within

В лунном свете её кожа словно фарфор. Тонкий, хрупкий. Кид боится лишний раз оставить синяк на теле Хроны. Хрона доверяет, отдаётся. Её ведёт слепая и бушующая страсть. Плавиться в его тёплых и крепких руках кажется правильным. В первую их ночь Хрона бормотала что-то о том, что не знает, как поступить в таких случаях. Кид беззлобно смеётся и глубоко целует, заставляя оставить всё на него. Хрона где-то читала, что перед сексом надо подушку под поясницу подложить. Так будет менее болезненно. Она так и делает, когда с её плеч спадает платье, а её саму кладут на простыни. Даже в столь интимный момент Кид продолжает думать о симметрии и правильности. Неравномерные складки на кровати выбивают из колеи, но потом всё становится на места, когда Хрона припадает с неумелой попыткой оставить ему засос на ключице. Дурочка. Только распаляет больше. Да и в комнате душно. Хотя окно не закрыто. Снимать с Кида одежду оказалось тяжело. Хрона кое-как справляется со всеми пуговками на пиджаке и рубашке и почему-то бережно снимает их с брюнета. Умиляет. У Хроны глаза красивые. Похожие на поздние сумерки с примесью фиолетовых оттенков. Это странно. Это непонятно. Это красиво. Кид судорожно выдыхает, когда проводит ладонями по бёдрам девушки. Они у неё такие правильные, симметричные! Голову кружит от нахлынувших эмоций. Кид стряхивает неуёмное восхищение, раздевается догола. И целует ноги Хроны. Целует фарфоровые коленки, спускается губами по бёдрам к лобку. Хрона что-то бормочет невнятное, но это только распаляет. От неё пахнет чем-то сладким, ненавязчивым. Рёбра ощущаются под пальцами. Кид зарывается носом в её волосы, придвигает к себе за бёдра. И сам удобно устраивается между ними. Её коленки дрожат. Страшно. Парень шепчет что-то успокаивающее, трётся носом об её шею словно кот. И это вроде даже помогает. Хрона тяжело дышит и закусывает губу до крови, когда внутри неё что-то рвётся. Кид снова что-то говорит, но не спешит двигаться. Иначе ей будет ещё больней. Поцелуи — слаще мёда. Прикосновения — нежнее персика. Ощущения непередаваемые. Кожа к коже. Глаза в глаза. Даже сейчас Хрона остаётся скромницей, утыкается в шею брюнету и тихо постанывает от изнеможения и чувства наполненности. В ней чертовски узко. Это будоражит. Кид прижимает розоволосую к себе и начинает движение. Её пальцы длинные, цепкие. Касания Хроны так приятны. Ладони холодные. Они везде. Они дарят всю нерастраченную нежность и трепет. Глаза Хроны темнеют на пару тонов, когда она окончательно раскрывается перед Кидом. А он словно бы и ждал этого. И целует её крепко-крепко. Вжимает в матрац. Дарит наслаждение. И от этого ему самому становится хорошо. Пальцы переплетаются. Шёпот ещё более бредовый. Кровь приливает к лицу всё сильней и сильней. Такой эйфории не испытать от безумия. Такой экстаз можно получить только от сплетения тел. Хрона кусает Кида за плечо, напрягаясь как натянутая струна. Кид надрывно выдыхает в ухо Хроне, изливаясь внуть. Всё ещё жарко. Душно. А её кожа по-прежнему похожа на фарфор. Оба тихо шепчут друг другу что-то невнятное. Оба нежатся в объятиях друг друга. Оба теперь будут ждать пополнения в семье.