Стань живым

Сэл устал. Устал от системы, которая уже давно перестала работать так, как должна была. Идея такого тотального контроля была в том, чтобы глаза перестали обманывать, чтобы люди не могли врать, чтобы были открыты как книга, только в итоге в систему пробрались вирусы. Они настолько хорошо себя замаскировали, что их ни заметить, ни поймать. С ними ничего не сделаешь и, пытаясь их поймать, создается ощущение, что ловишь воздух. Девушка-анон вселила в Сэла неверие в систему, которую власти всеми силами пытаются показать как идеально работающий механизм. Однако… как механизм может работать, если махинации с воспоминаниями для некоторых — это минутное дело, особо не занимающее никаких усилий. Память превратилась в архивы, а мысль о том, что сгореть могут только физические данные — в корне неверна. Сервер тоже может упасть, и все данные с человеческого диска сотрутся. Уже даже органы чувств таковыми нельзя назвать, а людей уже не назовешь живым организмом. Каждый в этом псевдо-утопическом мире полностью полагается на технику, которая дает сбои и подвержена нападениям. Проблема в том, что человек даже не замечает этого нападения. Теперь для искусных хакеров не составляет труда влезть в голову человека и буквально узнать всю его подноготную, заставить сделать то, что ему угодно. Система больше не работает. — Ты уходишь? — спросил Чарльз, глядя на заявление своего лучшего детектива. — Почему? Сэл не хотел отвечать. Он не знал, как сказать человеку, который отчаянно хочет верить в систему, что она уже в прошлом. Нужно либо придумать что-то новое, либо выводить ее из жизней людей. Но Сэл — всего лишь муравей в огромном муравейнике, который ни на что не влияет. Да и даже если бы захотел, в людях пропало желание жить реальным, они считают, что правительство хочет обезопасить жизнь, но никто не хочет думать о том, что властям нужен лишь тотальный контроль, ради которого они готовы пожертвовать десятками (а может, и большим количеством) людей. — Что ж, пришли мне это, — Чарльз указал на листок. Давненько он не видел письменного заявление. С чего вообще Сэл взялся за ручку? — Нет, сам напечатаешь, — Сэл положил на стол значок, который уже давно был простым атрибутом, не имеющим значение, и сдал табельное оружие. — Пока, Чарльз. Было приятно поработать. — Да что на тебя нашло? Ты разозлился на то, что я отстранил тебя? — Дело не в этом. Пока. Сэл не стал дожидаться ответа и вышел из кабинета старшего детектива. С него будто свалилось тяжкое бремя. Ему никогда не была приятна мысль, что он роется в грязном белье людей, чтобы узнать виноваты ли они в чем-то. «Анон: Верное решение, Сэл» — напечаталось у него перед глазами. Сэл выдохнул и улыбнулся. Она не исчезла из его жизни, воспоминания о ней он хранит там, куда не доберется ни один хакер. После их последней встречи прошло не больше недели, но он уже мог сказать, что скучает. Эта Девушка была одним из самых умных людей, которых он встречал. И, несмотря на то, что своим механизмом она пользовалась в разы больше, чем среднестатистический человек, она была живее всех, кого он знал, потому что раз для системы она не видна, то и влиять на нее этот механизм не может. Она живет так, как жили раньше — остается незнакомкой для прохожих, а чтобы узнать о ней что-то нужно для начала познакомиться. Может, именно поэтому она так интересна Сэлу? Да нет, определенно не только по этой причине. «Анон: Я вижу, ты улыбаешься. Это мило» Сэл начал осматриваться. Людей вокруг было достаточно много, но знакомого лица он не увидел. «Сэл: Так, может, встретимся? Угощу тебя чашкой кофе» Анон начал печать, но стер, потом снова. Надо же, это выглядит забавно. Пусть эта Девушка и была весьма непроницательной фигурой, она оставалась девушкой, которая хочет быть и загадочной, и завлекающей, и привлекательной. К слову, у нее все это отлично получалось. Сэл вообще-то уже даже не представлял свою жизнь без нее. И забавен тот факт, что по факту ее не существует. Может, он тоже сможет пропасть из всех архивов? «Анон: Как ты можешь знать, с кем именно ты общаешься?» «Сэл: Можешь назвать это шестым чувством». «Анон: Учитывая, что ты не особо пользуешься остальными пятью, больше списать не на что…» «Сэл: Подловила. Что насчет кофе?» «Анон: Я не люблю общественные места». «Сэл: А кто говорил про общественное место? В моей квартире достаточно пустынно» «Анон: Договорились». Сэл не очень хорошо понял, когда она придет, но знал, что точно придет. Ей нет смысла обманывать. Да и если бы она не хотела выходить на связь, то не объявлялась бы в такие моменты. Он не спеша пошел домой, отключив систему распознавания лиц. Глядя на окружающих, он видел людей, а не досье, и это было неожиданно приятно. Конечно, ощущение контроля и полной защищенности пропало, но интерес появился. Давненько он не испытывал такого. После смерти сына он ни разу не отключал свой механизм, перестал видеть в людях — людей, только объекты, его это устраивало, как он думал, но сейчас осознание того, как он ошибался, нахлынуло на него словно волна. Все изменилось благодаря этой Девушке. Сэл еще сам не понял, но он тоже хотел исчезнуть. Перестать быть шестеренкой в часах, стать человеком. Чувствовать волнение от встречи с новым человеком, узнавать его по крупицам и вспоминать черты лица, прикладывая усилия, а не вытаскивать из своего архива данные. Может, идеальный тоталитарный режим таким образом и рухнет, но какой в нем смысл, если он перестал работать? Бывший детектив прибавил шаг, чтобы поскорее добраться до дома. Зайдя в квартиру, он почувствовал чужое присутствие. По привычке потянувшись за оружием, он осознал, что ничего такого он себе не оставил. Коллекция ножей была в другой комнате. Сэл остановился и прислушался, закрыв глаза. Кто-то мягкой поступью ходил по его кухне, будто что-то готовя. Он аккуратно прошел к дверному проему и заглянул в комнату. Девушка стояла в нижнем белье и тянулась к верхней полке за сахаром. Фрилэнд улыбнулся и подошел к ней сзади, намереваясь приобнять за талию. Когда он сцепил руки, то понял, что пытался обнять воздух. Позади послышался смех. Он обернулся и разочарованно выдохнул. — Нельзя так делать, — спокойно сказал он, глядя на улыбающуюся Девушку. — Это очень забавно, — сообщила она. — Я бы хотела заснять этот момент на камеру, но с этим механизмом даже фотоаппарат уже не имеет никакого смысла. — Верно. — Как теперь будешь зарабатывать на жизнь? — У меня достаточно сбережений. Возможно, я даже не успею все потратить до того, как меня решат убить те, кого я посадил, или начальство решит меня ликвидировать. — Зачем им это? — Властям не нравятся те, кто идут против правил, да и я единственный человек, который общается с их врагом. — Я не нарушаю закон. — Сомнительно. Ты нарушаешь систему, а это считается вопиющим нарушением, но я не хочу говорить об этом. Как дела? Девушка улыбнулась и села за довольно старый, но весьма крепкий стол. — Хочу кофе. Сэл молча подошел к кофе-машине и начал загружать ее нужными ингредиентами. Он не знал, как сказать девушке о том, что тоже хочет исчезнуть. Причем, его решение весьма взвешенное, пусть и не полностью осознанное. Он начал думать над этим еще до встречи с ней, но эти мысли ему казались ненужными, ведь «система работает, а глаза не врут». Раньше он в это верил, но возможность стать никем манила, словно насекомое на тепло и яркий свет. Скорей всего, в конце сгоришь, но до этого будет хорошо. А глядя на пример Девушки, он понимал, что и гореть-то совсем необязательно. — Я хочу исчезнуть, — вдруг сказал Сэл, оборачиваясь к ней. — Я догадалась, но… это будет сложно, ты слишком активный житель. — Что если сфальсифицировать мою смерть? — задумчиво предположил он. — У меня уже есть план, — пожала плечами девушка и подошла к нему вплотную, — но это позже. — Она прижалась к его массивной спине и положила руки на торс. — А кофе? — Я выпила его по дороге.