Верхом на лягушонке

Воспитательница Мила Геннадьевна думала, что, хотя бы в воскресенье ей удастся выспаться. Однако, стоило солнцу лишь коснуться её кожи, как четверо детишек тут же бросились к ней в постель. — Вставайте! — требовала рыженькая семилетняя Лиза. — Мила Геннадьевна, уже утро! — присоединился в свою очередь Петька. Мила взглянула на цифровые часы, стоявшие на прикроватной тумбочке, и в недовольно протянула: — Без двадцати минут восемь! Дети, до завтрака ещё куча времени! Вам не нужно на занятия, вы можете ещё поваляться в постели, или посмотреть мультики по телевизору... — Мила Геннадьевна, вы опять всё пропустили! — прервал её белобрысый мальчишка. Эти дети были самыми непоседливыми из всех, кого когда-либо знала Мила. Остальной класс неделю назад уехал в лагерь, а этих оставили здесь. Лизу и Петьку в наказание за то, что они набедокурили в туалете, а Стёпку и Катю потому что те заболели. Но сейчас эти двое здоровее некуда, и вместе с хулиганами, оставленными на попечение новенькой воспитательницы, стали активно капать ей на мозги и изводить всякими нелепицами. Явным лидером в этой странной компании несомненно являлся Петька — светлоголовый, голубоглазый шалопай, который вместо того, чтобы направить весь свой ум и потенциал на учёбу всё время устраивал самые разные проделки. Ассистировала ему хитрая Елизавета, которая лыбясь с прищуром на всё и вся, так и норовила что-нибудь да украсть. Больше всего было жаль Катю. В отличие от своей сверстницы, она была отличницей и всегда опрятной. Свои очки в чёрной оправе Катя протирала не реже чем два раза в день и всегда убирала каштановые волосы в косичку. Она не смогла отправиться в лагерь вместе с остальным классом из-за того, что заболела, как, впрочем, и Степан. Стёпа больше походил на трусливого зайчонка. Особенно когда группа опустела, и по ночам стало так пусто в спальне. Его пугало так много всего, что он не редко забирался к воспитательнице в постель. Миле приходилось долго укладывать его обратно до тех пор, пока в голову ей не пришла одна идея. — Это страж снов, — сказала она, вручая Стёпе в руки мягкую игрушку. — Он защитит тебя от любого зла. Стёпа радостно прижал к груди плюшевую собаку. Мила объяснила ему, что поговорив с его родной бабушкой, получила от неё очень сильный оберег. — Твоя бабушка строго наказала мне передать его тебе, — сказала воспитательница. — Что, правда? Это от моей бабушки? — с воодушевлёнными и удивлёнными глазами спрашивал он. — Конечно, — ответила она. — Как ты его назовёшь? — Это же Скуби! — рассмеялся Стёпа. — Зачем ему другое имя? Недоумённо похлопав глазками, Мила припомнила, что любимый мультик этой четвёрки был как раз об этой собаке. Так или иначе, но этим утром они опять завели одну и ту же шарманку: — Мила Геннадьевна, вы опять всё пропустили! — кричал Петя. — Он опять был здесь. — Мы все видели! — поддакивала ему Лиза. «Только не это снова», — подумала она. Эти четверо уже второй день говорят об этом странном происшествии. И ладно бы об этом утверждали лишь Петька с Лизой, но Катя со Стёпой почему на их стороне? — Мы же вчера уже всё выяснили, — мягко напомнила Мила. — У нас в группе нет и не было никаких крыс. Я все углы спальни вчера обыскала... — Но призраки же исчезают с рассветом! — заявила Катя, поправляя свои очки. — Ведь это была не просто крыса! Мы все её ночью видели. — Да, Мила Геннадьевна, — вступил в спор Стёпа. — Это был крошечный призрачный крысёнок. Он прокрался прямо мимо меня! И мне было так страшно! — Он был верхом на лягушонке, — добавила Лиза. — Угу. Как на лошади. С малипусечной упряжью, и в шлеме! — соглашался Петя. — Не было никакого шлема! — возразила рыжая. — А вот и был! Пришлось их снова разнимать. Мила не привыкла возиться с таким малым количеством детей. Обычно она приходила и устраивала короткие занятия, и все её слушались, повинуясь стадному инстинкту. Было легко указать на пример для подражания, ввести сюрпризный момент для отвлекающего манёвра, или воспользоваться помощью старших воспитателей. Но сейчас почти все из них уехали в лагерь, и она осталась одна... вместе с этими детьми. И ладно бы их можно было бы урезонить, поставив в пример какого-нибудь героя из сказки или мультфильма, но они ведь её ни капли не слушали, потому что ни один из героев «Скуби-Ду» не забросил бы расследование о «загадочном призраке». Подошло время для завтрака, поэтому дети на время забыли о своём призрачном крысёныше, и с радостью поплелись умываться, а потом и в столовую... Воспитательница уже было решила, что проблема решится как-нибудь сама собой, но тут: — Мила Геннадьевна, могу я немного позаниматься в библиотеке? — спросила Катя. — Конечно, иди. Только не задерживайся, хорошо? Скоро полдник. Получив столь любезное разрешение, Екатерина снова поправила свои очки, и тут же подмигнув Петьке, направилась в библиотеку. Вчерашней ночью она лишь мигом видела прошмыгнувшую мимо неё призрачную крысу, а сегодняшней увидела её вблизи. Поэтому Катя твёрдо решила, что непременно найдёт все ответы.

***

Стёпа не мог наиграться со своей новой игрушкой. К нему подключились Лиза со своей куклой Барби и Петя со своим складным в машинку дисептиконом. Они устроили настоящее представление своей воспитательнице, пока не подошло время мультиков и полдника. К тому времени из библиотеки вернулась Катя с несколькими книжками в руках. Они перекусили, после чего Мила Геннадьевна включила им канал с мультиками. — Ты нашла что-нибудь? — спросил Петька. — Я просмотрела весь отдел научной литературы, но там были лишь школьные учебники. Так что пришлось залезть в интернет и поискать там. — А книжки зачем сюда тащить? — поинтересовалась Лиза. — Это чтобы Мила Геннадьевна ни о чём не догадалась. Плюс, если ты не читала «Щелкунчика», то тебе явно не достаёт мозгов, чтобы понять откуда взялась эта крыса. — Чего?! — разозлилась Лиза и тут же полезла разбираться с «очкастой заучкой». — Так, тише! — шёпотом попытался разнять их Петька. — Вы хотите, чтобы Мила Геннадьевна нас развела? Или мы всё-таки продолжим наше расследование? — Интересно, скоро уже обед? — замечтался Стёпа. — В общем, проведя немало времени в сети, я почти на все сто процентов уверена в том, что наш призрак просто хочет нам что-то сказать. — И это всё? — раздражённо и разочарованно воскликнул Петька. Он уже было собирался спустить с поводка Лизу, чтобы она довершила свою маленькую месть за обидные слова, но тут Катя поспешила добавить деталей в своём изложении: — Нет, Петь. Из всей той информации и кучи спама, что обычно сопутствуют интернету, мне удалось выделить то необходимое, что нам потребуется для того, чтобы упокоить неспокойного духа. — Что, нам всем? — нервно поинтересовался Стёпа. — Да, всем, — спокойно ответила Катя.

***

Мила Геннадьевна уже собралась укладывать детишек в их постели. Они сегодня так сплочённо во что-то играли, что ей даже стало как-то неохотно завершать их дружную деятельность, как вдруг в группу вошла её коллега — Мария Фёдоровна. — Вечер добрый, Мила. Хотя, если учесть все последние события... в общем, я здесь, чтобы подменить вас на несколько минут. — Меня вызывают на ковёр? — спросила Мила. Она знала, что за последние дни многих её коллег вызывали, и тот факт, что очередь рано или поздно должна дойти и до неё, был вне всякого сомнения неоспорим. Мария меланхолично кивнула ей в ответ, после чего громко хлопнула в ладоши, чтобы привлечь внимание детей, потом объявила о том, что день подошёл к концу и им всем нужно приготовиться ко сну. В это время Мила Геннадьевна проследовала к начальству. Заведующие, директора и прочие женщины преклонного возраста сидели в полукруге за одним широким столом, и пронзительно сверлили Милу своими холодными и бесстрастными глазами. Воспитательница уже знала в глубине души по какому поводу её вызвали. — В связи с недавними событиями, мы вынуждены сообщить вам об этом... — говорила её начальница, после чего в её сторону с сухим шуршанием было пододвинуто письмо. «Уведомление о сокращении» никогда не воспринимались работниками позитивно. И Мила не стала исключением. Она печально прочла каждое суровое слово в этом чёртовом уведомлении, и далее сделала большой глоток воды из стакана, стоящего рядом. У неё на глазах выступили предательские слёзы. Ведь Мила полюбила эту работу, и, более того, она полюбила этих детей за то короткое время, что здесь пробыла. — Нам очень жаль. — А что будет с детьми? — наконец поинтересовалась Мила. — Разве вы не в курсе происходящего? — с раздражением ответила одна из заведующих. Да, конечно, слухи всякие ходят, а эта женщина даже особо не волновалась на их счёт. Она тут была самой ядовитой из всех и место своё в совете завоевала самым наиподлейшим способом. Мила сжала ладони в кулаки от раздражения, и ей не хотелось верить в то, о чём все кругом сейчас говорят. — Я спросила не о том, о чём сейчас сплетничают мои коллеги, — уточнила Мила. — Я хочу знать что произойдёт с моими... с теми детьми, которые остались тут. — Кого-то отправят обратно к законным опекунам, а кто-то отправится в соседние детдома, — любезно ответила её начальница. По её голосу можно было понять, что ей самой тоже не нравится вся эта ситуация. Воспитательница, перед тем как взять в руки уведомление и удалиться обратно в свою группу, ещё поспрашивала у них кое-какие детали. Она знала, что руководство обязуется дать время рабочему на поиск новой работы и естественно рекомендательное письмо. При сокращении такие, скажем так, ритуалы — это само собой разумеющееся. И пока она шла по коридору к своей группе, в сердце звучал хладнокровный срок «две недели». Мила Геннадьевна заглянула в спальню, где за детьми приглядывала её коллега Мария. Ребятишки всё никак не могли успокоиться, поэтому с них нельзя было спустить хотя бы один глаз, хотя бы даже на одну секунду. — Что, получила своё «уведомление»? — спросила Мария. — Неужели слухи не врут? Этот детдом и впрямь расформируется? — Ага. Через пару недель здесь всё, говорят, снесут, а затем построят какой-нибудь супермаркет. — Чушь! Нас может и погонят взашей, а вот здание на что им разрушать? Оно же... — Ты новости давно смотрела? — бесцеремонно прервала её Мария. — Там такой хаос и неразбериха, что пока они доберутся до нас — пройдёт месяц. Ещё есть время, и они стараются провернуть свою аферу тихо и без шума! — Всё равно не верится, — тихо произнесла Мила. — Всё это — всего лишь массовая истерия, не более того. — Как знаешь, — цинично усмехнулась Мария. — Детей вот только жалко. Куда их отправят? Разлучат ли их? Они ведь только-только сдружились. — Мне как-то нет до них дела. Мне бы своих, для начала воспитать. Ладно, Мила, у меня дел по горло. Так что... я откланиваюсь. Спокойной ночи. — Спокойной... — глухо отозвалась поражённая Мила.

***

Ночь резко оборвалась с громким раскатистым громом за окном. Проснулись и дети, и даже воспитательница. Последовала ослепительная молния из окон, но дождь так и не грянул. Мила прошла в детскую спальню, чтобы удостовериться в том, что все дети всё ещё на своих местах. Стёпа предсказуемо забился в самый угол своей койки, накрылся одеялом, и всё время дрожал от страха. — Так дети, нечего бояться, это всего лишь... — Ой, смотрите! — воскликнул вдруг Петя, и указал прямо за спину воспитательнице. Она оглянулась, и в этот миг дверь в эту спальню резко сама собой захлопнулась. Стёпа пугливо завопил, а сама Мила оцепенела от немого шока: от окна в сторону огромного общего шкафа продвигалась мелкая процессия. Ровным строем в несколько колонн маршировали маленькие светящиеся существа. Вёл их несомненно крысёнок, весь разряженный в рыцарские латы, скачущий верхом на такой же нарядной лягушке. Мила ахнула, когда этот крысёнок тыкнул копьём в сторону шкафа, и все его подчинённые тут же сменили свой строй, стали залезать друг на друга, чтобы хоть как-нибудь дотянуться до дверной ручки. Но им конечно же этого никак не удалось, потому что крысята то и дело падали, рассыпались и всё никак не могли нормально собраться. Они бы, наверное, так и провозились до рассвета, тщетно пытаясь открыть дверцу шкафа, пока смелая Катя не решила подать им руку помощи. — Что ты делаешь? — испуганно спросила Мила Геннадьевна. — Я помогаю, — ответила Катя. — Молодец! — вставила Лиза, которая едва успела разлепить свои сонные глаза. Крысёнок в доспехах, благодарно поклонившись Кате, вбежал торопливо в шкаф, где с помощи своих верных солдат откопал среди разбросанных вещей то, что скрывалось под стопками чьих-то рубашек и кофт. Он достал маленький чёрный портфель, принадлежащий явно не кому-то из детдома. Мила снова взволнованно ахнула. В этом шкафу должен был царить абсолютный порядок. Абсолютный! Однако, в последнее время никто тщательных уборок не выполняет. Вот дети и научились устраивать среди своего окружения всякие тайнички, да секретные заначки. Крысёнок вскочил на своём лягушонке поверх этого портфеля, а затем встал «на дыбы» в победоносной позе. Всё его войско растворилось в воздухе, словно их и не было, после чего Петя с Лизой поспешили присоединиться к Кате. Они, как и в прошедшие ночи, удивлённо и внимательно стали разглядывать этого незваного призрака. Их изумляла его броня, но что ещё более — его писк. Крысёнок будто старался им что-то сказать, но никто не мог этого понять. — Дети! Отойдите от этого... паразита! Все в кровать! — нервничала Мила Геннадьевна. — Но как же так? Он же не просто так привёл нас к этому сокровищу! — возразила Лиза. — А вдруг там много сладостей? — Или портал в иной мир? — добавил Петька. — Или оттуда вырвется пасть жуткого монстра! — дрожащим голосом добавил Стёпа. — Есть только один способ это узнать, — уверенно заявила Катя. — Ну уж нет! Вы все должны немедленно отойти от этого портфеля! Там может быть бомба! — предположила воспитательница. Она сама не ожидала, что сможет так сильно испугаться маленького зверька. — Призраки не приводят живых к бомбам, — спокойно возразила Катя. — Я знаю, я читала! — горделиво добавив это, и поправив свои очки, она вопреки всем указаниям, потянулась к портфелю. Мила не могла допустить того, чтобы они тут все подорвались из-за своей детской наивности. Да уж, «гора сладостей» им светит в самую последнюю очередь! Поэтому воспитательница рванула резко к столпившимся у шкафа детям, но тут призрак крысёнка бросился к ней в ответ. Она ахнула от неожиданности и даже подняла одну ногу, ожидая что тот прошмыгнёт под ней. Однако призрак крысы вдруг исчез, и через секунду принял свой истинный облик — облик мальчишки, некогда обитавшем в этой комнате. И дети, и их воспитательница признали в нём Кирилла — того, кто среди остальных их одноклассников неделю назад уехал в лагерь. Он печально улыбнулся Миле, и помахал своей призрачной голубой рукой. Воздух в её груди застыл, после чего та закатила глаза и в этот же миг рухнула на пол без сознания. — Ты напугал её! — осуждающим шёпотом констатировал Петька. — Я не хотел... — донеслось до детей его словно далёкое эхо. — Смотрите! — покопавшись в портфеле, воскликнула Катя. Она показала остальным ребятам свои находки: кошелёк с деньгами и паспортом, и водительскими правами на чьё-то имя. Внутри ещё были странные папки с бумагами, так что вывод пришёл в их головы сам собой. Это был портфель взрослого, а не ребёнка. И уж точно не того, кто когда-либо работал в этом детдоме. — Я не смогу попасть домой, пока этот портфель не попадёт к своему хозяину, — признался призрак. — Так у тебя классическое незаконченное дело? — догадалась Катя, на что Кирилл ей коротко кивнул. — Не волнуйся, мы позаботимся об этом. Мальчик-призрак улыбнулся доброй и мягкой улыбкой, от которой даже Стёпа перестал его бояться. Он прижал Скуби крепче к своей груди и осмелился присоединиться к остальным ребятам. Кирилл исчез, но лишь ненадолго. Вскоре все четверо ребятишек прилипли к окнам, ибо оттуда повалил яркий свет — весь двор был усыпан призраками. Призраками детей и пары взрослых. Они помахали живым своими руками, после чего один за другим стали превращаться в огромные призрачные капли, устремляющиеся высоко в небеса.

***

Мила ещё никогда в жизни не видела столь реалистичного кошмара! Её грубо разбудили дети, опять пробравшиеся в её постель. — Вставайте, Мила Геннадьевна! — стал трясти её за плечи Петя. — Сколько времени? — чувствуя себя всё ещё спящей, спросила она. — Без двадцати минут восемь. Мы уже собрали свои портфели в школу, — сообщила Катя. У этих детей, кажется в моду вошло просыпаться минут за десять-двадцать до звонка будильника. Мила с тоской отметила про себя, что могла бы поспать ещё столько времени. Но потом вспомнила свой странный сон, и с тревогой бросилась к шкафу в детской спальне. Она порылась в нём, и с облегчением поняла, что никакого чужого портфеля она там не нашла. Затем был завтрак, после чего, детей отвёз в школу их автобус. Мила должна была вернуться в корпус на несколько часов. Всё-таки она всё ещё работала в этом детдоме и до срока её увольнения нужно было завершить ещё кучу дел. Водитель как всегда отвёз её обратно, она вошла на территорию через калитку, как всегда... Однако на этот раз что-то сердце больно щемило, и руки не переставали дрожать. Это здание перед ней теперь было совсем опустелым. Без детского смеха и слёз. А эти качели во дворах, скамейки, на которых она сидела в летнюю жару, пока её группа возилась в песке песочницы... Неужели она больше никогда не сможет вывести своих детей на прогулку? Проводить до школы и встретить по окончанию занятий? Пока она занималась размышлениями, её глаза наткнулись на доселе неизвестный элемент. На одной из качелей лежала странная чёрная сумка. Мила подошла к ней, и в ужасе вперемешку с трепетом поняла то, что это не сумка, а портфель. Тот самый портфель из сна. Она судорожно открыла его вопреки своим же опасениям о бомбе и к своему облегчению нашла лишь кошелёк да документацию. В кошельке были деньги и права на незнакомое ей имя. Под ними номер телефона, по которому Мила могла позвонить, чтобы вернуть утерянные этим человеком вещи. Её телефон издавал под ухом гудки, а морозный ветер бил по щекам. Поэтому она не заметила призрачной руки Кирилла на своём плече и не увидела, как он благодарно улыбался за её спиной, пока она договаривалась с этим мужчиной, у которого Кирилл когда-то при жизни украл этот портфель.