Счастье для некроманта

— Выходи биться, чудище смердливое, некромант проклятущий, нежить проклятая! Чтоб у тебя руки отсохли, коими ты господина нашего Ардана в свое логово тащил! Освальд, лениво поглаживающий своего ручного паука Гришу одной рукой, а второй перелистывающий страницы огромного пыльного фолианта, обтянутого человеческой кожей, перевел взгляд на Ардана, с улыбкой наблюдающего за плавающими в маленьком аквариуме пираньями, и, будто нехотя, поинтересовался: — А кто это там орет за окном? — Так рыцарь. Спасать меня явился из плена злобного некроманта. — Ардан насмешливо фыркнул, показывая свое отношение к происходящему. — Это ещё кого спасать надо, — буркнул Освальд, наблюдая, как Ардан безбоязненно сует руку в аквариум с кровожадными рыбками, которые обгладывать конечность не спешили, зная, что ее придурковатый хозяин вполне себе может укусить в ответ. — М-м-м? — Люблю, говорю, тебя, сил никаких нет, — поспешно исправился Освальд. — А спаситель несчастных некромантских узников так орет, что опять твои ромашки в саду все повянут, расстраиваться будешь. Любовь Ардана к ромашкам не поддавалась логическому объяснению, но была столь велика, что Освальду на какие только ухищрения ни пришлось идти, чтоб соорудить перед замком клумбу с цветами. Растущие на проклятой земле белые цветочки, прочно ассоциирующиеся у народа с чистотой и невинностью, выглядели несколько издевательски, но Освальду это даже нравилось, не говоря уж об Ардане, маниакально каждый раз пересчитывающем количество цветов и иногда позволявшем себе сорвать цветочек-другой, чтобы погадать на «любит-не любит». Как будто это и так не было очевидно. Ардан, ужаснувшись перспективе остаться без своей обожаемой клумбы, высунулся наполовину из окна и рявкнул: — А ну кончай орать, придурок! Рыцарь, похоже, и впрямь особым умом не отличался. Увидев своего господина живым, здоровым и рассерженным, бухнулся на колени и заорал: — Господин Ардан! Бегите! Я спасу Вас! У меня есть заговоренный меч! — Зато нет мозгов, — буркнул Освальд. Гриша, напуганный воплями, заполз некроманту на голову. — Я спасу Вас! — продолжал экзальтированно выть рыцарь. — Измельчали нынче, Гришенька, рыцари, — печально посетовал некромант. — Все как на подбор головой нездоровые. — От кого ты меня спасать собрался, идиот? — окончательно рассвирепел Ардан. — От некроманта проклятущего! — охотно подсказал рыцарь. — Тебя что, мама в детстве из люльки уронила? Я за ним уже три года как замужем! Рыцарь заткнулся, а некромант горделиво приосанился. Гриша, заметив на окне муху, оживился и живо пополз к будущему обеду. — Достали спасатели! — бурчал недовольно Ардан. — Недели спокойно прожить нельзя. Дождутся у меня, сволочи, я на них Роальда спущу! — Моего любимого боевого зомби на растерзание этим чудовищам в латах?! Не отдам! — Зато он поест! — Он консервы не любит! — Освальд, а где Гриша? Некромант огляделся, но любимого паука нигде не обнаружил. Рыцарь за окном начал как-то странно дергаться и подвывать. — Ну, это ничего, Гриша все равно ведь не ядовитый, — с сомнением проговорил Ардан. — Меня кусал — и ничего. — Это не показатель, — вздохнул Освальд, мельком подумавший о том, что если бы его обожаемый муж и не менее обожаемый паук одновременно друг друга укусили, ещё неизвестно, кто первым бы сдох. — Гляди-гляди, у него пена изо рта пошла! — Ардан шлепнулся к некроманту на коленки и с любопытством уставился в окно. Освальд вздохнул тяжело, чмокнул мужа в светлую макушку и поспешил нерадивому рыцарю на помощь. Неоправданную жестокость некромант не переносил. *** — Может, хоть судачить перестанут и всякую ерунду придумывать, — рассуждал Ардан. — Может, начнут говорить, что, мол, вон какой некромант благородный, рыцаря от смертельных ран вылечил. А то, что он после этого лечения немножко зеленоват, так это ничего. Может, пройдет ещё. — Балаболка, — беззлобно проворчал Освальд. — А я сегодня в лаборатории твоей был. — За что? В смысле, зачем? — Мне было интересно, чем ты занимаешься. — Можно было просто спросить, — пробурчал Освальд, но втайне остался очень доволен. До появления в его жизни Ардана он и не знал, что кому-то может быть в принципе интересен и что кто-то будет восхищаться его работой. — Надеюсь, ты ничего там не трогал? — Нет, — как-то слишком быстро ответил Ардан, но под взглядом некроманта стушевался: — Оно само разбилось, честное слово! Да там и взрыв-то был совсем маленький! — Взрыв? — Освальд схватил Гришу и начал нервно его гладить. Паука ему на первом году супружеской жизни подарил Ардан, застенчиво сказав, что где-то слышал, что домашние любимцы помогают снимать стресс. Стресса в жизни Освальда и на десяток пауков хватило бы. — Я ж говорю, маленький. Башню-то недели за две и отстроить заново можно. И вообще, я тебя люблю! Очень-очень! — Что ещё? — мигом насторожился некромант. Не то чтобы Ардан никогда не признавался ему в любви, но он обычно делал это в более интимной обстановке. Чаще всего в постели. — С чего ты взял? — неубедительно заюлил Ардан, подходя ближе. Вместо ответа Освальд прижал к себе мужа и поцеловал. Ардан застонал, с энтузиазмом отвечая на поцелуй, и как-то умудрился за пару минут освободить от одежды и себя, и Освальда. Гриша, если б мог, закатил все свои восемь глаз. Хозяева у него были теми ещё извращенцами. *** — Освальд? — М-м-м? — Ты спишь? — Ночью? Нет, как ты мог такое предположить даже. — Это насчет лаборатории. Сон с некроманта слетел мгновенно: — Что? — Да не переживай ты так! — Ардан успокаивающе погладил Освальда по руке. — Просто там теперь что-то живет. И, кажется, это теперь его лаборатория. — В каком смысле «что-то»? — похолодел некромант. — Ну, оно такое волосатое, фиолетовое, клыкастое и, кажется, плюется кислотой. Глаза у Ардана подозрительно засверкали. — То есть уничтожить ты мне это не дашь, — констатировал очевидное Освальд. — Конечно нет. Оно же почти как котеночек, я всегда хотел! А я тебя люблю! Освальд накрылся одеялом с головой и уже оттуда пробурчал: — Я тебя тоже.