Работа для Аптекаря

      Череп на столе подпрыгнул, клацнув зубами. Юбаба, отложив пачку бумаг, нахмурилась и потянулась к нему, положив унизанную перстнями руку на макушку. Череп тут же заголосил голосом дежурного:       — Госпожа! У нас гость!       — Так прими его, болван!       — Особый гость, — чуть понизив голос, ответил дежурный. — Я... Я не уверен, что мы сумеем обслужить его.       Юбаба замерла, нахмурившись. Её бани тем и славились, что сюда могли прийти отдохнуть любые духи, лишь бы вели себя прилично да золотом платить не забывали. За первым внимательно следили все, включая других посетителей, а за вторым — сама Юбаба.       — Займите его, пусть подождет внизу! — рявкнула она на череп и, подхватив юбки, поспешила прочь из кабинета.       Каблуки сапожек хозяйки купален дробно стучали по лестницам, пока она спешила ко входу. Служащие шарахались в стороны: никому не хотелось попадаться хозяйке под горячую руку. А Юбаба была недовольна. Она не любила, когда случалось что-то из ряда вон выходящее.       — Госпожа! — служащий поймал её на нижних этажах, засеменил рядом. — Это гаки...       — Хм-м. Гаки, говоришь? — Юбаба зашагала чуть медленней, обдумывая услышанное.       Что могло понадобиться в банях вечно голодному духу? Или, хуже того, любителю мертвечины?       — Гаки. Не совсем обычный гаки, — закивал служащий. — Я не уверен, госпожа, но, по-моему, это не один дух, а несколько.       — Посмотрим, — решила Юбаба.       Гость ждал на пороге, сразу трое служащих кланялись и просили подождать еще немного, хозяйка вот-вот... Юбаба шагнула мимо них, поклонилась гостю. Тот тут же склонил голову в ответ.       — Добро пожаловать! — приветственные слова лились привычным потоком, пока Юбаба осматривала духа.       Без сомнений, это был гаки. Попавший в беду гаки, потому что он притащил с собой сразу двух людей, привязанных к нему так крепко, что никакое средство на свете не смогло бы ослабить эту веревку. Алую нить не разрезать и не перерубить. Вот распутать — другое дело. Но не пристало хозяйке купален таким заниматься. Для того другие по свету бродят. И Юбаба не сомневалась, что этот самый «другой» вскоре появится.       Можно было, конечно, отказать гаки, потому что помочь ему в бане были не в силах. Достаточно всего лишь намекнуть, что вот-вот придет избавление, и измученный дух сам бы бросился прочь, ожидать спасителя. Но зачем отказывать, если можно немного подзаработать? И Юбаба с улыбкой велела проводить гостя в дальние, уединенные купальни, где никто не помешает потом работать их следующему посетителю. Его она заранее приказала направить к себе в кабинет, как только появится. И он не заставил себя ждать.       Он вошел бесшумно, босые ноги тихо ступали по ковру. Поклонился, сжимая лямки неизменного короба. Плывший рядом с хозяином меч тоже отвесил Юбабе поклон, как и выбравшиеся на плечо Аптекаря весы.       — Вижу, ты не торопился, — ворчливо заметила Юбаба, не поднимая взгляда от бумаг.       — Простите, госпожа.       — Извиняется он. — Исписанный лист отправился в стопку таких же. — Не будь у меня для тебя работы, выставила бы вон.       Аптекарь молчал, вежливо выжидая. Аптекарь давно знал Юбабу, как и та его. Просто раньше им как-то не приходилось общаться в подобной обстановке. Точнее, в подобной ситуации.       — Ты должен обслужить одного из моих клиентов, — Юбаба окунула перо в тушь. — Гаки запутался в алой нити, попал меж двух людей. Болван, не придумал ничего лучше, чем притащить их сюда! У меня баня, а не лавка пряхи!       — Что я за это получу, госпожа?       Перо замерло на месте. Юбаба подняла глаза, изумленная подобной наглостью. Подумать только, он посмел!.. Аптекарь стоял, спокойно глядя на нее. Юбаба долго смотрела в ответ. Вот если он улыбнется. Если он сейчас улыбнется... Но улыбка так и не тронула губы Аптекаря.       — Получишь?.. По-о-олучишь?! — Юбаба глубоко вдохнула, готовясь разразиться гневной тирадой, но Аптекарь легко вклинился в паузу:       — Вы сами сказали о работе, госпожа.       Юбаба невольно шумно выдохнула.       — Каков наглец. И что же ты хочешь? Золота?       — Оно мне ни к чему.       — Хм-м... — Юбаба прищелкнула пальцами. — А что же тогда?       — Я долго был в дороге. Устал, запылился. Позволь мне и моим спутникам воспользоваться твоими купальнями.       Меч согласно кивнул, весы тихо звякнули, и Юбаба расхохоталась.       — Так и быть, я согласна.       Действительно, это было лучше, чем отдавать часть золота, полученного от гаки. Что там, обслужить парочку неприхотливых клиентов и, сколько их, свиты Аптекаря. Ерунда. Мелких духов Юбаба даже не считала, а сам Аптекарь Аптекарем и был, зная свое место.       Лист с договором взлетел со стола и завис перед Аптекарем. Тот снял со спины короб, сел на пятки, вытащив из ящика перо. Имя легло на бумагу, все то же имя: Аптекарь, отображающее лишь Форму и Желание. Иногда Юбабе было интересно: какова же Суть её случайного работника? Но это был не слишком важный вопрос.       — Идем, — сухо вела она, вставая, когда договор отправился обратно. — Мононоке ждет тебя в дальних купальнях.       В любом ином случае она бы отправила кого из служек поумнее провожать Аптекаря. Но не сейчас. Гаки, неприятный во всех смыслах дух, да еще и двое людей, и дело, скандальное само по себе. Увидь кто-то, что случится с посетителем — и пойдут слухи. А доказать, что все это — всего лишь часть договора, и требование самого гаки, будет затруднительно даже ей.       Купальни встретили их густой завесой пара и плеском воды. Мононоке ждал в одиночестве, забившись в угол просторного бассейна. Он нервно жевал какую-то еду, безуспешно пытаясь насытить бездонную утробу гаки. Лицо духа было искажено страданием, зато две маски, сдвинутые на затылок, мужская и женская, лучились удивленным весельем. Ну конечно, для привязанных к духу людей все это было лишь сном, занятным дремотным виденьем, а вившаяся по телу духа красная нить не причиняла им никакого вреда.       Юбаба фыркнула, потом покосилась на Аптекаря. Тот как раз договаривал свой рецепт о Сути-Форме-Желании под нетерпеливые щелчки меча. Ему не терпелось поскорее вырваться из ножен, сделать работу и получить заслуженную награду.       Сияющее лезвие мягко поддело спутанную узлом нить, войдя точно между витками. И единым жестом заставило её распасться, взмыть алыми кольцами, даря освобождение мононоке.       В купальне остались двое: мужчина и женщина. Они восприняли случившееся, как само собой разумеющееся. Женщина, рассмеявшись, потянулась к блюду, мужчина улыбнулся ей... Потом скривился и запустил руку в воду, нашаривая что-то на дне бассейна. Выудив всклокоченное, отчаянно разевающее огромную клыкастую пасть существо, он брезгливо вышвырнул его вон.       Гаки не стал возражать против такого обращения. Торопливо перебирая длинными конечностями, он шмыгнул к выходу, оставляя за собой мокрый след на тщательно натертых досках. Выскочив в коридор, он замер, наткнувшись взглядом на Юбабу, попятился...       — Вы довольны оказанным приемом, гость дорогой? — ласково-ласково спросила его Юбаба, потому что в коридор выглядывали служки и посетители. — Все ли было сделано, как должно?       Гаки торопливо закивал, раскрыл пасть, но только клацнул зубами, глотая воздух: Юбаба направила на него палец, резко подняв вверх.       — Тогда пошел во-о-он!       Крик пронесся порывом ураганного ветра, взметнув длинные волосы Голдена, пестрые рукава кимоно и унося гаки за распахнувшуюся в конце коридора дверь. С громким треском она захлопнулась, закрывая ему дорогу обратно в бани. Юбаба с удовлетворением опустила руки. Мерзкий дух получил, что хотел, а люди... За людей было уплачено. Пусть отдыхают, она после с ними разберется, как расплатится с Аптекарем. Вон он стоит за спиной Голдена.       — Проводите гостей на третью веранду, — велела Юбаба слишком любопытным служкам. — И обслужите, чтобы они остались довольны! А не то в угольки превращу!       — Сюда, гости, пожалуйста! — тут же поклонился ближайший, указывая дорогу.              От горячей, душистой воды поднимался пар. Аптекарь глубоко вдохнул густой запах, откинулся на бортик, удовлетворенно улыбаясь. Так же довольно, как щурился Голден, волосы которого старательно промывала банщица. Настроение у обоих было прекрасное.       Мононоке был бы освобожден и так, за этим они и пришли. Но приятно иногда не просто сделать работу, но и получить за нее маленькую награду.