Солнечный песок

Их бунгало стояло на краю пляжа, укрытое тенью раскидистого дерева. Айдан остановил взятый на прокат серебристый внедорожник почти у самого входа и вышел из салона. Воздух здесь был свежий и соленый, тяжело оседающий в легких. Айдан вздохнул полной грудью и помог выбраться из машины Орену и Ориане, Макс вылетел с нетерпеливым лаем. — Сейчас занесу все вещи и переставлю машину, — сказал Айдан, и Ориана бледно улыбнулась. — Я помогу! — тут же откликнулся Орен, и Айдан потрепал его по голове. — Отлично! — он передал ключи Ориане и направился к багажнику, откуда вытащил две большие сумки с вещами и один объемный пакет. Пакет он отдал Орену и закрыл багажник. Ориана уже открыла дверь и стояла на широкой террасе. Преодолев три ступеньки, Орен влетел в дом, небрежно сбросив шлепки у порога. Они разлетелись в разные стороны, и Ориана покачала головой. — Каков негодник, — пробормотала она себе под нос, и Айдан улыбнулся. — Да ладно. Он устал — столько времени в машине... Ориана кивнула, и они вошли в дом. Прежде Айдан видел только фотографии, но они ничуть не приукрашивали действительность: здесь было всего две спальни и гостиная, но они все были просторные и обставленные. Очевидно, что к их приезду здесь все было готово, поэтому в одной из комнат стояло две застеленных кровати, в другой — одна. Всю дорогу они с Ореном спорили, кто и где будет спать, но вопрос был заранее решен: в нынешнем взвинченном состоянии Ориана ни за что бы не оставила ребенка на ночь в одиночку, как будто тот снова вернулся в пятилетний возраст. Айдан мог понять ее беспокойство: после внезапного поджога их семейного особняка она не могла унять постоянную тревогу за сына, за наследника фамилии. Кухонное помещение — тоже просторное, заставленное современными агрегатами, один вид которых пугал Айдана до нервных судорог — отгораживалось от гостиной перегородкой в полстены, поэтому из кухни казалось, что ты смотришь в гостиную через окно. В домике сильно пахло деревом и солнечным светом, было много окон, и в каждом — живописный вид. Море, песок, деревья. Изначально у них был другой вариант, более затратный, более отдаленный: бунгало в заливе, выстроенное на пирсе, окруженное водой с трех сторон. Но Фергюс в итоге перепугался — и этой изолированности, и нарочитой выставленности напоказ, поэтому остановились на этом домике. — Как ты себя чувствуешь? — тихонько спросил Айдан Ориану, проходя мимо. Та скривила губы и отвела глаза, ей было неловко признавать свою слабость, но она все-таки произнесла: — Немного устала. Дорога действительно была... утомительной. Айдан ободряюще кивнул. — Хочешь, попьем чаю, а потом отдохнем? — Да, хорошая идея, — Ориана улыбнулась. — Я поставлю чайник. Она ушла на кухню, а Айдан переставил машину дальше от входа, так, чтобы он мог ее видеть из окон своей комнаты. Когда он вернулся в дом, с кухни уже слышался звук вскипающей воды и взволнованно частящий голос Орена. Он сидел на стуле, болтая ногами в воздухе, и оживленно рассказывал про «черный ход», который они отыскали вместе с Максом — заднюю дверь, ведущую к укрытому тенями кусочку земли с качелями. Ориана внимательно слушала его, доставая из пакета привезенные пряники и пирожки. — Только не пускай Макса в дом, Орен, — Айдан заглянул в холодильник, который ожидаемо оказался полон продуктов, и хмыкнул. — Чем помочь? — Протри чашки, — Ориана подала ему чистое полотенце, и Айдан быстро прошелся им по трем чашкам, миске для пряников и тарелке для пирожков. Когда их маленькое чаепитие было наконец должным образом организовано, они расселись вокруг овального стола из светлого дерева и провели время в дурашливых беседах ни о чем. Время было как раз четыре часа, самое оно для полдника. — Отдохните, разберите вещи, — сказал Айдан, когда все допили чай. — Я пойду, осмотрюсь, что здесь и как. Ненадолго, не больше часа. Ориана согласно кивнула, и Айдан перевел взгляд на Орена: — Сильно не шуми, пусть мама отдохнет. Орен тут же выпрямился, сделал серьезное лицо: — Да, так точно! — и широко улыбнулся: — Можешь на меня положиться! Айдан еще потоптался немного в кухне, вымыл посуду, а потом все-таки вышел. Дерево террасы нагрелось за день, и пол был теплым. Повинуясь порыву, Айдан не стал обуваться — спустился по широким ступеням и пошел по песку как есть, босым. Пес поднял голову, заслышав его, и тоже поднялся с нагретого места. — Что, приятель, пойдешь со мной? — усмехнулся Айдан, и Макс тряхнул головой, вывалив язык, рысцой побежал вперед. У самого их бунгало песка было уже мало, он больше переходил в землю, но чем дальше Айдан уходил от домика, чем ближе приближался к морю, тем гуще и горячее становился белый песок. В какой-то момент Айдан вдруг осознал, что даже не переоделся еще с дороги, и песок набирается в подвернутые штанины светлых брюк. Море шумело, синее-синее, плотное и глянцевое, с белыми вихрастыми барашками пены. Айдан подошел к самой кромке, к широкой полосе приплеска с топким холодным песком, и чем ближе к воде он шел, тем больше проваливались его ноги в песке. Пряный ветер, полный солнечного света и соли, бился в лицо, море облизывало ступни; Айдан вдруг почувствовал такое умиротворение, что на миг ему показалось, будто ничего в мире не существует, кроме него, этого ветра и этого моря. Волшебный будоражащий миг был разбит окриком: — Эй! Эй! — голос не звучал зло или взволнованно, скорее, в нем было смешливая растерянность, и Айдан обернулся. — Отдай! К нему радостно несся Макс, сжимая в зубах какой-то предмет, а вслед за псом бежал человек. Айдан закатил глаза и простонал. — Боже, Макс... Ему еще сильно повезло, что обворованный мужчина не казался сердитым, иначе проблем было бы... Айдан сделал строгое лицо и быстрым шагом направился навстречу псу. — Макс, какого черта ты творишь, отдай сейчас же! — он присел рядом с затормозившим псом и крепко взял его за холку, пытаясь отобрать из пасти светло-бежевую шляпу. Получалось так себе. — Макс! К этому моменту подоспел пострадавший. Он уперся в колени и тяжело вздохнул. — Простите мою собаку, — очень вежливо начал Айдан, настойчиво вытаскивая шляпу из зубов пса. — Обычно он не пристает к людям... Мужчина выпрямился в полный рост, и Айдан смог его рассмотреть: открытое улыбчивое лицо, ярко-зеленые глаза, как будто в линзах, рыжие волосы, растрепанные ветром, спортивное телосложение. — О, не переживайте, — беспечно улыбнулся незнакомец. — На самом деле, ваша собака спасла мою шляпу. — О, — удивленно моргнул Айдан и поднялся на ноги с отвоеванной шляпой, помятой и нещадно обслюнявленной. — В самом деле? — уточнил он растерянно. Незнакомец кивнул. — Ее снесло ветром. Я уже было попрощался с ней, думал, унесет в воду — и все, — он развел руками. — Но он поймал ее прямо в полете. Я был счастлив. Айдан неловко протянул незнакомцу шляпу, и тот ее принял. Затем перевел взгляд на Макса и улыбнулся ему, присел, потрепал по лобастой голове. — Спасибо, малыш, ты мне помог. Макс довольно гавкнул и сел на песок, пока его гладили. — Роланд Гилмор, — представился незнакомец минуту спустя, поднявшись, и протянул руку. Айдан пожал ее и назвал свое имя, а про себя только удивился: Роланд Гилмор звучало как имя из какого-нибудь героического эпоса. Не выдержав, он высказал свои мысли вслух, и Роланд рассмеялся громким заразительным смехом. — Да, — сказал он, — возможно, так и есть. Не представляю, что было на уме у моих родителей, но, думаю, это было бы в духе моего отца — придумать какое-нибудь рыцарское имя. — «Сэр Гилмор», да? — лукаво улыбнулся Айдан, и Роланд серьезно кивнул, а потом не выдержал, и улыбнулся — широко и по-мальчишески. Айдан глаз не мог отвести от такой искренности. Как давно ему не попадался кто-то такой... Не связанный с семьей, не отягощенный родовыми обязанностями. Это было почти так же, как в тот миг, когда Айдан стоял в одиночестве, наедине с миром у кромки моря. Потом они гуляли вдоль воды, разговаривая обо всем на свете, словно говорливые студенты, словно друзья по переписке, встретившиеся впервые. В дурацкой пляжной рубашке и шортах Роланд выглядел молодо, но, насколько Айдан понял, он был ровесником его брата. Макс носился вокруг них, пугал лаем чаек, и пару раз приволок откуда-то сомнительного вида палку. За один этот час Айдан вдруг почувствовал себя лет на десять младше. Но потом небо начало готовиться к закату, и он пришел в себя. Его ждало бунгало и попытки освободиться от страшных обстоятельств, его ждала жена брата, за которой нужно было ухаживать после перенесенного ею сотрясения, его ждал племянник, за которого он нес ответственность. И личность поджигателя, вздумавшего поджарить всю семью лорда-наместника Кусланда, по-прежнему оставалась неизвестной, а Айдан должен был сидеть в бунгало на море с женщиной и ребенком. Его лишили даже крошечной возможности помочь, сослали, будто он тоже был ребенком. Кулаки сжались сами собой, но Айдан заставил себя расслабиться и приязненно улыбнуться. — Рад был знакомству, Роланд, — сказал он. — Час поздний, боюсь, меня уже заждались. Роланд кивнул. — Я здесь пробуду не меньше недели, так что встретимся еще, — ответил он, и они обменялись рукопожатиями. Потом Айдан свистнул, подзывая Макса, и направился в сторону их бунгало. Песок уже остывал, и ветер стал сильнее и холодней. Он не оборачивался, но чувствовал, что Роланд смотрит ему вслед. Почему-то чувство от прощания было каким-то гадким, словно он допустил какую-то ошибку, но в чем была эта ошибка, он не мог понять: в том, что позволил себе забыться на целый час или же в том, что все-таки опомнился? ...Ориана ждала его на террасе с наброшенной на плечи шалью. И его семья — невестка и племянник — были такой ответственностью, от которой он не позволил бы себе отказаться.