Второй шанс

      Гамбит выходил из забытья постепенно. Первым из чувств вернулось осязание. Реми понял, что лежит ничком на чем-то мягком, и удивился, когда это он успел оказаться в постели. Потом проснулся слух.       — Гамбит… — словно через толстый слой ваты услышал он слабый голос.       Реми не прореагировал: не было ни сил, ни желания. Хотелось только одного: чтобы его оставили в покое.       — Гамбит… — повторили настойчивей.       Креол почувствовал, как что-то маленькое и твердое уперлось ему в грудь, и смог недовольно промычать:       — Ммммм?       — Гамбит, слезь с меня!       Реми неожиданно понял, что голос раздавался из-под него. Гамбит распахнул глаза, чуть приподнялся на локтях, впился взглядом в бледное лицо девушки, лежащей под ним, и, когда зрение его прояснилось, подумал, что никогда еще пробуждение не было таким приятным. И сурово нахмуренные брови Шельмы, которая определенно не обрадовалась, обнаружив себя придавленной к полу его телом, не смогли его в этом переубедить.       — Chеrе! — не помня себя от радости, Реми сгреб девушку в охапку, крепко прижал к себе и забормотал что-то невнятное.       Шельма, еще слишком слабая, чтобы сопротивляться, смогла только жалобно прохрипеть:       — Креол! Пусти! Ты меня задушишь!       Последний аргумент, как ни странно, подействовал: Гамбит ослабил объятия, чуть отстранился, внимательно посмотрел на девушку и улыбнулся.       — Какая же ты красивая, сhеrе! — говоря это, Реми нисколько не лукавил и, вглядываясь в сердитое лицо Шельмы, которую совершенно не портили ни спутанные волосы, ни ссадина на скуле, готов был поклясться, что никогда еще не видел девушки прекраснее.       Шельма уставилась на него как на душевнобольного. Реми догадался, что девушка собиралась сказать что-то явно не очень лестное в его адрес, но передумала. В ее глазах отразилось беспокойство, будто она вспомнила о чем-то неприятном.       — А где Кандра?       Гамбит вздрогнул. Странно, почему этот вопрос не пришел ему в голову раньше? Действительно, куда делась колдунья? Когда Реми пришел в себя после действия снотворного, экстерналки и след простыл. Неужели Кандру спугнули появившиеся Росомаха и Гроза?       Шельма рассеянно посмотрела по сторонам и изумленно выдохнула:       — Тут что, бомбы взрывали? Или это твоя работа, ЛеБо?       Гамбит не ответил. Ему в принципе было неважно, кто и зачем громил смотровую площадку, пока он был без сознания: Росомаха и Гроза, сцепившись с Кандрой, или другие неизвестные фигуранты. Сейчас Реми больше заботило другое.       — Сhеrе, что случилось после того, как ты вырубила Гамбита? И кстати, зачем? — осторожно спросил он.       Шельма закусила губу.       — На второй вопрос я отвечать не буду. Скажу только, так было нужно. А что касается первого, то помню только, что Кандра в меня целилась из пистолета. К счастью, стреляет она так же плохо, как целуется.       Гамбит снова вздрогнул и невольно покосился на багровое пятно на ее груди, весьма красноречиво свидетельствовавшее об обратном. Шельма проследила его взгляд и отшатнулась.       — Что это? — дрожащими руками она провела по ткани платья, поднесла окровавленные пальцы к губам и вскрикнула, ощутив солоноватый вкус.       — Но как? Как? — прошептала девушка будто в трансе.       Реми притянул ее к себе, погладил по волосам. Он не мог объяснить, что произошло на самом деле: врать не имело смысла — Шельма почувствует ложь, а сказать правду и признаться в использовании магии — язык не поворачивался.       — Сhеrе… — начал он, тщательно подбирая слова, но не договорил, потому что сзади раздался изумленный то ли стон, то ли вздох.       Гамбит резко обернулся и не удержался от улыбки — пожалуй, никогда еще Росомаха не выглядел таким обалдевшим. Шельма выглянула из-за плеча креола и нахмурила брови — появление канадца ее не порадовало: девушка не любила, когда некоторые вламываются без приглашения и прерывают чужую беседу.       Как парочка отнеслась к его появлению, Логана вообще не интересовало. В данный момент его беспокоило только одно: не начались ли у него галлюцинации. Росомаха услышал в отдалении женский крик, когда они с Грозой уже почти вышли из обсерватории. Вне всякого сомнения, кричала Шельма. В первую секунду Логан не поверил своим ушам, решил, что померещилось, но ноги будто сами собой потянули его назад. Не обращая внимания на недоуменные окрики Грозы, которая, кажется, ничего странного не слышала, и доводы рассудка, шептавшего, что мертвые не кричат от боли и ничего нового наверху он не увидит, Росомаха развернулся и решительно направился к лестнице, ведущей к смотровой площадке. Пока поднимался по ступенькам, не покидала мысль о галлюцинациях. Подсознательно Логан готовился увидеть все ту же печальную картину, что и несколько минут назад: Гамбита, прижимающего к себе безжизненное тело Шельмы, и поэтому вид обнимающейся парочки канадца, мягко говоря, удивил.       Он секунд тридцать переводил взгляд с недовольной Шельмы на сияющего Гамбита и обратно, все еще не веря своим глазам.       — Твою мать! Живая… — только и смог сказать ошарашенный Росомаха, когда исщипав руку до крови, убедился, что зрение его не подводит.       — Шельма! — радостно вскрикнула из-за спины Логана Гроза. В отличие от Росомахи, Ороро не стала тратить время на сомнения, поэтому просто оттолкнула канадца, подлетела к подруге и повисла у нее на шее, плача и смеясь одновременно.       Реми тем временем, пользуясь замешательством Шельмы, отчаянной мимикой и жестами пытался привлечь внимание Росомахи к себе. Когда ему это удалось и Логан недобро зыркнул на него, Гамбит отозвал его в сторонку.       Убедившись, что девушки на них не смотрят, Логан схватил креола за грудки и основательно встряхнул.       — Лягушатник, это твои фокусы? — прорычал канадец, кивнув на Шельму, которая пыталась успокоить плачущую от радости Грозу. — Что ты с ней сделал?       Реми обреченно вздохнул.       — Это не Гамбит. Моей силы для такого не хватит. Но я действительно применил магию.       Логан почувствовал, как у него зашевелились волосы на затылке: он вспомнил, что хунганы Вуду, которыми являлись жрецы Гильдии Воров, славились искусством создавать армии живых мертвецов при помощи заклинаний. Росомаха снова оглянулся на обнимающихся девушек. Гроза уже немного успокоилась и теперь смотрела на подругу без благоговейного трепета. Шельма что-то ей тихо говорила и выглядела вполне безобидно.       — Она что, теперь зомби?       — Нет! — поспешно заверил его Реми. — Chеrе прежняя… Это долгая история. Mon ami, у Гамбита к тебе просьба: прикоснись к Шельме.       Логан вытаращил глаза, побледнел и закашлялся.       — Ты сдурел, красноглазый? Я, по-твоему, похож на самоубийцу?       — Ты не понимаешь. — Реми старался говорить вкрадчиво. — Лучше пусть она думает, что ее спас твой регенерирующий фактор. Ты же знаешь, как Шельма относится к магии. Если ma chеrе узнает, что выжила благодаря колдовству, она оторвет Гамбиту голову.       — И правильно сделает! — хмыкнул Росомаха. — После того, что ты устроил в моей хижине, у тебя хватает наглости просить меня спасать твою шкуру? Да я тебе сам ноги выдерну за мое виски!       — Не будь таким мелочным, mon ami! Если сделаешь, как тебе сказали, Гамбит в долгу не останется.       Логан недоверчиво посмотрел на него. Судя по всему, креол действительно был готов щедро расплатиться за услугу, да и деньги у бывшего вора всегда водились немалые. Предложение, конечно, было заманчивым, но в памяти Логана еще свежи были воспоминания о событиях, произошедших два года назад в Токио. За свою довольно продолжительную и насыщенную событиями жизнь Росомахе не раз доводилось смотреть смерти в глаза, но, пожалуй, никогда еще костлявая старуха с косой не подбиралась к нему так близко, как в тот день, когда ему пришлось поделиться своим регенерирующим фактором с раненой Шельмой. Росомаха внутренне содрогался всякий раз, вспоминая о том случае. Не то чтобы канадец жалел о своем поступке, но ощущения, которые он испытал, прикоснувшись к коже девушки, были не из приятных.       — Не трать деньги, Креол, — сказал Логан, тщательно все обдумав. — Шельма не купится на это. И потом, как ты ей объяснишь мой внезапный обморок? Никак! Мой тебе совет: лучше скажи правду сейчас, потому что если Недотрога поймет, что ты ей наврал, тебе точно не поздоровится. Уж поверь мне: Саблезуб по сравнению с Шельмой в гневе ну прямо безобидный котенок.       Гамбит окончательно сник.       — Я потом ей все расскажу, когда она немного успокоится, — пробормотал он, размышляя, как бы незаметно улизнуть от неприятного разговора и из обсерватории вообще.       — Я спокойна, Креол, — сзади к ним бесшумно подошла Шельма. — Так что можешь начинать каяться, я слушаю. — Девушка скрестила руки на груди, демонстрируя, что с места не сдвинется, пока не услышит ответы на интересующие ее вопросы.       Гамбит нервно сглотнул и вопросительно посмотрел на Росомаху. Тот отрицательно замотал головой. Реми вздохнул, подошел к Шельме, приобнял за плечи и заглянул в глаза.       — Chеrе, ты устала, — мягко начал он, пуская в ход свою последнюю надежду — силу обаяния. — Давай вернемся в особняк, Зверь тебя осмотрит, ты отдохнешь, а потом мы поговорим?       Предложение Шельма не оценила.       — Ты мне зубы не заговаривай, а отвечай на вопрос. И кстати, имей в виду: я ведь могу получить интересующую меня информацию и без твоего согласия, только в этом случае Зверь будет осматривать тебя.       — Угрожаешь, сhеrе? — невесело усмехнулся Реми, скрывая досаду от того, что на Шельму его чары не действуют. — Гамбит не из пугливых.       — А я не предупреждаю дважды, — парировала девушка. — Итак, что выбираешь? Сам признаешься или.? — она сделала вид, что снимает перчатку.       — Недотрога, Креол дело говорит, — неожиданно встрял в разговор Росомаха. Гамбит с благодарностью посмотрел на него. — В особняке поговорите, а то Джубили в самолете уже, наверное, совсем озверела от скуки.       — Джубили здесь? Вы что, с ума сошли?! Тащить сюда подростка! — набросилась на канадца Шельма. — И вообще, зачем вы сюда заявились? У меня все было продумано. Я и без вас вполне справлялась сама!       — Видели мы, как ты справлялась! — взорвался в свою очередь Росомаха. — Когда мы сюда «заявились», ты уже несколько минут была мертва. — Гамбит при этих словах дернулся с явным намерением заставить его замолчать, но Логана уже понесло — не остановишь. — Получить пулю в сердце тоже входило в твой замысел?       — Вообще-то, я собиралась сделать себе инъекцию снотворного, но его пришлось вколоть Креолу, чтоб не путался под ногами. Так что пуля в сердце — не самый плохой вариант в сложившейся ситуации, — ледяным тоном ответила Шельма.       Росомаха не нашел, что сказать. Гроза с ужасом посмотрела на подругу.       — Что ты такое говоришь?       — Поверь мне, Ороро, есть вещи пострашнее смерти. — Шельма отвернулась, избегая смотреть на друзей.       Гамбит стоял как молнией пораженный. В памяти прозвучали слова Чеканщика: «Она сама так решила… Хищник, готовый стать жертвой… Она может возненавидеть тебя за это…» Смысл сказанного только сейчас стал медленно доходить до его сознания, скованного тревожным предчувствием. «Самопожертвование… Non! Non! Не может быть! Только не это!»       — Значит, я была мертва, когда вы пришли, — задумчиво проговорила Шельма. — Мило… Стало быть регенерирующий фактор Логана тут ни при чем, да и мыслей нашего лохматого ворчуна я в своей голове тоже не слышу. Креол, ты ничего не хочешь мне объяснить?       — Ma chеrе, давай не сейчас? — Гамбит предпринял новую попытку отложить разговор, но девушка была непреклонна.       — Нет, сладкий, здесь и сейчас. Мое предложение в силе: или сам рассказываешь или я забираю твои воспоминания. Выбирай побыстрее — не испытывай мое терпение.       — В самом деле, Лягушатник, давай колись. Нам с Грозой тоже интересно, как тебе удалось вернуть Недотрогу к жизни. Только не надо снова рассказывать сказки про волшебные монеты и джиннов, исполняющих желания, — поддержал Шельму Росомаха. Гамбит одарил его таким свирепым взглядом, что любой на месте канадца счел бы за лучшее ретироваться подальше или на худой конец просто заткнуться.       Зеленые глаза Шельмы гневно сузились.       — Какие сказки? Что ты сделал, вудуист недоделанный? — последние слова она произнесла с нескрываемым отвращением.       Гамбит отвел взгляд. Он знал, что у Шельмы было достаточно веских оснований, чтобы ненавидеть волшебников, особенно колдунов Вуду, поэтому тон девушки не вызвал у него удивления.*       — Ma chеrе, je tu prie выслушай и постарайся не делать поспешных выводов, — Гамбит собрался с духом. — Существует одна очень старая легенда о могущественном артефакте колоссальной силы. Несколько тысяч лет назад Чеканщик, великий маг, настоящего имени которого уже никто не помнит, поставил перед собой цель построить Аркан Желаний — мощное заклинание, способное осуществить заветную мечту того, кто сможет активировать древнюю магию. Чеканщик заключил Аркан в монету и, поместив в амулет часть своей души, наделил его способностью выбирать счастливчика, достойного Шанса — исполнения самого сокровенного желания.       — Тебя спас твой медальон, chеrе. Гамбит только активировал аркан. — Реми замолчал, ожидая бурной реакции. Заранее смирился с ней. И с тем, что Шельма может его ударить. И с тем, что она наговорит ему кучу гадостей, а потом улетит в слезах.       Он ее недооценил.       — Давно ты понял, что я — Анна?       Вопрос, заданный спокойным тоном, на мгновение лишил Реми дара речи.       — Пару часов назад.       Шельма молчала долго, недоверчиво изучая его лицо, потом с сарказмом произнесла:       — Неужели я так сильно изменилась за три года, что ты не узнал стерву Анну, которая сначала обокрала тебя, а потом чуть не убила?       — Гамбит думал, что Анна мертва. Видел тело, — сухо ответил он.       — Тело? — девушка нахмурилась. — Какое еще тело?       — Тело в камере пыток, — выдавил из себя Реми, недоуменно глядя на нее.       Шельма в свою очередь непонимающе уставилась на него.       — Так это была не ты… Не тебя… — пробормотал ошарашенный Гамбит, испытывая смешанные чувства: радость и злость от того, что девушка, в чьей смерти он несколько лет винил себя, оказалась жива. — Но как… Анна?       — Не называй меня так! — резко оборвала его Шельма. — В некотором смысле Анна действительно умерла тогда, три года назад. Не смогла жить с мыслью, что пыталась убить невиновного. Зачем ты это сделал, Гамбит? Это что, твоя такая изощренную месть?       — Месть? Зачем Гамбиту тебе мстить? — теперь он не понимал ничего.       — Ну, поводов у тебя должно быть достаточно. Например, за то, что стащила монету.       — Значит, ты все спланировала заранее? — сухо спросил Реми. — Использовать меня: украсть мои навыки, чтобы получить монету, а потом свалить на меня кражу?       — Нет, можешь не верить, но наша с тобой встреча в казино была случайной. И пока ты меня не поцеловал, я ничего не знала про эту злосчастную монету и не собиралась ее красть. Поступок глупый, теперь я это понимаю, но из-за тебя я провалила задание, от которого зависела моя карьера в Братстве, так что не поквитаться я просто не могла. Но ты прав — я тебя использовала, грубо, цинично использовала. Когда ты пришел ко мне в камеру, я сразу поняла, что благодаря тебе Речная крыса сможет выбраться из мышеловки, и мне было в принципе не важно, поможешь ты мне добровольно или нет.       Будничный тон, которым говорила Шельма, создавал впечатление, будто девушке глубоко безразлично, что столь долго ею скрываемая тайна стала известна посторонним.       — Ты предложил мне купить свободу, Реми, очень благородно с твоей стороны, учитывая те чувства, которые ты ко мне должен был испытывать после всех моих художеств. Но цена свободы меня не устроила. Зачем платить, подумала я тогда, если можно получить желаемое даром, да еще с бонусом в виде морального удовлетворения за причиненные мне неудобства. И я решилась на маленькую провокацию. И когда я вытягивала из тебя энергию, мне не было стыдно. Более того, я упивалась местью, ликовала, чувствуя, как меня переполняет адреналин и новая сила, пока не увидела обрывки твоих мыслей, эмоций. Но в тот момент мне было не до этого, надо было замести следы и выбираться из лаборатории, пока не хватились. Просто чудо, что мне никто не встретился по дороге, я тогда собой-то не управляла, что уж говорить о силах, которые я у тебя позаимствовала. Только когда выбралась на поверхность, эмоции немного отпустили. Вернулась способность соображать, и я со всей отчетливостью поняла, что чуть не убила невиновного человека.       Ни Шельма, ни Реми не заметили, как вытянулись лица у Грозы и Росомахи, ставших невольными свидетелями этого разговора. Все, что они слышали сейчас, кардинально отличалось от версии знакомства, рассказанной Гамбитом.       — Ты сказал, что монета сама выбирает хозяина. Как же тогда ты смог активировать заклинание? — спросила Шельма после паузы.       — Не знаю, возможно, потому что ты подсознательно хотела отдать мне медальон. — Гамбит решил не рассказывать про свою астральную беседу с Чеканщиком.       — Возможно. Значит, ты мог исполнить любое желание?       — Только самое заветное.       — Ты хочешь сказать, что вернуть мне жизнь — твое самое заветное желание? — ядовито поинтересовалась Шельма.       — Ты мое заветное желание, — ответил Гамбит и твердо произнес: — потому что я люблю тебя.       Шельма пошатнулась как от удара. На мгновение Реми показалось, что в глазах девушки вспыхнул огонек надежды, но в ту же секунду блеск погас.       — Любишь… несмотря на все, что я сделала? — недоверчиво спросила она.       — Несмотря.       — Это ничего не меняет, — проговорила Шельма еле слышно.       — Но это правда!       — Тем хуже для тебя, — все так же тихо сказала девушка, делая шаг назад. — Тем хуже для меня и миллиона женщин, которые встанут в очередь, чтобы занять место в твоей постели, — с этими словами она взлетела и скрылась из глаз прежде, чем Гамбит закричал: «Chеrе, подожди!»