Попроси

Время ночь, но Миша не спит. Он покорно ожидает встречи со своим любимым человеком, нервно ёрзая на стуле. Кашин уезжал на неделю в Казань и обещал вернуться сегодня ночью. С того момента прошло очень много времени, поэтому Совергон уже стал волноваться, что Даня не успеет приехать. От раздумий его прервал громкий звонок в дверь.  — Привет, Дань! — радостно пролепетал Миша, запуская гостя внутрь.  — Привет, — Кашин улыбнулся, — хоть скучал по мне? Миша сначала смущённо отвёл взгляд, а после улыбнулся, утвердительно закивав. Данила медленно подошёл к Совергону и притянул его за талию, медленно целуя. Сначала Цыркунов зажимается, не открывая рот. Но потом недовольный Кашин спускает свою ладонь с поясницы партнёра на ягодицы, сжимая и Миша поражённо стонет, инстинктивно приоткрывая рот, и Даня сразу же проникает в него языком. Но через несколько секунд он отпускает Совергона из-за нехватки воздуха. Он весь раскрасневшийся и рвано дыша, сказал:  — Кашин, ты совсем ополоумел? Я чуть не задохнулся! Даня ухмыляется, но посмотрев на Мишу, сглатывает. Возмущённый и смущённый парень с взлохмаченными волосами, алыми и распухшим от долгого поцелуя губами смотрит на него, нервно натягивая черную толстовку «Дикость» на тонкие запястья. При виде такого Даня слетает с катушек, налетая на бедного парня и прижимая к стене. Он оставляет на его шее несколько слабых засосов. Миша томно выдыхает.  — Д.Даня, прекрати, п-пожалуйста, — его лишь сильнее прижимают к стене, раздвигая коленом тонкие ноги. Миша пищит от неожиданности. Кашин с хищным взглядом подхватывает его под задницу и несёт в ванную. Совергон недоуменно прожигает его взглядом. Мол, почему ванная? Рыжий аккуратно садит Мишку на стиральную машинку, отвлекая нежным поцелуем. А после резко раздвигает его ноги, углубляя поцелуй, стойко проталкивая язык и кусая нижнюю губу почти до крови. Чёрноволосый застонал в поцелуй от боли, неосознанно прижимаясь к Кашину. Даня разорвал поцелуй. Тонкая нить из смешанной слюны потекла по Мишинному подбородку.  — Детка, я тебя хочу, — прямо в ухо прошептал рыжий юноше, припадая к его шее и осыпая поцелуями.  — Блядь, Кашин, — хрипло отозвался Совергон, сжимая край чужой футболки. Даня оставлял небольшие укусы на шее младшего, сразу же их зализывая и довольно улыбался, когда его чудо извивалось под ним. Отлипнув от столь желанной бедной кожи, Даня полез рукой Мише на бёдра, оглаживая с внутренней стороны через узкие чёрные джинсы, а после медленно стал расстёгивать ширинку. Михаил задёргался, он боялся.  — Тише, малыш. Ты же знаешь, что больно не будет, — сказал он Совергону прямо в губы, а тот прикусил нижнюю, потому что Даня стиснул его бёдра в большой ладони, — ээйй, зайчик, не сдерживайся, я хочу слышать тебя и твои пошлые стоны. Только от этой фразы Миша был готов кончить. Хоть он и боялся, но был благодарен рыжему за то, что он стянул с него джинсы, так как стояк больно упирался в ширинку. Мише нравилось, как он властно с ним себя ведёт, и признаться честно, ему нравилось подчиняться и быть беззащитным. Но когда Даня стал стягивать с него боксёры, тот напрягся.  — Даня, я…  — Молчать, — сказал грубо Даня, прижимая Мишу к себе и властно целуя. Совергону ничего не оставалось, как принять поражение, пока с него стягивают боксёры. «Странно, а почему он не снял толстовку и носки?» — подумал Миша. Рыжий, как будто его услышав, сказал:  — Не буду снимать толстовку. Моя толстовка на тебе так…возбуждающе выглядит, — Даня обратил внимание на носки и улыбнулся, — а эти миленькие белые носочки тебе безумно идут. Миша смутился от этих слов, но почему-то осмелев, обхватил обнажёнными ногами поясницу Дани, приподнимая худи и тем самым оголяя тело до поясницы. Даня что-то довольно проурчав, отошёл. Партнёр вскинул брови, не понимая, почему тот отстранился. Рыжий выбежал из ванны, но через пол минуты забежал туда с большими и пушистыми кошачьими ушами.  — Что это? — спросил Миша, сводя ноги.  — Детка, это для тебя, — ответил Даня, надевая на Совергона ушки, — ты мне всегда котёнка напоминал. Миша спрятал лицо из-за смущения. Но тут же открыл глаза, потому что Кашин понёс его в спальню. Ушки смешно звенели из-за колокольчиков на них. Парень положил кареглазого на белые простыни, нависая сверху.  — Ну что, поиграем? — хищный оскал. Юноша занервничал, пытаясь отползти, но Даня буквально силой вернул его на место, шепча на ухо «Не убежишь». Совергон сглотнул, но тут же у его рта появились большие пальцы Дани.  — Оближи. Чёрноволосый покорно взял в рот три пальца, которые еле умещались там. Обильно обмакивая слюной, он обсасывал каждый палец, чувствуя солоноватый привкус. Рыжий чуть не кончил от этого зрелища, настолько это было пошло. Не в силах больше сдерживаться, он резко вынул пальцы из рта расслабившегося Совергона, подложил ему под поясницу подушку и вставил сразу два пальца в узкую дырочку. Миша пискнул, зажимая себе рот рукой. Даня активно двигал пальцами внутри парня, разрабатывая. Пропихнув третий палец, Совергону стало действительно больно и он сжался, чуть не заплакав.  — Ээйй, ну ты чего, малыш, не надо плакать — заметив это, сказал Кашин, — и расслабься, пожалуйста, мне сложно тебя растягивать. Парень залился краской, но всё же попытался расслабится, шире раздвигая ноги для удобства. Даня продолжал разрабатывать колечко мышц, но тут почувствовав небольшой бугорок, надавил. Совергон протяжно закричал, стискивая в спрятанных под большой кофтой руках белую простынь. Даня ухмыльнувшись, надавил туда ещё раз. В этот раз Миша тихо застонал и полез рукой к своему уже перевозбуждённому члену, намереваясь подрочить. Рыжий резко перехватывает его запястье, с силой прижимая его к кровати. Неприятно.  — Не смей к себе прикасаться! — Даня буквально прорычал это, поэтому Мише просто стало страшно ему возражать. Даня устал держаться и он вытащил пальцы. Юноша судорожно выдохнул из-за резкой пустоты внутри себя. Кашин резко взял чужие ноги и положил к себе на талию, приставив головку ко входу. И стал смотреть. Просто смотреть на Мишу, который извивался и пытался сам насадится на Даню, на что тот лишь немного отодвигался и говорил:  — Оу, нет, так не выйдет, родной.  — Да что тебе ещё нужно то? — не выдерживает и кричит Миша.  — Попроси. Кареглазый недовольно выдыхает и хнычет, начиная ёрзать. Всё бестолку, Даня всё также выжидающе на него смотрит. И как он только сдерживается?  — Даня… — Кашин бьёт его по ляшке, — п-папочка, пожалуйста, в.войди в меня. Даня одобрительно водит членом вокруг дырочки, но не входит, дразнит.  — ДА ТРАХНИ ТЫ МЕНЯ УЖЕ! Кашин смотрит в его глаза, что полны мольбы. Теперь он не выдерживает сам. Рыжий придвигается ближе, нависая сверху, и со всей своей нежностью целует Мишу. Тот плавится, расслабляясь, но в тот же момент Даня начинает медленно в него входить, не разрывая поцелуй. Он буквально кричит Дане в рот, когда тот входит наполовину, останавливаясь. Разрывает поцелуй, понимая, что такого напора младший просто не выдержит. Он судорожно дрожит, а ушки предательски звенят. Миша хочет что-то сказать, но рыжий слишком долго терпел, поэтому опять затыкает кареглазого, входя полностью. Совергон кричит, дрожит и плачет, не ожидая такой боли. У него еле как получается разорвать поцелуй и сказать:  — В-вытащи. Старший смотрит на него; губы дрожат, он весь красный, а в глазах стоят слёзы. И понимание того, что таким его видит только Кашин сводит с ума.  — Потерпи, малой, щас будет приятно. Миша обрёченно выдыхает и старается привыкнуть к инородному объекту в своём теле. Немного погодя, когда Кашин отлипнул от шеи и ключиц парня, не оставив там живого места, Миша привык. Он попробовал толкнуться сам и попав именно туда, глухо простонал. Даня всё понял, нашёл ту точку и начал действовать. Не смотря на то, что недавно Совергон просил его остановиться, сейчас он громко стонет, нет, кричит, выгибаясь под напором рук. Комната наполнилась звуками пошлых шлепков тело о тело, рычанием Дани и томными и протяжными стонами Миши. Младшему стало стыдно от самого себя. За свой голос, за своё тело. Он орал как сучка в дешёвом порнофильме. Но ничего не мог с собой поделать из-за звериного желания. Так как Кашин был опытнее в этом деле, Миша позорно кончил, так и не прикоснувшись к себе. Старший ухмыльнулся, увидев смущение Миши и вышел из его тела, не достигнув оргазма. Совергон посмотрел на него мутными от эйфории глазами, на что тот выдал:  — А теперь я хочу твой сладкий ротик. Миша удивлённо и с некой опаской взглянул на него. Он никогда не сосал и даже не задумывался, поместится ли Данин орган в его глотке. Но приказ есть приказ. Он медленно сполз уже к стоящему рядом с кроватью Дане и встал перед ним на колени. Не успев Миша что-то предпринять, Даня ткнулся своим членом в сомкнутые губы.  — Соси. Совергон со страхом приоткрыв губы, вобрал в рот головку. Она показалась ему неимоверно огромной. И как это только находилось в нём? Но когда Даня взял его за волосы и стал насильно проталкивать орган, упираясь в глотку, он понял, что головка была ещё не такой огромной. Он старался не выпускать зубы, но когда он случайно проехался клыком по вене, Даня хрипло простонал. Совергон ухмыльнулся, но увидев это, Кашин сильнее толкнулся юноше в глотку, буквально трахая его рот. После таких толчков Миша пытался соскочить, но Кашин предательски не давал, насаживая ещё глубже. С Мишинных губ текла слюна, а ушки в этот момент мило дёргались в такт его движениям и щекотали старшему бёдра. Когда он понял, что на пределе, не стал забирать у мальчишки член, а напротив, только ускорил темп. Миша с трудом сдерживал рвотные позывы. Когда он взял особенно глубоко, Кашин излился ему в рот, всем своим видом приказывая проглотить. Юноша с трудом всё проглотил, улыбнулся и упал на пол, отключившись.

×××

Миша проснулся от яркого солнца и поёжился на кровати. Он попытался привстать, но тело прошибла боль, и он повалился обратно. Повалявшись ещё минут пять, ощущая приятную негу, Совергон понял, что Дани нет рядом. Еле как встав с кровати, он поплёлся на кухню. Зайдя, он увидел на столе кружку кофе, яблочный пирог и записку. Прочитав её, мальчик мило улыбнулся, краснея. «Ушки оставь себе»