* * *
Поздно ночью, запершись в своей лечебнице, Андерс раз за разом прокручивал в голове тот злосчастный разговор с Хоуком. Он и в самом деле искренне попытался понять… и, наконец, понял. Легче, тем не менее, не стало. У него внутри вновь вскипели чувства – но не привычный и понятный гнев, а какая-то будто незнакомая и до боли раздирающая грудь смесь отчаяния и жалости. И чего-то еще, однако разобрать, что же это было, он не успел. В дверь кто-то постучал. Все лишние чувства мигом отошли на задний план. Схватив посох, Андерс сделал несколько почти бесшумных шагов и положил ладонь на задвинутый засов. С другой стороны послышался вздох. – Открой, маг. Это Фенрис. Ты у двери, я тебя слышу. Вот же… остроухий, демон его забери. Засов скользнул в сторону, и открывшаяся дверь явила Андерсу эльфа – куда более угрюмого, чем обычно. – Так что, можно или как? – мрачно поинтересовался тот. Андерс молча вскинул брови, слишком вымотавшийся, чтобы отвешивать привычные язвительные комментарии, и пропустил Фенриса в лечебницу, а затем вновь тщательно запер дверь. Перспектива оказаться с этим бешеным эльфом один на один в замкнутом пространстве его не радовала, однако ночью Клоака была еще опаснее, чем днем. Приходилось выбирать меньшее зло. Фенрис, замерший около низкого стола для осмотра больных, повернулся и, наконец, поднял на Андерса взгляд. Большие зеленые глаза блеснули, отражая скудный свет. Совсем как кошачьи, невольно отметил про себя Андерс и, прислонив к стене посох, скрестил руки на груди. – Мне… – начал Фенрис и осекся. Кажется, молчание обычно несдержанного Андерса несколько сбило его с толку. – Мне нужна твоя помощь, – медленно произнес он. – Я был бы… очень признателен. – Садись, – коротко кивнул Андерс на стол. – Показывай. Фенрис неожиданно послушно сел – неловко, движение явно причиняло ему боль, – а затем расстегнул ремешки. Броня с глухим стуком упала на пол. Следующими звякнули застежки одежды, и Андерс наконец увидел причину визита эльфа – глубокую и даже в скудном освещении заметно воспаленную царапину, что рассекала его бок, чудом не зацепив лириумный рисунок. Андерс не сдержался и присвистнул. – Меня застали врасплох, – нехотя признал Фенрис. – Я был… – Неважно. – Андерс помассировал виски, собираясь с силами, которые пока отказывались повиноваться. – Мысль озаботиться раной сразу тебе в голову, конечно же, не пришла. Когда началось воспаление? Вспыхнувший было – в буквальном смысле, благодаря лириумным татуировкам – Фенрис шумно выдохнул. Видимо, Хоук успел прочистить мозги и ему, насколько это вообще было возможно. – Утром. Андерс опять кивнул и отвернулся к своим немногочисленным инструментам, ощущая спиной внимательный взгляд эльфа. Он слишком устал за день, чтобы использовать для исцеления лишь магию, поэтому часть работы было необходимо проделать вручную. Захватив все необходимое, Андерс опустился рядом с Фенрисом. Тот заметно напрягся. – Сам знаешь, что лириум делает тебя более устойчивым к магическим атакам, чем большинство людей… эльфов, неважно, – монотонно проговорил Андерс, – так что не переживай, в случае чего ты всегда успеешь вырвать мне сердце. Ему показалось, что длинное ухо эльфа слегка дернулось. Как кошачье. В груди Андерса вновь всколыхнулись те смешанные чувства, которые одолевали его ранее. В ушах зазвучали слова Хоука: «У вас куда больше общего, чем кажется на первый взгляд». Проклятье. – Постарайся сидеть смирно, – процедил Андерс и плеснул, как бы мстя за все былые обиды, на рану разбавленным бренди из маленькой бутылочки. Фенрис резко втянул воздух – скорее от неожиданности, чем от боли – и приглушенно выругался на тевине. Андерс, почти не скрывая довольной улыбки, обработал ланцет и принялся за работу. Пришлось отдать эльфу должное: весьма неприятную процедуру очистки раны он выдержал стойко. Морщился и сжимал кулаки, но ни разу не попытался пощупать сердце Андерса прямо в грудной клетке. Правда, Андерс время от времени ловил на себе взгляды Фенриса – сперва настороженные, затем просто хмурые и, наконец, задумчивые. – Дай-ка угадаю, Хоук и тебе устроил воспитательную беседу? – устало проворчал Андерс, вытирая руки о чистый обрывок ткани. – Хоук умеет… убеждать, – немного помолчав, отозвался Фенрис и вновь поднял взгляд. И на этот раз Андерс, сам того не ожидая, посмотрел на него в ответ. Он никогда не думал, что глаза Фенриса могут выражать что-либо, кроме презрения ко всему сущему в целом и к магам в частности. До этого момента. Андерс протянул руку – медленно, как зачарованный – и коснулся лба эльфа, словно хотел проверить, нет ли у того жара. Что за глупость, ведь он прекрасно видел, что Фенриса лихорадит; ощущал, насколько горяча его кожа, пока очищал рану от скопившегося гноя. Удивительно, но эльф даже не пошевелился. Пальцы Андерса почти ласкающим движением скользнули в белые волосы, зацепили острое ухо. – Андерс? – очень тихо, но четко позвал Фенрис, впервые, кажется, назвав его по имени и вырвав этим из странного, похожего на транс состояния. – Теперь мне надо применить магию, – не убирая руки произнес Андерс. – Для заживления. Готов? Дождавшись напряженного кивка, Андерс как можно бережнее – да что с ним такое, это же всего лишь Фенрис! – накрыл второй ладонью рану и закрыл глаза. Заструившаяся спустя несколько ударов сердца сила стянула края раны, превращая ее в тонкий, выпуклый шрам. – Всё, – выдохнул Андерс, пытаясь разомкнуть потяжелевшие веки, и покачнулся. Фенрис что-то произнес, подхватывая его, однако Андерс уже не слышал. В ту ночь он спал беспокойно, терзаясь обрывками воспоминаний о прошедшем дне и отчетливо ощущая чье-то присутствие рядом. Ощущение исчезло лишь под утро, оставив после себя едва различимый запах крови и пота и еще большую смуту в душе Андерса. Он никогда не думал, что вновь испытает подобное. И уж тем более – к Фенрису.Часть 1
8 мая 2018 г. в 19:45
Чего Хоуку было не занимать, так это убедительности. Говорил он негромко, направляя свои речи на единственного собеседника, чтобы не привлекать лишнего внимания завсегдатаев и случайных гостей «Висельника», но при этом до безжалостности настойчиво. Сперва Андерс и слушать не хотел, затем рьяно спорил… а потом вдруг – сам от себя того не ожидая – согласился. Хоук, чтоб его демоны драли, был во всем прав. Как всегда.
– Ты целитель, Андерс. Твой долг – помогать тем, кто нуждается в исцелении.
– Он не хочет моей помощи!
– И, тем не менее, в ней нуждается.
Хоук хранил непрошибаемое спокойствие. Справедливость же предательски молчал, оставив Андерса с ним один на один.
– Он всю жизнь видел от магии только зло, Андерс. Покажи ему, что бывает иначе.
– Зачем, Хоук?! Он упивается своими страданиями и не хочет ничего менять. Его все устраивает.
– В самом деле?
Хоук щурился так, словно видел Андерса насквозь. Словно знал, что его уверенность в собственных словах действительно пошатнулась.
– Да он же... он бешеный пес, который сорвался с цепи!
– Пес, которого хозяин этой цепью избивал, Андерс, и оставил слишком глубокие раны. Не забывай.
Андерс сцепил пальцы, сдерживая поднявшуюся волной злость. На прицепившегося ни с того ни с сего Хоука, на этого остроухого волчонка Фенриса, будь он неладен. И на себя самого. Потому что, когда пелена гнева начала постепенно рассеиваться, он вдруг осознал: Хоук прав. А он, Андерс, просто упрямо не желал видеть что-либо глубже их с Фенрисом перебранок. Эльф слишком сильно ненавидел магов, и Андерс не мог спокойно выслушивать его нападки.
Наверное, эльф действительно имел право на эту ненависть – судя по тому, что Справедливость по-прежнему молчал.
– Думаешь, он?.. – Андерс потер виски, собираясь с мыслями. – Нет, он не станет меня слушать.
– Ты же умеешь ладить с одичавшими уличными котами, – ехидно хмыкнул Хоук, но затем вновь посерьезнел. – Фенрис вспыльчив, но не глуп. Он услышит, если ты найдешь, что ему сказать без нападок. У вас куда больше общего, чем кажется на первый взгляд.
Андерс вновь было вспыхнул… но хлесткий ответ почему-то не сорвался с губ. Взметнувшееся где-то внутри пламя обратилось в тлеющие угольки. Хоук криво усмехнулся, не сводя с него цепкого взгляда.
– Попытайся его понять, – произнес Хоук прежде, чем встать и, сжав на прощание плечо Андерса, уйти.