Let's play

— Давай поиграем, — Куки остановился позади девушки, и та полуобернулась на парня, отвлекаясь от PSP. Впервые капитан предложил ей сыграть вместе, до того заметить за брюнетом хоть какой-то интерес к играм было практически нереально. Но все бывает в первый раз, и на секунду даже стало интересно, почему Урие так внезапно проникся темой видеоигр. — Во что? — Сайко потянулась было уже включить обычную приставку и вытащить пылившийся второй джойстик, как почувствовала легкий сквозняк на затылке. А если точнее — дыхание, непозволительно и непривычно близко. Вот только снова обернуться ей не дал сам капитан, прижавшись вплотную к спине и обнимая за талию. Пряжки и молнии на форме слегка царапались сквозь тонкую ткань, и разве что это не позволяло девушке усомниться в реальности происходящего сюрреализма. Холодные губы коснулись плеча в вырезе домашней рубашки, а обхватившая талию рука не давала даже шевельнуться, да и сама Сайко не рисковала шевелиться лишний раз, немало ошарашенная поведением капитана. — Это… игра? — осторожно поинтересовалась Йонебаяши и зажмурилась, когда Куки выдохнул на шею с тихим смешком. — Да. Это игра, — вторая рука плавно очертила изгиб шеи и несильно потянула за край рубашки, открывая больший доступ к бледной мягкой коже. Губы скользили по шее и плечам, заставляя вздрагивать от мурашек по всему телу, а девушка не могла даже дернуться, скованная новыми ощущениями. Урие же, казалось, прекрасно знал, что делать, и вот уже рука с талии перебралась к груди, и парень даже поблагодарил судьбу, что Сайко дома не носила все эти женские пыточные приборы в виде кружевных бюстгальтеров, обходясь длинной рубашкой и свободными шортами с резинкой, а потому ничто не могло помешать ему сильнее дернуть неподатливую ткань, практически разрывая ее, лишь бы коснуться напрямую приятно теплого тела. Возможно, он действовал грубовато с напарницей, потому что Йонебаяши чуть слышно вскрикнула от неожиданности и опустила голову ниже, однако, совершенно не сопротивлялась происходящему, словно все было… правильно. Хотя сам Куки прекрасно понимал, что ничего правильного в происходящем нет, а он — долбанный насильник, который проник в комнату невинной девушки. Что, впрочем, было не так уж далеко от истины, учитывая ненормальную, почти болезненную потребность вцепиться зубами в загривок синеволосой, прижать сильнее к себе и оставить как можно больше меток, и Куки почти малодушно списывал это на буйство гормонов и недавно перенесенную операцию, заставлявшую его действовать на инстинктах из-за повысившегося количества RC-клеток. Но под ним, выгнувшая спину и опустившая голову, была член отряда куинксов, которая при желании вполне могла активировать кагуне и устроить Урие показательную демонстрацию, что бывает, если лезть к девушке без ее согласия. Однако Сайко молчала, лишь прерывисто выдыхала время от времени, вздрагивая. И когда одной рукой Урие задрал кофту повыше, проводя ногтями по тут же поджавшемуся от легкой щекотки, мягкому животу и поднимаясь к груди. И когда вторая рука фривольно прошлась по колену девушки и почти грубоватым движением скользнула к внутренней стороне бедра, неожиданно горячая настолько, что жгла сквозь тонкую ткань шортов. Лишь тогда Йонебаяши перехватила руку, крепко сжимая запястье пальцами и выгнувшись в попытке уйти от прикосновения. — Остановись, не надо так… — несмело попросила она и тут же задохнулась в тихом стоне, когда Урие отчетливо зарычал, кусая ее за шею так, что наверняка остались следы от зубов, а ногти следователя впились в кожу, заставляя немного раздвинуть ноги, чем тут же воспользовался сам брюнет, практически усаживая к себе на бедра слабо дрожащую девушку. Та зажмурилась, чувствуя, как по укусу широкими мазками проходится язык, собирая капли крови со слабо пульсирующих ранок, быстро затягивающихся под действием регенерации. Руки капитана находились, казалось, везде, пробравшись под рубашку, касаясь слишком чувствительной, разгоряченной кожи, заставляя вздрагивать и пытаться уйти от незнакомых ощущений — не потому, что ей было неприятно, а потому, что сама девушка не знала, как ей реагировать, отчего это настолько необычно и до дрожи в коленках приятно. Возможно, в таком эффекте была немалая доля того, что к ней прикасался именно Урие, которого она всегда сравнивала с героями седзе-новелл и различных игр, которые любила и порой фантазировала, каково было бы бок о бок в таких играх быть с капитаном… Пусть бы и не в качестве его возлюбленной или любовницы. Куки легко обхватил Сайко за талию, словно та вообще ничего не весила, и перевернул, опрокидывая, как куклу, на слегка скрипнувшую кровать. Сейчас девушка практически не узнавала растрепанного и раскрасневшегося коллегу — настолько его внешний вид отличался от обычного, привычного ей, холодного и презрительно усмехавшегося истукана. И ее разве что насторожило легкое покраснение вокруг какугана, да и сам глаз был слегка воспален, налит кровью. Парень навис над девушкой, и его ладонь прошлась по животу, задирая футболку до груди. — Расслабься, это просто игра, — склонившись ниже, хриплым шепотом прошептал Урие и практически лег сверху. Металлическая пряжка на брюках неприятно обожгла холодом даже сквозь ткань, и Йонебаяши уперлась руками в плечи слетевшего с катушек капитана, когда тот снова потянулся оставить пару быстро исчезающих синяков на шее подопечной. Однако та все еще не сказала ни слова и так и не позвала на помощь, да и в глазах девушки не было ни страха, ни паники, ни отвращения, которые на самом деле боялся увидеть Куки. Они замерли друг напротив друга, и Сайко практически держала его на полусогнутых руках, а он с силой провел руками по бокам и бедрам девушки, подтягивая ее ближе к себе и чуть приподняв бедра девушки над кроватью, да и сам придвинулся плотнее, преодолевая призрачное сопротивление и почти касаясь губ. В груди клокотало тихое рычание из-за непокорности Йонебаяши, но в то же время она же и жгла интересом. — Сайко-тян, пора на задание… Оу, — Хайсе привычно ворвался в комнату без стука и споткнулся прямо на пороге, с немалым удивлением глядя на лежащую с задранной футболкой Йонебаяши и почти в полном облачении нависшего над ней Урие, сейчас больше выглядящего как оторванный от своей добычи волк. — А… Простите, что помешал, — в комнате было почти слышно скрип шестеренок в голове Сасаки, пока щеки их наставника наливались почти болезненно красным румянцем, и он поспешно ретировался из комнаты, едва не выронив из рук папку с материалами. — И все-таки у нас задание, — напомнил он, уже выходя из комнаты и закрывая за собой дверь. Где-то в коридоре послышался слишком громкий голос Ширазу и что-то отвечающий ему, едва неслышный — Хайсе. Сайко и Куки перевели взгляды друг на друга, и медленно, словно в трансе, парень отодвинулся, а девушка медленно поднялась, стараясь практически не дышать, чтобы не спровоцировать снова лишним движением. Брюнет нервно облизнул губы и отвел взгляд, поправляя сбившуюся форму, его коллега быстро одернула футболку, едва не порвав жалобно затрещавшую ткань. Ни слова не было сказано в возникшей неловкой ситуации, ничего не объяснено, никаких разговоров после. А потом стало не до разговоров. Потом была операция по зачистке семьи Розенвальд, ее родственников или выживших членов. Дальше был их персональный ад из боли, страданий и смерти их коллеги и напарника. Дальше были нескончаемые слезы Сайко, не находившей себе место после гибели Гинши, замкнувшаяся в себе, остекленевшая Муцуки, еще больше ставшая походить на типичную сумасшедшую, и отдалившийся от них Хайсе, который, казалось, полностью потерял интерес к своему отряду, открестившись от него и отказавшись вообще с ним как-то взаимодействовать. Дальше были кошмары о смерти Ширазу — и Йонебаяши просыпалась с криком, будившим и самого Урие своей отчаянной пронзительностью. Дальше им всем как-то надо было учиться жить — без любимого, пусть и надоедливого Сасаки с его вечными напоминаниями, что можно, а что нельзя; без громкого, порой невыносимого, но слишком доброго и ответственного идиота Ширазу и его воплей по утрам; без тепла и уюта в их далеко не маленьком особняке неожиданно осиротевшем еще и на своенравную Тоору, которая, казалось, не желала и минуты оставаться в доме, где нет обожаемого бывшего наставника. Они с Сайко остались просто вдвоем, растерянные, потерянные, собирающие сами себя из осколков того, что когда-то было их семьей. И позже, много позже появились их собственные подопечные — новые куинксы, юные, свежие, не запятнанные настолько, чтобы оттирать ладони от въевшегося в них запаха крови. Улыбчивые, милые ребята, настолько похожие на них самих, когда они только-только познакомились с Хайсе, что от этого становилось почти больно. Колесо Сансары делало новый виток, и улыбка синеволосой заместительницы снова была такой же широкой, как и прежде, вот только глаза оставались ледяными синими морями глубиной в Марианскую впадину, а собственное сердце заходилось неровным ритмом, когда приходило новое уведомление о миссии на их отряд. Отряд, который может не вернуться уже никогда, который они с заметно повзрослевшей Йонебаяши защищали своими силами, так, как могли, лишь бы не повторить ошибку и быть достаточно сильными, чтобы спасти тех, кто им стал так дорог. Они мало разговаривали, в основном — по делу, по небольшим, мало что значащим пустякам, но, сталкиваясь взглядами и кончиками пальцев, им на секунду казалось, что-то, что случилось до миссии «Розы», все еще окутывало их, словно туманом, оставляя в коконе из незавершенности и недосказанности. Обычно кто-то из подопечных одергивал замерших друг против друга наставников, и время снова обретало над ними власть, развеивая дымку прошлого, хотя каждый из них знал, что рано или поздно разговору суждено быть завершенным. Утром, пока все еще спали, Куки поддавался сонному очарованию города и его бездействию, а потому просто сидел на диване, углубившись в музыку, и даже не заметил, как Сайко подошла вплотную. Она поставила колено рядом с бедром Куки, привлекая его внимание и практически заставляя поднять взгляд на напарницу. В холодных синих глазах застыло нечитаемое выражение, от которого становилось не по себе, но через мгновение где-то в глубине промелькнуло знакомое выражение, заставляя автоматически расслабиться и перевести дух. — Давай поиграем, — с легкой усмешкой произнесла Йонебаяши и кончиками пальцев подцепила край наушников, снимая их на шею. — Давай поиграем, — эхом откликнулся парень, возвращая улыбку.