Неправильная связь

Рангику вернулась в Сейрейтей на день позже капитана Кучики. После того, как Урахара принес им обоим свои извинения по поводу того, что подверг обоих опасности своей оплошностью, капитан Кучики сухо попрощался и покинул мир живых, даже не удостоив лейтенанта десятого отряда взглядом. Рангику предпочла не думать об этом, не обратив внимания на то, что её это, всё-таки, немного задело. Все же, им обоим необходимо подумать о случившемся. Рангику дала себе обещание поразмыслить над случившемся на следующий день, но не смогла его сдержать. Чуть позже назначенного времени (на два с половиной часа), Рангику покинула мир живых и вернулась в Сейрейтей. Капитан Хитсугайя привычно нахмурился, но не стал упрекать за опоздание, а лишь сухо поприветствовал её. Выходные деньки, проведённые в мире живых, закончились, сменившись однообразными и полными рутиной буднями. Рангику предпочитала не следить за временем, бесследно растворяющимся за её плечами в каждом прожитом дне. Она продолжала заниматься тем же, чем занималась всегда – слушала музыку, читала что-то неважное, ненужное, ленилась и отлынивала от работы, не заполняла нужные отчеты, смотрела сериалы и фильмы по вечерам, а по пятницам Ренджи, Шухей и Изуру звали её на очередную попойку. Она даже как-то решила научиться рисовать одним из таких вечеров. Да только ничего из этого не вышло. Рангику забросила это в тот же день. Словом, её будни текли размеренно и спокойно, сменяясь один другим. Разговор с капитаном Кучики в поезде она не забывала, но и возобновлять какие-то отношения и общение не спешила. Прошло слишком мало времени. Во всяком случае, ей так казалось. Вместе с капитаном шестого отряда они условились (хотя это с натяжкой можно было так назвать, ведь на самом деле ни о чем таком они не договаривались), что будут хотя бы общаться, видеться чаще. Однако, с тех пор, как оба вернулись в Сейрейтей, Бьякуя ни разу так и не зашел в десятый отряд, а наведываться в шестой отряд самой Рангику так и не решилась. На улицах они не пересекались, в шестой отряд по рабочим вопросам капитан Хитсугайя ходил самостоятельно, по всей видимости понимая, в какой ситуации оказалась его подчиненная. Рангику искренне верила в это, пока её маленький капитан не решился заговориться с ней. Это случилось после окончания рабочего дня, когда он заставил её просидеть допоздна, вписывая в колонки нужный текст на компьютере. Отчет нужно было сдать неделю назад, а десятый отряд, впрочем, как и обычно, пропустил все сроки. Главнокомандующий Кьераку Шунсуй даже поднял вопрос о необходимости назначения второго лейтенанта в десятый отряд. Хитсугайя Тоширо жутко смутился, но виду не подал. Он сухо пообещал, что их отряд все сдаст не позднее воскресения. И вот, после долгих часов труда над просроченными отчетами, вся документация, наконец, была готова и отправлена главнокомандующему на почту. - Матсумото, задержись, - Хитсугайя Тоширо устало поправил упавшую на глаза, непривычно длинную челку. Рангику непроизвольно вздрогнула. Он был с ней не груб, не настойчив, а искренен и серьёзен. Её маленький капитан, всегда возмущавшийся по поводу того, что раньше его называют ребенком, сейчас выглядел таким непривычно взрослым… Кажется, не такой он и маленький. Рангику улыбнулась, опустив голову. Он подрос, вытянулся, сравнялся с ней по росту. Для неё он, конечно, всегда останется тем мальчишкой-недотрогой, которого она встретила когда-то давным-давно, кажется, что в другой жизни. Однако, ей, рано или поздно, придётся смириться с тем, что Хитсугайя Тоширо больше не ребенок. Вон как на неё смотрит. Серьёзно. С пониманием и сожалением, совсем как взрослый. «Не думала, что мириться с его взрослением придется так рано… Наверное, теперь уже ничего не связывает меня с прошлым…» - пронеслось в голове у Рангику. Она, с замиранием, подумала, что мир меняется. Она давно это поняла, жизнь не стоит на одном месте, даже в Сообществе Душ. Только она, казалось, застыла, пытаясь подражать себе прежней, в бесконечных и бесполезных попытках казаться такой, как раньше. Но она забыла главное. Мир подвержен изменениям, а вместе с ним меняются и люди. Нет абсолютно ничего плохого в том, что она изменилась, стала более закрытой и отдалённой. Неважно, чем это вызвано, хотя опытный психолог сказал бы ей, что это, непременно, от потери любимого. Но Ичимару Гин умер больше десяти лет назад, и она давно с этим смирилась, просто… Рангику Матсумото, наверное, в глубине души так и осталась отстраненной и закрытой девочкой, которая привыкла прятать свои чувства и свои настоящие мысли где-то глубоко внутри, напоказ выставляя лишь часть своей личности – шумную и неугомонную, до невозможности инфантильную лентяйку Матсумото. - Вы что-то хотели, капитан? – как всегда, с беззаботной улыбкой на лице, поинтересовалась она. - Да, поговорить хотел, - Тоширо кивнул, - давай сходим в кафе, у нас ведь тут есть неподалёку. Оно ещё открыто, а кофе там подают хороший. - Хорошо. Они шли по заметно опустевшим аллеям, наслаждаясь тишиной. Капитан Хитсугайя хранил молчание, Рангику предпочитала следовать его примеру и наслаждаться вечерней прохладой. Время в Обществе Душ течет иначе, чем в мире живых, однако у здешнего времени есть свои границы. Утро сменяется знойным днем в летнюю погоду или морозом зимой, дождливой прохладой осенью или бодрящей свежестью весной, день медленно перетекает в вечер, а тот, в свою очередь, замыкается ночью, которая завершает этот круг, уступая место утру в отведенный час. За годы, прожитые в Сейрейтее, Рангику редко обращала на погоду внимание. Гин умел ценить моменты прекрасного и видеть искусство даже в самых, казалось бы, заурядных вещах. Гин во всех смыслах был лучше неё. Он был умнее, сильнее, находчивее… Рангику печально улыбнулась, не обнаружив в сердце привычной боли. Любая скорбь так или иначе заканчивается, отзываясь в сердце тоской и печальными чувствами, полными грусти и ностальгии, но нельзя позволять этим чувствам быть неотъемлемой частью жизни. Ведь это может ввергнуть в отчаяние, и тогда волны безысходности сомкнуться над твоей головой. Рангику не собиралась никого забывать, Гин всегда будет жить в её сердце, но теперь ей уже не больно. - Я… я знаю, кто твой Соулмейт, - начал тихо и нерешительно капитан Хитсугайя, обхватив ладонями стаканчик с горячим латте. Рангику удивлённо на него взглянула. Капитан Кучики уже сказал ей, что Момо и капитан Хитсугайя в курсе, для неё это не было сюрпризом – она, скорее, удивилась, что он решил поговорить с ней об этом. – Извини, так вышло. - Я знаю, - Рангику кивнула, - капитан Кучики мне сказал. - Ты не злишься? - Нет, - Рангику усмехнулась, опуская взгляд на свой горячий капучино, - все нормально, капитан. Я ведь знаю, кто ваш Соулмейт, и ничего страшного, если и вы знаете обо мне. Вы ведь никому не говорили? - Нет, знаем только я, Момо и капитан Хирако, - отозвался Тоширо. - Ну, хорошо, - пожала плечами Рангику, увлекаясь добавлением сахара в свой стакан. - Матсумото, почему ты и капитан Кучики… ну… почему вы ничего не делаете? - А должны? - Думаю, да, - уверенно кивнул Тоширо, - посмотри на меня, - он закатал рукав своей формы, оголяя запястье, - Куросаки Карин живой человек. Она мне нравится, не буду скрывать, нравится, как человек, как собеседник, как футболистка, да и как красивая девушка, но ведь я шинигами, а она человек. Нам не суждено быть вместе, ведь мы из разных миров. Она проживет долгую и счастливую жизнь, может выйдет замуж, может быть и нет, но она постареет, и в Общество Душ попадет уже пожилой. Не думаю, что у неё будет желание и силы становиться шинигами, да и я ей буду не нужен. Ты знаешь, как тяжело об этом думать? Что твой Соулмейт – это человек, у которого впереди вся жизнь, тогда, как твоя собственная течет размеренно и спокойно, не меняясь, в Сейрейтее, в мире душ, когда у тебя впереди ещё десятки и сотни лет… Это больно, Матсумото. Я благодарен тому, что у меня есть ты и Момо, но это не то же самое, как Соулмейт. - А как же Ичиго и Рукия? – медленно произнесла Рангику. - Этот идиот отправился за ней в Общество Душ, рискуя жизнью, - Тоширо невесело усмехнулся, - он выберет её и наш мир, отказавшись от жизни. Это лишь вопрос времени. Если он уже не выбрал… А Карин, она… она другая. Она меня не выберет. Я бы не выбрал… Ведь жизнь в мире живых, это такое колоссальное количество возможностей и вариантов, во что твое будущее может превратиться. Мир живых такой красивый и разнообразный. Сейтейтей лишен этой динамики. - Вы правы, - Рангику тепло улыбнулась, - мир живых такой красивый. - Как она там, Матсумото? - А я думала, вы не спросите… Хорошо. Она ведет активный образ жизни, с друзьями занимается спортом. Даже на какую-то лыжную туристическую базу поехала, - Рангику хихикнула, - так здорово видеть этот блеск в её глазах. - Здорово, - тихо повторил Тоширо, - здесь, среди шинигами, ей места нет. - Неправда, - Рангику покачала головой, - она ведь тоже временный шинигами, как и её брат. - Матсумото, - капитан Хитсугайя твердо и уверенно на неё посмотрел, - поговори с капитаном Кучики. - Мы уже поговорили. - И к чему пришли? - Что можем попытаться хотя бы стать друзьями, - Рангику пожала плечами, коснувшись метки, скрытой под одеждой. Она не беспокоила её так же сильно, как раньше, но время от времени ныла или покалывала. Впрочем, это никак не мешало ей в повседневной жизни. - И почему не пытаетесь? - А это возможно? - Вы могли бы попытаться. И тебе, и капитану Кучики давно пора понять, что мир не стоит на одной точке - жизнь продолжается, люди меняются, и вы ничем не отличаетесь от остальных. Нечего пытаться жить прошлым, это ни к чему не приведёт. Я думаю, что Гин и Хисана хотели бы, чтобы вы жили счастливо, по мере возможности. Не сожалели, не оглядывались на прошлое, а жили. Улыбались и смеялись. Ты ведь сама мне говорила, что Ичимару умер ради мечты о мире, в котором ты больше не будешь плакать. Рангику пообещала себе не плакать, однако ничего не могла с собой поделать – непрошенная слеза скатилась по её щеке, срываясь куда-то вниз. - Именно это он и сделал, - Рангику стоило немалых усилий сдержать контроль над своим голосом, чтобы он не дрогнул. – Но, мне… мне этот поступок не кажется правильным. Если он так хотел, чтобы я не плакала, ему следовало остаться рядом со мной… - У тебя нет права так говорить, он сделал свой выбор, и никто не в праве его осуждать… - Это из-за меня, - Рангику сжала стаканчик с кофе слишком – кофе расплескался и ошпарил её руку, но она и не взглянула, - почему? Почему он не был моим Соулмейтом? Почему им оказался человек, столь далекий мне, как звезды по отношению к земле? Это никакое не благословение от судьбы и не везение, это насмешка. И Гин… он знал, он каким-то образом знал, что мы с ним не Соулмейты, а значит… значит он мог так поступить, мог бросить меня, потому что любил… А я… я, по его мнению, могла бы остаться в этом мире со своим Солумейтом. Но это не так, я не могу, я не хочу. Я… - Рангику задыхалась в собственных слезах, не думая, на кого становится похожа. Сейчас она не помнила своего обещания больше не плакать. – Разве же я могу полюбить кого-то так же, как его? Разве же может Бьякуя Кучики заменить мне Гина? Нет, - она покачала головой, - даже вы бы не смогли, окажись вы моим Соулмейтом. Да мне и не надо. Ведь это предательство. Гин так много сделал для меня, получается, я предам его память. Всё, что я говорила ему, останется пустыми словами… - Матсумото, ты ошибаешься. Бьякуя Кучики не сможет заменить тебе Ичимару, и я не смогу, никто не сможет. Но этого и не нужно. Капитан Кучики совершенно другой человек. Ты говоришь, что никто не в состоянии заменить тебе Ичимару, но это неправильно. Никто не может и даже не должен пытаться. Ведь это было бы не справедливо. К тому же, капитан Кучики все ещё питает теплые чувства к своей покойной жене, и, вероятно, он тоже задается вопросом, почему ты его Соулмейт, ведь ты тоже не сможешь заменить ему Хисану. Но ты не должна никого заменять. Вам нужно научиться видеть друг в друге Соулмейтов, людей, близких, друзей даже, но не покойных Ичимару Гина и Кучики Хисану. И если ты откроешь в себе чувства к своему Соулмейту, они, скорее всего, не будут похожи на то, что ты испытывала к Ичимару, ведь он и Бьякуя Кучики совершенно разные люди, а посему и чувства к ним различны. Это не предательство, Матсумото. Помни, что Ичимару хотел, чтобы ты была счастлива без него. Оскорблением его памяти будет не твоя любовь к другому, напротив. Предательством будет то, что ты отказываешься принимать то, ради чего он умер. И все твои слова, мысли и чувства к Ичимару никогда не будут пустым звуком, они остались в прошлом, как и должны были. Но они навсегда сохранятся в твоей памяти. - Капитан, когда вы стали таким взрослым, - Рангику улыбнулась блеклым подобием на свою привычную инфантильную улыбку. - Ну, вот как-то стал, - Тоширо немного смутился, прикрыв румянец за глотком кофе из стакана. - Уважаемые, - нерешительная официантка, переминаясь с ноги на ногу, подошла к их столику, - меня просили передать, что мы закрываемся. Вы могли бы переместиться на улицу за столик, погода хорошая, и фонарь там не выключается даже ночь. - Все в порядке, - Тоширо кивнул, - спасибо за кофе, но мы пойдем. - Спасибо, что пришли, будем ждать вас снова, - она вежливо улыбнулась и отошла. Капитан Хитсугайя и его лейтенант вышли на улицу со стаканчиками недопитых кофейных напитков. Они всё ещё оставались теплыми и приятно грели руки. - И что теперь? – поинтересовалась Рангику. - Иди к нему. - Ну да, как в любовных романах, - Рангику хмыкнула, - и жили они долго и счастливо, и умерли в один день… от несданного в срок отчёта, - она хихикнула. Тоширо улыбнулся. - Ну тогда пошли в отряд, начнем отчёт, который нужно сдать через месяц. Как раз успеем, может, даже не опоздаем со сроками, - Тоширо весело усмехнулся. - Да ну вас, капитан, я пойду лучше. - Наши с тобой комнаты располагаются на территории десятого отряда, а ты куда собралась? - Не знаю, - честно отозвалась Рангику, - может быть действительно дойду до Кучики-тайчо, если не передумаю по дороге и не сбегу, - она хмыкнула, - хотя… это все равно не помогло мне… - Удачи, - Тоширо махнул рукой и неторопливой походкой, допивая латте, направился в сторону десятого отряда. - Спасибо вам, капитан! – крикнула Рангику напоследок. Тоширо лишь махнул ей рукой, - мой взрослый капитан, - прошептала она. Ночь была не в пример ярче обычного. А горящие фонари через каждые несколько метров не оставляли ни одного мрачного уголка. Рангику улыбнулась, ей нравилась и хорошая погода, и теплый воздух, и освещенные улицы. Это создавало иллюзию безопасности и защищённости. В первую очередь, в собственной душе. Она не знала, дрогнет ли её рука, когда она будет стучаться во входную дверь поместья капитана Кучики, или она до него и вовсе не дойдёт, повернет на обратном пути и наведается к кому-нибудь из друзей. В таком случае они, непременно, напьются, и Рангику ляжет очень поздно, даже под утро. А может она, сама до конца не понимая и не разбирая своих мыслей, пройдет мимо поместья Кучики, дойдет до границы Сейрейтея, а потом вернется обратно, в десятый отряд. Но капитан Хитсугайя, в своих высказываниях о благословении и везении по поводу Соулмейтов, конечно, прав, да только в одном он ошибся. Метка Соулмейтов еще ничего не гарантирует, она не вызывает любовь, она лишь связывает души. Рангику позволила печальной улыбке тронуть ее уста. Нужно ли ей это? Нужен ли ей капитан Кучики?