Пленники Режима

      Дверь в комнату Тайгера резко распахнулась и на пороге появилась разъярённая Гольдман. — Что все это значит?! — огненные волосы взрывной волной накрыли белоснежную кожу проверяющей. — Я бы хотел задать тебе тот же вопрос, — больно хватая Берилл за запястье, прошипел парень. — Или ты забыла о чем мы договаривались?! — Да? И о чем же?! Я всего лишь сказала, что не трону эту девицу и я не тронула… — Ты обещала что позаботишься о ней! — взревел Поль. — Она жива! Что ещё тебе от меня нужно?! — Жива?! Да если бы мы не успели… — Ах, да… Если бы ВЫ не успели! — прорычала женщина и резко откинула руку Тайгера в сторону. — Где вы были, Поль? — Сейчас это уже не имеет никакого значения. — Я сама решу что имеет для меня значения, а что нет! Куда ты отвез Кунсайта? Кто этот чудо-доктор, который вытащил его с того света? — Я уже ответил, — даже не моргнув, фыркнул парень. — Ты обещала, Берилл… — У меня почти получилось, мне не хватило всего лишь нескольких часов чтобы найти эту девчонку. — У нее не было этих часов! — Замолчи! Если ты считаешь, что мне есть до нее хоть какое-то дело, то ты сильно заблуждаешься. Она отобрала у меня Кунсайта! — Что ты несёшь?! — Я? А что я сказала не так?! Или ты действительно считаешь, что Элерт бросился защищать эту дешёвку исключительно по доброте душевной? ХА-ХА! Забудь! Если у него когда-то и было сердце, то оно разлетелось на сотни осколков в тот день, когда я оставила его… Я, а не Юджил! — Ты бредишь… — Серьёзно? Только не говори мне, что никогда не замечал того, как мы с ней похожи! — Ложь! — Уверен? — тонкие пальцы аккуратно коснулись напряжённого лица Тайгера и медленно поползли вниз к чувственным губам. — Тогда почему ты решил помогать мне, м? Глупец, неужели ты думал, что я ничего о тебе не знаю… — Ты сумасшедшая… — Возможно… Но я так сильно напоминаю тебе ее… Вот ведь незадача… — приближаясь алыми губами к лицу парня, прошептала Берилл, отчего его сердце забилось как заведенное. — Ты знал, что она никогда не выберет тебя после того как ты примешь сторону Верховного, ты знал, Тайгер… — горячее дыхание Гольдман застыло на гладко выбритой щеке проверяющего. Мужчина резко схватил ее за волосы и отшвырнул к стене, больно прижимая тонкие кисти к холодному бетону. — Это не твое дело! Не твоё… — сдавленно простонал он и впился страстным поцелуем в расплывшиеся в коварной улыбке губы огненноволосой фурии…

***

      Хотару сидела в крошечном кабинете, расположенном в самом дальнем углу здания и аккуратно вырисовывала круглые буквы, небрежно сцепленные между собой замысловатыми завитками. — Да уж, папочка, ты никогда не отличался особой заурядностью, — разрывая в клочья очередной лист бумаги, прошипела брюнетка.       Ее тонкие пальцы уже побледнели от сильного нажима на недавно заточенный карандаш, ведь Соичи всегда оставлял сразу на нескольких листах довольно четкие отпечатки своих рукописей. Он прекрасно понимал, что опыты, которыми он занимался последние десять лет никогда не будут приняты обществом, но надеялся, что те найдут отклик в сердце Верховного, а значит, он во что бы то ни стало должен был донести информацию до своего правителя, пусть даже и не совсем очевидным способом. — Ну наконец-то, — заканчивая последнюю строчку, выдохнула девушка и сложила вчетверо листок. Медленно поднявшись по стула, Хотару направилась к сейфу, где у ее отца хранились конверты, предназначенные исключительно для передачи важной информации в Штаб. — Гретта! — Да? — на пороге появилась такая самая протеже Соичи и вопросительно уставилась на брюнетку. — Отец просил передать это Юргену. — Как скажете, сейчас же найду его. — Спасибо. Как там Хино? — По-прежнему. — Держи меня в курсе, — достаточно грубо произнесла Хотару и захлопнула дверь перед Греттой.       Тяжело вздохнув и закутавшись поглубже в белоснежный халат, который ей был великоват на пару размеров, брюнетка устало прикрыла глаза. До самого опасного шага в ее жизни оставалось чуть более двух часов. Ровно в полночь начиналась знаменательная для всех операция, скорпулезно разработанная Кунсайтом и носившая довольно прямолинейное название «Вторжение».