Не будет более света На этой родине тьмы, Твое бесконечное лето Не примет моей зимы.
Рей просыпается. Открывает глаза. Делает вдох. Пытается делать выдох и вдруг понимает, как это тяжело. — Дыши, просто дыши. Голос женский, близкий, знакомый. — Я не чувствую своего тела, — говорит Рей, и в ее голосе страх. — Ты почти умерла. Твое тело… не выдержало. Мы не смогли его спасти. У тебя теперь новое, улучшенное тело. Зато мы сохранили твой мозг. Твою душу, Рей. Страх становится сильнее, он бьется у нее в голове. Рей видит только серый потолок над собой и не может повернуть голову. — Что со мной произошло? — спрашивает она, заставляя голосовые связки работать, как надо. Но голос отвечает вопросом на вопрос: — Что ты помнишь? Рей хмурится. — Я помню пустыню. Помню, что мы от кого-то скрывались там. Мои родители были там. — А еще? — Ничего. Как будто все остальное скрыто туманом, через который я не могу видеть. — Это временная потеря памяти. Воспоминания вернутся. — Что с моими родителями? — уже не страх, а ужас подступает к горлу, потому что Рей кажется, что она знает ответ. — Они мертвы. Их убили. Внезапно она понимает, что чувствует свое тело. Ощущения ненормальные: это можно было бы сравнить с тем, как чувствуешь себя после долгого сна, только хуже. Намного хуже. Рей медленно сгибает и разгибает пальцы рук. Сгибает руку в локте и подносит ладонь к глазам — этого оказывается достаточно, чтобы понять, что зрение тоже изменилось. Рей садится на своей жесткой больничной койке. Вокруг серая, серая аппаратура, серые стены и потолок, а рядом сидит женщина с серыми волосами. Нет, волосы не серые. Они седые. — Кто их убил? Вопрос звучит безжизненно. Страха больше нет. Рей смотрит на свое новое тело. Кожа как будто натуральная, но Рей знает, чувствует, где ее рассекают невидимые снаружи швы. — Первый Орден, — отвечает женщина, и когда Рей смотрит на нее во второй раз, она замечает не только цвет ее волос. Теперь она замечает, что волосы сплетены в прическу на затылке, что лицо женщины покрыто морщинами, что руки ее знали тяжелый труд, что в ее глазах искреннее сочувствие. Это подкупает. — Кто они? — Первый Орден — фанатики. Армия безликих солдат, модифицированных клонов. Ими управляет команда элитных офицеров — рыцари Рен, которым доступны новейшие улучшения. Официально они подчиняются Сноуку, но он старик, настоящая власть не в его руках. Твоих родителей убил Кайло Рен. Он ученик Сноука, но все знают, что ученик давно превзошел своего учителя. Рей наклоняет голову набок. Мысль о мести — первая полностью осознанная мысль, пришедшая ей в голову после пробуждения. — Я убью его. — Да. Взгляд Рей холоден. Теперь она чувствует свое тело, но не чувствует то, что эта женщина назвала «душой». Может быть, она ошиблась, и это тоже умерло? — Как вас зовут? Женщина неожиданно улыбается. Ее улыбка мягкая, усталая, светлая, самое светлое, что Рей помнит. — Я Лея. Я создала тебя. Я руководила твоей операцией и пересадкой мозга. Тебе очень повезло. Рей качает головой: — Сейчас мне так не кажется. — Она недолго молчит, но вдруг спрашивает: — Вы сказали про какие-то «улучшения». Что это значит? — Сейчас всем слоям населения нашей галактики доступна функция улучшения и модификации своего тела. Можно заменить руки, ноги, глаза, половые органы, сердце. Все будет работать так, как работают обычные органы. Только лучше. — Лучше? — Твои глаза. В них встроен рентген. — Много таких, как я? Кто полностью не-человек? — Ты человек, Рей. Просто твой разум помещен в другую оболочку. — Так сколько? — Ты первая. И единственная.***
Жизнь оставляла много времени на мысли. На попытки вспомнить хоть что-то. Поэтому Рей старалась избегать свободного времени. Она обошла всю базу Сопротивления, познакомилась с повстанцами. Кому они сопротивлялись, Рей понимала не до конца. Ей говорили, что с Первым Орденом, но в то же время все отзывались о нем как об армии безмозглых киборгов. Когда кто-то говорил с особенным выражением ярости и ненависти, она понимала, что не у нее одной здесь есть личные счеты. Прошло около полугода. В какой-то момент ее стали посылать на задания. Взять шпиона в охране правительства Корусанта, провести операцию по добыче информации о базах Ордена, сопроводить Лею на совещание на другую планету. Напарником назначили молодого пилота — Финна. Финн был странным: он пытался шутить. Обычно Рей встречала его шутки стеной ледяного непонимания. Иногда ей казалось, что он флиртует. Они рисковали своими шкурами, но он оставался весел. И он любил животных. Любил людей и, кажется, жизнь. Рей почти завидовала ему. — Ты вспоминаешь свое прошлое? — спросил он, когда они возвращались в Сопротивление на шаттле. Финн был превосходным пилотом. — Лея сказала, что я вспомню всё. Не сразу. Но сейчас я могу сказать только то, что помнила с самого начала. Но иногда… — Что? — Финн с любопытством взглянул на нее, и Рей отвернулась. — Я вижу обрывки, галлюцинацию наяву — горящее здание. Это сбои в моей системе. Как в компьютере. Лея устраняет их. Она все еще работает над моими программными кодами. — Знаешь, я завидую тебе, — эта фраза Финна поразила Рей, и она посмотрела на него. — Почему? — Ты можешь мне не верить, но прошлое неважно. Важно то, что ты делаешь в настоящем. А у тебя позади чистый лист. Тебе проще. Рей никогда не видела Финна таким серьезным. — А что позади у тебя? — Грязный лист. Больше он не сказал ничего. Рей этого было достаточно.***
После этого их отправили перехватить партию работорговцев. Рей не знала, чего стоит ждать. Татуин был маленькой, пустынной, умирающей планетой, выжженной солнцем. Рей казалось, что он должен напоминать ей Джакку, но чувство узнавания почему-то не возникало. Они пришли в бар с уродливой и громкой музыкой. Уродливыми и громкими были и посетители. Выродки с разных планет мешались со шлюхами и наемниками. Рей и Финн были одеты в темные, потертые накидки со свисающими на лицо капюшонами. На поясе Рей висели электроножи, бластеры и особое оружие — световой меч. Такой выдавали только агентам высшего уровня. Финн заговорил с барменом на неизвестном Рей языке. Губы ее напарника широко расходились в стороны, а потом быстро смыкались, издавая неприятные звуки. Рей смотрела на бармена: низкий, грязный, с лицом, больше похожим на задницу. Наконец он кивнул и протянул вперед одну из своих конечностей. Рей вопросительно посмотрела на Финна, а тот кинул бармену несколько кредитов. Конечность сжалась, схватив деньги. Потом он отвернулся и пошел куда-то в толпу. Когда напарник кинулся следом, Рей последовала за ними. Вокруг нее терлись полуголые девушки, парни, полностью одетые ублюдки с изуродованными лицами, люди с кибер-конечностями. Запах пота и дерьмовой выпивки бил в нос, улучшенное обоняние кибернетического тела только мешало. Рей мутило от этого места. Человеческая масса двигалась в ритме музыки. Двигайся — или умрешь. Если умрешь сегодня, не будешь жить завтра. Не будешь жить никогда. Не будешь жить, если не будешь двигаться сейчас. Рей ввалилась в какую-то дверь следом за Финном. При дыхании ее грудь тяжело поднималась и опускалась в заданном толпой ритме. «Дыши. Просто дыши». — Куда он нас привел? — хрипло спросила она. — Здесь один из пунктов продажи, — коротко ответил Финн. — Но сегодня здесь что-то не так. Мы должны были перехватить товар, — людей, зачем-то поправила его Рей про себя, мы должны были вытащить людей, — но бармен сказал, что сегодня здесь все закрыто. Но внутри точно кто-то есть. Они прилетели два дня назад, а вчера здесь появился незнакомый человек в маске. — Мы вломимся туда? — Ты читаешь мои мысли, детка. — Еще раз назовешь меня так, и я буду искать нового напарника. — Ты такая обидчивая? — Нет, просто тогда от тебя мало что останется. Финн засмеялся, и неожиданно Рей стало легче. Они быстро продвигались по полутемным подземным коридорам. Финн знал, куда идти — у него была электронная карта. Запертую дверь они вскрыли световым мечом. Рей вошла внутрь первой, вытянув руку с бластером в боевом режиме. Она была напряжена. Темнота пугала. Она скрывала что-то. Что-то ужасное, страшное. Рей чувствовала гнилостный, сладковатый запах. Она знала, чтó так пахнет. Финн достал фонари. В луче света Рей увидела размозженную голову молодой женщины. Луч света скользнул дальше. Связанные руки, ноги. Запрокинутые головы. Пулевые отверстия в груди и голове. Кровь на стенах. Финн шумно выдохнул. — Эти ублюдки убили весь свой товар. — Да. Но это еще не все. — Не все? — Сами работорговцы. Они там, дальше, — она посветила на приоткрытую дверь на другом конце помещения. — Мы должны узнать, почему они так легко расстались с прибылью. — Хорошо. — Финн был собран и готов к действию. Рей снова вскинула бластер. Войдя в следующее помещение, она поняла, что опасности здесь нет: десятка два людей со знаками работорговцев на руках застывшими статуями стояли на коленях на полу лицом к большому столбу, опутанному проводами, тянущимися к головам ублюдков. Глаза их были закрыты, и сами они казались неживыми, хотя они все еще дышали. У каждого из них были модификации в теле. Рей приблизилась к столбу. Подняла голову вверх. Провода уходили в темноту. В темноте она снова видела горящее здание. Обвалившуюся крышу. Слышала звук горящих стен. Чувствовала боль потери. Какое-то монотонное повторение. Похожее на… — Рей, это ловушка!.. Финн понял раньше нее, что монотонный звук — обратный отсчет. Сообразительный, но лишенный чувства самосохранения… Рей бросилась к нему, но было поздно. Столб взорвался, провода разлетелись в стороны, Рей обдало обжигающей взрывной волной, и она камнем упала на Финна, прикрыв его собой от огня. Сознание помутилось, и после белой вспышки пламени наступила темнота.***
Серые стены. Серый потолок. Она снова не чувствовала своего тела, но хотя бы могла видеть и говорить. — Что с Финном? Стоило ей задать вопрос, как голос Леи из динамика ответил: — Сейчас он в порядке. Ты приняла большую часть взрыва на себя. Но стоял вопрос об ампутации поврежденной руки, и Финн согласился. Теперь его правая рука ничуть не хуже твоей. Рей ощутила, как вернулась подвижность шеи и головы. Она немного приподняла голову и посмотрела на свое тело. Зрелище было отвратительное, и Рей откинулась обратно, закрыла глаза. Верхний слой, имитация кожи, был полностью сожжен на груди, животе, руках и наверняка спине, и автоматические руки робота-санитара аккуратно снимали ненужные слои, чтобы заменить их новыми. — Вы видели, что там было? Мертвые рабы и полумертвые работорговцы. — Да. — Кто стоит за этим? — Я бы предпочла, чтобы ты полностью восстановилась, Рей, прежде чем говорить об этом. Рей показалось, что в голосе Леи прозвучала забота. Она почувствовала разочарование. — Если не считаете нужным сообщать мне информацию, стоило сказать прямо. — Я говорю, что думаю. Мы поговорим, когда ты будешь в строю.***
Прошло двое суток. Искусственная регенерация давно завершилась, и бóльшую часть времени Рей провела в своей комнате. Навестила Финна, тот похвастался новой рукой. Он был так искренне рад тому, что бесплатно сделал себе апгрейд, что Рей хотелось ударить его. Когда пришло извещение о совещании, она вздохнула с облегчением. В полутемной комнате самое большое место занимала объемная красная голограмма в центре, воспроизводившая место взрыва. Опутанный проводами столб и люди на коленях. Рей знала, что картинку воспроизвели по записи с встроенных в ее глаза микрокамер. Вокруг голограммы стояли несколько командиров и человек из научной лаборатории, которой руководила Лея, она сама и ее брат — Люк. Люк был лидером Сопротивления, бодрым и проницательным человеком. Его волосы были такие же седые, как у сестры. На поясе он всегда носил личный световой меч. Рей почти не общалась с ним, но понимала, что он наблюдает за ней. — Это был Кайло. — Ты думаешь? — Люк, больше некому. Он создает свою сеть. — Сеть? — переспросила Рей, вклинившись в разговор лидеров. — Ему нужны люди, которых не будут искать. К которым он может подключиться через их модификации в теле. — Зачем? — Больше солдат, — Люк пожал плечами. — Больше пушечного мяса. Чтобы армия клонов функционировала, ей нужны ресурсы. Первый Орден не идет на сотрудничество. Поэтому Кайло Рен ищет новые источники энергии. Он создает информационные поля каждой планеты, чтобы знать, что от нее ожидать. Для этого ему нужна память местных жителей. — Так работорговцы убили свой товар, чтобы он не достался ему? — Да. Люк повернулся к Рей. Долго и пристально разглядывал ее лицо. — Теперь у тебя официальное задание. Убей его. Ты не должна разговаривать с ним. Он слишком хорошо умеет убеждать. Ты не должна задерживать его живым, потому что для нас он бесполезен. Мы слишком долго не могли напасть на его след. Теперь он у нас есть. — Разве? — Один из работорговцев выжил. Мы пытались допросить его, но он слабо соображает. Зато ваш с Финном новый друг из бара на Татуине дал нам частоту, на которой Кайло связывался со своим шаттлом. — Прямо дал? — Продал. Неважно. — Важно, — резко ответила Рей, — он мог продать что-то нам, чтобы потом продать нас. — Нет, — короткий ответ Люка прозвучал так, что Рей поняла бессмысленность своих доводов. Лея молчала. Остальные тоже. — Дайте мне допросить работорговца, — сказала Рей. Люк улыбнулся. — Тебе это мало поможет. — У нас не так-то много шансов, — заметила она. — И если вы не смогли расколоть его, то могу попробовать я. Уголки губ лидера опустились вниз. Его взгляд стал тяжелым. — Тогда у тебя есть время до завтра. Через сутки вы с Финном вылетаете по следу корабля Рена. Рей согласно склонила голову. Почему-то именно сейчас она в полной мере поняла свое место шестеренки в огромной военной машине. Чувства удивления не возникло. Теперь слово взяла Лея. — Рей, если Кайло Рен будет мертв, то у нас будет намного больше шансов, — в ее голосе и в глазах была вера в свои слова, — и война наконец будет выиграна. Больше не будет потерянных детей без родителей. Мы восстановим мир в галактике. С твоей помощью. Рей кивнула. Она знала, что Лея лжет, но понимала, что она верит в свою ложь. Люди вокруг заулыбались. Они тоже верили или делали вид, что верят. И Рей не знала, что из этого хуже.***
Один из адмиралов Сопротивления проводил ее до камеры. Майлс, тощий, высокий мужчина со шрамом на лице и нездоровой кожей. Рей смотрела на его больные красноватые руки, когда он возился с кодовым замком. — Почему такой уровень секретности? — спросила она, наблюдая за тем, как он вводит код. — В таком деле никакая подстановка не будет лишней, — у него оказался хриплый голос, а в конце фразы он ухмыльнулся, как будто знал, что на самом деле здесь происходит. Он пропустил Рей в помещение первой. Дальняя от входа половина камеры была огорожена прозрачным энергетическим щитом. Рей вспомнила, что на Корусанте в похожих держат опасных и редких животных. Она была с Леей в доме одного сенатора, у которого был личный зоопарк. Тогда Рей разглядела нескольких уродливых созданий, безвольно скалившихся в ответ на ее взгляд. — Он пришел в себя еще вчера. Его, кстати, едва откачали после взрыва. Остальные все обгорели, а этого отбросило еще дальше чем вас, и он остался почти целехонек, — сказал Майлс. Рей шагнула ближе к краю клетки. Человек сидел на полу в центре, скрестив ноги, но когда увидел ее, поднялся и шагнул к ней. Его как будто тянуло вперед. Рей приблизилась к границе почти вплотную. — Что ты помнишь о человеке в маске? Он дернулся. Неожиданно застенчиво, как будто извиняясь, улыбнулся. — П-простите, но я не знаю, о чем вы говорите. О чем вы меня спрашиваете? Я фермер. Моя ферма в предгорьях Галло. Я живу на Набу, у меня очень милая жена и двое детишек. Он вытягивал голову в плечи, сутулился и продолжал нервно улыбаться. У него была улыбка идиота. Все его лицо было таким, каким обычно бывает у душевнобольных. Рей размышляла. Каким бы ни был он подонком, он бы не стал пытаться обмануть их — все понимали, что это бесполезно. Адмирал подошел к ней. — У тебя нет ничего. Ты ебаный убийца и торговец рабами и шлюхами. Из тебя такой же фермер, как из меня вуки. Человек в камере затрясся. Его тело била крупная дрожь, а из глаз начали катиться слезы. Он выглядел жалко и страшно. — Н-нет, вы ошибаетесь! — слабым голосом закричал он, сморщив лицо. Рей снова подумала о его сходстве с животным. — Почему ты думаешь, что ты фермер? Он в отчаянии закричал: — Да потому что я и есть фермер! — Мы пробили тебя по всем базам. Ты вырос на какой-то помойке на Татуине, потом начал мотаться по всяким притонам, сначала стал наемником за гроши, а потом тебе этого показалось мало, и ты через свои новые связи пробился к тем уебкам, с которыми мы тебя и нашли, — грубо сказал Майлс. — Нет! — человек в камере рыдал, осев на пол. У него тряслись руки и кривились губы. — Нет, у меня есть двое детей! Я помню их, помню мою Марис. Отпустите меня к ним, они ждут меня! Его истерика становилась только сильнее. Рей напряженно думала, сложив руки на груди. — Рей, мы от него не добьемся ничего, — вполголоса сказал Майлс. Но вдруг работорговец затих. Опустил голову вниз. Руки перестали дрожать. Потом он встал и пристально посмотрел Рей в глаза. Она поняла, что сейчас на нее смотрит не он, а тот, кто за ним. — Кто ты? — резко спросила она. — А кто ты? — его голос, прежде напоминавший скулеж, сейчас был сухим и безжизненным. — Ты ведь и так это знаешь. — Лучше, чем ты себе можешь представить. — Чего ты хочешь? — Тебя. Приходи ко мне. Тогда мы поговорим. И будет лучше, если ты сделаешь это быстрее. Рей молчала. А тело работорговца вдруг дернулось, выгнулось вверх в струну, из глаз его ушло всякое выражение, и он сломанной куклой упал на бетонный пол. Из разбитого лба плотной темной лужей растекалась кровь. Руки были неестественно вывернуты, ноги раскинулись в стороны. Он был мертв. — Вот же черт… — вырвалось у Майлса. — Спасибо за помощь, — тихо сказала Рей то ли ему, то ли телу на полу, и вышла из камеры. Ей надо было подумать.***
Сутки спустя Рей с Финном отправились на Корусант. Именно туда, как оказалось, отправился Кайло. — Ты думаешь, мы его прикончим? — после долгого молчания в кабине вдруг спросил Финн. Рей посмотрела на него. Он выглядел уставшим. Она покачала головой: — Я не знаю. Знаю, что он сильный противник и часто работает в одиночку. — Говорят, у него есть световой меч, как у тебя и Люка. Только круче и мощнее. — Больше верь всему, что болтают. Мой меч круче хотя бы потому, что он мой. Финн улыбнулся. — Лея верит в тебя. Рей нахмурилась. — Да. — Знаешь, мне не дает покоя одна вещь. Если Кайло так нагибает весь Первый Орден, то с какого черта он шляется практически один по всей галактике? Тебе это не кажется странным? Рей кивнула: — Я тоже думала об этом. Мне говорили, что его рыцари Рен беззаветно преданы ему, но обычно если кто из случайных свидетелей и может рассказать о нем, то говорят, что он был в компании каких-то отбросов. — Может, это их прикрытие, — Финн громко хохотнул. — Возможно. А может ты прав, и здесь действительно что-то не так. — Ты серьезно? — Финн посерьезнел и внимательно посмотрел на напарницу. — Да. Мне кажется, что я знаю не все. — То есть на мой счет ты не уверена?! — возмущенно спросил он. — Я не знаю, кому могу доверять, — с усилием призналась Рей. — Ты можешь доверять мне. На минуту между ними повисло молчание. Потом Рей встретилась взглядом с напарником. — Спасибо, — когда она улыбнулась, в ее улыбке была благодарность, а в голосе облегчение. Сейчас она действительно верила ему.***
Корусант был богатой планетой. Самой богатой в галактике. На нем располагалось официальное правительство, и туда стекались самые прибыльные торговые пути. Рей была на нем несколько раз в качестве сопровождающей Леи. Иногда Лея вводила ее в научные сообщества, и тогда Рей разглядывали как нечто неживое и диковинное. Рей была диковинкой в определенном смысле: первый полностью кибернетический организм, синтетическое тело и разум человека. Ею восхищались, а потом благодарили Лею и технические лаборатории Сопротивления за их труд. Рей было неприятно все это, но Лея всегда была искренне добра с ней, и она не могла не оправдать ожиданий своей создательницы. Единственное неизменное условие заключалось в том, что они путешествовали только по верхним уровням планеты, где жили самые обеспеченные граждане. Опуститься на нижние уровни значило подвергнуть себя опасности. Именно туда Рей с Финном направили свой шаттл. Они пролетели через верхние слои атмосферы и попали в залитое солнечным светом пространство выше густых облаков. Множество самых разнообразных зданий заполняло его, и все они выглядели так, будто были только что построены. Финн решительно направил корабль вниз, разрезая плотные слои белых сверху облаков, которые становились тем серее, чем ниже они опускались. И когда шаттл влетел в сумеречное пространство нижних уровней, Рей увидела, что облака здесь почти черные. Она с интересом разглядывала раскинувшийся перед ними город. В глаза било искусственное освещение и подсветка многочисленных вывесок. Смешение кривых и высоких построек, игорных домов, баров, борделей, магазинов, проводов и переплетений заполненных жителями дорог тянулось бесконечно далеко во все стороны. — Как мы найдем его здесь? — негромко спросила Рей, продолжая смотреть на темный город. — Наш след показывает, что нам нужно спуститься ниже, — Финн нахмурился, разглядывая голограмму карты с проложенным маршрутом. — Еще ниже? — удивленно переспросила Рей. — Именно. — Под нижними уровнями находится основание планеты. В нем проложена канализация, технические переходы и коридоры. Настоящий лабиринт. Рей тихо выругалась. — Ты чего? — непонимающе спросил напарник. — Я знала, что это в любом случае не будет просто, но теперь… Я боюсь, что это окажется ловушка. Что мы сейчас летим в ловушку. — Даже если и так. У нас есть задание. — В прошлый раз ты лишился руки. — Хей, — Финн поднял вверх механическую руку, пошевелил пальцами и ободряюще улыбнулся, — у меня все же есть рука. И если этот Кайло сунется к нам, то огребет от этой самой руки по полной. — Он точно сунется. Он пригласил меня к себе. — Что? — глаза Финна пораженно расширились. — Он как-то подключился к сознанию задержанного работорговца с Татуина, когда я пыталась его допросить, и сказал, что ждет меня. — Мог бы и адрес назвать. — Не додумался, наверное, — Рей пожала плечами. — Что, кстати, дал допрос? — Ничего. Мне кажется, Рен как-то заменил настоящие воспоминания того выродка выдуманными. Он клялся, что у него жена и дети на Набу. Финн немного помолчал, а потом сказал: — Он хотя бы дал ему семью. — Да, — согласилась Рей, — а потом убил его передо мной. Она закрыла глаза. В голову лезли воспоминания о пустых глазах мертвого человека без прошлого и без будущего. У него не было семьи, но в последний миг жизни он думал о ней. Успел ли он мысленно попрощаться с Марис? С детьми? Вспоминал ли он, как работал на ферме, или как родился его первый ребенок? Рей подумала, что ложные воспоминания сделали из последнего подонка добропорядочного фермера. А какие воспоминания есть у нее самой? — Так что мы ищем в основании планеты? — спросила она, открыв глаза и прищурившись. — Энергетическую ретрансляционную станцию. Судя по сведениям, которые есть в голонете, она закрылась уже давно. Но Кайло, видимо, открыл ее снова. — Предприимчивый ублюдок. Они посмотрели друг на друга и одновременно рассмеялись. Короткие и не всегда смешные шутки помогали двум молодым людям снять висящее в воздухе напряжение. — Тогда вниз? — Вниз. Финн направил курс корабля через верхушки зданий по направлению к одному из полюсов планеты. Из-за сильной загруженности воздушных потоков они добирались до места целый час.***
— Мне здесь не нравится, — это было первым, что сказал Финн, когда они вышли из шаттла. — А у меня плохое предчувствие, — отозвалась Рей. Они пролетели по одному из больших туннелей, уходивших с поверхности вниз, а потом оставили корабль так, чтобы к нему можно было беспрепятственно пройти при неожиданном отступлении. Собственный шаттл Кайло, видимо, либо хорошо спрятал, либо оставил еще раньше, чем они свой. Эхо шагов далеко разносилось по темному бетонному коридору. Освещенные наружным светом области остались позади, и Рей с Финном включили фонарики. Воздух здесь был тяжелый, грязный и холодный. Рей подумала, что они вполне могли ошибиться с местом. Таутинец мог дать неправильные данные, или сам Кайло мог узнать о слежке и сбросить их с хвоста. Они будут несколько часов ходить по туннелям брошенной станции, пока на них не нападут местные обитатели подземелий. — Я вижу что-то впереди. Рей кивнула. — Я тоже. Дверной проем светлым пятном белел среди темноты в ста шагах от них. Финн поймал взгляд Рей. Они одновременно ускорили шаг и взвели бластеры на изготовку. На этот раз Финн проскользнул в помещение первым. Видимо, раньше здесь располагался энергетический отсек: темные громады машин старого образца нависали над вошедшими, проводка спуталась и свисала сверху как сальные черные волосы. Свет шел из большого провала в потолке. Финн подошел к нему и запрокинул голову. В его темных глазах отразились разрушенные верхние этажи и сереющее в высокой бездне небо. — Финн, — негромко позвала Рей, — Кайло здесь был. На завалившемся набок кубе черной машины лежало тело в красной орденской форме. Грудь трупа была проткнута насквозь. Голова в блестящем и странном по форме красном шлеме неловко наклонилась набок. Это красное пятно на фоне черного помещения сводило с ума. — Края раны как будто прижгли каленым железом. Такие следы не остаются от бластера. Только от светового меча. Рей не поняла, сказала это она сама или Финн. Может быть, она сказала это в своей голове. Это было неважно. Важно было то, что Кайло убил одного из своих. Одного из Ордена. — Я сомневаюсь, что это работа Кайло, — Финн хмыкнул и почесал подбородок, — скорее, его кто-то хочет подставить. Выдать его за предателя. Может быть, у кого-то еще есть световой меч. — Но кому это нужно? — громко спросила Рей, резко повернувшись от тела к Финну. — У него и так достаточно врагов. — Он не смог бы убить одного из своих незамеченным, — Финн тоже начал волноваться, — и уж тем более не стал бы бросать его здесь. — А откуда он мог знать, что сюда кто-то придет? — парировала Рей. — Может быть, у него с этим, — она махнула рукой на красный цвет, маячащий на периферии ее зрения, — были личные счеты. Он привел его сюда, а потом прикончил. Или убил где-нибудь еще и привез туда, где никто точно не будет искать. — Ты его защищаешь? — Нет, Финн, я пытаюсь понять! — со злостью крикнула Рей. Ее голос громко разнесся по помещению и улетел вверх, к серому небу. — Рей… — Нет, послушай. Здесь происходит что-то, о чем я не знаю. Люк знает, но он не скажет ничего. Он только делает вид, что заботится о победе Сопротивления, я в этом уверена. И даже если это действительно так, то он ведет игру, в которую полностью не посвящен никто из командования, даже Лея. — Лея его сестра. Ты не представляешь, через что они прошли вместе. То, что рассказывают про них, стало легендами. — Вот именно. Меня нет в легендах и истории этой галактики. Для меня как будто забыли отвести место. А когда я пытаюсь его найти, я понимаю, что… Рей вздрогнула и не договорила. Она не знала, что ее тело может дать слабину. Может быть, она сама всегда была слабой. Она чувствовала, что ее исповедь перед простым, честным и грубым напарником была неуместной, но поняла это только сейчас, когда сбившееся дыхание и подступившие к горлу слезы прервали ее. Рей не знала, что ее тело умеет плакать. Она не знала, что она сама на это еще способна. Когда она рефлекторно поднесла руку ко рту, Финн подошел ближе и положил свою крепкую, тяжелую ладонь ей на плечо. Рей не смотрела на него. Краем глаза она видела красный труп. Финн тяжело вздохнул и опасливо обнял ее, прижав к себе. Рей закрыла глаза. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Зачем механическому телу дыхание? Чтобы быть похожим на человека? А зачем слезы? Лея подумала, что она будет плакать, когда готовилась перенести в это тело сознание осиротевшей девушки? Прошло несколько минут. Рей отстранилась. Слезы почти высохли. Дыхание восстановилось. — Спасибо. — Слушай, я не знаю, что говорят напарникам, когда они срываются на задании. Но я могу сказать, что я вижу перед собой человека на своем месте. Тебе не надо его искать. Тебе надо за него бороться. — Спасибо, — рассеянно повторила Рей. Сейчас благодарность была универсальным щитом от сочувствия. Финн это понял. Он был простоватым, но не глупым человеком. — Пойдем отсюда.***
Штаб связался с ними еще на подлете к планете. Один из адмиралов спросил об успехе задания. Финн ответил, что попытка была неудачной. Тогда штаб отключился. Стоило им войти в здание, как Финна позвали в летный ангар. На прощание он многозначительно кивнул Рей и ушел. После того, как Рей предоставила полный отчет командованию, Лея пригласила ее в лабораторный корпус. Туда, где велись кибернетические разработки, и где Рей дали вторую жизнь. — Нам надо провести обследование. — Зачем? — Ты была на самых нижних уровнях Корусанта. Ты не знаешь, что там могло быть в атмосфере. — Лея, — Рей решительно посмотрела ей в глаза, — я вам доверяю. Пожалуйста, не говорите мне то, чего нет на самом деле. — Что ты хочешь услышать? — с тяжелым вздохом спросила женщина. — Что со мной будет? За ними закрылась дверь лаборатории. За стеклом от них была комната, где Рей обычно латали ранения. Лея молчала. Желтый свет лампы делал ее лицо болезненным, яснее виднелись морщины. — Люк знает, что ты подозреваешь его. Я знаю, что он прослушал записи разговоров в шаттле. Он хотел прийти сам. Возможно, тебе сотрут память за все последнее время. — А может, он убьет меня. — Он не станет рисковать первым выжившим экземпляром. Где-то в глубине сознания Рей знала, что ждала этих слов с самого начала. Но они все равно ударили под дых. — Первым выжившим? — Рей… — Сколько их было до меня? Сколько, Лея? — Ты не можешь понять… — Да, я не могу! — взорвалась Рей. — Сколько было людей, которых Сопротивление создало для того, чтобы получить неубиваемого бойца? Сколько вы убили, Лея? Губы пожилой женщины дрогнули. — Сто пятнадцать. — Я сто шестнадцатая, а не первая? — с горечью спросила Рей. — Почему никто не сказал мне этого сразу? — Потому что ты сто семнадцатая. Эксперимент номер сто шестнадцать был… — Лея вдруг всхлипнула и захлебнулась словами. Рей оглушила горечь, звучавшая в ее голосе. — Говорите, — жестко сказала Рей. — … был моим сыном, — с трудом договорила Лея. Ее лицо выражало физическое страдание. — Что? — Мы были уверены, — как будто оправдываясь, торопливо говорила Лея, — мы были точно уверены, что все удастся. Бен был на грани смерти. Его подбили в одной из межпланетных битв, а ведь он всегда был одним из лучших пилотов. Его травмы были так ужасны… Ты не можешь себе представить, что чувствуешь, когда твой ребенок умирает прямо перед тобой. Когда от его тела осталось так мало, что этого не хватит для модернизации. Мой муж настаивал на том, чтобы его мозг поместили в новое тело. Он верил в меня… Как и Люк. — Что произошло? — Бен не выдержал. Он выжил, но его сознание… Он не смог простить нам то, что мы сделали с ним. — Вы не говорили, что у вас был муж. Лея попыталась улыбнуться, но эта улыбка была похожа на трагическую маску. — Хан. Хан Соло. Мы с ним и Люком покоряли эту галактику, когда были молоды. А потом родился Бен. Позже появился Первый Орден. Я знала, что мой долг позовет меня сопротивляться ему. Втроем мы были силой, которой не было равных. Но в жизни бывают моменты, когда надо признать, что все идет не так, как должно. Я признала это слишком поздно. Я сломала жизнь моему сыну, Рей. Рей накрыло ощущение, как будто она прикасается к чему-то огромному, темному и запретному. Она не могла остановиться. — Что случилось с вашим мужем? — Однажды он встретился с Беном уже после того, как сын ушел от нас и взял себе новое имя. Связь прервалась. Мы знали, что Хан там один. А потом мы послали за ним шаттл и нашли его тело. Лея снова всхлипнула и вдруг разрыдалась. Она плакала жалко и эмоционально, закрывая руками лицо. — Теперь вашего сына зовут Кайло Рен? — Да. Через несколько минут дверь открылась, и в помещение вошел Люк. Рей хватило доли секунды, чтобы увидеть и понять его взгляд. Она метнулась к Лее, взяла ее за плечо, выхватила из-за пояса бластер и приставила его к шее женщины. Она чувствовала, как та дрожала и инстинктивно пыталась вырваться. Рей схватила ее крепче, сжала руку на плече, заставила стоять неподвижно. — Дай мне уйти, Люк. Люк все еще стоял в дверях. — Ты ее не убьешь, Рей. — Вы убийцы. И ты, и она. Я ненавижу вас. Я хочу уйти отсюда. Не мешай мне, Люк. — Уходи, выход свободен, — он отступил от дверного проема в угол. Его мощная, массивная фигура разом как будто заполнила собой половину помещения. Воздух стал гуще. — Сначала положи на пол своё оружие. Особенно меч. Медленно. Рей продолжала прижимать ствол к шее Леи так, чтобы Люк хорошо это видел. Он сделал так, как она ему приказала. — Теперь пни их ко мне. Когда рукоятка включенного светового меча и электронож Люка оказались рядом с ней, Рей пнула их в дальний ото всех угол. Потом она стремительно убрала оружие от шеи женщины и с силой толкнула ее к брату, а сама вылетела из лаборатории. Спустя несколько секунд взвыла сирена. Голос Люка по громковещанию говорил, что Рей опасна и ее надо задержать. Рей бежала так быстро, как только могло бежать ее тело. А это была высокая скорость. Поэтому летного ангара она достигла скоро. Ничего не понимающие пилоты, привыкшие видеть в ней друга, сейчас пытались помешать ей, но хватило нескольких ударов, чтобы отбиться от пары людей. Когда Рей запрыгнула в кабину шаттла, к ней подбежал Финн. Она торопливо сказала ему: — Не доверяй никому. И лучше убирайся отсюда, пока не стало слишком поздно. Сопротивление — это не то, что тебе нужно. — Мы еще увидимся? — Да, обязательно, — солгала Рей. — Береги себя. — Прощай. Финн первым разорвал зрительный контакт и отбежал от шаттла. Рей завела двигатели и вылетела из ангара. Ее удивило, что никто не пытался обстрелять ее или полететь вдогонку. В голове пульсировало красное пятно на черном фоне. Рей вцепилась в штурвал. Красный цвет был везде. В груди что-то кололо. Наверное, красный был и там. Вокруг сгущалась чернота. Рей было страшно так, как ни было никогда в жизни. Смерть вдруг обрела физическое воплощение. Рей только что сжимала ее в своих руках. Контролировать дыхание не получалось. Выдохи как будто вырывалось из-под кучи песка. Рей тонула в красной, красной, красной пустыне: одна, без родителей, со ста пятнадцатью трупами над головой. «Я должна найти Кайло», — подумала она. Желание было больше инстинктивным, чем осознанным, но чем дольше она об этом думала, тем отчетливее понимала, что это — единственное, что ей остается. Тело орденского стража было не попыткой подставить Рена, а его посланием. Если он не работает на Сопротивление, то должен работать на Первый Орден — так рассуждала Рей до этого, но теперь поняла, что эта мысль была внушена ей Леей. Кайло не работает ни на кого из известных Рей участников войны — это он показал, когда оставил прямое доказательство непричастности к Ордену так, чтобы Рей с Финном нашли его. Мысль Рей развивалась дальше: Кайло с самого начала знал, что результат сто семнадцатого эксперимента будет направлен на то, чтобы избавиться от него, но если бы он хотел убить Рей, то у него было более чем достаточно возможностей. Он не хотел убивать ее. Он хотел спасти ее. Рей чертыхнулась. Кайло оставил свой след Сопротивлению, чтобы показать Рей то, что видел он сам. То, как разрушился его мир. «Где он теперь? Ну же, должны быть подсказки…», — Рей поставила шаттл на автопилот и напряженно заставляла себя вспомнить все, что хоть как-то было связано с Реном. Воспоминание пришло неожиданно. — П-простите, но я не знаю, о чем вы говорите. О чем вы меня спрашиваете? Я фермер. Моя ферма в предгорьях Галло. Я живу на Набу, у меня очень милая жена и двое детишек. — Набу! — вслух воскликнула Рей. Она уже поняла, что Рен ничего не делал случайно. Он не просто так дал работорговцу семью. Он указал место. И пригласил ее туда. Если бы Рей была сообразительнее, все было бы намного проще. Моя ферма в предгорьях Галло. Рей не знала, как она найдет правильную ферму, но надеялась, что правильно поняла подсказку. Если это вообще была она. Но других вариантов у нее не было. Она установила курс на планету, на которой не была ни разу в жизни.***
Она жила на Набу уже неделю. Эта планета оказалась настоящим раем. После непрекращающейся круговерти смертей, преследований и предательств Рей вдруг попала в зеленый и свежий мир, где в лицах людей на улицах не было страха. Как будто этот уголок вселенной война обошла стороной. У Рей были с собой кредиты, и еще немного она нашла в шаттле, поэтому могла себе позволить снять номер в гостинице и несколько дней ходить по городу, прислушиваться к тому, говорят ли здесь о Сопротивлении, Первом Ордене, Кайло Рене и предгорьях Галло. Передышка была необходима не только для сбора информации, но и для того, чтобы Рей могла почувствовать себя свободной. Сначала это было сложно. Но постепенно она почувствовала, что солнце этой системы светит теплее и мягче, чем все остальные. Возможно, благодаря этому она решилась заговорить в просторном светлом баре с каким-то мужчиной, по внешности похожим на сельского жителя. Рей не ошиблась: Винтри оказался фермером. Винтри был человеком средних лет, склонным к полноте, лысеющим и смешливым. Все его довольное, круглое лицо светилось смехом и непонятной радостью жизни. Раньше Рей не встречала таких людей. У него был низкий и теплый голос. Когда он с всё тем же выражением довольства и неожиданной увлеченности рассказывал про свою ферму, она вспоминала сбивчивые, истеричные оправдания работорговца в камере. — А ведь Галло — это же горы, да? Они далеко отсюда? — Рей говорила с ним спокойно и мягко. Она была одета, как большинство местных жителей: светлая блуза, свободные брюки, соломенная шляпа и обувь в тон. Одним из главных преимуществ свободной одежды было то, что под ней было легко носить оружие. Безоружной Рей не выходила никуда. — Эк, куда тебя несет! — восхитился Винтри. — Да, далековато будет. У тебя хоть транспорт-то какой есть? — Есть, — кивнула Рей и улыбнулась. — Тогда ладно. Эти горы — что там горы, так, пригорки, здесь настоящих гор и не видели… А! Предгорья! Да, есть там предгорья, хорошее место, очень хорошее. Я там на свадьбе брата был однажды. А как погуляли мы тогда! — А фермы там есть, в предгорьях? — Фермы? — Винтри удивленно выпучил глаза на Рей. — Да их там куча. Ты бы видела, какая там земля, какие сады! — А если я хочу найти одну ферму, у меня есть возможность это сделать? — Загадками ты говоришь, нехорошо это, — покачал головой фермер. Он взял своей загорелой, сильной рукой кружку пива и отпил с таким наслаждением на лице, прикрывая глаза, щурясь и причмокивая, что Рей позавидовала ему. Она завидовала не тому, что он получал удовольствие от питья, а тому, как он получал удовольствие от жизни. Казалось, этот простой и глупый человек имеет о жизни гораздо большее знание, чем сама Рей, чем Лея, Люк и Рен, потому что он смаковал каждый ее миг так, как сейчас смаковал каждый глоток вкусного пива. — Я так привыкла, — Рей пожала плечами, — я мало знаю о месте, которое ищу. Я случайно услышала о нем от человека, которого не могу спросить снова. — А что ты слышала? Вдруг Рей задумалась. Ей пришло на ум, что подсказка была не только в названии места. Но и в названном имени. — Вам что-нибудь говорит имя Марис? Если связывать это с предгорьями Галло. Винтри задумчиво наклонил голову. — Слушай, а ведь есть что-то. Помню, кто-то из наших трепался о политике и упоминал Галло. Говорили, вроде, о женщине из местных королевских сил безопасности. Ее же Марис звали. Марис… Магнета. Точно, Марис Магнета! — он улыбнулся широко и радостно. — Вспомнил таки! Рей улыбнулась также широко. — А как она связана с Галло? — Да там какая-то заварушка с Сенатом была, я уже и не вспомню. Помню, эта Марис что-то натворила. И то ли сбежала, то ли ее сослали на какую-то ферму в предгорьях Галло. Тебе что ли эта самая ферма нужна, выходит? — Да, наверное, — торопливо ответила Рей, — а вы не помните, что это была за ферма? — Вот этого точно не вспомню, память уже не та… А ты посмотри в голонете. Это уж так давно было, что два поколения сменились, так что информация должна быть открыта. — Спасибо вам большое! — с искренностью, которая поразила ее саму, поблагодарила Винтри Рей. Она поднялась на ноги. — Да тебе спасибо, красавица! — усмехнувшись, ответил фермер и отсалютовал ей полупустой кружкой пива. Рей улыбнулась. Она вообще в последнее время улыбалась чаще. Вечером она нашла название и координаты фермы. «Винный цветок». Сейчас Рей как никогда прежде надеялась, что все это предположение об оставленных Реном подсказках не было плодом ее измученного разума. Странно, но она чувствовала благодарность ему за то, что вместо службы Сопротивлению она сейчас находилась на Набу. Даже если это неправильно. Даже если это ловушка. Даже если «Винный цветок» существует только на картах. Это место было в воспоминаниях обреченного человека, а сейчас стало ее единственной зацепкой на пути к чему-то большему.***
Рей вылетела из города на рассвете. Угнанный шаттл она благополучно продала еще в первый день, а на полученные деньги купила другой, поменьше и по неприметнее. Координаты были загружены в автопилот. Корабль стремительно проносился над лесами и лугами. В голове Рей было восхитительно пусто. Беззаботность исчезла в тот момент, когда на горизонте показались белая линия гор. Корабль приземлился рядом с одиноким домом, окруженным заросшим садом и очевидно заброшенными строениями для хозяйственной утвари и скотины. Рей вышла наружу, держа наготове световой меч. Она сделала несколько шагов вперед, внимательно наблюдая за домом. Внезапно она уловила движение сзади себя, но прежде, чем успела обернуться и отразить удар, волна тока прошлась по всему ее телу, лишая способности двигаться и соображать. «Я облажалась и попалась на электрошок», — безразлично подумала Рей, прежде чем отключиться окончательно. Очнулась она довольно быстро. Но когда попыталась пошевелиться, в руки и ноги врезались прочные крепления. Рей огляделась. Судя по всему, она была в том же доме, куда и хотела попасть. Потом она посмотрела прямо перед собой и невольно вздрогнула. У противоположной стены стояла высокая черная фигура в неприятной металлической маске. Этот человек производил то же впечатление, что и Люк: одним своим присутствием он занимал половину помещения. — Кайло Рен? — спросила Рей, потому что молчание начинало затягиваться. — Рей? — ответил он. — Да. Да, я Рей. Можешь отвязать меня. — С какой стати? Это было не то, чего Рей ожидала. Но предполагала, что будет что-то подобное. — Я тебе не враг. — А кто ты тогда, Рей? Я уже спрашивал тебя об этом. — Я буду говорить с тобой на равных. Ведь ты здесь один, так? И я одна. За мной нет «хвоста». — Ты у меня в гостях. — Что это значит? Внезапно он подошел ближе. Рей разглядела, что маска немного помята. — Это значит, что сейчас мы будем говорить так, как хочу я. — Сними маску. Сними маску, или клянусь, я не буду играть в твои игры, освобожусь и сниму ее сама. — Зачем тебе это? Темнота за спиной Кайло колыхалась. Шептала что-то. За стенами этого дома был яркий солнечный день, а здесь тени сгущались вокруг них. Рей почти слышала треск огня. Почти видела, как огромное здание сгорает заживо, как живой человек, и стонет и кричит от боли. — Потому что я хочу видеть тебя. — Ты думаешь, что это что-то изменит? — в механическом голосе Рена прозвучало что-то новое. — Да. Он отступил на шаг. Поднял руки к голове и снял шлем. Узкое, бледное лицо, рассеченное шрамом. Черные волосы. Крупные губы и нос, темные глаза. Неуверенность во взгляде. Рей почувствовала, как жар горящего здания опаляет ее брови и ресницы. Огонь был совсем близко. Еще немного, и она бы сгорела. Сгорела заживо, умерла, умерла навсегда. Но кто-то подхватывает ее на руки и выносит на улицу, и она оглядывается на объятое пламенем здание. Это горел ее дом, ее жизнь, сама ее душа. — Я знаю тебя. — И я тебя. — Отстегни меня. Я не сбегу. Кайло кивнул, словно в трансе. Подошел ближе, распахнул крепления. Рей неуверенно, с опаской тянет к его лицу руки. — Бен. — Рей… Кайло вдруг вздрогнул всем телом и упал перед ней на колени, сильно обнял за талию, сжал и прижался лбом к ее животу. Рей опустила руку на черные волосы, другую положила ему на плечо и почувствовала, как его плечи вздрагивают. Она была не единственным киборгом, способным плакать. Шум пылающего дома постепенно затихал. Пожар остался в прошлом, забрав их жизни с собой. * Винтри ошибся: горы не были низкими. Они возносили свои белье острые вершины к небу, и холод, исходивший от них, ощущался даже в предгорьях. Когда оттуда долетал ветер, то Рей чувствовала запах зимы. Вокруг стояло бесконечное лето, какое бывает только на Набу. Когда солнце светило ей в лицо, Рей казалось, что это откровение. Открытие нового мира. Кайло показал ей водопад. Шум воды разрывал уши и звучал внутри головы. Горные реки, бегущие из ледников, спускались через предгорья в долины. Одна из таких рек падала со скалы вниз, а вокруг были деревья: лес, уходивший вверх. Внизу были фермы, но «Винный цветок» находилась выше всех остальных. На отшибе, отгороженная от основных пахотных земель и лугов небольшим перелеском. Наверное, потому Кайло и выбрал ее. Они стояли рядом в тени деревьев. Рей все еще было неуютно и непривычно рядом с ним. Его черная фигура пугала даже без маски. Ей казалось, что он тоже опасается ее. Они молчали. Водопад говорил так громко и непрерывно, что необходимость в словах пропадала. Наконец Кайло заговорил. Он говорил так, чтобы его было хорошо слышно, и не встречался с Рей глазами. — Это случилось из-за меня. — Что? --- То, что они сделали с нами. Мне казалось, что я смогу остановить их. Я не мог переубедить моих родителей, дядю и командование. И тогда я взбунтовался в храме, в котором Люк воспитывал своих учеников. Я был одним из них. И ты была одной из них. — А мои родители? Кайло склонил голову, посмотрел себе под ноги. Он молчал. Рей подумала, что он ведет себя человечнее, чем его мать. — Пожалуйста, скажи мне. Я знаю, что в Сопротивлении мне не сказали ни слова правды. А мне нужно это знать. Рен наконец посмотрел ей в глаза. Его взгляд был пристальным, скованным и живым. — Твоя мать была торговкой рухлядью на Джакку, а про твоего отца она не знала ничего. Ты жила с ней в детстве. Она была не против, когда Люк предложил забрать тебя в свои ученицы после того как увидел, как ты обращаешься с боевым шестом. Она не могла обеспечить тебя даже едой. Рей стиснула зубы. — Мы никогда больше не слышали о ней. Ты не пыталась ее найти. Она продолжала молчать, и Кайло тихо выдохнул. — Я однажды спросил тебя, почему. Ты сказала, что боишься найти то, что можешь найти. — Наверное, это было правильным решением. — Но больше ты не боялась ничего. Я никогда не видел человека бесстрашнее тебя… Рей резко прервала его: — Так что случилось дальше? — Тогда я знал только то, что ты знаешь сейчас. Что Сопротивление создало и развило свои лаборатории для того, чтобы разрабатывать кибер-тела. Армия клонов казалась им негуманной, но она была мощнее тех сил, которые противостояли ей. Нужен был какой-то выход. Моя мать — один из лучших ученых, но не лучший. Она ошибалась, но не платила за свои ошибки. — Ты решил отомстить своей семье? — Нет. Я хотел только остановить эксперименты. Они использовали не умирающих, а здоровых людей, потому что главным для них был разум. Я наблюдал за тем, как они подвергали этой пытке самых лучших бойцов Сопротивления. Я был посвящен в эксперименты только благодаря тому, что ими руководила Лея, а из остальных про это знали только некоторые адмиралы. Тупые солдаты отправляли под нож моей матери таких же тупых солдат, которые считали, что помогут выиграть войну. — А Люк? — Люк… — рассеянно отозвался Рен и посмотрел на водопад. Казалось, что это зрелище полностью приковало его внимание. — Я знаю, что он имеет влияние на Лею и на все командование. Сейчас он полностью управляет всем. Он добивался этого? — Возможно. Он сумасшедший старик, Рей. Раньше я ненавидел его так, как никого и никогда не ненавидел и не думал, что могу ненавидеть, но сейчас я понимаю, что его надо жалеть и опасаться. — Почему? — Потому что эксперименты — это его идея. Лея не понимает, к чему это ведет. Хан не понимал этого. Я понял слишком поздно. Он основал свою школу для способных подростков, юношей и девушек, когда я был еще ребенком. Разумеется, я попал туда, когда достиг нужного возраста. Это место было настоящим домом для всех, кто попадал туда. — А для тебя? Кайло пожал плечами. — Наверное. Лея и Хан были хорошими людьми, но они не понимали, как быть хорошими родителями. В школе Люка я нашел первого в своей жизни человека, которого смог полюбить. Кайло посмотрел на нее. Рей побледнела. — Я… — она запнулась. — Прости. — Нет, Кайло, просто… — Это было давно. Мы оба изменились. — Дело не в этом. Мои воспоминания. Я помню тебя, помню пожар, но больше… ничего. — Если ты помнишь это, то вспомнишь остальное. — Лея говорила также. — Ты веришь мне? Рей подумала о Финне. — Да. — Лея регулярно проводила твои обследования. Так? В это время можно изменять программный код так, чтобы блокировать воспоминания. — Это можно исправить? — Твой мозг — не машина. Это исправится само собой без систематических вмешательств. — Значит… У меня будет прошлое? — И будущее. — Пожалуйста, расскажи мне все до конца. — Я узнал кое-что. Тогда как раз провалился сто пятнадцатый эксперимент. Сознание человека удалось поместить в искусственное тело, но Хелен не выдержала. Ее разум не смог осознать того, что случилось. Люк сам прервал ее страдания, когда она сорвалась и напала на Хана. Тогда мне удалось послушать разговор дяди с матерью. Лея спрашивала, так ли Люк уверен в том, что хочет сделать то же самое со своими учениками. Он ответил, что не зря тренировал их все эти годы. Что из них выйдут лучшие бойцы в галактике, когда Лея завершит работу над переносом сознания и у них будут неуязвимые тела. Что истинная Сила не дается от рождения, а приобретается. — Вот ублюдок, — вырвалось у Рей, и Кайло внимательно посмотрел на нее. — Ублюдком был я, когда напал на него. Он вернулся в храм, и я бросился на него с мечом. Потом был хаос. Начался пожар. Я искал тебя слишком долго. Я вынес тебя из здания, но к тому моменту ты наглоталась дыма и потеряла сознание. Это был последний раз, когда я видел тебя. Люк пытался поймать, обезоружить или убить меня, не знаю, но после этого мы продолжили сражаться. Наверное, на меня отвалилась горящая крыша, или опоры здания, я ничего не помню точно. Потом мне сказали, что большинство учеников успело выбежать, но несколько погибли в огне. Люк рассказал мне об этом, когда я пришел в себя в новом теле. Кайло замолчал. Рей понимала, как ему больно. Она никогда не понимала и не осознавала так отчетливо чувства другого человека. Она осторожно прикоснулась к его пальцам своими, не решаясь сжать его руку. Кайло сам сжал ее пальцы. — Он сказал мне, что ты умерла. — Но… — Они погрузили тебя в искусственную кому и разместили так, чтобы об этом не знал никто, кому я еще мог доверять. Твое состояние было тяжелым, но тебя можно было спасти без переноса сознания. Мне кажется, что они думали, что вместе мы бы сразу покинули их. В результате я сделал это в одиночестве. Люк пытался задержать меня, переубедить. Я едва не убил его. — Что ты делал дальше? Кайло усмехнулся, но неестественно и невесело. Рей это напомнило попытки Леи улыбнуться. — Продолжал совершать ошибки. Я действительно был в Первом Ордене. Служил им. Взял себе новое имя. Все знали о моем прошлом, но мои боевые навыки были важнее. — Кайло, я хочу спросить тебя о Хане. Что произошло… тогда? Когда вы встретились? Ведь ты уже был на службе Первого Ордена, когда это произошло? — Что Лея тебе сказала об этом? — Ничего. Только то, что в тот момент связь прервалась, а потом повстанцы нашли его тело. — Она сказала, какие раны были на его теле? — Нет. — Они никогда не говорят правду, Рей. Они либо говорят тебе ложь в лицо, либо мешают ее с полуправдой и выдают тебе это так, что ты сожрешь и не подавишься, да еще попросишь добавки. Кайло говорил это с озлоблением, с яростью. Он вырвал свою руку из ее и начал нервно ходить рядом. — Пойдем, — позвала его Рей и пошла вниз по течению вдоль реки. Может быть, она надеялась, что на ходу Рен успокоится. Он пошел за ней. — Я не убивал Хана. Он хотел поговорить со мной. Мы поговорили. Он хотел, чтобы я вернулся домой. Мы не любили друг друга, но я не хотел убивать его. Возможно, если бы я знал, что он скрыл тебя от меня, я бы убил его. Но тогда, в тот момент… Его прикончили люди из Первого Ордена. Рыцари Рен, ты слышала о них? У Хана был только бластер, а в одиночку я не смог его защитить от десятка обученных стражей. Я не смог защитить его, не смог спасти тебя, и по моей вине погибли ученики в школе Люка. — Ты ушел из Первого Ордена? — После этого я стал предателем и в нем, и в Сопротивлении. Мне было некуда идти и не за что сражаться. Я стал кем-то вроде отшельника. Но я продолжал следить за работой лабораторий Сопротивления. У меня были связи на разных планетах, в том числе и на Корусанте. Именно через тех людей я узнал, что у Леи появился первый жизнеспособный результат. Я узнал, что ты жива. У Кайло был низкий и хрипловатый голос, в котором Рей хорошо чувствовала все интонации. Все до единой. — Я создал свою сеть. Наверняка тебе рассказали про нее что-то, что не является правдой. Я втягивал разных выродков в свою систему, чтобы противостоять тому, что происходит по всей галактике. Это Люк, Рей. Это всегда был Люк. Он не хочет выиграть эту войну, потому что нет никакой войны. Это не война, это бойня. Это самое страшное, чего бояться все, к чему невозможно подготовиться, и от чего невозможно убежать. Первый Орден был создан на осколках организации, которую Люк, Хан и Лея смогли победить, но потом Люк понял, что галактику невозможно контролировать иначе чем держать в постоянном страхе. В постоянном ужасе смерти, потери себя и близких людей. — Что он сделал? — Сноука. Когда я служил Первому Ордену, Сноук представал предо мной в виде голограммы. Только потом я узнал, что его уже давно прикончил Люк с командой верных людей. Первый Орден — это блеф, фальшивка. Это ложь, смешанная с полуправдой, в которую верят все. В которую хочет верить наша галактика. Людям нужно противостояние Света и Тьмы. Нужно ощущать себя чем-то большим, чем они сами. Нужно верить, что однажды все плохое закончится, и наступит мир. Река бурлила совсем рядом. Рей не слышала этого. Она видела солнечный свет будто через мутное стекло. Ей понадобилось пара мгновений, чтобы понять, что это слезы в ее глазах. — Значит, всё было зря? — спросила она, сама не зная зачем. Они остановились. Сзади были беспокойные, темные воды реки, впереди, за спиной Кайло, в вышине деревьев леса зеленый цвет крон мягко переходил в голубое небо. Еще дальше стеной стояли огромные горы. — Что всё, Рей? Мы с тобой ничего не сделали. Но мы можем сделать. — Что? — с болью в голосе спросила Рей, отступив на шаг. — Каждое действие, каждый поступок, даже каждая мысль оказывается частью того, что мы не можем изменить. Я не могу изменить даже себя! — Я люблю тебя. Рей, я говорил тебе это раньше. Я говорил это в пустоту, когда думал, что тебе больше нет в этом мире. Это — единственное, что было важно для меня всегда. Я сохранил это чувство, когда умерло мое тело, когда умирала моя душа. Рей молчала. Ей хотелось ответить ему, но она не могла подобрать слов. Кайло подошел ближе и обнял ее. Она снова подумала о Финне, и ей стало душно, страшно, горько. Зеленый мир закрыла черная фигура Кайло. Рей обхватила его руками, сжала пальцы на спине. Может быть, так правильно. Может быть, это единственное правильное, что произошло с ней. — Если мы сохранили это после всего, через что мы прошли, то нам есть, за что сражаться. Ты понимаешь? — тихо спросил Кайло. — Да. Мир проваливался в красный. Красный цвет формы убитого Кайло стража смешался с красным заревом пожара, с красной кровью мертвого работорговца, с красными пятнами на руках Майлса, с покрасневшими от слез глазами Леи. — Мы можем сделать то, на что не хватает решимости Люку. Мы можем закончить войну. Мы можем убить его. Рей зажмурила глаза. Ей казалось, что она тонет в море крови. Ложь смешивалась с полуправдой всю ее жизнь. Ее жизнь была ложной. Она никогда не жила. И не будет жить, потому что снова будет лгать и убивать, как и Кайло. Красный свет вспыхнул и ослепил Рей. В руке она держала вытащенный из-за пояса Рена его световой меч. Он был нестабильным, мощным и ярко-красным. Не как кровь, а как огонь. Кайло отступил на шаг. — Что ты делаешь? — Я не знаю, — руки Рей дрожали. Ее лицо было мокрым от слез. — Ты хочешь убить меня? — Я не знаю, — повторила она, держа меч перед собой. Кайло не пытался достать какое-то другое оружие. — Рей. — Ты не понимаешь. Ты ничем не отличаешься от них. От Люка. Если ты убьешь его, все станет еще хуже. — Поэтому мне нужна ты. Слабость Люка в том, что он верит только себе. А я знаю, что я за человек. И это знаешь ты. Если ты хочешь убить меня, то я не буду сопротивляться. Если потом ты поймешь, что мы действуем неправильно, я отступлю. Рей разжала руку, и меч упал на траву. Кайло подобрал его. Рей дрожала. Он больше не пытался обнять ее. Только ненадолго задержал свою руку на нее руке, а потом отвернулся и пошел в сторону фермы. Рей закусила губу, чтобы не разрыдаться и не позвать его назад. Она знала, что ничего не кончено. Это не было концом. Все это было только началом. Она посмотрела вверх, на вершины гор. Они были белоснежными на фоне голубого неба, такими светлыми и чистыми, что можно было поверить в возможность чистоты в этой галактике.