Созвездия

Слэш
PG-13
Завершён
154
Пэйринг и персонажи:
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено только в виде ссылки
Награды от читателей:
154 Нравится 3 Отзывы 24 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Примечания:
Чуя поднимает голову и долго, до боли в глазах отыскивает на ночном небе знакомые цепочки звезд. В горах тихо, спокойно, и даже не верится, что где-нибудь там, внизу, могут шуметь в вечной спешке пыльные города, мельтешить прохожие. Он привычно опускает длинные изящные пальцы в карман брюк, вылавливая сигареты и зажигалку, и, поджигая кончик, прикладывается к фильтру и втягивает в себя табачный дым. Легкие вполне ожидаемо жжет, и Накахара еле сдерживает в себе сухой кашель. Раздражение новой волной вспыхивает в голове, и Чуя зло прищуривается, все также ища на небе созвездия. Вся сложившаяся ситуация бесит до чертиков.

***

Дазай свысока улыбается ему и, разворачиваясь так, что полы плаща поднимают с земли клубы пыли, уходит вперед. Чуе остается лишь глупо стискивать в порыве злости кулаки и следовать за ненавистным напарником. Осаму идет вприпрыжку, пританцовывая, и постоянное мельтешение перед глазами вызывает у Накахары стойкое желание хорошенько врезать напарнику, но рыжий держится, крепче сжимает зубы и гравитацией держит за собой увесистый булыжник — его сбросить на голову суициднику проще простого. Он успокаивает себя такими мыслями и выдыхает, пытаясь сконцентрироваться. Эспер проклинает господина Мори, его знакомство с Фукудзавой и вообще весь этот день, потому что только сумасшедшему — коим отчасти и был глава мафии — могло прийти в голову снова объединить Двойной Черный. Услышав приказ сверху в первый раз — Мори несколько раз повторяет его, чтобы до Чуи наконец дошло, — он, кажется, не верит ушам — столь абсурдная информация кажется тогда шуткой. Только вот побег Кью — Юмено Кюсаку — смешным не кажется, и поэтому сейчас Накахаре приходится сдерживать внутри рвущиеся изо рта ругательства и размышлять о том, как конкретно они будут вызволять из плена обладателя Догра Магры. Вообще-то, Чуя не хочет даже сталкиваться с Дазаем, но когда тот стоит один напротив многочисленной толпы бронированных наемников гильдии и непосредственно самих ее членов — какого-то парнишки из романов американских классиков века этак девятнадцатого и странного типа, стиль которого напоминает готический, сердце пресловуто екает, и Накахара ввинчивается в вооруженную толпу разъяренной кометой. Позади слышится тихий смешок Осаму, и рыжий лопатками чувствует его снисходительную ухмылку. Чуя разбрасывает в стороны ни в чем не повинных людей и упивается витающим в воздухе привкусом страха и собственным азартом, который, впрочем, тут же пропадает, стоит пушечному мясу закончиться, а Дазаю произнести очередной едкий монолог. Кью вызывает не так много проблем, как мог бы — несмотря на панику в городе, все обошлось удивительно гладко, — и Чуя спокойно выдыхает, рано расслабляясь. Все портит чертов случай, и Накахара, раздраженно поворачиваясь, уже готов свернуть горы. Он перебрасывается парой слов с Дазаем и оплетает порчей свою кожу, лишаясь рассудка. Чуя почти умирает, разрывается на миллиарды кусочков. Невидимые ножи втыкаются в его тело, заставляя сгибаться в сотни, тысячи раз, горло хрипит само по себе, сдираясь в кровь, заставляя отхаркивать кровавую слюну. Он улыбается безумно, снова создает маленькие черные дыры и поглощает окружающее пространство, чудом не задевая Дазая. Вокруг все расплывается, не дает сфокусироваться на чем-либо, и внезапно взрывается красками. Чуя оседает на землю, шепчет что-то невразумительное и повисает на руках Осаму. Тот болтает что-то о своем, — Накахара почти уверен, что о суициде, и это заставляет злиться снова, — но все же несет его на руках. Ладони Дазая немного подрагивают, заставляя Чую сначала усмехнуться, а потом заснуть от слишком насыщенного дня. Тело расслабляется совсем, и Осаму внезапно улыбается, глядя на своего напарника. Чуя доверяет. В горах тихо, скромный домик, построенный в прошлом веке, почти прогнил и постоянно скрипит половицами, даже если на них не наступать. Думать не хочется от слова совсем, и цвета деревьев, подступивших к дому так, что протяни руку из окна — коснешься их веток, помогают расслабиться, потеряться взглядом в серости, сырости. Усталости. Бесполезности. Продолжить ряд ассоциаций не дает скрежет пружин старого матраса, который словно привезли прямиком из сумасшедшего дома — он весь исписан какой-то нецензурщиной, а фраза «Мир в опасности», перечеркивающая красным цветом остальные записи, тоже не внушает доверия. Среди отсыревших одеял проглядывает рыжая макушка и вяло шевелящиеся руки, и Дазай хмыкает, возвращаясь от окна к постели. Чуя продрог — не нужно касаться его, чтобы видеть, что он дрожит, Чуя шмыгает носом — мало кто способен не заболеть в таких условиях, тем более, когда твой организм ослаблен как никогда. Осаму забирается под ворох тканей и, не обращая внимание на вялое сопротивление, обнимает хрупкое на вид тело. Накахара затихает, перестает дергаться, и снова погружается в беспокойный сон. Дазай лежит так, кажется, бесконечное время, и не замечает, как тоже проваливается в царство какого-то там бога. В следующий раз первым просыпается уже Чуя. Он оглядывает хижину, где они оказались по воле случая, натыкается взглядом на широкую спину Дазая рядом. Ее в нескольких местах перечеркивают белесые нити бинтов, но они не могут полностью скрыть то, что за ними находится: Чуя задумчиво приподнимает руку и холодными пальцами водит по бесконечным сплетениям татуировок на чужой спине. Он старается не разглядывать их, следить только за своим пальцем, но все равно запоминает расположение каждого из них. Дазай привычно обматывает руки бинтами, одергивает рукава и любуется результатом в зеркало. Там отражается его бледное лицо с яркими синяками под глазами, тощая долговязая фигура в бежевом плаще и бесчисленно выглядывающая отовсюду белая материя. Осаму хмыкает и выходит из квартиры, сталкиваясь на лестничной площадке с уже ждущим его очень недовольным Чуей. В горах тихо, и Накахара щурится, с высоты полета не совсем его личного вертолета разглядывает замершие в безмолвии внизу деревья. Неприметный домишко находится не с первого раза — Чуя не уверен, но они пролетали над этим местом несколько раз. Он не знает, зачем повелся на уговоры Дазая вернуться сюда, «потому что тот оставил здесь нечто ценное». Но все же послушно прыгает вниз, планируя рядом с Дазаем, натянувшим ремни от парашюта себе на шею, встречается ногами с землей и идет в трухлявый дом, опережая Дазая, машет пилоту, чтобы тот улетал. Может быть, потому что он тоже здесь кое-что оставил. Частичку себя. Может быть для того, чтобы снова закутаться в прогнившие одеяла, усесться на приступок рядом с Дазаем и смотреть на небо, следя за рукой без бинтов и находя на небе знакомые созвездия. В горах тихо.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.