Emotional spectrum

      - Лиза…       Голос в телефоне был хриплым и отчего-то очень усталым. Это чувствовалось по едва уловимым интонациям, по почти незаметным паузам, которые девушка научилась улавливать уже в первый год работы. На самом деле, она научилась улавливать многое в поведении и голосе мистера Холмса, буквально различать неразличимое в нем. Но это «Лиза» было чем-то новым и совсем уж из ряда вон выходящим. Это имя было забыто, похоронено в голубой бумажной папке на нижних уровнях архивов МИ-6, без права доступа. Этого человека никогда не существовало, и именно мистер Холмс позаботился и настоял на этом. Поэтому такое, казалось бы, далекое имя, едва уловимый след в памяти из его уст был полной неожиданностью и, однозначно, вызывал подозрения определенного рода.       - Антея, не могли бы вы приехать ко мне домой? Боюсь, мне может срочно понадобиться ваша помощь в ближайшие несколько дней.       Мистер Холмс исправился быстро. Антея не до конца успела сообразить, как опрометчиво ее начальник оговорился, как он тут же огорошил ее новой неожиданностью. Особняк босса, определенно, был запретной зоной. Людей, знающих о его местоположении, по пальцам рук можно пересчитать, а вот чтобы пересчитать количество охраны вокруг дома нужно, пожалуй, несколько пар рук. В свое личное пространство Майкрофт Холмс допускал неохотно. По сути, внутри его дома бывали лишь его родственники, начальник охраны и две экономки, которые живут на территории особняка и работают посменно. Все – проверенные системой внутренней безопасности люди. Тем еще более странным становилось его предложение для Антеи. В какой-то момент ей даже пришло в голову, что, быть может, ее босс умирает? Иначе что еще могло заставить его пригласить ее к себе домой? Да еще и на несколько дней. Да еще и срочно.       Антея вполне справедливо полагала, что и так достаточно времени своей жизни проводит неотрывно от Майкрофта Холмса. Примерно десять часов в сутки в среднем. В основном все пятнадцать. Она – его тень, в буквальном смысле. Ее некоторое время даже дразнили так коллеги. Но это было давно. До того, как они поняли какой уровень доступа «тень» имеет и каким влиянием она обладает. Девушка и сама долго не понимала этого, но когда эмоциональный контекст босса стал очевидными, Антея подумала, что грех был бы этим не воспользоваться. На руку ей также играло и то, что Холмс старший опускал ее на уровень ее коллег, обывателей, маленьких бедных аквариумных рыбок. Он абсолютно недооценивал таланта своей драгоценной помощницы, как, впрочем, и кого бы то ни было другого. Майкрофт Холмс жил в своем мире идей, мыслей и умозаключений, подмечая каждую происходящую вокруг него деталь, и совершенно при этом ничего не замечая. Он видел людей насквозь, но не понимал их. И это было его самым большим недостатком.       - Мисс Флеминг, - выдуманная и такая не родная фамилия до сих пор резала уши Антее, даже после стольких лет. - Я понимаю, что у вас выходные дни и что поездка за двадцать километров от Лондона вовсе не входит в ваши планы, но это вопрос национальной безопасности и я очень прошу вас приехать, если это, конечно, возможно. Обещаю перенести ваши выходные и даже удвоить их. Премия? Внеочередная премия вас устроит?       - Сэр, я согласилась еще до того, как вы упомянули национальную безопасность. Я буду готова к выходу в течение часа. Будут какие-то указания? Как долго я задержусь, какой комплект одежды взять с собой? Что-то еще ну…       - От двух до пяти дней, я полагаю, одежда домашняя, вам не придется покидать пределы особняка. Рабочий лэптоп и папки с документами, которые находятся у водителя. Он уже вас ждет.       Короткий диалог резко прервался. В трубке послышались гудки. Водитель уже ждал, что могло означать только одно: не только Антея является хорошим манипулятором. Впрочем, чего еще следовало ожидать от Майкрофта? Пожалуй, он был способен добиться абсолютно всего, чего он хотел, поэтому и занимал такую должность в Британском правительстве.       На сборы, ожидаемо, ушел час. Из них почти полчаса на то, чтобы объяснить одному очень приятному молодому человеку из аналитического отдела, почему она вновь отменяет свидание. Уже пятый раз. Из этих тридцати минут, по крайней мере, десять Антея выслушивала обвинения и оскорбления в свой адрес. Нельзя было сказать, что это ее сколько-нибудь задело, но одна фраза больно хлестнула девушку.        «Ты же, в конце концов, не повенчана с Холмсом, чтобы бежать к нему по первому зову, Антея!»       Она же не повенчана с Майкрофтом Холмсом, в конце концов. Но их связь не ограничивалась только прекрасными рабочими отношениями и полным взаимопониманием. Было еще кое-что, что роднило их настолько, что они даже и не подозревали: они оба были повенчаны на работе. О да, их работа являлась для них центром мироздания, то, ради чего они могли не спать сутки напролет, работая по двадцать часов в день. Мистер Холмс никогда не признается в этом даже самому себе, но мисс Антея очень четко видела, какое удовлетворение он получает от своей работы. Как наслаждается каждой миссией, которую ему удается блестяще организовать, как он расслабляется, когда в конце рабочего дня удается разобраться со всеми бумагами, не оставив ничего на завтра. И как раздражается, когда юный брат отвлекает его от дел.       В свою очередь, Антея настолько же слепа к самой себе, как и ее высокопоставленный начальник. Он прекрасно видит, сколько значит работа для Антеи, и как она всегда нацелена на лучший результат. Этим знанием он без угрызения совести воспользовался, чтобы уговорить подчиненную перенести выходной. Они очень ловко подмечали все слабости друг друга и всегда использовали их в своих интересах.       Водитель помог Антее спустить сумку и, уложив ее в багажник, передал все документы, которые успел забрать из офиса. Ничего особенного или из ряда вон выходящего, кроме красной, запечатанной сургучной печатью, папки. Поперек красовалась печать «Совершенно секретно», а сверху узким, убористым почерком от руки было выведено лишь одно слово «Шерринфорд». Это заставило девушку насторожиться еще больше прежнего. По всей вероятности на острове что-то произошло.       Всю дорогу до особняка Британского Правительства Антея ехала в раздумьях. Ей нетерпелось прочитать отчет по Шерринфорду. Что-то приключилось в личной тюрьме Холмсов. Что-то такое, из-за чего Майкрофт не может некоторое время покидать дом.       Мысли в голове Антеи бурлили, анализируя факты, выстраивая возможные варианты произошедшего. Заключенная номер один была невероятно опасна для любого человека на земле, даже для гениального родного брата. Но Антее всегда казалось, что она не способна всерьез навредить Холмсу-старшему. Объект питала к нему странные чувства, но скорее положительного спектра, нежели отрицательного. Гораздо больший интерес у объекта вызывал младший из Холмсов - Шерлок. Возможно, это было связано с какими-то детскими травмами Мисс Холмс, но никто не мог сказать ничего точного и как-то прояснить ситуацию. В конце концов, на земле не существовало столь же гениального психиатра, который смог бы ее обследовать. Впрочем, Антее не доводилось видеть Эвр Холмс вживую. Это могло бы быть слишком опасно для ее психического здоровья и, вероятнее всего, жизни.       На закате дня они прибыли к месту своего назначения. Загородный особняк Майкрофта, ожидаемо, был построен весьма технологично и со вкусом, сохраняя при этом в себе некий налет классики и старины. Снаружи дом не представлял из себя ничего примечательного, даже охраны почти не было видно из-за высокого кирпичного забора. Внутренний двор же был покрыт газоном и исчерчен чередой гравиевых дорожек, соединявших между собой различные постройки: особняк, гаражи, дом прислуги, крытый бассейн. Долго задерживаться на улице девушка не стала, пронизывающий ветер обдувал ее со всех сторон, словно подгоняя поскорее войти в дом.       В холле терпеливо ожидала пожилая экономка, которая представилась как миссис Моррисон. Она проводила ее в просторную светлую гостевую комнату в южной части дома. Окна выходили прямо на пышно раскинувшийся по двору сад. Подобное зрелище умиротворяло Антею, ей всегда нравилось держать дома большое количество цветов и разнообразных растений, поэтому просыпаться с подобным видом будет просто прекрасным дополнением к хорошему утру.       Майкрофт Холмс ждал ее в своей спальне. Это известие заставило ее густо покраснеть. Она, конечно, уже поняла, что мужчина наверняка получил какие-то травмы в Шерринфорде, которые не позволяли ему подниматься из постели несколько дней, но Антея все равно испытывала дикое смущение из-за данного факта.       Идя по длинным и извилистым коридорам дома мистера Холмса, девушка размышляла над тем, каким личным было это пространство. Тут и там на стенах висели портреты и фотографии его семьи. Больше всего было изображений его родителей, к которым, Антея точно знала, он испытывал куда больше чувств, чем демонстрировал. Впрочем, как и ко всем остальным. Своему младшему брату он уделял куда меньше внимания, но девушка заметила несколько детских фото Шерлока тут и там. Он был довольно симпатичным ребенком и наверняка не был такой занозой в заднице.       Стены украшало много картин, купленных на аукционах и выставках за невообразимые деньги. То же самое было и со скульптурами, украшавшими гостиную и холлы дома. Антея была равнодушна к изобразительному и прикладному искусству, а вот рояль в гостиной вызвал у нее бурю эмоций. Она даже не смогла удержать удовлетворенный писк, когда обнаружила черный отполированный инструмент, скромно притаившийся в уголке комнаты. Это были отголоски ее прошлой жизни, которые не должны были никогда всплывать, но девушка не могла ничего с собой поделать.       Спальня Холмса находилась достаточно далеко от центральной гостиной, отметила про себя Антея. Этот факт означал только одно: она сможет поиграть на рояле, как только освободится от работы. Это сделало бы ее невероятно счастливой, как, впрочем, любые вещи из прежней жизни.       Ее мечты разбились о лицо любимого начальника. Он принял полусидящее положение в постели, на его ногах лежал ноутбук, а на глазах были домашние очки, которые мистер-совершенство не позволял себе носить на работе. Из-под одеяла выглядывала лишь черная домашняя футболка-поло и это было так непривычно для Антеи, что она даже впала в небольшой ступор. Но самым шокирующим оказались раны Майкрофта: на его лице было множество царапин, некоторые из них грозили остаться на его коже шрамами. Руки так вообще были изрезаны, будто шрапнелью.       - Плохой день, мистер Холмс? – Поинтересовалась его помощница будничным тоном, стараясь сдерживать в себе волнение, зная, как это его раздражает.       Но Майкрофт лишь усмехнулся. Присутствие Антеи, как и всегда, резко подняло его настроение на несколько пунктов. Поэтому он подарил ей свою благосклонную улыбку, несмотря на боль, вызванную этим. Своим приездом сюда она сполна заслужила этого. Признаться, мужчина совсем не ожидал, что его любимая помощница откажется от свидания с очаровательным юнцом ради очередного рабочего дня в компании беспомощного Майкрофта. Этот факт стал для него, привыкшего анализировать и угадывать поведение людей, откровением. Хотя, любое действие Антеи с годами стало для него непредсказуемым приятным сюрпризом.       - Семейные неурядицы, ничего особенного. Просто моя младшая сестра прислала в квартиру нашего брата взрывное устройство новейшего образца и активировала его. Затем поместила нас в Шерринфорд и устроила игру в стиле франшизы «Пила». Итог для меня лично вам известен, если вы ознакомились с докладом. – Майкрофт поправил очки. – Десять дней постельного режима после отравляющего вещества, которое сестренка любезно ввела мне в кровь, и после падения головой о бетонный пол ее камеры.       - Совершенно ничего из ряда вон выходящего. – Весело улыбнулась Антея. – Будем работать с тем, что есть. Тело - бренно, самое главное, что не пострадал ваш гениальный мозг.       - Боже упаси, Британских островов бы уже и не было.       Они оба приглушенно засмеялись, что было обыденным их рабочим состоянием. Да, это было не тем, что о них думали окружающие их люди, но работали они именно так: непринужденно, понимая друг друга с полуслова и допуская юмор в свое общение.       Они приступили к выполнению неотложных дел. Накопилась небольшая гора отчетов различных ведомств, которые необходимо было просмотреть и составить обратную связь. Этим обычно занималась Антея, у нее лучше получалось контактировать с людьми и аккуратно указывать им на недостатки их работы, не грозя при этом уволить их и незамедлительно выслать из страны. Майкрофт же составлял отчет по делу объекта номер один, который в срочном порядке ждали наверху. Изредка он спрашивал советов или помощи у своей ассистентки , так как не мог дотянуться ни до чего за пределами кровати. Это забавило Антею и она не могла отказать себе в удовольствии пару раз поиздеваться над мужчиной и подразнить его. В конце концов, это был первый, и, вероятно, последний, раз в ее жизни, когда она занимала доминирующее над начальником положение. Это вызывало на ее лице слишком самодовольную улыбку, что заставляло Майкрофта периодически вставлять комментарии вроде: «Даже боковым зрением я вижу эту вашу улыбочку». И это забавляло ее еще больше. Иногда она переходила на откровенный смех, такой заразительный, что Холмс-старший и сам его подхватывал. Они ненадолго отвлекались от рабочего процесса, что помогало им долгое время не утомляться.       Экономка приносила и уносила подносы с чаем и водой, печеньями и сэндвичами, кофе и шоколадом. У нее была рация, и она быстро реагировала на все прихоти Майкрофта.       Так пролетело несколько часов и Антея, наконец, обнаружила, что за окном глубокая ночь. Время за работой всегда текло стремительно, но в спальне Майкрофта Холмса оно приняла поистине космическую скорость.       - Я настаиваю, чтобы вы срочно ложились спать, - произнесла она, откладывая ноутбук и бумаги в сторону. – Никому не станет легче от вашего переутомления. К тому же, я отказываюсь работать с вами в подобном состоянии. У вас глаза закрываются, мистер Холмс. Вы сейчас наделаете ошибок, а мне придется их за вами исправлять. Мне за это вообще-то не доплачивают.       - Резонно, но я мог бы и доплатить, конечно же. – Вызывающе ухмыльнулся он.       Антея лишь закатила глаза. Прибрав беспорядок в его спальне, она вызвала по рации дремлющую миссис Моррисон, пожелала Майкрофту спокойной ночи и откланялась.       Ей не хотелось спать, но она знала, что ее начальнику очень даже хотелось. Он никогда бы этого не признал, это был бы акт слабости – то, чего он никогда не допускал даже в присутствии Антеи. Она уже давным-давно к этому привыкла и выработала целую поведенческую стратегию в подобных ситуациях. Пожалуй, если он когда-нибудь решит уволить ее, она организует тренинг по стрессоустойчивости на работе.       У ее спальни была собственная ванная комната, где ее уже дружелюбно ожидали домашние тапочки, полотенца, халаты, шампуни и прочие приятно пахнущие банные средства. Майкрофт Холмс, несомненно, позаботился о своей гостье. Ей даже показалось, что он неплохой и очень даже гостеприимный хозяин.       Вдоволь насладившись горячей ванной, девушка сменила рабочую одежду на домашнюю. Дома она предпочитала ходить в ночных рубашках, сорочках или уютных пижамах. В гости к Майкрофту, она, не подумав, захватила просторную шелковую ночную сорочку на тонких бретельках белого цвета. Ее подол был наполовину кружевным, и Антея в нем смотрелась просто великолепно. Зрелище это, конечно, было не для мистера Холмса, но она и не собиралась сегодня очутиться у него дома.       Набросив на всякий случай на плечи тонкий халат, девушка осторожно проследовала в центральную гостиную. Она не забыла о черном рояле, который ожидал ее там все это время. Интересно, играет ли Майкрофт? Почему-то Антее казалось, что ответ скорее нет, чем да. Он не производил впечатление человека, имеющего достаточно времени на такое. Впрочем, она не исключала того, что начальник умеет играть на клавишных. Их семья не была обделена музыкальным талантом (была ли она обделена хоть каким-то талантом?), одна великолепная игра Шерлока на скрипке чего стоила.       Она стремительно уселась за инструмент и как только ее пальцы коснулись клавиш, лицо ее просияло. Девушка так давно не ощущала музыкального инструмента под своими руками, этого чувства, что ты сама творишь музыку, а не просто являешься ее бездумным потребителем. Это было сложно описать словами, поэтому Антея без промедления начала играть.       Сначала простенькую мелодию, чтобы проверить свой навык и настроенность рояля. Затем, удостоверившись в идеальности и того, и другого, она начала играть уже что-то больное серьезное. Сначала Баха, затем Шопена. Затем Глинку и Чайковского. Она отключила своими мысли от реального мира и дала им уйти в мир музыки. Ей нравилось все: от классических вальсов и полек, до современных композиций. Она наиграла пару мелодий из различных фильмов, восстановив их буквально по памяти, ни разу не видев нот. Ох, эта девушка могла бы учиться в любой консерватории мира, но выбрала совершенно другой вид деятельности.       От этих мыслей мелодия изменилась. Стала более медленной и более грустной. Антея и не знала, где и когда ее слышала, но совершенно точно воспроизводила ее, до тех пор, пока шум, доносившийся с лестницы не заставил ее подпрыгнуть на месте.       Майкрофт Холмс стоял, отперевшись об стену, грозя рухнуть на месте в любую секунду. Антея оказалась около него в несколько шагов, схватив под руку начальника.       Он уже несколько минут делал титанические усилия, чтобы держаться в вертикальном положении и не нарушать этой прекрасной музыки, полностью заполнившей его дом. Ему не доводилось слышать чего-то хоть немного столь же прекрасного уже очень долгое время. И мужчине не верилось, что это играет Антея. Его великолепная помощница, пример четкости и прагматичности могла создавать что-то настолько страстное и великолепное, что способно затронуть струны души даже такого человека, как Майкрофт Холмс. Немыслимо. Неужели он сейчас признал, что у него есть душа, или все же это фигура речи? Эта женщина всегда заставляла его испытывать эмоции, о которых он даже и не подозревал, но то, что она делала с ним своей игрой на рояле, было не описать словами.       - Я не инвалид, Антея, – сетовал Холмс, но все же позволил усадить себя на мягкий диван. Его помощница уселась на ручку кресла напротив и с негодованием уставилась на него.       - Вы должны спать.       - Как можно уснуть под такое невероятное звучание. В этом доме это редкость.       Ему хотелось попросить ее поиграть ему еще, но не решился. Нерешительность – еще одна вещь, которую Антея заставляла его испытывать.       Они оба замолчали, создавая неловкую паузу, давящую на них обоих.       Майкрофт украдкой наблюдал за облачением Антеи. Выбор для нее был весьма экстравагантный, но красил ее, безусловно. Белизну наряда подчеркивали темные пряди ее волос, спадавшие на плечи. И тогда взгляд мужчины остановился на вырезе ее ночной сорочки. Его внимание привлекла не ее почти открытая грудь, как могло подуматься Антее, а золотая подвеска, украшавшая ее шею. Она висела на достаточно длинной цепочке и никогда не была видна. Эта подвеска была выполнена в виде букв «ЛМ» - ее прежние инициалы. Подарок Майкрофта на первый юбилей их совместной работы. Он никогда не думал, что она станет носить эту безделушку, ему это казалось таким банальным, всего лишь дежурное проявление внимания.       Но для нее эта вещь значила очень многое и она никогда с ней не расставалась. Помимо всего смысла, который в эту вещицу вкладывался, это было неопровержимым доказательством того, что Антея что-то значила для Майкрофта Холмса. Он никому не дарил подарков, никому не делал комплиментов. Он даже не всегда обременял себя элементарной вежливостью. Все вышеперечисленное никак не касалось его помощницы, которая казалась кем-то особенным.       - Почему вы отменили сегодня свое свидание? - Вдруг поинтересовался Майкрофт. Сам он этого понять не мог, а что-то не знать ему было не по душе.       - Потому что изначально не хотела на него идти.       Антея ответила честно, как и всегда, не видя смысла скрывать что-то от всеведающего Холмса.       - Так почему же вы согласились?       А вот ответить честно на этот – значило проиграть. Было сложно, ведь Антея даже с самой собой не могла быть откровенна в данном случае. Это было выше ее сил, к тому же, верхом непрофессионализма, признаться, что она просто так и не дождалась приглашения от другого человека. И никогда не дождется.       - Нужный человек так и не пригласил меня, так что приходится довольствоваться другими вариантами.       Майкрофт задумчиво встал на ноги и подошел к открытой двери, ведущей на террасу. Антея устремилась за ним.       Смерть Мэри Ватсон и пережитое на Шерринфорде заставило Майкрофта переосмыслить несколько вещей, происходящих в его жизни. Он размышлял о них, с того самого момента, как пришел в себя. В его голове летало множество разных мыслей: о семье, работе, Шерлоке и эмоциональном контексте. Ох, Эвр Холмс, сколько эмоционального контекста ты открыла в своем старшем брате.       Первой мыслью, когда Майкрофт увидел гроб, с надписью «Я люблю тебя», было: «Он принадлежит Антее». Он не смог удержать эту мысль на подкорках своего сознания, и она проскользнула в его голову раньше, чем он успел сообразить. Обычно, подобные размышления держались в строгой изоляции от остальных, чтобы не помешать работе и важным насущным делам, коими сантименты мистер Холмс не считал. Но теперь что-то изменилось. Он больше не мог сдерживать эти мысли и на удивление, это не доставляло ему никакого дискомфорта.       - Может быть, - помедлив начал Майкрофт, аккуратно подбирая слова, - вы сходите на свидание со мной, раз уж из-за меня ваше пришлось отложить.       - Это было бы более чем равносильной платой, - довольно произнесла Антея, - Мистер Холмс.