Наследница старых земель

Том поспешно бежал на верх, в башню, где был заключен самый опасный разбойник их времени. При упоминании его имени у большинства жителей королевства кровь в жилах стынет. Когда-то этот паренек был милым мальчиком, который вскоре должен был стать королем своих земель, но неожиданная война испортила планы обоих королевств. Том Дюпен-чен. Габриэль Агрест. Два разных королевства. Одна война... Война быстро охватила все земли. Люди гибли, защищая свой дом, своих родных и любимых. Адриан Агрест являлся сыном Габриэля. В свои тринадцать мальчик уже участвовал в войнах и убивал людей. В семнадцать лет Адриан стал самым опасным человеком ближайших королевств. А потом его поймали. Юноша покусился на Старые Земли, в которых и правил Том Дюпен-чен. Адриана запекли за решетку и вот сейчас, спустя три года, его хотят освободить. Мужчина быстро преодолел последний лестничный пролет и остановился у большой, покрытой тремя слоями металла, дверью. Том вздохнул и достал из кармана большой металлический ключ. Вставив ключ в дверную скважину, мужчина повернул руку, отворяя массивную дверь. Она противно заскрипела, когда Том дернул ее за ручку. Внутри было безумно холодно. Изо рта вырывались клубы пара, но Том не отступил, не испугался замерзнуть. Под ногами скрипел бетонный пол, и эхо разносилось по всей темнице. Том аккуратно переступил через лежащую на полу огромную цепь и остановился. — Что тебе нужно? — неожиданно раздалось из темноты. Том нехило вздрогнул — голос был холодным и грубым. Дюпен-чен ещё раз вздохнул, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. — Мне нужна твоя помощь, Адриан, — голос Тома предательски дрогнул, но мужчина не придал этому никакого значения. В ответ раздался тихий смешок. — Я не собираюсь помогать тому, кто запер меня здесь, — голос Агреста поражал своею холодностью и грубостью, и Том действительно испугался этого парня. У него даже появилось такое ощущение, что голос Адриана пропитан льдом. Том опустил голову. Он не знал, что ему делать. Его единственная дочь, Маринетт, была перехвачена разбойниками по пути домой из соседнего королевства. Ни один человек из королевской стражи не хочет отправляться на помощь юной наследнице, поэтому Том решил прибегнуть к самому абсурдному и пугающему варианту. — Помоги мне, Адриан, прошу, — король тихо всхлипнул, силясь не плакать. Тяжёлые цепи негромко звякнули, когда пленник поднялся с холодного пола и направился к входу. Молодой мужчина с немного чумазым лицом, сильно исхудавшим телом, с растрепанной шевелюрой предстал перед Томом. Этот парень не был похож на того, кого они посадили сюда три года назад. Он сильно поменялся. Прежними остались только глаза — такие же холодные и жаждущие смерти и крови. Том негромко ахнул, когда пленник хищно оскалился и медленным шагом направился прямиком к нему. Король резко отскочил с места и бросился к двери, которую поспешно, но с трудом, закрыл. В темнице слышались гулкие шаги и звон цепей. — Если ты уверен в том, что я не сбегу, то я согласен. При одном условии: ты вернёшь мне моё королевство,— блондин остановился у закрытой двери и выжидающе посмотрел на Тома. Дюпен-чен опустил голову, раздумывая некоторое время над предложением и крутя свои тонкие усы. Всё-таки дочь у него одна, и он не может допустить, чтобы над ней всячески издевались в плену. — Хорошо, только верни мою дочь домой, — Том неуверенно открыл массивную дверь и прошёл обратно в холодную темницу. Повернув ключ в скважине наручников, Дюпен-чен вздохнул, отходя в сторону, пропуская уже не пленника к выходу. Адриан потер затекшие за длительное время запястья, размял шею и спину, и неспеша направился к лестнице. Том ещё некоторое время стоял на месте, смотря в спину уходящему, пока он не скрылся за стеной, и вздохнул. Он прекрасно знал, что Агрест — честный, пускай и до безумия жестокий человек. А ещё он очень непредсказуем. И именно это пугает короля. Когда Том спустился во двор замка, Адриана уже не было. И Дюпен-чен знал, что он не сбежал. Нет, этот парень знал все о произошедшем похищении, поэтому даже не спросил, что ему нужно делать. Он, казалось, все ответы увидел в печальных глазах Тома. Во дворе было тихо и пусто, словно все исчезли. Лишь дверь в конюшню противно скрипела на ветру, и внутри ржали потревоженные лошади... *** Маринетт сидела в большой пыльной повозке, в которую ее посадили разбойники. Она со своей свитой уже практически пересекла границу своего королевства, как вдруг на них напали. Они перерезали всех стражников и выкрали юную принцессу. И вот сейчас второй день подряд её куда-то везут. Принцесса не раз слышала обсуждения разбойников, потому что те спорили, куда ее продавать: чёрный рынок или какому-нибудь богачу. И Маринетт, слыша это, дрожала всем телом. Ее пугали эти ужасные вонючие люди, которые осмелились похитить ее. Отец, возможно, уже поднял всю гвардию и идёт вызволять дочь. Ох, знала б она, что на самом деле во дворце происходило в данный момент... Принцесса вздрогнула, когда повозка резко остановилась и ночную тишину нарушило синхронное ржание коней. На улице послышался какой-то скрежет, мерзкий до звона в ушах; топот копыт и ног, изредка нарушаемый криками разбойников. А затем в маленьком окошке, оплетенном тонкими прутьями, Маринетт увидела ярко-алое зарево. Что-то горело. Почувствовался запах дыма, и Дюпен-чен встревоженно метнулась к приоткрытой двери. Люди носились из стороны в стронку, пытаясь то ли потушить огонь, то ли спасти уцелевшие вещи. Маринетт воровато оглянулась по сторонам, надеясь, что ее не заметят, и было хотела бежать, как вдруг ее кто-то грубо перехватил за плечо и вжал в деревянную стену. Кислотно-зеленые глаза будто светились в ночной мгле. Незнакомый Маринетт парень прижал палец к губам, призывая ее молчать. Девушка неуверенно кивнула, когда поняла, что руки этого парня испачканы по локоть кровью, а в левой руке он держит нож. Маринетт испуганно вскрикнула, когда позади незнакомца возник один из разбойников. Разбойник накинулся на блондина, пытаясь его задушить, но тот ловко перекинул его через плечо, вонзая в живот нож. Дюпен-чен с трудом дышала и сдерживала панику. Она —принцесса, никогда не видела, как убивают людей. А сейчас перед ней зарезали человека. Боже... Блондин оскалился в сторону убитого, ударяя его ногой, а затем коротко взглянул в сторону Дюпен-чен, снова оскалился и, схватив девушку за руку, бросился к тёмной чаще. Маринетт поспешно переставляла ноги, пытаясь не упасть — уж очень быстр был этот незнакомец. За их спинами слышались крики, ржание коней, свист, но они бежали вперёд, не оборачиваясь. В руке блондина поблескивал окровавленный нож, отражая свет луны. Этот предмет — а его хозяин? — пугал девушку до оцепенения, и она уже не раз представила, что это лезвие вонзят ей в сердце. Ночной воздух был очень холодным, и Маринетт мерзла, пытаясь застегнуть своё тонкое пальто на бегу, но выходило не удачно. Крики разбойников остались далеко позади, поэтому блондин сбавил темп бега, переходя на шаг. Тонкое запястье юной принцессы так и находилось в его крепкой хватке, и девушка молилась, чтобы там не осталось синяков — проблемы не нужны ей. Вскоре они забрались на опушку, с которой был виден купол замка с заострёнными наконечниками. Маринетт обомлела и прижала руку ко рту, не веря собственным глазам: это ее замок. Дюпен-чен ещё раз огляделась для того, чтобы удостовериться в правдивости происходящего. Этого не может быть! Они же ушли на север, в противоположную сторону от замка Дюпен-ченов, а сейчас... Маринетт тихо запищала от счастья, радуясь, что ее спасли и доставили домой в целости и сохранности. Девушка проборматала что-то несуразное и бросилась вниз, к лесу, в котором, как помнила она, была тропинка, ведущая прямиком к замку. Адриан вздохнул и бросился следом. «Вот же глупая девка! Ее же могут поймать!»— раздраженно подумал парень, сбегая с опушки вслед за принцессой. К его счастью, Маринетт запнулась о камень и с громким криком возмущения упала на землю. Адриан улыбнулся, сдерживая смех, и медленно направился к девушке. — Нужно смотреть, куда наступаете. Разве Вас этому не учили, Принцесса? — Маринетт резко вскинула голову кверху, сталкиваясь с насмешливым мужским взглядом. Этот юноша определено обучен манерам, но поражает своей жестокостью. А ещё он знает, что она принцесса. Кто же он такой? Маринетт поднялась с земли, до последнего надеясь, что этот нахал подаст ей руку, и, отряхнув своё бежевое платье, зло посмотрела в сторону своего спутника. — А разве Вас не учили, Мисье, что нужно помогать дамам, когда они нуждаются в этом?— принцесса сложила руки на груди, делая обиженный вид, и повернулась к парню спиной. Адриана же чуть не вырвало от всей это любезности. Пускай он и был наследником, — и есть— он никогда не позволял себе подобного сюсюканья. — Ваше Высочество, я не обязан вам подчиняться, потому что я не ваш подданный, — голос блондина снова стал до боли холодным, как тогда, в темнице, а затем Адриан и вовсе грубо схватил наследницу за запястье и потащил в тёмную чащу, где он планировал переночевать, а утром отправить нерадивую принцесску во дворец к своему папочке и вернуться в своё королевство. — Эй, да что ты себе позволяешь, хам! — Дюпен-чен дернула руку в надежде вырваться и дать по роже этому наглецу, но Агрест лишь раздраженно фыркнул и толкнул девушку на осеннюю зеленую траву. — Если ты сейчас же не закроешь свой маленький ротик, то я привяжу тебя к дереву и отлуплю палкой!— злобно прошипел блондин, сомневаясь до последнего, что это напугает девчонку. Но к его удивлению Маринетт сидела тихо, не обращая внимания на его любопытный взгляд. Адриан принялся разводить костёр, изредка поглядывая в сторону Дюпен-чен. Он знал, как зовут юную принцессу, знал о ее увлечениях, нравах — тупые стражники не умеют держать язык за зубами — и о том, как нелегка судьба этого ребёнка. Кажется, ей недавно исполнилось восемнадцать. Адриан улыбнулся, вспомнив Сабину Дюпен-чен, маму этой девочки. Они когда-то дружили с его мамой и... Агрест тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли о родителях. Это мешает сосредоточиться. Когда костёр был разожжен, Маринетт подсела ближе к пламени, пытаясь согреться. Осенние ночи в этом королевстве были безумно холодными, но Дюпен-чен привыкла проводить их в теплом замке, у большого камина, а не в холодном лесу у маленького костерка. Адриан вздохнул, когда заметил, что хрупкие плечи его спутницы снова дрогнули от холода, и достал из-под подола своего плаща две бутылки какого-то алкоголя, который он так любезно спёр у разбойников. Он откупорил деревянную пробку, и воздух, казалось, вмиг пропитался запахом винограда. Адриан принюхался, узнавая в этом напитке вино, и улыбнулся, вспоминая, как после каждой победы в очередном бою он выпивал по три бутылки за раз. Агрест вскинул бутылку с жидкостью, делая большой глоток, опустошая треть сосуда, и зажмурился от накатившего удовольствия. Вино оказалось с хорошей выдержкой, сладкое. Парень не удержался и сделал ещё один глоток, а затем протянул бутылку Маринетт, все ещё жмурясь. — Пей, так быстрее согреешься, — девушка недоверчиво посмотрела сначала на бутылку, потом на незнакомца и вздохнул. Протянув руку в ответ, она приняла стеклянную бутыль и принюхалась. Если честно, то ей никогда не доводилось пить алкоголь, да ещё и в компании мужчины. Такого воспитание просто не позволяло. Но сейчас не было другого выбора, поэтому Маринетт неуверенно поднесла горлышко бутылки к губам и сделала маленький глоточек. Горло словно обожгло этой вкусной жидкостью, пальцы на ногах поджались от удовольствия, а глаза зажмурились. Девушка присосалась к бутылке как профессиональный алкоголик и в несколько уже больших глотков опустошила сосуд. Агрест в некоторой степени восхищенно посмотрел на наследницу и пьяно улыбнулся — редко встретишь собутыльника женского пола. Маринетт что-то пробормотала заплетающимся языком, медленно, покачиваясь, поднялась с земли, но тут же упала на Агреста, пьяно хихикая. Юноша определено был рад такому раскладу, приобнял расхмелевшую наследницу за тонкое плечо и потянулся за второй бутылкой. Маринетт тихо запищала, когда ее резко посадили на колени, но сопротивляться не стала. Порядком опьяневшие, они говорили долго, не стесняясь никаких тем. Маринетт рассказала о своей несчастной судьбе, о потери матери, наставлениях отца и многом другом, а Адриан, чувствуя себя в данный момент Дон Кихотом, любезно предложил своё плечо, чтобы девушка поплакалась. Адриан же в свою очередь рассказал о своей жизни, о том, кто он, как он просидел в темнице три года, и Маринетт, решив пажалеть бедного юношу, обняла его. Агрест лишь улыбнулся, толкая уже порядком опьяневшую принцессу на траву. Ну а вы что хотели? Он, молодой мужчина, просидел взаперти три года без женщины! Маринетт сделала пару попыток освободиться, но тело не поддавалось, поэтому она просто расслабилась, чувствуя чужие губы у себя на ключицах. Ей было безмерно хорошо и горячо. Тонкое пальто было спешно отброшено в сторону, а затем послышался скрежет рвущийся ткани. Рядом медленно тлел костёр, но никто не обратил на это внимания... *** Маринетт проснулась утром, когда солнце взошло высоко над линией горизонта. Голова болела после вчерашней попойки с Адрианом, которого, к слову, не оказалось рядом. Где-то поблизости в траве завалялись две пустые бутылки из-под вина, а чёрные угли костра были разбросаны по всей поляне. Маринетт медленно приподнялась на локтях, чувствуя, как живот сильно болит. Произошедшее накануне помнилось смутно, но Дюпен-чен припоминала некоторые события. Например, как её нагло споили и полапали. И она не сопротивлялась... Вот гад, как он вообще посмел опорочить принцессу! Маринетт всхлипнула, пытаясь найти своё платье, которое валялось неподалёку бесполезным куском порванной ткани. Нельзя, чтобы кто-то узнал о произошедшем здесь! Иначе ее казнят за такую провинность! Принцесса аккуратно встала на ноги, укутываясь в плащ, так заботливо оставленный этим нахалом Агрестом, и было хотела бежать куда подальше от дворца, чтобы хотя бы купить себе одежду и вернуться домой в подобающем принцессе виде, как вдруг из чащи вышел солдат, и, судя по форме, он был из гвардии Дюпен-ченов. За ним подтянулись ещё и ещё люди, и Маринетт была готова сквозь землю провалиться, лишь бы не предстать перед своими подданными в таком виде. — Ваше Высочество, извольте пройти во дворец,— грубый голос командира гвардии напугал наследницу, и та вздрогнула, хватаясь за полы чёрного плаща, но просьбу исполнила и последовала за усатым мужчиной. Гвардия подтянулась, выстроилась в шеренгу и последовала во дворец... *** Дворец Дюпен-чен был мрачен и тих. Это немного насторожило Маринетт, потому что она знала, что обычно по коридорам носятся служанки, солдаты спят на посту — во двореце никогда не бывало тихо. Дюпен-чен вздохнул и посильнее укуталась в плащ. Когда они вошли в тронный зал, она отпустила голову в пол, стыдясь посмотреть на отца. Том никогда не кричал на дочь за ее провинности, но в этом наказания не избежать. Маринетт было хотела поднять голову и броситься просить прощения у отца, как вдруг тишину, нарушаемую лишь тихим шёпотом подданных, прорезал мерзкий — и очень знакомый — голос: — Ваше Высочество, я уж думал, что вас продали в соседнее королевство,— Маринетт резко вскинула голову и убивающе посмотрела на рыжеволосого юношу, который вальяжно развалился на отцовском троне и мерзко скалился. — Почему ты сидишь на троне моего отца, Натаниэль? —Маринетт не знала, что здесь произошло за время ее отсутствия, но это явно что-то плохое. Тишину зала нарушил тихий и заливистый смех Куртцберга. — Ты ошибаешься, девчонка. Ты осквернила себя и свой род с человеком, который являлся и является нам врагом по сей день. Теперь ни ты, ни твой папочка не относитесь к королевскому роду, и оба подлежите смертной казни, — Натаниэль закинул ногу на ногу, выражая своё превосходство над всеми присутствующими. — Но я могу тебе помочь. Будешь моей — останешься в живых. — Никогда! — не долго думая, ответила Маринетт. Ей никогда не нравился этот прохвост. Он постоянно оказывался рядом с отцом в нужное время и помогал ему решать какие-то проблемы. Он просто втирался в доверие... — Ну и чёрт с тобой, шлюха. Будешь сидеть в башне, там, где сидел твой папочка до казни,— глаза Куртцберга светились ненавистью и злобой, а Маринетт не верила его словам. Отец мёртв?... Маринетт схватили за руки и потащили в башню. Сил и желания вырываться — и жить — не было. Просто не для кого... *** Адриан не любил, когда его встречают с почестями, но разве это объяснишь кучке мужиков, которые безумно были рады возвращению своего короля и по совместительству — командира гвардии. Во главе всей этой своры стоял Нино Ляиф — правая рука Адриана, и просто лучший друг. Как только молодой король вошёл в замок, его сразу же подхватили на руки и потащили к столу. Весёлые солдаты шутили, что, мол, собрались идти на выручку своему королю. Адриан лишь недовольно фыркал на подобные шутки и мгновенно осушал свои бокалы с вином, которые удачно пополняли милые служанки. Адриан не знал, что с ним происходило, внутри почему-то было не спокойно, и он не мог напиться, как вчера ночью. Это было странно... Маринетт была милой и очень тихой для принцессы, поэтому, возможно, она так крепко засела в мыслях Агреста. Их близость пусть и была по пьяни, но он все помнил. А кожа-то у Маринетт очень мягкая, тёплая и гладкая... А ещё она так мелодично стонала под ним. Адриан вздохнул и снова вскинул кубок с вином. Мимо прошлась милая служанка, которая коротко улыбнулась ему. Агрест резко втянул воздух носом, поняв, что видит образ той самой Маринетт. Ее улыбка... Адриан вздохнул и положил свою голову, налитую свинцом, на сложенные руки. В какой-то момент показалось, что возвращению домой не радовало юного принца вообще. Он и сам не знал почему. Адриан распросил Нино о нынешнем состоянии королевства, о плате в казну, своём любимом войске, с которым он вскоре собирается пойти в поход. Нино пьяно улыбнулся и похлопал друга по плечу, говоря, что все у них хорошо. Адриан вздохнул и ,встав из-за стола, направился в свою комнату, надеясь выспаться. *** Маринетт осела на холодный бетонный пол, кутаясь в излюбленный чёрный плащ. Время медленно тянулось, а Маринетт просто не хотелось жить. Северный ветер продувал стены, проникая вовнутрь и безжалостно воя, словно голодный волк. Эти первые два месяца были для принцессы — хотя, уже нет — самыми трудными. С не привычки она первое время даже не притрагивалась к тюремным харчам, но вскоре привыкла и таким своего рода унижениям. А ещё она не раз слышала, как разгромленную королевскую семью обсуждали стражники, изредка осмеивая опороченную принцессу. Маринетт молилась всем Богам, надеясь, что те покарают таких предателей. И все же время шло. Зима медленно вступала в свои права, укутывая снегом земли Старых Земель. Почему эти земли так называют, никто не знал. Ходили поверия, что эти территории — самые старые из всех близ находящихся, поэтому их так и назвали. Старые Земли. Маринетт не знала, чего ей ждать от Куртцберга. Он сказал, что ее ждёт смертная казнь, но уже прошло достаточно долго времени с момента приговора. Может, он передумал? Дюпен-чен вздохнула и посмотрела на свои тонкие и немного посиневшие от холода руки. Мда, ужас... Живот, некогда бывший плоским, в последнее время сильно округлился. Маринетт первое время думала, что это от непривычной ей еды, но вскоре поняла, что дело не в этом. Тошнота, резко подступающая к горлу комом, тоже мучила девушку, и тогда Дюпен-чен предположила, что беременна. Она читала много книг, в которых рассказывалось о физическом строении человеческого тела, поэтому понять своё положение было не сложно. Маринетт понимала, что этому ребёнку даже если и повезёт, он все равно не будет счастлив. В голове изредка появлялась мысль, что надо бы найти нерадивого папашу этого малыша, но смысла в этом девушка не видела. Зачем ему ребёнок, если он зачат не по любви? Может у него уже есть возлюбленная, от которой он хочет детей. И все же он отец. А время неумолимо шло. Живот словно рос не по дням, а по часам, доставляя Маринетт боль. Было больно ходить, да и вообще двигаться. «Малыш будет здоровеньким.» —думала девушка, оглаживая выпуклое пузико. Это стало одним из ее любимых дел — гладить малыша. Маринетт не чувствовала себя мерзкой, зная, что носит ребёнка от не любимого мужчины. Нет... Она была счастлива, осознавая, что внутри неё, под сердцем, бьётся ещё одно маленькое сердечко. Семь месяцев в башне казались Маринетт целым веком. Она постоянно смотрела в окно, оплетенное тонкими металлическими прутьями. На улице в последнее время часто проходили вооружённые до зубов войска, позади которых ехали повозки, наполненные порохом. В воздухе витал запах дыма, а вдали слышались гулкие выстрелы. Маринетт не боялась смерти. Крепость Дюпен-ченов никто никогда не завоёвывал, и Маринетт в некоторой степени была горда... *** В этот день грохот пушек был слышен слишком близко. Маринетт вздрогнула и прильнула к окошку, надеясь, что ей просто послышалось. Неподалёку от крепости что-то горело, затягивая дымом всю округу. Войска внизу забегали, паникуя и хватая все, что попадется под руку. Народ носился по двору, пытаясь выбраться из ловушки, куда скоро нагрянет враг. Маринетт вздохнула и медленно осела обратно на пол, кутаясь в чёрный плащ Агреста. «Надо же, хоть какой-то толк от этого ублюдка.»— думала Дюпен-чен, припоминая всё произошедшее. Об этом событии ей только плащ и напоминал. Дым заполонил всю темницу, проникая через окно, и Маринетт невольно начала задыхаться. Она громко закашляла, хватаясь за округлый живот, где чувствовалось жжение от нехватки кислорода. Голова закружилась, а ноги будто отказали, поэтому девушка скатилась по холодной стене на пол. Маринетт всхлипнула, держась за живот. Боль резала тело, словно раскалённым ножом по маслу, и Маринетт просто закрыла глаза, веря, что все обойдётся... *** Адриан занёс меч высоко над головой, практически разрезая противника пополам. То чувство превосходства, которое, казалось, умерло за столь долгое время, возродилось, как только Агрест увидел свой меч, когда-то подаренный отцом. Металлические латы приятно отяжеляли тело, и юный принц понял, что очень соскучился по кровавым боям. Тонкое лезвие мгновенно резало воздух, а затем резко входило в человеческую плоть, пачкаясь кровью. Войска Агрестов продвигались к крепости, которая, — как Агрест узнал недавно — уже не принадлежала Дюпен-ченам, и его король уже мёртв. «Легкая добыча.»— думал Агрест, в очередной раз замахиваясь мечом. Позади гремели пушки, а в воздухе витал запах жженого пороха. Адриан резко вскочил на лестницу, приставленную к высокой стене, и принялся карабкаться наверх. Оставшиеся в живых лучники уже давно разбежались, поэтому забраться в крепость не составило труда. За стеной было пусто — люди словно просто испарились. Это немного насторожило Агреста, но он не отступил и направился прямиком в замок. Но и там было пусто. Ни единой души. — Что нам делать, Адриан? — Нино облокотился о дверной косяк и жалобно посмотрел на своего друга. — Пошли домой. — Ляиф, не ной. Прикажи солдатам обыскать замок. Не могли все сбежать,— Адриан медленно поднялся по ступенькам и сел на большой трон, на подлокотнике которого лежала золотая корона, увенчанная крестом с зелёным рубином. Юноша взял ее в руку и чертыхнулся, когда его рука дрогнула и кусок золота упал на мраморный пол. — Тяжёлая, — вынес вердикт Нино, улыбаясь. Адриан фыркнул в сторону друга. — Пошёл вон! Правая рука насмешливо улыбнулся и поспешил скрыться. Юный принц вздохнул, развалившись на троне. Он медленно поднял голову, надеясь рассмотреть зал, но замер, увидев на огромное полотно — портрет семьи Дюпен-чен. На жёсткой ткани были прорисованы все мелочи. Справа стоял Том — его Адриан знал в лицо. Стройный, высокий, он выпятил увешанную орденами грудь вперёд, показывая свой статус короля. Слева стояла красивая женщина, одетая в голубое платье, которое ей очень шло. На лице ее играла лёгкая улыбка, а ее тонкое запястье нежно обхватило плечо девочки, стоящей в центре. Эта малышка была одета в красное платье в чёрный горошек, а волосы подвязаны тонкой лентой. И глаза такие знакомые... Голубые. Адриан вздохнул и откинулся на спинку трона. Что произошло с принцессой? Все это кажется каким-то бредом. Где все люди? Где наследница? И где тот, кто правил королевском все это время? — Адриан, мы нашли человека!... *** Маринетт медленно открыла глаза, пугаясь. Она не знала, где находится. Вокруг все было чисто и красиво — как во дворце. Девушка аккуратно приподнялась, поддерживая свой живот, и огляделась. Комната была светлая, стены увешаны красивыми и дорогими картинами. В большое окно, которое заняло больше трети стены, падал яркий свет, проникая через хлопковые занавески. Как бы красиво и уютно здесь не было, Маринетт боялась. Оглянувшись, девушка надеялась, что кого-нибудь найдёт здесь из людей, но так и не нашла. Маринетт вздохнула и хотела бы лечь обратно на подушку, как вдруг дверь тихо заскрипела и из-за неё показалась тёмная макушка. Миловидная служанка тихонько прошла в комнату, улыбаясь, и остановилась у самой кровати. — Доброе утро, госпожа. Как Вы себя чувствуете?—служанка протянулась рукой и животу. Маринетт вздрогнула и поспешила отползти от незнакомки, хватаясь за свой живот. — Простите, я...— служанка замялась и отпустила голову. — Господин сказал, что Вам нужно поесть и помыться. А вечером ваш муж вернётся. Маринетт опешила. Какой муж?... — М-муж? Служанка улыбнулась и кивнула. Дюпен-чен сглотнула и натянула одеяло по самый нос, желая исчезнуть из этого незнакомого ей места. — Госпожа, идемте,— Маринетт неуверенно кивнула и аккуратно встала, отмечая, что ее ещё и одели. И всё же она ещё не понимала, что происходит. *** Маринетт вернулась в комнату только вечером, когда начало темнеть. Её практически весь день продержали в купальне, отмывая от грязи и крови, и Дюпен-чен даже в какой-то мере стало стыдно за свой внешний вид. Слуги дружелюбно ей улыбались, кланялись и называли «госпожа». Мысль о том, что она теперь чья-то жена, на некоторое время покинула голову Маринетт, но как только она вернулась в комнату, мысль снова потревожила. Слуги помогли девушке надеть ночнушку и расчесаться. Когда они покинули комнату, Маринетт вздохнула и легла на свежезаправленную постель. За окном стемнело, а на небе зажглись первые звёзды. Дюпен-чен укрылась одеялом, повернувшись на бок, и было хотела закрыть глаза, как вдруг дверь позади неё заскрипела. Тень плавно промелькнула через дверной проём, а затем кровать прогнулась под чьим-то немалым весом. Маринетт вздрогнула, когда некто коснулся ее плеча, а на шее почувствовалось горячее дыхание. Мускулистая рука медленно опустилась на живот, и Маринетт дернулась в сторону. — Лежи и не деграйся. Я по своему ребёнку соскучился, — раздался позади чей-то голос. Маринетт застыла на месте, думая, что ей просто послышалось. Рука юноши так же лежала на выпуклом животе Маринетт. — Адриан, ты?— Дюпен-чен всё-таки высвободилась из хватки и поднялась с кровати. Свеча, горевшая на тумбе, позволяла разглядеть в темноте знакомое лицо. — А ты хотела увидеть кого-то другого? — принц разлегся на кровати, закинув руки за голову. Он улыбался и счастливо смотрел на свою жену. — Иди сюда. — Нет. Адриан вздохнул и прикрыл глаза. — Не веди себя как ребёнок. У тебя нет выбора. Мы с тобой поженились, пока ты была без сознания, — Маринетт раскрыла рот от шока. — Ну а что ты хотела? Я не хочу, чтобы мой ребёнок рос без отца. Маринетт всхлипнула и прикрыла лицо руками. — Как ты вообще посмел?!— девушка села на край постели. Адриан вздохнул и поднялся с постели. А затем быстро скрылся за дверью. Маринетт ничего не оставалось, как лечь обратно на кровать и заплакать ... *** На следующий день Маринетт не знала, что ей делать, поэтому решила пойти прогуляться по замку Агреста. Но вскоре она утомилась и направилась на кухню к служанкам. — Госпожа, зачем Вы здесь? — служанка, которая приходила вчера к ней, вышла навстречу и мило улыбнулась. Маринетт вздохнула. — Я решила прогуляться. Нам с малышом это полезно, — девушка огладила свой животик. — Хорошо. Меня зовут Роуз. — Маринетт. — Я знаю, Госпожа. Маринетт весь день просидела на кухне в окружении милых служанок, которые слишком часто расспрашивали ее о самочувствии. Дюпен-чен улыбалась в ответ и отвечала, что все хорошо. Вечером же Маринетт проводили обратно в комнату. Спать не хотелось. Поэтому Дюпен-чен походила по комнате взад-вперед, расчесала свои длинные пряди и... Маринетт вздрогнула, когда за окном послышался какой-то грохот. Девушка резко подскочила к окну и посмотрела вниз, где собралось несколько солдат, державших в руках поводья. Маринетт вздохнула, не понимая, что произошло. В животе что-то резко кольнуло, и девушка согнулась пополам. В коридоре послышался какой-то шорох, а затем дверь тихо заскрипела. — Госпожа, Вам нужно пройти в комнату к мужу,— Роуз вошла в комнату, но на её лице не блистала привычная улыбка. Маринетт хотела спросить, что произошло, но увидев, что служанка тихонько всхлипнула, передумала. Они быстро преодолели длинный коридор, а затем остановились перед дверью. Маринетт неуверенно дернула дверь на себя, открывая ее. Роуз осталась за дверью. В комнате было тихо и темно. Лишь одинокая свеча горела на тумбе, освещая бледное лицо Адриана. Он лежал на подушке, и по его лбу катались солёные капли пота. Глаза его были закрыты, но, когда дверь предательски скрипнула, они открылись. Маринетт неловко мялась у двери, не зная, зачем ее позвали. — Подойди, Мари,— голос Агреста был хрипок и тих. Маринетт вздрогнула и поспешила приблизиться к постели. Вблизи все выглядело ещё более ужасающе. — Я такой идиот, — начал Агрест, похлопав по кровати ладонью. Маринетт кивнула и села. — Не знаю, как ты вообще меня простила за то. Вчера мне показалось, что ты меня ненавидишь. Знаешь, а мы всё-таки отвоевали твои земли, — Маринетт непонимающе посмотрела на принца, а тот улыбнулся. — Я завоевал твое королевство, и теперь оно принадлежит мне, как и ты. Маринетт вздохнула и взглянула на Адриана изподлобья. — Я не знаю, как мы будем жить вместе после всего... — Не отталкивай меня, Мари. Я не хочу оставаться один, — Адриан жалобно посмотрел на девушку. После боя обычно ему хорошо, но сейчас, чувствуя, что его любимая и ребёнок не хотят жить с ним, сердцу становится больно. Мужская рука обхватила плечо Маринетт, уклалывая рядом с собой. Адриан огладил животик девушки, счастливо улыбаясь. — Хочу, чтобы это был мальчик. Наследник, — принц вздохнул и склонился над выпуклым живом, целуя в пупочек. Маринетт вздрогнула и резко выдохнула. Отталкивать его совершенно не хотелось. — Я думала, что ты меня забыл, — тихо проговорила Маринетт, смотря, как ее муж целует живот. — Я всегда о тебе помнил, моя королева. Адриан улыбнулся своей самой искренней улыбкой и лёг рядом с Маринетт, обнимая ее за талию. На душе стало легко и тихо, чего обычно Агрест не замечал в себе после боя. Рядом тихонько засопела Маринетт, уткнувшись носом в шею мужа, и Адриан осознал, что впервые в жизни он счастлив.