Sole Survivors

Этот день наполнен тишиной. Не только около штаба Мстителей, но везде. С мгновенным исчезновением половины вселенной они ожидали беспорядков, преступлений, небольшой, но мощный всплеск хаоса, когда люди могли бы воспользоваться такой возможностью. Но ничего такого не произошло. Все осталось на своих местах, потому что каждый потерял кого-то. Никто не остался нетронутым. Ни у кого не было сил быть злым… пока что не было. Несколько закоренелых Мстителей, оставшихся с горсткой выживших, постоянно заперты в комплексе. Им нужно восстановить свои силы и придумать план как все это исправить (или, в крайнем случае, план как отомстить за всех), потому что правительство и пресса, преследующая вопросами, не заставят долго ждать. Но, некоторое время, все было… тихо. Ракета, уставший от разговоров с не знакомыми или просто не интересными ему людьми, обустроил себе свое собственное место в углу одной из тренировочных комнат, которой в настоящий момент никто не пользовался. Конечно, в этом месте была куча свободных помещений, которые он мог занять, но все они принадлежали тому или другому. Даже если он почти не знал тех людей, он не хотел вторгаться в комнату кого-то умершего. И, боже, здесь было множество умерших людей. Парень в костюме с крыльями, который летал в округе? Мёртв. Парень, одетый в черное, с крутыми когтями? Мёртв. Парень с камнем в башке, красная магическая девушка и даже парень металлической рукой, с которым он сражался спиной к спине? Мертвы, мертвы, мертвы. Грут. Мёртв. И если этого не хватило, то через некоторое время появляется Небула, управляющая Милано с каким-то парнем по имени Старк. Видимо, один из друзей Тора. И что же она говорит? Колдун, мёртв, паучок, мёртв, Питер, Гамора, Дракс, Мантис – все они мертвы мертвы мертвы мертвы. Однажды, Ракета перешел от споров с ними о том, как они разделят награду, к тому, что остался одним единственным живым Стражем. Ну, одним из двух, если считать Небулу, но он не считал. Так что… одним. Это было два дня назад. Он застрял на Земле, потому что ему больше некуда пойти, он согласился помогать, потому что ему больше ничего не оставалось делать. Неважно куда в галактике он направится, это не будет менее удручающим. Люди мертвы везде. Он может остаться в том месте, где есть Небула (которую он знает, но она не совсем нравится ему), где есть Тор (который ему нравится, но он не совсем знает его), где есть свободная комната, питание и люди, которые не убьют его или типа того. Если говорить серьезно, то его стандарты достаточно низкие насчет таких вещей. Он в своей «комнате», что-то на подобии заднего угла тренировочной комнаты рядом с тренажерами, полирует одну из своих пушек. Эта одна из больших, собранная из старого Хадрона Инфорсера в более портативную базуку. Это была одна из немногих вещей, что он захватил из своей койки на Милано, прежде чем поселился здесь. Находиться там, на пустом корабле, который должен быть переполненным, казалось неправильным, очень неправильным. Если бы он остался здесь, на чужой планете, населенной чужими людьми, то стало бы проще заглушать все свои переживания. Не забыть, он не сможет забыть даже если бы захотел, но он мог бы хотя бы не сосредотачиваться на… этом. На них. Он поднимает взгляд, когда слышит звук открывающейся металлической двери. Заходит Тор, и Ракета безумно рад, что это кто-то, чье имя он был в состоянии запомнить. Парень одет в земную одежду вместо его обычной брони и выглядит так, будто держит себя в руках, то есть он выглядит так, будто держит всю свою боль в себе. — А, Кролик! Я ожидал найти тебя тут — Он подходит к Ракете, перешагнув через некоторые части учебного оборудования по пути. — Роджерс зовет всех в конференц-зал, чтобы вместе придумать план. Ты идешь? — Ммм — бормочет Ракета, опуская взгляд на оружие в своих руках. — Напомни, кто из них Роджерс? — Ох, ну знаешь, высокий. Довольно накачанный. Борода не так хороша, как моя. — Тор жестикулирует, показывая рост и затем проводит по своей свежепричесанной бороде. — Ты только что описал половину парней, находящихся здесь. — говорит Ракета, бросая раздраженный взгляд на Тора. — Это обязательное собрание? — Эм, я думаю… нет? — Круто, значит, я остаюсь здесь. Увидимся позже. — Что? Нееет. — заявляет Тор, улыбаясь своей недоверчивой улыбкой. Он садится рядом с Ракетой, оперев руки о колени. — Ну давай, не обламывай вечеринку. Ракета был другом Квилла достаточно долго, чтобы знать, что разговор должен был пойти не так, но он просто качает головой и возвращается к протиранию базуки. — Не очень похоже на вечеринку. — Тогда… дружеская встреча. — Не назвал бы этих ребят своими друзьями. Тор пожал плечами — Ну, ты их еще не узнал. — Да… — вздыхает Ракета, очищая ствол оружия в его руках. — Да, я не знаю их. Я не знаю ни одного человека на этой гребанной планете, не так ли? Даже тебя я почти не знаю. Тор открывает рот, чтобы поспорить, но сразу закрывает обратно, после поражения. Он слегка ёрзает, приспосабливаясь к своему месту. Он смотрит вперед, глядя на дверь, но не фокусируя взгляд. — Так и есть — тихо говорит он. Ракета смотрит не него, ожидая продолжения, но тот ничего не говорит. Он просто смотрит вперед своим затуманенным взглядом. — Я хочу сказать, что ты очень крут и все такое. Из нас вышла отличная команда на Нидавеллире. — произносит Ракета, кладя базуку на колени. Базуку, сделанную из частей оружия, не убившего Ронана и не спасшего Грута; которая вряд ли сделала бы хоть что-то Таносу, так что это было не важно. Он отбрасывает тряпку, которой протирал ее. — Мне жаль, что мы не были еще лучшей командой. Или что моя банда идиотов не была с нами во время большой битвы. Может быть, тогда бы все не развалилось ко всем чертям. Может быть, кто-то из них остался бы с нами. Тор кивает и изображает что-то на подобии улыбки, Ракета может только догадываться, как этот парень вообще может улыбаться, даже когда дела хуже некуда. Как будто он бог солнца, а не грома. — Мне жаль, что я не познакомился с ними поближе. Они казались хорошей командой. — Они не были моей командой, Квилл был капитаном. Не я. — быстро проговаривает Ракета, стараясь как можно быстрее покончить с этим. Обычно ему нравится задевать гордость Квилла, но сейчас это казалось неправильным. Он никогда не заботился об уважении к мертвым. В конце концов, у каждого кто-то умер. Но на этот раз, кто-то умер у него. — Я инженер. Делаю оружие и взрывы. Второй пилот. — пауза. — Ну, скорее… думаю, был. Теперь я просто… мудак с пустым кораблем. — А я король, у которого почти не осталось людей, которых нужно защищать. — Тор опускает плечи, но его улыбка осталась той же. Он смотрит на Ракету, на маленькое существо с большой мордой и еще большим сердцем, на того, кто напевал земные песни на пути к Нидавеллиру, чьим лучшим другом было дерево-подросток, кто был настолько сломлен потерей своих друзей, что хрипло оплакивал их на глазах у всех. — Мы и правда парочка неудачников, не так ли? У Ракеты шерсть встает дыбом от снова услышанных слов. Он благодарен за то, что уже сидит на полу, иначе он мог бы потерять равновесие, настолько это его потрясло. Я вижу тех, кто что-то потерял. Ведь каждый из нас чего-то лишился. Родного дома. Своих родных. Нормальной жизни. Они звенят в его ушах, бушуют в его голове, те слова, что собрали их вместе в первый раз так много лет назад. В первый раз они почувствовали себя семьей. Черт. Черт! Почему они…? Он сжимает глаза и старается сдержать, как он думает, жалкое сопение. — Квилл тоже называл нас неудачниками. — выдавливает из себя Ракета, говоря быстро, прежде чем его голос сломается. Он так чертовски устал от слез. Тор ничего не говорит, и наступает тишина, но напряжение в воздухе дает понять, что он хочет сказать что-нибудь. Что-нибудь, чтобы почувствовать себя лучше, хотя они оба были далеки от этого. — Кро… Ракета. — начинает он, поправляя себя. Ракета открывает глаза, стараясь игнорировать, как они болят, и поднимает голову, чтобы посмотреть на него. — Танос забрал многое… очень многое… у меня и у тебя. И в мире нет никого, кто бы заменил тех, кого мы потеряли, но… — Но что? — голос Ракеты низок, и он уже злобно смотрит на него, готовый не одобрить то, что Тор скажет дальше. — Но, эм… — Тор щелкает языком и, в первый раз с тех пор как он сел, выглядит несчастным. — Ты хотел бы… быть моим другом? Сердитый взгляд Ракеты исчезает и заменяется поднятыми бровями и удивленным выражением. После того, как он осознает, что Тор говорит абсолютно серьезно, Ракета не сдерживается и смеется. Поморщившись, он закидывает голову назад и начинает хохотать. — Ты звучишь, словно маленький ребенок, впервые оказавшийся в школе — воскликнул он. — Подходишь к первому встречному одинокому сопливому мусору и просто… просто… — из его усталых глаз катятся слезинки, а сам он тихо посмеивается. — Ты и правда что-то с чем-то, знаешь? — Мне всегда казалось, что это хороший вопрос, который можно задать. — говорит Тор, пожав плечами и прислонившись к стене. — Это тяжело, но мы все на одной стороне в этом смысле. В этом есть что-то приятное. — Ракета сразу может почувствовать, что у этого парня были сложные взаимоотношения в жизни. Та семейная драма, что он упоминал ранее, должно быть была тяжкой. — Я имею в виду, мне нравится считать тебя своим другом… — Ага, ты тоже мой друг, здоровяк. — прерывает его Ракета, прежде чем он начнет все эти ты не обязан этого делать, если ты не хочешь. Он все еще улыбается от смеха и протирает глаза и нос, стараясь избавиться от слез и соплей, прилипших к его шерсти. — Мы друзья. — Прекрасно! — восклицает Тор, и Ракета внезапно оказывается в руках Тора, обхватывающих его плечи, притянутый к асгардцу. В другое время он бы стал вырываться, но это произошло так быстро (а он сильно нуждался в объятиях), что он даже не успевает подумать о том, чтобы пытаться ускользнуть. — Мы можем вместе проводить время, говорить о далеких мирах, расположенных вдоль всей вселенной, вместе пробовать странную земную еду. Ты можешь залезать ко мне на плечи когда захочешь, если тебе, типа, понадобится увидеть что-нибудь получше или нужно будет застрелить кого-то или надо достать что-то с высокой полки. Мои двери всегда открыты, так что если ты вдруг захочешь поговорить о чем… — Да, да, я понял. — улыбается Ракета, все еще сдавленный руками Тора. — Это касается и тебя, приятель, — он указывает на Тора — потому что я знаю, что у тебя все не так хорошо, как ты выглядишь. Тор выдыхает, издавая тихий смешок. — А ты проницательный. — говорит он, и улыбка постепенно спадает с его лица. — Возможно, позже, ты мог бы рассказать мне больше о других Стражах. А я мог бы рассказать тебе о моем брате, Локи. Он бы тебе понравился, его забавляло протыкать людей ножами. Обычно не смертельно, конечно. Ракета молчит, мысли о его собственной семье были у него на уме. Мысли о том, что никто в этом месте не знает их так, как он (ну, конечно, Небула знает хотя бы Гамору, но говорить с Небулой не доставляло совершенно никакого удовольствия). Он хотел, чтобы эти люди знали, кем были Стражи, чтобы они хотя бы знали их имена, и говорить о них хотя бы с одним человеком уже хорошим началом. — Да. — произносит он, обнимая спину Тора. — Звучит здорово. Они сидят так некоторое время, в полуобъятии. Двое, которые потеряли все, у кого нет теперь другого выбора, кроме как называть Землю своим домом, потому что где еще теперь он может быть? Один так долго не был в Мидгарде, что без понятия, почему Роджерс и Старк больше не ладят, без понятия, когда среди Мстителей появилось столько жукоподобных героев, он даже не знал, когда успели построить это здание. Другой никогда не был на Терре до сих пор, но знает земную музыку, знает имена — «величайших» фильмов и их сюжеты сквозь космос; он знал парня, который был наполовину человеком, который любил эту планету так сильно, несмотря на то, что не хотел на нее возвращаться. После этого, Ракета встает, поднимая с собой базуку. — Позже у нас будет время поговорить. — говорит он. — Пойдем, разве ты не говорил, что там намечается какое-то собрание? Насчет плана? — А, точно! — оживляется Тор, прежде чем вскочить на ноги. — Надеемся, чтобы Роджерс еще не начал. Мы им пригодимся. Твой крутой корабль, мой крутой молот. Ну, знаешь. — Он показывает путь, шагая такими же тяжелыми шагами, как у Дракса, но все же они более уверенные, как у Квилла. У Ракеты болит сердце, и ему интересно, сколько потребуется времени, чтобы это прекратилось. Если это вообще когда-нибудь прекратится. — И, Ракета, еще кое-что. — произносит Тор, дойдя до двери и обернувшись к своему новому Другу с большой буквы Д. — Добро пожаловать к Мстителям. Ракета останавливается на секунду, а затем с ухмылкой кладет базуку на плечи. — Мило. Тогда нам нужно скорее начинать мстить.