Тепло

И если прислушаться к голосу разума, к логике, к взрослому мировоззрению, то это ну совсем неправильно. Во всех возможных смыслах. Во всех вариациях. Но Сатору все равно зачинает свою вероятность событий. У него так мало времени, чтобы успеть — понять, совершить, спасти. Но он уверен, что справится. И то, что происходит сейчас… когда-нибудь, как-нибудь оно повлияет. На что-то. Пусть не на судьбы других, но на его собственную. Сатору закрывает глаза и делает глубокий вдох. Его сердце бешено бьется в груди. Светлые волосы щекочут щеку Сатору. Кэнья лежит на его плече. «О черт, о черт, о черт». Кобаяши ерзает и прижимается еще ближе. Его колено соприкасается с его, и Сатору дышит сквозь стиснутые зубы. Мучительно медленно втягивает в легкие воздух. — Холодно, — шепчет Кэнья и накрывает его руку своей детской ладонью. Сжимает его пальцы. Поудобнее устраивает голову на его плече. «Тебе двадцать девять лет!.. Держи себя в руках!..» — почти умоляет себя Фуджинума. Убежище было их секретом, их детской тайной. Местом, где они могли собраться компанией. Именно здесь Сатору планирует спрятать Хинадзуки, спасая ее от побоев ее матери и от таинственного маньяка, чьей жертвой предопределено стать девочке. Это был его план. Он собирался следовать ему. Это могло все исправить. Ночью ранее он сидит в убежище с Кобаяши, и тот тяжело дышит, и жмется к нему, замерзая. За окном заброшенного вагона ночь. Кэнье десять лет. Двадцатидевятилетний Сатору, заключенный в тело десятилетней версии себя, сдвигает колени. — Отодвинься, Кэнья, — сдавленно просит он. Кобаяши поднимает голову с его плеча и заглядывает в глаза. — Ты можешь заболеть. У тебя очень хриплый голос, — серьезным голосом предупреждает ребенок. Отодвигается от Кобаяши. Тот вздыхает с облегчением. Неуверенно улыбается Кэнье: — Прости, я… Тот набрасывает ему на шею часть своего шарфа. Снова прижимается. Закутывает в шарф их обоих. Пальцы его теребят пушистую бахрому. Сатору снова закрывает глаза: — Кэнья… — Что? — Не оставляй меня. Никогда. Что бы ни случилось в будущем. Всегда будь рядом. Кобаяши замирает, а потом перемещает руку с шарфа на его ладонь. Сжимает ее детскими пальцами. — Обещаю, — шепчет он. Сатору кладет поверх его руки свою.

***

Когда спасший всех ценой себя Фуджинума выходит из комы, Кобаяши выдыхает стон. — Я ждал, пока ты очнешься, пятнадцать лет, — шепчет он. — Твое пробуждение было моим самым заветным желанием. Без тебя было так холодно. Рука Кобаяши касается руки Сатору. Теплые пальцы сжимают его ладонь.