в прекрасной компании. Скажи спасибо! - Тебе? - О, ты льстишь мне, не я это организовала, - звонкий смех Йоруичи разнесся через громкий динамик телефона Рангику по всей округе в радиусе нескольких метров. - Полагаю, спасибо стоит сказать вам, Урахара-сан? – деловито поинтересовался Бьякуя. - Что вы, капитан Кучики, это все судьба! Ну, а нам пора, нас ждут очень важные и неотложные дела… - Урахара-сан, там пиццу привезли, - послышался голос Уруру. - Всего доброго! – и Урахара Киске сбросил звонок. Рангику рассмеялась. - Вам смешно, лейтенант Матсумото? - Это очень смешно, - не сдерживаясь, хохотала Рангику, - не понимаю мотива их поступка, но это было смешно. В любом случае, у меня ведь мини-отпуск, и я всё равно собиралась здесь остаться на день. Так что, думаю, до завтра здесь найдется чем заняться. - Лейтенант Матсумото, я не понимаю вашего праздного веселья, учитывая невеселую ситуацию, в которой мы с вами оказались, и я сейчас не про гигаи говорю, - мрачно выразил свое мнение капитан Кучики. - Бросьте. Давайте отложим неприятный разговор относительно того, что со всем этим делать, - она кивнула в сторону своего предплечья, - на потом. Лично я собираюсь пойти в бар на пристани и поужинать, а потом искупаться в море. - Ночью? - Ощущения того стоят, вы со мной? – Рангику игриво улыбнулась, - давайте, не будьте занудой, как капитан Хитсугайя. - Лейтенант Матсумото, не забывайтесь. Я пойду с вами, но участвовать в ночных купаниях не намерен. - Да, да, - Рангику развернулась и поторопилась в обратную сторону – туда, откуда они пришли – к барам и клубам на пристани. Капитану Кучики ничего не оставалось, как пойти следом за ней.