Глупый Микки

Роуз устало помешивала ложкой чай, и только этот звук прерывал бытовую тишину, овладевшую домом Пита. Она сидела за кухонным столом возле окна в со вкусом и изяществом обставленной кухне, что так непривычно и режет глаза: слишком вычурно, слишком богато, слишком чуждо сердцу. То ли дело… Нет. Нет. Она не будет вспоминать. Ей хочется, чтобы рана в душе, наконец, затянулась, но никак: постоянные воспоминания только сильнее бередят её. В доме, погрузившемся в ночную дремоту, так тихо, что слышно только позвякивание ложки и собственное тихое дыхание. И ещё одно громкое — Микки, который сидит напротив неё и изучает взглядом. К своей чашке чая он даже не притронулся. Тикали настенные часы, и с каждой секундой время неутомимо уплывало, ускользало. Теперь его никак не обгонишь, не обхитришь, не изменишь. Всё это в прошлом. — Роуз… Тихий оклик по имени заставил девушку поднять голову, внимательно, но без интереса взглянуть на Микки, показывая, что она слушает. Что же он от неё хочет? Тоже будет забивать голову словесным потоком, что ей следует забыть, перестать думать? Что он не вернётся и нужно жить дальше? Ей и без него хватало, кому повторять это раз за разом, уж спасибо родителям. Но нет. — Скажи, почему он? Почему он имеет для тебя настолько большое значение? Ты же знаешь его совсем мало! А меня — всю жизнь… Только его ты заметила сразу, а со мной с трудом согласилась встречаться и сразу же променяла на него. Роуз долго молчала, продолжая монотонно помешивать чай. Микки это сводило с ума. Он ждал ответа. Ждал, что девушка скажет в своё оправдание. Но чего конкретно? Извинений? Нет, только не от Роуз. Ему просто хотелось услышать причину, осознать, почему произошло то, что произошло. Он собирался уже повторить свой вопрос, но собеседница, наконец, уткнувшись взглядом в чашку и крепко сжав её в руках, едва слышно прошептала: — Потому что он лучше всех. — И даже лучше меня? Я делал для тебя куда больше, чем он! Микки демонстративно отвернулся, прежде бросив на Роуз сердитый упрекающий взгляд. Девушка приподняла уголки губ в грустной улыбке, качая головой. Глупый маленький Микки, он так и не научился её понимать. А Доктор — умел. Доктор всегда улавливал её настроение, умел развеселить, сделать особенным каждый день, подарить приключения… Нет, разумеется, она вовсе не за это его полюбила. Просто в один момент он затмил собой всех. — Если бы ты узнал Доктора так, как я, то тоже не захотел бы расставаться. — А по-моему, ты просто сохнешь по нему только потому, что он показал тебе звёзды. Ты убиваешься, а он наверняка показывает их уже другой, — саркастично заметил парень, складывая руки на груди. Роуз невесело хмыкнула, делая глоток горячего чая. Она поняла: друг специально пытается задеть её, чтобы она разозлилась, накричала, отвесила ему подзатыльник. Чтобы хоть как-то растормошить. Она ценила его старания, но легче от этого не было. Только наоборот, тоска становилась всё сильнее с каждым напоминанием, безысходность поглощала полностью, с головой. Ей не хотелось забывать, выбрасывать его из головы, но жить в постоянном напряжении было тяжело, мучительно. Тем не менее, в ней всё ещё горели огоньки надежды, и только благодаря этому Роуз существовала. — Ты говоришь как влюблённый идиот. Доктор вовсе не такой! — с жаром воскликнула девушка, прикусывая губу. — Он за мной вернётся. — Ну да, ну да. Вернётся, как же… Он ведь ничего тебе не обещал. Все сохнут по крутым парням. Всем подавай звёзды, приключения… А простых не замечают. Простые, вроде меня, — как элемент интерьера. А ведь это я был с тобой, когда тебя бросил тот твой Джимми, вытаскивал из депрессии.… Я знаю тебя лучше и дольше, никогда не бросал и не брошу. Со мной ты была бы в безопасности. И всё равно ты выбираешь его… Почему же всё так несправедливо? Парень обиженно фыркнул, вздохнул, с шумом вдыхая воздух и выдыхая, упираясь локтями в стол и утыкаясь лбом в сложенные замком ладони. Он никак не мог понять, почему та, ради которой он был готов на всё, постоянно его отвергала. Расстроенно встал со своего места, выглянул в окно, хмурясь, но огорчение уходить не спешило. — Потому что мне всегда хотелось другого, Микки! Я лишь хотела прожить яркую, интересную, насыщенную жизнь, но с тобой, мамой и старой работой у меня её не было. Всё было так скучно: работа, дом, твоя болтовня о всяких механических штучках. Микки… Ты ещё встретишь ту, которая тебя будет ценить и дорожить всем, что ты делаешь, поверь мне. Но это буду не я. — Я всё понимаю, — поспешил заверить Микки, подходя к девушке, взял её ладонь в свою и с нежностью сжал. Только вот это было не так. Он всё ещё не мог понять, что Роуз нашла в Докторе, так же, как и Роуз не понимала, почему он в неё так вцепился, почему требует от неё то, что она не может дать. Это было так по-детски, так глупо, если честно… Возможно, им ещё только предстоит повзрослеть, научиться друг друга понимать, но это явно будет не сегодня. А пока что они сидели за столом, и Микки крепко держал руку девушки, давая понять, что всегда будет рядом. Возможно, Роуз считает его глупым, приставучим и он ей надоедает, но его это не волновало. Пока жив, он всегда будет её поддерживать, даже если в благодарность — ничего.