На границе миров

— А еще я нашел новую поляну в лесу. Там здорово. Столько цветов, трава высокая и поют птицы. Мне нравится представлять, что это такое зеленое озеро, и в траву можно нырнуть, как в воду… — Арно продолжает говорить о своих лесных делах, а Валентин слушает, молча положив руку на светлые волосы, в которых застряло несколько мелких листочков. Синеватая бледная кожа резко контрастирует с теплыми, яркими оттенками волос и кожи Арно, лиловая мембрана перепонки переливается серебряным и зеленым на солнце. Валентину нравится чувствовать тепло солнечных лучей, хотя он знает, что нельзя слишком долго оставаться на поверхности. Солнце высушивает, жжет, ранит, солнце не для него. Но не приплывать к этому берегу Валентин не может. — ...к тому же про это место не знают братья, — в голосе Арно звучит недовольство. Он всегда ворчит, когда речь заходит о его семье, но видно, что он их любит. Легкий ветер дует с моря, невесомо касается уже совсем сухих волос Валентина. Становится жарко дышать. Скоро будет не только жарко, но и больно, и ему придется уплыть, как и всегда, в свою сине-черную глубину, куда нет хода таким, как Арно. — А сегодня утром мне пришлось удирать от Лионеля, — Арно смеется, перекатывается по траве, машет оленьим хвостом из стороны в сторону — он в хорошем настроении. Это приятно, несмотря на то, что их знакомство — опасная вещь. Другие не одобряют и не одобрят никогда: они слишком долго враждовали со спрутами, чтобы принять дружбу своих детей. Валентин не хочет говорить — голос выдаст его, выдаст то, что он больше не может находиться на поверхности, — но все же заставляет себя разлепить высохшие губы: — Будь осторожен. Взгляд Арно темнеет — конечно, он услышал хрипоту и понял, что их время на сегодня истекло. Арно кивает, неохотно поднимает голову с щупалец Валентина. — Иди, — говорит он грустно. — Я же вижу, что тебе больно. Валентин медленно погружается в воду, но в какой-то момент замирает. Арно подается вперед и торопливо касается его губ своими, на мгновение обхватив перепончатую ладонь пальцами. Их тепло Валентин будет чувствовать даже после того, как скроется в холодной, глубокой воде. Арно еще некоторое время топчется на берегу, отряхивая бока от налипших травинок и посматривая в сторону моря. А потом улыбается и тихо произносит: — Ну, до следующего раза, — и уходит обратно в лес. Они из разных миров — это неизменно. Но ни один из них не готов отказаться от тех редких моментов, когда границы их миров соприкасаются.