***
На удивление, вместо полного забвения пришла теплота чьих-то рук. Обрывки разговоров над ухом заставили Сильвестра открыть глаза. Мужчина не был уверен точно, что происходило, но постепенно он начал различать картинки. Приветливое женское лицо находилось прямо над ним. — Дорогой, посмотри, кажется она проснулась. «Она?» — Про себя переспросил Сильвестр. К женщине медленно подошёл мужчина лет тридцати, накрывая свей тенью и тело Сильвестра. При виде его, на губах появилась улыбка. «Эх, совсем ещё молоденький…» Мужчина был весьма симпатичен. У него были черные, словно смоль, волосы и холодные голубые глаза. В легендах разных народов говорится, что глаза — это зеркало души. Так вот в этих глазах виднелась такая глубина и пронзительность, что от одного взора становилось не по себе. Казалось, будто эти глаза видят тебя насквозь. Несмотря на этот ледяной взор, мужские губы расплылись в счастливой улыбке, при виде своей возлюбленной и ребенка в ее руках. — Да, дорогая, я рад. Она точная твоя копия. — Мужчина слегка поддался вперёд, целуя женщину в губы. «А можно не при мне?» — С отвращением подумал про себя Сильвестр. Сильвестр резко выставил руку вперёд, пытаясь оттолкнуть ею незнакомца, но, увидев свою же руку, удивленно расширил глаза. Крохотные детские пальчики явно не могли принадлежать сорокалетнему мужчине. Помня лишь детали несчастного случая, Сильвестр начал представлять, как выглядит сейчас его тело. «Я что, потерял руки, и мне пришили детские? — Он медленно поднял обе руки вверх, убеждаясь в том, что они принадлежат именно ему. — Я что, как тираннозавр Рекс?!» Раздался детский плач. Сильвестр и сам не заметил, как из его глаз покатились слезы. — Ох, малышка, — женщина начала успокаивающе покачивать ребенка из стороны в сторону. Смотря на нее снизу вверх, Сильвестр начал отмечать женскую привлекательность. Девушка перед ним больше напоминала идола, чем простую медсестру в хосписе. У нее были прекрасные золотые волосы и зелёные глаза. Слегка круглое лицо с щёчками, но такое очаровательное, что хотелось целовать ее сутками напролет. Плач прекратился. Сильвестр молча уставился на женское лицо, не замечая, как начал улыбаться. — От меня у нее только волосы и вредность, — тихо прошептала женщина. — А лицо и глаза, — ее взгляд смягчился, — точно твои. — Госпожа, — прозвучал посторонний голос в комнате. — По расписанию, юной госпоже положен сон. — Да, понимаю, — женщина медленно развернулась, позволяя Сильвестру увидеть третьего человека, находящегося в комнате. Это была женщина в костюме горничной. Она была довольно молода, но носила очки и так стягивала волосы в шишку, будто специально накидывала себе ещё десяток лет. Женщина подошла к детской кроватке, собираясь уложить туда малышку. Неожиданно, Сильвестр увидел зеркало напротив окна. В нем он увидел отражение той самой женщины и ребенка в ее руках. Осознание ситуации пришло не скоро. Женщина положила малютку в кровать, накрывая одеялом. На ее губах все еще играла нежная материнская улыбка. — Спи, моя девочка, и не переживай. Мама и папа всегда с тобой. «Девочка?!»***
Таким образом, Сильвестр осознал в какой непростой ситуации оказался. Да, перерождение — это что-то невероятное, но самое невероятное это резкие перемены. Как можно перевоплотиться из старика в малышку, и остаться собой? Где руководство по выживанию в этом мире? Как жить дальше? За прошедшие три дня юная леди смогла узнать пару фактов. Во-первых, это не игра и не галлюцинация. Он, а вернее она, действительно попала в иной мир после смерти. К сожалению, в отличие от фильмов или игр, в этом мире нет ни навыка «оценка», ни шкалы опыта или XP. Все здесь было неизвестно и загадочно. Во-вторых, хоть читов в этом мире и не было, судьба все же бросила его не в безнадежную пучину отчаяния, а в богатую семью. Его отец был графом, а мать, как и полагается, графиней. Так же, от болтливых служанок, Сильвестр узнал, что имеет трёх старших братьев и одну сестру, коих он ещё не видел. И, в-третьих, жить в теле ребенка, а к тому же в теле девочки, ой, как нелегко. — Малышка, мама пришла, — золотоволосая женщина протянула свои руки к дочери. Так же от разговоров служанок Сильвестр узнал, что его мать зовут Люсией. — Ты же голодна? — женщина медленно пошла в сторону кресла. Эта фраза вызвала в душе Сильвестра смятение. Он знал, что значило для ребенка-грудничка слово «кушать». Присев в кресло, Люси медленно стянула с плеча лямку платья. Ее пышные груди маняще вздрогнули. Сильвестр взволнованно закрыл глаза. «Нет, главное — это сопротивление! Не поддавайся на провокации. В десятый раз этот трюк не прокатит!» Женщина оголила грудь и, приподняв малышку, приложила ее губы к соску. На ее лице появились нотки растерянности. — Давай же, кушай… «Нет, женщина! Живым не дамся!» Он резко вытянул ладони, упираясь ими в мягкую женскую грудь. Сильвестр задумчиво замер. Груди были такие мягкие. Его абсолютно не смущал их вид, но… «Боже, женщина, у тебя же уже есть мужчина. Не показывай мне такое непотребство!» Люси нежно улыбнулась. Отблески солнца на ее золотистых волосах заставили их засиять словно золото. — Интересно? Когда ты вырастешь, у тебя будут такие же. Сильвестр удивленно расширил глаза. В голове его появилась устрашающая мысль: «У меня будет… Грудь?» Пока Сильвестр замер в раздумьях, его мать быстро и аккуратно вложила сосок ему в рот, надавливая на свою грудь, чтобы из нее потекло молоко. Сильвестр пытался сопротивляться, но только капля коснулась его губ — инстинкты взяли вверх. Детское тело, нуждавшееся в частом прикорме, просто не могло отвергнуть материнское молоко. «Ладно… — сдавшись, Сильвестр сжал материнскую грудь, увеличивая поток молока. — Но только в этот раз». Конечно же, это был не последний раз. Люси наведывалась в детскую комнату по десять раз в день. Кормила, баюкала и лелеяла. Она была прекрасным примером любящей матери. Особенно на ранних этапах взросления своей дочери. После проведенной недели в этом мире, Сильвестр мог уже точно сказать, что Люси была хитрой женщиной. Каждый раз, когда она пыталась что-то сделать, а ей мешали, она либо отвлекала всеобщее внимание, либо делала что-то неожиданное. Ее аристократические манеры и нрав графини выделялись на фоне множества служанок дома. Отца своего понять Сильвестр успел куда меньше. В отличие от матери, он имел такие обязанности, откладывать которые было непозволительно. Он заходил в детскую примерно через день. Иногда он приходил посередине ночи, смотрел на свою дочь и снова уходил. Через эту неделю Сильвестр даже смог привыкнуть к «кормёжке», однако было то, что его очень смущало. Этим фактором была одежда. Милые розовые платья, игрушки, куклы. Мать просто пищала от восторга, когда примеряла на него новый гардероб, но сам Сильвестр оценивал эту ситуацию, как похищение личных свобод человека. «Терпи капрал… Терпение — навык, развитый тобой в армии. Держись, и не такое переживали». — Нина! — вскрикнула Люси. — Неси кружавчики. Будем перешивать платье. Больше блесток, больше пышности! Сильвестр закатил глаза. В голове сразу появилась мысль: «Надо скорее научиться говорить. Тогда я смогу высказать свое мнение. Хотя…» Сильвестр взглянул в счастливые, почти одержимые глаза матери. Та улыбалась и как-то тяжело дышала. — Сейчас, сейчас… Ты будешь самой красивой, самой сладкой плюшечкой в мире. «Нет, лучше бегать. Не ходить, а прям сразу бегать». — Мамочка, — прозвучал незнакомый голос в детской. В комнату на всех парах влетел какой-то мальчишка, на вид семилетнего возраста. — Мамочка! — мальчик подбежал к Люси, утыкаясь лицом в ее пышное голубое платье. — Я так скучал. Люси счастливо улыбнулась. — Эдвард, я тоже скучала, — женщина радостно обхватила руками мальчика. — Ты решил вернуться раньше? Как академия? — Прекрасно! Я снова лучший среди сверстников! — Умница, — Люси нежно погладила мальчика по его черным словно смоль волосам. Эти волосы были очень похожи на волосы нынешнего отца Сильвестра, да и поведение Люси дало наводку на то, что этим ребенком был один из братьев. Сильвестру он сразу не понравился. Взгляд Эдварда переместился на малышку, лежащую в кроватке. — Это моя сестра? — мальчик медленно подошёл к кровати, смотря на малышку сверху вниз. Этот взгляд был больше презрительным, чем радостным. — Да, младшая в нашей семье. — И как ее зовут? — Папа решил назвать ее Сильвией, — Люси приложила ладонь к щеке. — Не знаю почему, но он был настроен решительно. Сильвестр удивленно расширил глаза. Его собственное имя в этом новом мире он слышал впервые. «Сильвестр и Сильвия — совпадение?» — Она прекрасна! — Эдвард счастливо обернулся к матери. — Так похожа на тебя! — Папа тоже так сказал. Только от меня у нее лишь волосы. — Люси начала тихо смеяться. — Раз ты пришел, посидишь с сестрой пару минут? Я быстро схожу к швее и вернусь. — Хорошо, мамочка! Сильвия начала испуганно махать руками. Мысли в его голове начали путаться, а в сердце зародилась паника. «Нет, стоп, не оставляйте меня с ним. Ребенка с ребенком. Вы что? Где ваш материнский инстинкт, женщина?» Как только дверь захлопнулась, Эдвард спрятал свою счастливую улыбку куда подальше. Он презрительно обернулся к Сильвии, склоняясь над ней. — Уродина. Зачем ты вообще на свет появилась? Нас и так четверо в семье, а теперь ещё и ты. Лучше бы тебе заболеть и сдохнуть. Сильвестр замер. Конечно, подобное поведение было неудивительно. В раннем возрасте дети довольно резко чувствуют боль и невнимание родителей. Более того, Сильвестр будто задним местом чуял, что это «чудо» было с самого начала настроено к нему отрицательно. — Ты словно животное, ничего не понимаешь и ничего не умеешь делать, — Эдвард взял малышку на руки, плавно направляясь в сторону окна. — Интересно, если я тебя из него выброшу, ты будешь кричать? Сильвестр начал плакать. Выразить свои эмоции иначе не получалось. — Ой, уже? — Эдвард зловеще улыбнулся. — Ничего, ты просто превратишься в птенчика, а если нет, то… — мальчик вынес руки за пределы дома, — очень жаль. Крик Сильвии стал еще громче. Эдвард резко выпустил малышку из рук, отправляя ее в полет. Сильвия почувствовала сильный порыв ветра. Она испуганно закрыла глаза, готовясь к приземлению, но вместо этого ощутила нежное прикосновение. Ветер замедлил падение, опуская малышку прямиком в руки к какому-то незнакомцу. Сильвия удивлённо расширила глаза. Магия. Это определенно была магия. Поймав девочку, незнакомец в форме подняв взгляд на Эдварда, стоящего за окном. Мальчик был пойман с поличным и это отразилось на его лице. — Мистер Грейсон! — Что происходит? — Холодно спросил мужчина. — Мама попросила меня посидеть с сестрой. Она плакала и я решил отнести ее к окну, посмотреть как прекрасно на улице, но не удержал. Она жива? Здорова? Моя бедная, милая сестренка! Я сейчас же спущусь. Незнакомец опустил взгляд на лицо Сильвии. Голубые девичьи глаза были заплаканы и чуть ли не утопали в слезах. Это лишь подтверждало слова Эдварда. Поверить в эту историю было проще, чем поверить в то, что семилетний мальчик пытался убить свою новорожденную сестру. — Ладно, в следующий раз будь аккуратнее. Сильвия подняла взгляд вверх. Лицо Эдварда приняло насмешливое выражение. «Я тебе это припомню, маленький сорванец. Я тебя распотрошу, словно свинью». — Грейсон! — Из особняка быстро выбежала Люси. Увидев лишь отрывок произошедшего через окно, женщина испуганно выхватила ребенка. — Спасибо тебе, спасибо… — Она нежно прижала малышку к груди, сдерживая слезы. — Раймонд дома? — Да, у себя. — Люси облегчённо выдохнула. Она подняла взгляд вверх, но Эдварда там уже не было. Судя по недовольному выражению лица матери, у кого-то должны были вот-вот появиться проблемы. — Видел, что ваш сын вернулся. Остальные тоже собираются? — Вивьен приедет этим вечером, а Сэм и Джордж завтра. — Каникулы? — Что-то вроде того. Грейсон дружелюбно улыбнулся. Улыбка на его лице выглядела словно драгоценность. Она вызывала самые теплые эмоции. — Твоя дочь очень на тебя похожа. Сильвестр недовольно надул губы. Его взгляд встал недоверчивым и раздражительным. «Ещё один хмырь. Мою благодарность ему перекрывает неприязнь к красавчикам. Вот, что значит природа подсобила. Женщина, не дай себя обмануть. Я надеюсь ты помнишь, что у тебя есть муж». Увидев лицо дочери, Люси засмеялась. Ее звонкий смех разрядил обстановку, успокаивая Сильвию. — Кажется, ты понравился Сильвии. — Нежный взор переместился на темноволосого парня. Его волосы достигали плеч и были связаны лентой в хвост. Голубые, слегка холодные глаза задумчиво смотрели на Люси, а приятные черты лица так и манили к себе. Отталкивающим был только шрам на левой щеке, что говорило о не простом прошлом этого человека. — Не собрался ещё свататься? Парень покачал головой. Ироничная улыбка появилась на его губах. — Думаю, мне пока не стоит. — А что, отличная кандидатура для моей младшенькой. Рыцарь ордена, бывшая правая рука короля, богат, красив, горяч. Грейсон нервно улыбнулся. Прикрыв глаза, он явно начал придумывать оправдания. — Не в этом дело. Просто боюсь, что Раймонд не одобрит ни одного мужчину для своей малышки. — Ох, а мы все сделаем, в тайне. — Люси прикрыла рот ладонью, пытаясь сдержать смешок. — Поставим его перед фактом. Неожиданно на женское плечо легла тяжёлая мужская рука. Почувствовав знакомый запах, Люси расширила глаза. — Дорогая… — Дьявольский зов раздался прямо над ухом. — Милая моя… О чем вы говорите? Грейсон резко развернулся, направляясь в сторону выхода. Оставаться во время ссоры супружеской пары было сродни самоубийству. — Я зайду позже! Люси нервно прикусила губу. Провожая Грейсона своим взором. — Предатель. — Твоей дочери только десять дней, а ты уже ей мужа нашла? Люси медленно развернулась лицом к Раймонду. Виноватая улыбка и ласковый голосок выдали ее истинные чувства. — Но в наше время деток сватают ещё до их рождения. Дорогой, это нормально… — Никто, — мужчина резко выхватил ребенка из женских рук, — кроме меня, не будет решать, кто будет парой для моих девочек. Ни для Вивьен, ни для Сильвии. Парни пусть сами себе ищут и делают, что хотят, но девочки мои. Люси недовольно надула губы. Взгляд ее ушел куда-то в сторону, а брови разочарованно опустились. — И почему ты так привязан к девочкам? Ты их слишком балуешь. Не дослушав, мужчина направился обратно в дом. Смотря на Сильвию, он счастливо улыбался, а Сильвестр чувствовал себя неловко. «Как-то неприятно, когда ты сорокалетний одиночка, а к тебе относятся как к маленькой принцессе. Хорошо, что папаня ещё нормальный, а то я бы сейчас уже был у того мужика. Это проблема. Физически-то я девочка, а вот морально… Мужчина с мужчиной…» — Папина девочка. — Протянул Раймонд. — Только папина. Я куплю тебе много платьев и кукол. А когда ты вырастешь, я буду покупать тебе и цветы, и конфеты. Не нужен тебе никто. Лицо Сильвии приобрело каменное выражение, не отражающее никаких эмоций. По началу казалось, что отец в этом доме самый нормальный, но нет. Ошибочка вышла. Отец начал медленно покачивать свою девочку, бормоча что-то под нос. «Как тяжело жить, когда ты Сильвестр, а не Сильвия».