***
Их вели по темному сырому коридору. Трое девушек, связанные друг с другом тяжёлыми массивными кандалами, медленно шли. Они не пытались шептаться, ведь каждая понимала, что сразу будут убиты все из них. С ними церемониться не будут — всё-таки они главные враги нового государства Эквестрии. Они миновали каменную кишку, после чего пару раз свернули, и их заставили подняться по лестнице, после чего вошли в довольно большую и богато украшенную комнату. — А ну стоять, отбросы, — брезгливо морщась, прошипел один из стражников. — Прежде чем вы попадете в камеры, вас хочет увидеть один из министров нашего великого, самого неповторимого, превосходного, величественного… Его прервала открывающаяся дверь и громкий голос, который, не скрывая презрения, приказал заткнуться. — А кто это тут у нас? Миленькие малышки, решившие, что они имеют право на выбор? — с насмешкой министр продолжала, — Но судя по всему, у вас ничееегоо не вышло. Хаха. Она зло начала смеяться, хотела, чтобы кто-нибудь вышел из себя, но все узники молчали, даже не переглядываясь. Розоволосая красавица, одетая в красный мундир с черными погонами, была как никогда прекрасна. Бывшие друзья, а нынешние враги ее, смотрели на нее, удивляясь ее великолепию. — Не хотите говорить, так я вас заставлю — улыбаясь широко и безвинно, сказала она. — И начну пожалуй с… Она начала считать и считала довольно долго, с удовольствием подмечая, что каждый раз, когда ее палец останавливался на одной из них дольше минуты, девушка еле заметно ежилась. Все, кроме одной. — Выйди ты сюда, погань разноцветная, — она указала на ту, что даже сейчас никак не показывала своего страха. — Ну иди — стражник вытащил ключи, отсоединил цепь уголовницы от общей цепи и, соединив оставшиеся две, толкнул девушку вперёд. — Пошли — сказал красный мундир и, вытащив револьвер, навел на нее. Злобно посмотрев на министра, девушка все же подчинилась, и они пошли куда-то. Вперёд, вверх по лестнице на два этажа, поворот направо, лево, ещё одна лестница, два пролета по ней, поворот направо и вот они стоят перед комнатой. — Это моя комната, заходи, располагайся. Комната была очень простой, но при этом довольно изысканной. Обычная кровать, может только чуть роскошнее чем койка солдата, небольшой столик. А вот стены заслуживали отдельное внимание. Каждый кусочек стены был увешан портретами и фотографиями Твайлайт Спаркл. В рост, в анфас, в профиль, даже в нижнем белье… — Да ты извращенка, Флаттершай — с отвращением выговорила узница. — Кто бы говорил, Рейнбоу, нет, как там тебя зовут? — с усмешкой спросила Шай — Хмм, как же могут звать одного из предводителей подлых восставших? Ах да, Никак, ведь ты теперь уже не восставшая, а лишь жалкое подобие человека, по крайней мере скоро будешь такой. — А ты похоже разучилась разговаривать без своей больной усмешки. — Ну у меня хотя бы хватило совести и рассудка встать на сторону нашей всеми любимой Императрицы, — она продолжила с искренним обожанием превозносить Твайлайт, — Да ты хоть понимаешь, что она ради нас сделала? Да ты просто не можешь не понимать! — Флаттершай все больше горячилась, с каждым словом становясь все злее — Она подарила нам жизнь в раю! Мы теперь не грязные животные, а люди, люди! — Последние слова она чуть ли не кричала, глаза ее блестели, она была похожа на безумца, которого выпустили на волю. — Да с тобой похоже бесполезно говорить, раз уж ты не поняла это с самого начала — горько сказала ЭрДи, — Ты хочешь пресмыкаться как гадина и с успехом этим занимаешься. Это отвратительно. — Как гадина? Пресмыкаться? — притворившись, как будто задумалась над этими словами спросила Флат, — А смотря перед кем пресмыкаться — она аж покраснела, наверняка представляя себе что-нибудь, что может с ней сделать ее любовь — Ради Императора я готова на все. Если скажет убить себя, я убью. Также я защищу ее от всех. Но довольно. Не за этим я тебя сюда пригласила, а затем, чтобы ты мне сказала, где та прелесть, что ищет наш Император. — Не понимаю, о чем ты. — Ох, Рейнбоу, я знаю, что ты была главным упырем в этой жалкой и подлой истории. Где Реликт?! — Хм, даже не имею понятия о чем ты говоришь… — Не беси меня, ты ещё не знаешь, как я страшна в гневе! Рейнбоу все также стояла и молчала, угрюмо глядя на нее. — Знаешь, что означает моя форма? — Розоволосая аккуратно оправила мундир и дотронулась до погон. — Красный мундир — форма палача, черные погоны — высший военный. Мне нравится пытать людей и тех мразей, кто ими не хочет становится. Но пытать людей приятнее, а ты сейчас человек — она хищно облизнулась и продолжила — Тебе ведь нравится быть человеком? — Да пошла ты, извращенка, к своей обожаемой хозяйке. Иди, подлизывайся к ней, а со мной даже не смей говорить, ты вызываешь во мне омерзение, в тебе не осталось ни чести, ни достоинства, ни… — Человеческого достоинства? — Обычного — огрызнулась Рейнбоу. — Пожалуй, тебя надо сводить к Министру продовольствия после того, как я с тобой наиграюсь — задумчиво сказала Флат. — Ну приступим! Лицо Флаттершай покраснело, появились еле заметные капельки пота. Она стала дышать тяжело и прерывисто. — Знаешь, по-настоящему люблю я только моего Императора, а вот тебя всегда хотела как-нибудь… Ум-ум-ум Флат не смогла договорить, она настолько сильно возбудилась, что смогла издать только пошлое мычание и похотливо облизнулась. — И это ты называешь быть человеком? В таком случае лучше умереть чем быть им. — О Рей, неужели тебе не интересно то, насколько велики возможности того, что у тебя теперь руки, а не копыта? Просто море возможностей… — тут она чуть притихла и, видимо придумав новый план, заговорила уже нежно и ласково — Ну милая Рейнбоу, помнишь, как мы игрались в детстве? Поиграй со мной сейчас. Это не приказ, а просьба. РД угрюмо смотрела на бывшую подругу, которая сейчас рьяно пыталась совратить ее. Любительница животных стала любительницей людей. Причем в самом прямом смысле. Может, она их ещё и ест. Вдруг ей не хватает огня в сексуальной утехе. — Ну иди же, иди. Видишь, я даже Марка спрячу — она стала медленно убирать револьвер, покачиваясь и краснея уже до помидорного оттенка. — Да не за что. Повторюсь, иди играй к той гадине. — НЕ СМЕЙ ТАК ЕЕ НАЗЫВАТЬ! — Флат быстрым движением вновь достала огнестрел и ударила им Рей. — Тварь, да как ты смеешь? Тебе, гнусной земляной крысе, Твайлайт… (Потекла слюна, так что ей пришлось остановиться и вытереть ее)… подарила жизнь! Она милостиво разрешила мне пытать вас, а это значит, что вы получите много удовольствия перед смертью! Это и есть подаренная жизнь! Наотмашь она пару раз ударила Рей так, что та потеряла сознание…***
В то время как Флаттершай пыталась позабавиться с Рейнбоу (естественно потом начались бы настоящие пытки), другие две узницы стояли в зале. Ими должны были заняться, по крайней мере их никуда не вели и приказали стоять на месте, в противном случае «лишняя дырка вам обеспечена». Рэрити и Пинки уже как полчаса стояли, не шевелясь, под чутким дулом винтовки. Но вот пришла та, кого они точно не хотели бы видеть. Черный шелковый пиджак (судя по всему мужской), красные брюки, белая рубашка и золотая брошь в виде скрещенного с колоском пшеницы яблока. В зубах деревянная трубка оранжево-желтого цвета. И клубы черного дыма. — Вы как всегда эффектны, Генерал. — сказал, поклонившись до земли стражник. — Конечно я Генерал, но впредь называйте меня Министром продовольствия. — Есть. Генерал стал оглядывать этих двух врагов государства. — А где третий? — Палач забрал. — Кто это такой, и почему он забрал доверенное мне лицо?! — Даже волосы блондинки, хоть они и были довольны коротки, встали дыбом от бешенства. — Ой, простите меня. Ее забрала мисс Флаттершай. — Флат? Агрх — рыкнул Министр П. — Говорила же ей, что она может брать кого хочет, лишь бы не ЭрДи. С ней я хочу лично поквитаться. Ну на безрыбье и кость сойдёт. С недовольной гримасой бывшая фермерша повернулась к бывшим друзьям. — Вы были слишком самоуверенны, раз решили выступить против Нее. Но теперь все кончено. Если вы приползете к Ней, втопчите себя в грязь, будете исполнять все Ее приказы, то, пожалуй, Она вас и простит. Может быть. По крайней мере ваша смерть будет не так жестока. Это вам двоим поблажка. Естественно, вашему главарю ее не будет. Рейнбоу… — Тут она замялась, но что-то обдумав, продолжила — То есть, не то. Спартак в любом случае будет казнён. Это не подлежит обжалованию. А вот вас ещё можно спасти. Если вы выдадите местонахождение Реликта, то вас точно помилуют. Она об этом говорила. — Эпплджек… — начала Пинки. — Я не Эпплджек, меня зовут не так! — от злости лицо Генерала побагровело. — Если обращаешься ко мне, так делай это с уважением! Мой статус Министр Продовольствия, имя же мое тебя волновать не должно. Охранник, можешь идти. Я сама разберусь. — Есть — отсалютировав, стражник ушел. Он был этому рад, ведь все в Империи знали, что если Палач был страшен своей жестокостью, то Генерал пугал именно своей непредсказуемостью. Ты знал, что надо быть как можно аккуратнее с Первым, а вот Второго до ужаса боялся, ведь этот человек был способен на все. — Идите за мной. Сейчас пойдем к Ней.***
— Эппл… То есть, Министр Продовольствия, почему ты не произносишь имени Твайлайт? — спросила Пинки, когда они шли к Императору. Эпплджек резко остановилась и повернулась к Пинки. — Потому что — медленно и сквозь зубы прошипела она — это не Твайлайт. Это Она. Это Император. Но не Твайлайт. Поняла? Пинки молча кивнула. В принципе, она могла и сама догадаться, но все же хотела уточнить. Рэрити шла молча. Они дошли до приемной. Глубоко вздохнув, Генерал три раза стукнул в дверь и, не дожидаясь ответа, вошёл в нее. Конечно и Пинки, и Рэрити слышали от беглецов о выступлениях Спаркл, об ее одежде и тому подобном, но все равно её вид и взгляд, в особенности взгляд, поразили их. Перед ними сидела не та Твайлайт Спаркл, которую они знали все время, даже не та Твайлайт Спаркл, которую они оставили во время побега для организации восстания. Перед ними сидел жестокий тиран и диктатор, который, познав все тонкости этой работы, уже получал от нее удовольствие, хотя был все также погружен в дела его владений. Осознание своего могущества, наслаждение им, этот отпечаток застыл на лице Императора прекрасной маской. Она полностью наладила работу механизмов, которые помогали ей следить за всем, в свою же очередь она лишь подправляла их работу и теперь была всецело занята созданием новых законов, которые могли бы улучшить ее Империю. Ее застали в то время, когда она усиленно работала над новыми правилами. В частности сейчас она дорабатывала Свод Запретов И Наказаний За Нарушения Этих Запретов. Подняв голову, она сердито посмотрела на вошедших, но поняв, кто перед ней, взгляд с сердитого превратился в надменно-саркастический. — Ах, кто же это к нам пожаловал? Да это же дьявольские отродья, к тому же неблагодарные и глупые, ведь они даже не в состоянии понять, что я для них сделала. Хотя это уже неважно, сейчас для меня главное — захват Реликта. Если вы скажите, где он, то я, так и быть, помилую вас и устрою на какую-нибудь работку. Правда, вам ещё придется заплатить за свои предыдущие грехи, но не беспокойтесь, до полусмерти пытки будут, а вот убивать вас — смысла нет. Пинки украдкой взглянула на Рэрити. После того как забрали Рей, она боялась, что их с Рэр тоже разведут. Теперь она была рада, что та стояла рядом с ней. На лице Рэрити читалось смятение — было видно, что она никак не могла решиться: с одной стороны жизнь, которую могут оборвать, если они не скажут, но с другой стороны это будет предательство. Также они не знали, где Реликт. Он всегда был у Рейнбоу, так что они были без понятия, где он сейчас. Но если они скажут это, то их скорее всего убьют. Как же быть?